XVI. Колодец прошлого

(Предисловие к главе «О мужестве)

Когда проваливаешься в колодец прошлого

И тонешь в его смешанных водах,

Всего-то и нужно

Чьей-то руки сверху.

Но бывает, рука протягивается,

Ты хватаешься за нее,

И надежда выбраться

Выталкивает из тебя все воспоминания.

А рука оказывается либо слабой,

Либо ложной.

И ты с новой высоты срываешься

В колодец прошлого.

Но теперь там, в колодце,

Намешано еще больше.

И когда так повторяется

Чрезмерное количество раз,

Ты, наконец, тонешь в этом колодце,

И неизбежно приходит

Старость.

После энного количества

Тщетных лет.

Хотя бы раз ухватиться

За настоящую Верную Руку.

20.09.2009

XVII. О мужестве

Одним из моих любимых занятий является брожение и созерцание бульварной Москвы. И на одном из бульваров (мне очень стыдно, что в данный момент я не вспомню, на каком именно), стоит памятник Сергею Есенину. И долгое время мучает меня вопрос: а был ли Есенин человеком мужественным? Да и о самом понятии мужества я, как оказалось, имею смутные представления.

Например: воевал человек на войне, был удостоен многих наград, отчизну защищал. Нет никаких сомнений в мужестве этого человека.

А если личность не крепкого телосложения, не сильна, например, в плотничестве, строительстве и других молотобойных делах, да к тому же еще и не воевал, что тогда? Тряпка сей человек?

Вот известно, что женщины любят мужчин мужественных. Но ведь есть примеры, когда воевавшие люди так и умирали в девстве, в глубокой старости, а смазливые пацанчики, делающие себе педикюр, меняют женщин, как перчатки. В чем нюанс?

Есенин не был ни молотобойцем, ни военным, ни плотником. Но бесспорно, был интересен женщинам. Именно интересен! А вот, чувствовали ли они себя за ним как за каменной стеной? Сомневаюсь.

Пример из нашей повести был бы таков. В первом случае едет старушка с хозяйственной сумкой-тележкой в 27-ом трамвае до Дмитровской, а он останавливается на полпути, и старушке надо бы вроде как выйти. И она выходит и чертыхается.

А в случае втором едет Герда в трамвае, опутанном диким виноградом, в Сибирь. И вдруг трамвай останавливается в Реутове. Но я-то знаю, что Герда никогда не выйдет из своего трамвая, стой он хоть год, хоть два, хоть десять. И знает Герда, что трамвай непременно довезет ее до Сибири. Она верит в мужество трамвая и готова ждать сколь угодно долго.

Я где-то слышал истину: «Женщина должна дать мужчине почувствовать себя мужчиной и быть таковым». И я согласен с этим до последней спичечной головки.

Я думаю, согласна и Герда.