Глава 23. Нервный срыв

Бобби обещал Бри, что не станет никому рас­сказывать о Дженнилин. Но это не имело ровно никакого значения. Он должен поделиться с Ар­ни.

Когда я обещал, я держал за спиной фигу, оп­равдывался он перед собой.

Он отвез Бри домой. Обоим было уже не до тан­цев. Бри сказала, что слишком потрясена этой но­востью — что сестра вернулась и опять принялась за старое.

Бобби остановил машину у ее дома. Она придви­нулась ближе, обняла его и поцеловала.

— Мне очень стыдно за Дженнилин, — шепну­ла она, касаясь губами его щеки. — Я нравлюсь те­бе, Бобби? — все так же шепотом спросила она. — Правда нравлюсь?

Как она будет разочарована, подумалось Бобби.

Она была красивой, ему нравилось встречаться с ней. Но она была уж слишком... приставучей, что ли.

А он не любил всех этих слезливых сцен. И чего они сами не могут разобраться со своими семейны­ми делами? — с неприязнью подумал он.

— Ну конечно, я от тебя без ума, — шепнул он. Целуя ее на прощание, он думал о том, какое лицо будет у Арни, когда он расскажет ему о третьей се­стре.

От Бри Бобби поехал прямо к Арни. Он застал Арни вместе с Мелани у подъезда дома: они соби­рались садиться в маленький «фиат» Арни. Бобби остановился напротив, перекрыв им выезд.

— Эй, что случилось? — крикнул с улыбкой Ар­ни.

Мелани оскалилась, будто бы обрадовалась ему.

— Идем сегодня на последний сеанс в «Тенплекс», — сообщил Арни. — Хочешь с нами?

Мелани метнула на Арни уничтожающий взгляд и повернулась к Бобби:

— Что ты здесь делаешь? Сбежал от близнецов? Бобби засмеялся:

— Странно, что ты это сказала. Я хотел потре­паться с Арни. Но ты тоже можешь послушать, Мелани.

Мелани закатила глаза:

— Спасибо за одолжение.

— Ты говорила, что знаешь двойняшек Уэйд чуть ли не с пеленок? — спросил Бобби, обращаясь к ней.

Мелани кивнула:

— Ну, говорила. С самого детства.

— Но ты не говорила, что их трое, — сказал Бобби, следя за ее реакцией.

— Ого! — обрадовался Арни. — Трое! А с треть­ей ты тоже встречался, Бобби? Вот это настоящий рекорд! — И он дружески хлопнул Бобби по плечу.

Но Бобби не сводил глаз с Мелани, выражение лица которой не изменилось.

— Ну, Мел? — спросил Бобби. — Что скажешь? Они и вправду тройняшки?

— Не называй меня Мел, — прошипела та. — Ты же знаешь, я ненавижу, когда меня так называют.

— Отвечай на вопрос, — не отступал Бобби. Мелани колебалась.

— Я не могу сказать, Бобби. Улыбка исчезла с лица Бобби.

— То есть как это — не можешь?

— Так — не могу, — ответила Мелани холод­ным тоном. — Кто тебе рассказал о третьей сестре?

— Бри. Только что, — сказал Бобби, загляды­вая ей в глаза. — Так это правда?

— Не могу сказать, — упрямо повторила Мела­ни. — Сколько раз тебе говорить?

— Почему не можешь? — допытывался Бобби. Мелани помолчала в нерешительности.

— Потому что я обещала, — тихо проговорила она наконец.

— Так, значит, это правда! — торжествующе воскликнул Бобби. — Ты обещала Бри и Саманте никому не рассказывать о Дженнилин! Да? Да?

— Может быть, — уклончиво ответила Мелани и быстро добавила: — Может быть, да, а может быть — нет. Я дала обещание, Бобби. Поэтому не стоит меня больше ни о чем расспрашивать. — Она подтолкнула Арни к машине. — Идем. А то опо­здаем.

Арни усмехнулся:

— Тройняшки! Вот это да! — Он повернулся к Мелани. — А с чего это такой большой секрет?

— Долго рассказывать. — Мелани вздохнула и окинула Бобби хмурым взглядом. — Пока, Бобби. Приятно было свидеться.

Бобби не хотелось домой. Он медленно ехал по городу, приглушив радио, и думал о сестрах Уэйд. Пора завязывать с ними обеими, решил он. Одни и те же лица приедаются. Чего ради Бобби Велико­лепный должен обделять вниманием других дам?

Но потом он подумал: наверное, я брошу Бри и останусь с Самантой. Саманта заводная. И обожа­ет тискаться. Трудно будет отказаться от ее затяж­ных, страстных поцелуев.

Тут у него перед глазами встала окровавленная обезьянья голова. Вспомнились порезанные ши­ны, удар током.

Нет, все-таки от этих Уэйд слишком много не­приятностей, решил он. И еще эта психованная третья сестричка! Дженнилин ведет слишком же­сткую игру. Надо с этим кончать, пока Дженни­лин чего-нибудь не натворила. А то так можно и на тот свет отправиться!

Завтра же порву с обеими. Как говорится, как пришло, так и ушло.

Но когда он незадолго до двенадцати подъехал к своему дому, он понял, что окончательно запу­тался. И совершенно не знал, что ему делать с се­страми Уэйд.

— И бросить глупо, и остаться с ними опасно, — бормотал он себе под нос, направляясь к двери.

И в конце концов решил ничего не менять и по­смотреть, что будет дальше.

На следующий день, в воскресенье, Бобби встретился с Самантой на автостоянке в центре го­рода. Небо хмурилось, собирался дождь.

На Саманте был пуловер с короткими рукавами цвета морской волны и мешковатые, потертые джинсы. На голове — бейсболка с надписью «Блэк Сокс».

— Что случилось вчера вечером? — даже не по­здоровавшись, в упор спросила Саманта. — Что-то Бри рано вернулась. И сразу убежала к себе в ком­нату, как будто чем-то расстроенная. Ты порвал с ней?

Бобби помотал головой:

— Не-а.

Саманта разочарованно нахмурилась: — И что же тогда случилось?

— Она... э... рассказала мне о Дженнилин, — тихо ответил Бобби.

— Что? — Саманта, казалось, была поражена. Прищурив глаза, она смотрела на Бобби.

— Она сказала мне, что вернулась ваша третья сестра, — продолжал Бобби. — Ну, эта, как ее? Дженнилин.

Саманта побледнела. Глаза ее потухли.

— Господи, только не это, — простонала она, покачав головой. — Бедная Бри. У нее, наверное, опять нервный срыв.

Бобби с трудом глотнул:

— Что? Что ты сказала? Саманта схватила Бобби за руку, как будто ища

у него поддержки, и тяжело прислонилась к кор­пусу машины.

— Нет никакой Дженнилин, — прошептала она. — У нас нет третьей сестры.

Глава 24. «Ты начинаешь злить меня»

— Отвези меня домой. Сейчас же, — потребо­вала Саманта, ее глаза метали молнии. — Нуж­но сказать маме с папой. Надо что-то делать с Бри.

— Но... я не понимаю, — сказал Бобби. — О чем речь?

Саманта печально вздохнула:

— У Бри такого не было вот уже несколько лет. Раньше, когда ей было плохо, она вечно выдумы­вала всякие истории о Дженнилин, как будто у нее была третья сестра. Несла об этой Дженнилин вся­кий бред, пугала всех своими фантазиями о несу­ществующей злой сестре.

— Фантазии? Так это только ее фантазии? — Бобби изумленно смотрел на Саманту, совершенно сбитый с толку.

Саманта кивнула.

— Так мы всегда узнавали, что у Бри неприятно­сти, — продолжала она. — Когда она начинала говорить о Дженнилин, мы понимали, что она на грани срыва.

Бобби с трудом глотнул и помотал головой.

— Надо же, — пробормотал он. — Бывает же та­кое.

— Отвези меня домой, Бобби, — снова попроси­ла Саманта. — Я, правда, очень волнуюсь за Бри. Как ты думаешь, почему она тебе все это рассказа­ла? Думаешь, она узнала о нас с тобой — и у нее в голове все перемешалось?

— Что-то мне не верится, что она все выдумала об этой Дженнилин, — сказал Бобби. — Она так об этом рассказывала... так убедительно, что я... я... — он умолк.

— Бобби, что ты так смотришь на меня? — воз­мутилась Саманта.

— Да так, просто подумал кое о чем, — ответил тот, протянув руку к вырезу ее пуловера.

Она в испуге отпрянула.

— Эй!

— Не сделаешь мне одолжение, Саманта? Не дашь мне взглянуть на твое плечо?

— На мое плечо? — она рассмеялась. — В чем дело, Бобби? — спросила она, поднося руку к выре­зу пуловера.

— Ну же, Саманта. Покажи мне левое плечо. Она помолчала, потом пожала плечами:

— Ты какой-то странный сегодня, Бобби. Она обнажила плечо.

Татуировки не было.

— Где твоя татуировка, Саманта? — спросил Бобби, глядя на нее прищуренными глазами.

Она натянула пуловер на плечо.

— Татуировка? Смеешься? Ты же знаешь, у ме­ня нет никакой татуировки.

Бобби смотрел на нее во все глаза.

— А как же тогда, в школьной лаборатории? Помнишь? Ты показала мне татуировку-бабочку? И еще сказала, что так можно отличить тебя от Бри.

Саманта от удивления раскрыла рот. Приложи­ла ладонь к его лбу:

— Ты что, перегрелся? Бредишь? Не показыва­ла я тебе никакой татуировки ни в какой лабора­тории.

— И кто же тогда, по-твоему, это был? — хмуро спросил он.

— У тебя что, Бобби, тоже галлюцинации? — На лице Саманты появилось озабоченное выра­жение. — Ну ладно, хватит. Расслабься. Давай вези меня домой, нужно что-то делать с Бри. Еще не хватало, чтобы ты начал выдумывать черт-те что!

Поздно вечером Бобби сидел за столом, упер­шись взглядом в светло-голубые обои и слушая, как стучат в окно капли дождя. И никак не мог со­средоточиться на домашнем задании.

Хорошо, что завтра не надо в школу, думал он, глядя на лежащий перед ним чистый лист бумаги. Школа была закрыта по случаю совещания учите­лей. Может, завтра голова будет соображать. Тогда и напишу сочинение.

Интересно, смогу ли я вообще когда-нибудь со­ображать? — подумал он.

Перед глазами у него стояла Саманта в тускло освещенной лаборатории, с коварной улыбкой на лице показывавшая ему крошечную татуи­ровку. Потом воображение рисовало ему Бри, впившиеся в колени пальцы: вот она сидит у него в машине и рассказывает о третьей сестре, Дженнилин.

Кто-то из них водит меня за нос, с горечью ду­мал он.

Одна из них лжет. Но которая?

Неужели Бри выдумала эту Дженнилин? Не­ужели третья сестра — это всего лишь плод ее воо­бражения?

Или же Саманта соврала, пытаясь сохранить позорную семейную тайну?

Кто же из них врет? Саманта? Или Бри?

Дождь барабанил по подоконнику. Сверкнула молния.

Бобби ждал, что сейчас грянет гром, как вдруг зазвонил телефон.

Он вскрикнул от неожиданности — голос его потонул в раскате грома. Он снял трубку:

— Алло?

В девичьем голосе на том конце провода сквози­ло нетерпение.

— Бобби, это Дженнилин.

— Кто?

— Сегодня я видела тебя с Бри на автостоянке в центре.

— Подожди, — возразил Бобби, сердце его ко­лотилось. — Это была не Бри. Это была Саманта.

— Уж я-то умею различать собственных сес­тер! — злобно прошипел голос. — Это была Бри.

Как же Бри? — думал Бобби. Это же была Са­манта!

А кто это говорит? Неужели Дженнилин? Неужели Саманта все же

солгала? Почему она сказала, что у них нет третьей сест­ры? У этой девушки голос совсем другой. Хрипловатый. Грудной. Наверное, Дженнилин и в самом деле существует!

— Когда же мы убьем ее, Бобби? — требователь­но спросил голос. — Ты обещал. Ты обещал, что мы убьем ее. Когда?

— Эй, подожди минутку... — взмолился Бобби.

— Это нужно сделать как можно скорее, — злобно прошипел голос в трубке. — Как можно скорее. Ты начинаешь злить меня. Ты начинаешь злить меня по-настоящему!