Глава 60. Последние два квартала, оставшиеся до Пантеона, Лэнгдон и Виттория шли вдоль ряда припаркованных у тротуара такси

Последние два квартала, оставшиеся до Пантеона, Лэнгдон и Виттория шли вдоль ряда припаркованных у тротуара такси. Водители машин спали, примостившись на передних сиденьях. Тяга ко сну является вечной чертой Вечного города. Повсеместная дрема в предвечернем Риме была лишь естественным продолжением рожденной в древней Испании традиции послеполуденной сиесты.
Лэнгдон пытался привести в порядок свои мысли. Однако ситуация казалась ученому настолько странной и нелепой, что сосредоточиться он никак не мог. Всего шесть часов назад он тихо и мирно спал в Кембридже. И вот менее чем через четверть суток он оказался в Европе, чтобы принять участие в сюрреалистической битве древних титанов. Он, известный ученый, шагает по улицам Рима с полуавтоматическим пистолетом в кармане твидового пиджака, волоча при этом за собой какую-то малознакомую девицу.
Лэнгдон покосился на девушку, которая, казалось, была преисполнена решимости. Она крепко, как будто это было само собой разумеющимся, держала его за руку. Ни малейших признаков колебания. В ней присутствовала какая-то врожденная уверенность в себе. Лэнгдон начинал проникаться к ней все большей и большей симпатией. «Держитесь ближе к земле, профессор», – сказал он самому себе.
Виттория заметила его внутреннее напряжение.
– Расслабьтесь! – не поворачивая головы, бросила она. – Не забывайте, мы должны казаться молодоженами.
– Я вполне спокоен.
– Тогда почему вы раздавили мне руку? Лэнгдон покраснел и ослабил захват.
– Дышите глазами.
– Простите, не понял...
– Этот прием расслабляет мускулатуру и называется праньяма.
– Пиранья?
– Нет. К рыбе это не имеет никакого отношения. Праньяма! Впрочем, забудьте.
Выйдя на пьяцца делла Ротунда, они оказались прямо перед Пантеоном. Это сооружение всегда восхищало Лэнгдона, ученый относился к нему с огромным почтением. Пантеон. Храм всех богов. Языческих божеств. Божеств природы и земли. Строение оказалось более угловатым, чем он себе представлял. Вертикальные колонны и треугольный фронтон скрывали находящиеся за ними купол и круглое тело здания. Латинская надпись над входом гласила: «М. AGRIPPA L F COS TERTIUM FECIT» (" Марк Агриппа^[72], избранный консулом в третий раз, воздвиг это").
Да, скромностью этот Марк не отличался, подумал Лэнгдон, осматриваясь по сторонам. По площади бродило множество вооруженных видеокамерами туристов. Некоторые из них наслаждались лучшим в Риме кофе со льдом в знаменитом уличном кафе «La Tazza di Oro»^[73]. У входа в Пантеон, как и предсказывал Оливетти, виднелись четверо вооруженных полицейских.
– Все выглядит довольно спокойным, – заметила Виттория. Лэнгдон согласно кивнул, однако его не оставляла тревога.
Теперь, когда он стоял у входа в Пантеон, весь разработанный им сценарий казался ему самому абсолютно фантастичным. Виттория верила в то, что он прав, но самого его начинали одолевать сомнения. Ставка была слишком большой. Не надо волноваться, убеждал он себя. В четверостишии четко сказано: «Найди гробницу Санти с дьявольской дырою». И вот он на месте. Именно здесь находится гробница Санти. Ему не раз приходилось стоять под отверстием в крыше храма перед могилой великого художника.
– Который час? – поинтересовалась Виттория.
– Семь пятьдесят, – ответил Лэнгдон, бросив взгляд на часы. – До начала спектакля осталось десять минут.
– Надеюсь, что все это добропорядочные граждане, – сказала Виттория, окинув взглядом глазеющих на Пантеон туристов. – Если это не так, а в Пантеоне что-то случится, мы можем оказаться под перекрестным огнем.
Лэнгдон тяжело вздохнул, и они двинулись ко входу в храм. Пистолет оттягивал карман пиджака. Интересно, что произойдет, если полицейские решат его обыскать и найдут оружие? Но тревоги американца оказались напрасными: полицейские едва удостоили их взглядом. Видимо, их мимикрия оказалась убедительной.
– Вам приходилось стрелять из чего-нибудь, кроме ружья с усыпляющими зарядами? – прошептал Лэнгдон, склонившись к Виттории.
– Неужели вы в меня не верите?
– С какой стати я должен в вас верить? Ведь мы едва знакомы.
– А я-то полагала, что мы – молодожены, – улыбнулась девушка.