Психоаналитический подход

В XX в. одной из ведущих теорий пола и сексуальности был психоанализ, который оказался, в сущности, первой попыткой представить формирование гендерной идентичности как часть процесса индивидуального развития.

Подобно биоэволюционной теории, психоанализ постулирует существование универсальных черт, механизмов и стадий формирования «мужского характера», но считает, что соответствующие структуры не заданы биологически, а формируются в процессе индивидуального развития, в ходе взаимодействия и идентификации ребенка с родителями. Хотя, по Фрейду, «анатомия – это судьба», она реализуется при посредстве самого ребенка. Ключевой процесс гендерного развития ребенка – идентификация, которая у разнополых детей протекает по‑ разному. Мальчик идеен-

тифицируется с отцом, чтобы разрешить Эдипов комплекс и уменьшить страх перед кастрацией, а девочка – с матерью, чтобы разрешить комплекс Электры и уменьшить свою зависть к пенису. В обоих случаях «правильная» идентификация способствует полодиморфическому поведению. Из этого вытекают и другие различия.

Все дети начинают свою эмоциональную жизнь идентификацией с матерью, но девочки идентифицируются с матерью навсегда, удовольствие от интимных эмоциональных отношений с ней формирует у них потребность в таких же теплых отношениях с другими людьми. Напротив, мальчики скоро узнают, что отличаются от своих матерей, они вынуждены формировать свою мужскую идентичность отрицательно, через отделение от матери, путем формирования собственного «Я» как чего‑ то независимого, автономного и индивидуального.

Иными словами, формирование гендерной идентичности у мальчиков и девочек идет разными путями: женская идентификация является по преимуществу родительской, а мужская – полоролевой. В отличие от девочек, вырабатывающих гибкие личные идентификации со своими матерями, мальчикам нужна позиционная идентификация с разными аспектами обобщенной мужской роли. В процессе развития личности у мальчика появляются специфические мужские страхи и коммуникативные тревоги, от степени и способа преодоления которых зависит характер и особенно психосексуальные свойства взрослого мужчины.

Психоанализ оказал сильное влияние на клинические исследования внутренних противоречий маскулинной идентификации и связанных с ними психосексуальных нарушений и трудностей. Он первым показал, что мужская идентичность, вопреки видимости, вовсе не монолитна, ее компоненты зачастую рассогласованны и внутренне противоречивы. На базе психоанализа создан ряд плодотворных альтернативных моделей мужского жизненного пути и теорий стадиального формирования мужской идентичности (Эрик Г. Эриксон, Гарри Стэк Салливэн и др.). Применение пси-

хоаналитического понятийного аппарата к интерпретации антропологических данных выявило наличие множества социокультурных вариаций маскулинности, порождающих разные типы «мужского характера». С психоаналитических позиций написаны многие популярные книги о воспитании мальчиков.

Вместе с тем многие ведущие современные обществоведы и психологи относятся к психоаналитической парадигме скептически, считая ее аргументы малодоказательными. Базовые категории психоанализа – не столько научные понятия, сколько метафоры, его выводы не поддаются статистической проверке и не обладают предсказательной силой. Разные школы и течения психоанализа (Зигмунд Фрейд, Карл Густав Юнг, Жак Лакан, неофрейдисты) концептуально не совместимы друг с другом, одни и те же термины обозначают у них разные вещи. Вслед за обыденным сознанием психоаналитические теории нередко сводят маскулинность к сексуальности или описывают ее преимущественно в сексологических терминах, что является сильным упрощением. Хотя психоаналитическая парадигма позволяет хорошо выразить и описать неосознаваемые внутренние переживания мужчин, конкретно‑ исторические социальные реалии и механизмы социального изменения, связанные с «кризисом маскулинности», от нее ускользают. Это вызывает возражения со стороны социологов и антропологов.

Главное возражение против теории идентификации – неопределенность ее основного понятия, которое обозначает и уподобление себя Другому, и подражание, и самоотождествление с Другим. Но защитная идентификация мальчика с отцом из страха перед ним (Эдипов комплекс) имеет мало общего с подражанием, основанным на любви. Подражание свойствам отца как личности принципиально отличается от усвоения его гендерной роли (отец как властная фигура). Практически образцом, идеалом для мальчика часто бывает не отец, а какой‑ то другой реальный или воображаемый мужчина. Наконец, поведение детей не всегда

основано на подражании поведению взрослых; например, однополые мальчишеские компании возникают явно не потому, что мальчики видят, как их отцы избегают женского общества.

В современной теоретической психологии психодинамические теории признают интересными, но эмпирически не доказанными и даже не доказуемыми, а когда речь заходит о таких понятиях, как «зависть к пенису», – откровенно ложными. Психоналитиков упрекают в том, что вместо проверки своих теорий они просто ссылаются на их постулаты как на уставленные факты. Во многих авторитетных руководствах по детской и юношеской психологии психоаналитические теории и термины, за исключением тех, которые давно уже вошли в общенаучный оборот, даже не упоминаются, уступив место биологическим или социологическим категориям. Тем не менее, влияние психоанализа на практическую, в том числе клиническую и педагогическую, психологию остается значительным.