При холостой или вдовьей жизни сожительство в доме с посторонним лицом другого пола, хоть бы и без преступной цели

На одном из вселенских соборов было сказано: «не иметь сожительствующую в доме жену, разве матерь или сестру или тетку или те только лица, которые чужды всякого подозрения» (1Всел.3, Вас.Вел.68). Пусть это правило состоялось соответственно для лиц духовного сана и к ним то в строгом смысле должно теперь применяться. Но оно не может не иметь применения и к мирским или светским лицам в таких случаях: а) когда женское лицо раньше было в пре­ступной связи с тем, у кого живет в доме или квар­тире, или же с иным кем имело такую связь, а все это не тайна для других; б) когда сожительствующие холостой и девица оба молоды или они — мужчина и женщина равных приблизительно лет; в) когда нет в доме посредствующих между ними лиц, т.е. нет ни сестры ни возрастных детей, и когда, притом, помещение их сближено; г) когда холостой так то живя и не женится, а девица или вдова остается не замужнею. «Что же, однако, худого в этом сожительстве, если нет постыдной связи»? Прежде всего, эти лица сами себя поставляют в соблазнительное отношению друг к другу. Если они по целым дням вместе и сидят и обедают и разговаривают, если не­чаянно сталкиваются между собой не одетые, например, утром после сна, ночью в случае какой либо тревоги или бо­лезни, не дозволяющих в скором времени и прикрыться прилично: в таком случай как же трудно им остаться чистыми от плотского пожелания! Это похоже на то, как сидеть голодному у сытного стола или жаждущему у чаши с водой, и—не сметь прикоснуться ни к чему. Но выход безвредным из такого соблазнительного состояния имел бы, как и вообще победа над соблазнами, действи­тельно заслугу пред Богом, если б все это и казалось безразличным в глазах других; если б не соблазняло никого. Чем же, между тем, уверят сожительствующие сами или чрез других, которые—допустим так—и вполне уверены в чистоте их отношений, — чем уверят, что нет между ними преступной связи, нет по временам плотских падений? Входит только посторонний человек в их дом или квартиру, и встретив девицу, которая по звонку отворяет дверь, вообще увидев тут женское лицо, равное по летам холостому хозяину дома или квартиранту; или же заметив только в комнатах женские платья, башмаки, гребенки, —вместе с этим не тотчас ли встречается с мыслью не в пользу целомудрия холостого хозяина? Но если даже и позволительные сами по себе действия часто наводят иных немощных совестью на соблазн: не тем ли более подобное сожительство, которое прямо запрещается церковными правилами, может соблазнить многих? (Вообще о соблазне надобно сказать, что угроза за него горем тогда только минует человека, когда от того же соблазнительного дела происходит в другом роде польза, и когда эта польза, происходящая от соблазна, гораздо больше или важнее вредных впечатлений, какие чувствуются от него некоторыми лицами. А если от какого дела бывает посторонним лицам один соблазн, полезного же ровно нет ничего: то, хотя бы и не основательно нами соблазнялись, мы не останемся правы). Но говорят: «как же обойтись в доме по хозяйству без женского лица?» Можно обой­тись; потому что мужчина и сильнее женщины и меньше по домашней жизни требует для себя, да в иных нуждах своих удобнее может замениться мужчиною же. Поэтому, если б, и действительно, представлялись гораздо большие удобства в услугах со стороны женского лица: все же лучше пожертвовать этими удобствами, чем допустить такую вину: «уязвляя немощную совесть…, согрешаете против Христа» (1Кор.8, 12). Еще иные говорят в извинение себя: «девица или вдова нуждаются в нашем сочувствии, а также и в помощи на­шей, чтоб не отняли или не расхитили у них капитала - имения». Что же? опекуном, экономом или поверенным для них и возможно быть, но нет нужды принимать их к себе или входить к ним в дом на житье. И все же тут идет речь только о временном и материальном: а не стоит ли этим пожертвовать ради того, чтоб не вве­сти других в соблазн? Говорят: «девица или вдова - бедные, бесприютные» или же: «это бедная наша родственница. Ужели же не добродетель приютить их, между тем как нет к ним преступных намерений?» Вместо женского лица можно в том же роде оказать благотвори­тельность бесприютному мужчине. Притом, и в среде женщин найдутся же лица, которые более нуждаются в приюте, например, престарелые, убогие. Почему же нет заботы о последних, а приглашаются для приюта молодые и красивые? не потому ли, что эти могут удовлетворять, если не прямо плотской страсти, то похотному воззрению? а также почему бы и тем и другим не помогать из дома? для чего поме­щать их у себя? Во всяком случае можно ли сравнить эти два предмета: покровительствовать одной какой либо девице или вдове, приняв их к себе в доме, и собла­знять множество душ? —Нет, холостые или вдовцы! ничем не извиняется ваше тесное сожительство с женским лицом, хотя бы преступной цели у вас и не было. А если у вас все чисто, если в вашем сожительстве ни с той ни с другой стороны не чувствуется грубого, животного побуждения: то и тем менее надобности вам допускать со­блазн другим.