Свободное, или короткое, обращение с лицами другого пола

«Может ли кто ходить по горящим угольям, чтобы не обжечь ног своих? То же бывает и с тем, кто входит к жене ближнего своего» (Притч.6.27, 28). Кто живет в мире, для того обращение с лицами иного пола неизбежно, и, без сомнения, не составляет греха, если бывает в границах нравственности. Короткость же обращения опасна и предо­судительна. Ее составляют например: близкая встреча глаз; пожатие рук; хождение под руку; разговор на сердечные вопросы (темы); бытность друг с другом наедине, особенно продолжительная, например, прогулка по саду, в лесу, в дороге, для уроков, т.е. когда один учителем, а другая ученицей, и оба - молодые; пешеходное путешествие куда-либо двух лиц, мужского и женского, с ночлегами в поле; вход в комнату к неодетым или полуодетым другого пола; служение постороннему больному с прикосновениями к обнаженным частям, которое можно было бы заменить людьми того же пола, и во всяком случай—тре­бовалось бы обставить другими посредствами; не прекращение тотчас знакомства и встреч с таким человеком, к которому уже чувствуется плотское влечение (а лучше бы и оставить дело, требующее свидания, чем губить душу, или же выполнить бы это дело через других); неумеренное воспоминание о другом поле, т.е. даже и за глазами его или вдали от него (некоторые из святых подвижников и не без разбора молились о женском поле), а в личном свидании продолжительный разговор с шутками и хохотом; наконец — сидение за вином (как у семейных и пожилых) вместе с замужнею женщиною (Сир.9, 10), столь же опас­ное, как трудно, чтоб уголь в пазухе не прожег платья.

Почему все это нравственно не одобряется? Потому что с самого грехопадения Адама в раю чистые отношения полов; мужского и женского, изменились. Теперь, чем ко­роче, вольные и чаще бывает сближение между собой посторонних юноши и девицы или мужчины и женщины, — тем более желается повторять такие встречи и свидания, тем сильнее становится взаимное влияние их тел, а воля по мере этого слабеет, и тем более бывает порывов к решительному падению. (Между прочим, надобно заметить, что более действует на плотскую страсть, следова­тельно, более опасна, близость к мужчине девицы, чем замужней женщины). В этом-то случае нельзя доверять ни своему, ни чужому целомудрию, которое будто бы не до­зволит себе решиться на грубый порок; нельзя всегда успокаиваться и за болезнь, при страданиях от которой по-видимому не до помыслов бы блудных (К одному человеку очень строгой жизни прикоснулась женская рука, прикрывающая его ноги во время ухода за ним по болезни его, и он почувствовал в себе телесные силы для греха и подвергся страшному искушению. Поэтому пр. Пафнутий Боровский, всю жизнь остерегавшийся непосредственных прикосновений к чужой обнаженности, даже до рукопожатий, тотчас отвлек свою руку от человека, который неосторожно взял его за ладонь, проводя его крайне больного в церковь (Четь-мин. Под 1 мая). На этот же случай есть наставление у Антония Великого); нельзя пола­гаться ни на свою, ни на чужую старость лет (Уже омертвело мое тело», говорил один старец тем, которые предостерегали его от короткости с женским полом. Понадеялся он на свою старость, не принял предостережений, и подвергся также страшному искушению (Древ.Пат.5, 38); нельзя оставаться спокойным даже со стороны убогого или урода (глупого от природы). Но если короткость с другим полом многих еще и не привела к падению, несомненно, она сопровождается расстройством мыслей и чувств. Пусть иные из светских лиц хвалятся, что вот они и близко и часто обращаются в обществе другого пола, однако не чувствуют в душе никаких нечистых представлений, ни в теле страстного распаления. Так можно сказать только о том обращении, которое бывает в границах приличия: тут, если будет лицо другого пола и очень красивое, но нравственное, но чистое по сердцу, незнающее плотских грехов, обращение с этою личностью может вливать в душу добрые расположения. Но не таковы впечатления после вольного разнузданного обхождения с обоих сторон или же только с одной которой либо. Когда ничего вредного от этих впечатлений не чувствуют, это показывает скорее неспособность совсем внимать себе: «если не имеешь помыслов, то имеешь дело» (Древ. Пат.5, 5), можно сказать в таком случай человеку, который смеется над предосторожностями в обращении с другим полом и хвалится своей бесстрастием. (Действительно, кто не борется в душе со страстью, а прямо впадает в плотской грех, тот по бесчувственности своей и перестает возмущаться помыслами). Или же не чувствуют вреда от свободного обращения с другим полом в то одно лишь время, когда воспринимают впечатления. Придя же домой или оставшись в уединении, мужчина (равно как в своем месте и в свою очередь и женщина) после коротких разговоров между собой, по­сле свободных телодвижений, например, во время игры, чувствуют в себе полную войну: в их душе остаются и беспокоят их и красивое лицо, и приятный голос, и взгляд, и походка, и одежда той личности; с которою они провели время. Нет, ни от чего столько не может воз­никнуть сильнейшее искушение к блудной страсти и по­следовать самое падение ею, как от свободного обращения с другим полом. В других случаях свободное до дер­зости обращение с ближним сопровождается другими вред­ными последствиями: а с лицами иного пола оно ведет к потере целомудрия. Это сознали все, которые старались сохранить себя целомудренными. Тут и ничтожное обстоятель­ство вдруг может изменить расположенность душевную и самый образ мыслей. И так отчуждение себя от другого пола вне законного брака вовсе не произвол, а сознанная после множества опытов необходимость. Вовсе это не вражда или пренебрежение, а напротив — истинная любовь к ближ­нему, которая с сознанием своей и чужой немощи охраняет от падения себя и других. И грешат, по сему, грешат против своего целомудрия (особенно так в нынешний век) дозволяющее себе вольное обращение с другим полом, даже смеющиеся над девственною скром­ностью других, поставляющие, например, в молодой девице признаком образованности смелость и открытость ее, кото­рые будто бы не дают заметить в ней женской слабости.