Юг Хельсинки

Ориентация | Кайвопуйсто и Эйра | От Трех углов до Красной площади | Руохолахти | Камппи

Шведская семья с детьми, приплывшая в Хельсинки на день, садится у " Хавис Аманды" на трамвай 3Т и проезжает юг столичного полуострова за 15 минут. Морские пейзажи, острова, фасады и парки крутятся, как в стиральной машине. Вечером шведы заберутся на паром и будут сверху разглядывать удаляющийся берег с миниатюрными скалами, шатрами кафе, церковными шпилями и игрушечными человечками на берегу; потом берег заслонят островки, потом сложится в книжку линия горизонта, откроют tax free на 7-м этаже и кабаки на 8-м, солнце наконец закатится, и от Хельсинки не останется ничего. Так - неправильно.

Юг полуострова, с востока на запад отделенный Эспланадами, Маннерхейминтие и железнодорожными улицами-близнецами Похйойнен (Pohjoinen) и Этеляйнен Раутатиекату (Etelä inen Rautatiekatu), состоит из множества маленьких и не очень маленьких кварталов, проникающих друг в друга, как прижатые куски свинца; петляющих набережных, гаваней, доков, домов в стиле югенд со скрипучими лестницами, уютных вилл и свежепостроенных дворцов в стиле хай-тек. Юг помнит бой гвардейских барабанов и шуршание балетных пачек, угощает медвежатиной и не доливает самого дорогого в городе пива; не подпускает к себе чужаков, держит дистанцию официального приема и обнимается с первым встречным под Hanoi Rocks, PanSonic или Аллу Пугачеву. Но шведы к этому моменту уже у Аландских островов. Вот и славно.

Движение вниз по набережной от Кауппатори - экскурсия по выставке достижений паромного хозяйства. Если подняться к Немецкой кирхе, над ней в середине маленького парка обнаружится спроектированная Энгелем трехглавая обсерватория (Tä htitorni). В начале XX века Элиель Сааринен предлагал построить на Обсерваторском холме парламент, но, к счастью для безмятежного района Каартинкаупунки (Kaartinkaupunki), планам этим было не суждено сбыться: парламентарии сюда не дошли.

Скалистый юг хельсинкского полуострова заинтересовал градостроителей лишь в XIX веке. В 1830-х годах в Южной гавани выросли первые прочные причалы, ожили Эспланады, в город потянулись разночинцы и чиновники в поисках лучшей жизни - а в питерских салонах зазвучали рассказы о милой чухонской столице, до которой, оказывается, не так далеко. Завлечь питерскую знать в новую провинцию оказалось делом техники. У Кайвопуйсто не было притягательности Кавказа, но до него можно было доехать куда быстрее. На руку Хельсинки было и то, что Николай I не одобрял поездок на воды в революционную Европу, а эта полузаграница была частью Империи. Тем временем корабль за саженцами лип и каштанов уже плыл из Хельсинки в Германию.

Парк Кайвопуйсто (Kaivopuisto) разбили на холме в 1830-х. Идея создания парка с купальней и рестораном Kaivohuone (см. ниже) принадлежала коммерц-советнику Хенрику фон Боргстрему; оба здания спроектировал Энгель. Артезианская скважина не жалела воды, здесь же по специально разработанному проекту в нее добавляли газ - предприниматель Хартвалл, вдохновленный успехом Кайвопуйсто, основал впоследствии фирму по минерализации воды. В город потянулся высший свет, удивляя финнов невиданными нарядами и немыслимыми тратами. Пик популярности Кайвопуйсто пришелся на 1850 год, когда российские гости приняли в парке 27 000 ванн. Первые дилижансы приезжали в шесть утра. Русский военный духовой оркестр и оркестр финского батальона императорской гвардии не покидали парк в течение всего лета. Балы шли чередой. " Северная пчела" устами Булгарина (кстати, воевавшего в Финляндии в 1808-1809-м) расхваливала воды Кайвопуйсто, что " не хуже прославленных карлсбадских источников". Расцвету положили конец холера и Крымская война, после чего былой славы воды себе не вернули - да и за границу дворян стали наконец выпускать.

Впрочем, за время бума Кайвопуйсто успел немало. Окрест парка для отдыхающих воздвигли роскошные виллы, некоторые из которых сохранились до наших дней - например, самая старая, 1839 года, постройка на Итяйнен Пуйстотие (Itä inen Puistotie 7), принадлежавшая владельцу ресторана Kaivohuone Луи Кляйне, или " Скальный замок" (Villa Kalliolinna), давший название улице Каллиолиннантие (Kalliolinnantie 12). В доме по соседству (N14) жил с 1924 года и до самой смерти в 1951 году маршал Маннергейм; с тех пор здесь работает его музей. С музеем Маннергейма соседствует галерея профессора Фредрика Чюгнеуса (N8), где представлено финское искусство XIX века. Среди более поздних зданий выделяется Мраморный дворец (Marmoripalatsi; Itä inen Puistotie 1) Элиеля Сааринена.

Кайвопуйсто пестрит иностранными флагами - холм над парком, окруженный морем, облюбовали дипмиссии во главе с американским, английским и французским посольствами, занявшими самую престижную площадку на вершине. Для российских путешественников особый интерес представляет посольство Эстонии, где голубую визу в паспорт ставят без привычной нервотрепки, всего за два дня.

Неподалеку, через дорогу от католической церкви Святого Хенрика, стоит мрачный комплекс Российского посольства (Tehtaankatu 1B), занимающий целый квартал. Бытует история, что унылую махину соорудили якобы по прихоти главы мид Вышинского, пораженного Букингемским дворцом в Лондоне и велевшего отстроить в Хельсинки нечто подобное. Подобное в результате напоминает Дом культуры в зажиточном колхозе. Возводили посольский комплекс финны в счет репараций, назначенных стране после Второй мировой войны (которые Финляндия, единственная в Европе, выплатила до последнего пенни).

Техтаанкату (Tehtaankatu) и окрестности с Россией связывают и другие забавные места. По Техтаанкату, 12, находится еще один мемориал старшему брату, магазин русских продуктов Skazka. Сюда приходят русские экспаты, когда берет тоска по жирному майонезу - или когда хотят сэкономить на железнодорожном билете в Россию. Наискосок от " сказочных" железнодорожников стоит один из старейших русских ресторанов - Ş aş lik (Neitsytpolku 12), примечательный в первую очередь запредельными ценами. Медвежатина настоящая. Ко всему этому в доме на Вуоримиехенкату (Vuorimiehenkatu 35) весной 1906 года скрывался Ленин, о чем повествует мемориальная доска. Впрочем, не Лениным единым - в ресторанчике Sea Horse (Kapteeninkatu 11) вам с удовольствием расскажут о том, как здесь надолго застрял Жан-Поль Сартр, навещавший Хельсинки в 1955 году, - и не обманут.

Вместо прогулки по " русскому" району от Святого Хенрика можно спуститься вниз: сам парк Кайвопуйсто, заканчивающийся утесом на берегу моря, - один из наиболее приятных в Хельсинки. Сюда направляются на Ваппу студенты с пивом и медовухой, отсюда открывается панорамный вид на острова архипелага, лавирующие между ними паромы Viking Line и Silja Line (утром и вечером) и уходящие за горизонт ряды яхт; здесь выступают по праздникам то Симфонический оркестр радио, то The Beach Boys. В клубе-ресторане Kaivohuone (Iso Puistotie 1), открытом в 1838 году, случаются многосотенные вечеринки с диджеями вроде Ника Уоррена, Пола Ван Дайка или Дэнни Рэмплинга. Внизу, под памятником полярному исследователю Адольфу Норденшельду, у кромки берега притулилось кафе Ursula, смотрящее широкими окнами на море. Кафе отстроили на месте купальни, разрушенной в бомбежку 1944 года. Если демократичная Ursula с вечно забитой террасой покажется слишком шумной, можно прогуляться вдоль яхт по Мерисатаманранта - к кафе Carusel (Merisatamanranta 10). За вид на море и хороший кофе " Карусели" можно простить даже пальмы в кадках. На пути от Ursula к Carusel, на крохотных мостках, горожане не первый век стирают по весне да по осени половики - вручную, как встарь.

Попытка подсчитать острова с утеса Кайвопуйсто обречены на неудачу. Даже скромной доли от 180 тысяч островов Суоми городу хватает, чтобы сбить с толку путешественника. До островов от Кайвопуйсто рукой подать. А там - сауны, пляжи, гнездовья птиц - лишь возьми лодку. В светлое время суток от кафе Ursula ходит катер на остров-форт Сярккя (Sä rkkä), что напротив холма Кайвопуйсто. Форт этот был первым законченным участком свеаборгских укреплений и не сильно изменился с середины XVIII века. На Сярккя находятся резиденция яхт-клуба, а также летние театр и ресторан.

Западнее Кайвопуйсто лежит средоточие уютных вилл района Эйра (Eira) - еще одной дипломатической вотчины и еще одного фирменного блюда в меню квартирного агента. В Эйре нет случайных квартиросъемщиков - разве что папа Римский остановится с частным визитом. Поселиться здесь - невыполнимая и неистребимая буржуазная мечта, которой заражена добрая половина горожан. В фильме Аки Каурисмяки " Кальмарская уния" 18 парней из рабочего Каллио отправляются через весь город в Эйру - за воздухом.

Ажиотаж вокруг района начался с того, что в 1905 году Ларс Сонк выстроил на западе Техтаанкату больницу Эйра (Eiran sairaala, Laivurinkatu 29), недолго думая, позаимствовав название у госпиталя в Стокгольме. Больница дала имя окрестному парку, а парк - целому району вилл, утонувшему в изобретательном югенде. Ностальгия по Средневековью в райском уголке, как и следовало ожидать, превратилась в соревнование кошельков. В результате район стал царством позднего югенда, утилитарного, угасающего, теряющего привкус романтики.

Торжественная Лайвуринкату (Laivurinkatu) поднимается в гору от угловой виллы Йоханна (N25), построенной Селимом Линдквистом в 1906 году. Мериться высотой башен с домами этой улицы может только параллельная ей Хувилакату (Huvilakatu); в номинации " самая необычная" побеждает смотровая башня на углу Лайвуринкату и Пиетаринкату. Выставка миниатюрных мещанских портиков начинается еще на Техтаанкату (Tehtaankatu), с резиденций итальянского (N32) и ирландского (N34) послов, и продолжается вплоть до площади Энгеля - Энгелинаукио (Engelinaukio), на которую попадаешь, свернув у чешского посольства, - и тогда за норвежским открывается сквер из подстриженных деревьев, окруженный приземистыми крышами. Вниз, за деревьями, - идиллический спуск к морю, вверх - нависает закупоренная бутыль церкви Микаэля Агриколы (Mikael Agricolan kirkko). Храм, посвященный реформатору и автору финской письменности Агриколе, Ларс Сонк построил в 1935 году, через тридцать лет после игрушечной больницы, с которой началась Эйра. Агрикола сторожит декоративную Эйру, как чучело коршуна на поле у добропорядочного бюргера, - безмолвный, насупленный, недвижимый. На смену югенду и классицизму пришел конструктивизм - как будто в дом Муми-троллей заглянула ледяная Морра. Агрикола поднимается из низины парка, наискосок от больницы, костенеющей рукой-шпилем крестит город, и напряжение между юностью романтизма и предчувствием смерти электризует воздух над игрушечными фасадами. Коричневый перпендикуляр кирки в Эйре - одна из самых хельсинкских по духу построек. Во время войны 106, 5-метровую башню Агриколы пришлось разобрать, чтобы не оставлять ориентиров для советской авиации.

Возвращаться в Каартинкаупунки надо по трамвайным рельсам Фредрикинкату (Fredrikinkatu), через таинственную площадь Пяти углов Виисикулма (Viisikulma), или по вытянутой в линию Коркеавуоренкату (Korkeavuorenkatu). Заглядывать в прищуренные окна витрин, в которых светильники, грампластинки, картины, вечерние платья и платья секонд-хенд - самые дорогие в городе, самые сумасшедшие, самые непонятные; они заперты здесь не первый год - как заперт шпиль методистской церкви в квадрате площади Фредрика (Fredrikintori): и платье, и галерейщица в кресле, и кошка в ветхом Antikki, между которыми без остановки проносится туристический трамвай 3Т.

К двуглавой церкви Йоханнеса (Johanneksen kirkko) трамвай не пускают - в окрестном сквере тишина. Храм выстроил в 1893 году стокгольмский архитектор Адольф Эмил Меландер. До тех пор в местном парке жгли костры на Йуханнуса (Иванов день, 21 июня) - в его честь псевдоготическую кирку и назвали. Во второй половине XIX века город рос как на дрожжах, и Туомиокиркко с другими церквями не вмещала всех прихожан. Тогда за Эспланадами поднялся новый храм - с целым сонмом башенок, круглых окон и цветных витражей. Алтарь оформляли вплоть до начала 1930-х годов, когда над ним наконец установили картину Ээро Ярнефельта " Небесное видение". Йоханнес славен акустикой - эти стены слышали десятки хоров, солистов финской оперы и Дмитрия Хворостовского. 74-регистровый орган работы мастера Волкера из Вюртемберга - один из лучших в стране.

Прежде чем зайти в Музей дизайна на Коркеавуоренкату, задержитесь у памятника Топелиусу в школьном сквере Коулупуйстикко (Koulupuistikko). Именно этот монумент сказочнику ставили в пример безнравственной " Саге и истине" на Эспланадах. Проект " Саги и истины" с аллегорическими обнаженными барышнями, победивший в международном конкурсе, вызвал бурю нареканий. В конце концов барышень установили-таки на Эспланадах, а группа энтузиастов затеяла новый конкурс. Консерваторам в итоге пришелся по душе проект автора " Хавис Аманды" Вилле Вальгрена - и благостного пенсионера с детьми торжественно пристроили в Коулупуйстикко в присутствии президента Свинхуфвуда. Так за один 1928 год город обзавелся сразу двумя памятниками Топелиусу - не считая надгробия на кладбище Хиетаниеми. Как обычно в Финляндии, в деле Топелиуса не обошлось и без выяснения отношений между финнами и шведами. " Сагу и истину" полностью финансировало Финно-шведское литературное общество, на " Топелиуса с детьми" собирали всем миром, вплоть до школьников, продававших открытки с изображением Вальгреновой скульптуры. Первая, кстати, финноязычная школа в Хельсинки находилась по соседству, в сегодняшнем здании Музея дизайна.

Название соседней улице Касармикату (Kasarmikatu) дала гвардейская казарма в духе Кваренги, которую, одной из первых в городе, выстроил Энгель в 1820-х годах. Во Вторую мировую казарма сильно пострадала от бомбежек, но затем была восстановлена. Части императорской армии расквартировали в Гельсингфорсе практически сразу после присоединения Финляндии. В качестве генерал-губернатора и командующего отдельным финляндским корпусом в Хельсинки был прислан участник Отечественной войны, а впоследствии личный адъютант Александра I Арсений Закревский. В начале 1820-х в Хельсинки служил под его началом молодой Евгений Баратынский. Обелиск во дворе гвардейских казарм установлен в память о погибших солдатах и офицерах финского батальона, сражавшихся в Болгарии в Русско-турецкую войну (1877-1878).

Церковь Микаэля Агриколы Tehtaankatu 23A, 709 23 90, открыта только во время служб вс 10.00, 12.00, 18.00

Церковь Йоханнеса Korkeavu-orenkatu 10E, 709 23 70, пн-пт 12.00-15.00

Клубные районы Камппи (Kamppi) и Пунавуори (Punavuori) лежат на запад от площади Эроттая, между Маннерхейминтие, доками Хиеталахти (Hietalahti) и кладбищем Хиетаниеми. Здесь находятся самые интересные ночные заведения, самые интеллигентные бары и самое будничное море, пробирающееся в город через лабиринт портов.

Восточная сторона короткой Эроттаянкату (Erottajankatu) оккупирована симпатичными барами и магазинчиками; неоренессансная западная, отстроенная Хейером и Шестремом, соблюдает дистанцию. Улица заканчивается сквериком, который из-за своей формы получил название " Три угла" (Kolmikulma). На месте скверика в XIX веке в торговые дни стояли продавцы лошадей: удачную сделку отмечали конной прогулкой по близлежащему плацу в Камппи, там же и проверяли, хороша ли покупка. В " Трех углах" прячется дочь лесного царя Теллерво; вопреки замыслу скульптора Юрь Липпола, горожане зовут барышню Дианой - на европейский манер.

От охотницы Теллерво-Дианы начинается улица Ууденмаанкату (Uudenmaankatu) с прибедняющимися кафе, ресторанчиками и клубами - прибежище пьющей творческой интеллигенции. Питейные и увеселительные заведения сосредоточены в кварталах между " Тремя углами" и Фредрикинкату; посередине, на Аннанкату (Annankatu), они чередуются с бесконечными бутиками. Соблазну открыть в даунтауне ресторан поддалась даже группа Leningrad Cowboys. Правда, их текс-мекс на Ууденмаанкату не выдержал конкуренции и закрылся в 2002 году. Ууденмаанкату и параллельная ей Исо-Рообертинкату (Iso Roobertinkatu) оживают вечерами к концу недели, когда у дверей клубов и баров выстраиваются очереди преуспевающих яппи, веселых красавиц и благополучных бездельников. Если бар полон - попробуйте толкнуть следующую дверь. Вечер бездельники (pintaliito - производное от " фланирующие по поверхности") начинают в Bar No. 9 (Uudenmaankatu 9) или Erottaja (Erottajankatu 15-17), танцуют в Kerma (N7), а к утру разбредаются по квартирам, расположенным поблизости. После обеда они заглядывают в музыкальный магазинчик Stupido (Iso Roobertinkatu 20-22), в бутик Axel (N17-19) или пьют кофе в Cafe Java (N14). В конце 2002 года на пешеходную Исо-Рообертинкату переехал главный гей-клуб Финляндии dtm (N28), открыв здесь кафе, ресторан и два танцпола. Большинство гей-баров также сосредоточено в Камппи и Пунавуори, хотя в отличие от Копенгагена или Амстердама здесь не стоит искать взглядом полосатый флаг, закрывающий пол-улицы. Хельсинки к гей-утехам терпим, и не более. За местным драйвом - с финским хард-роком, дешевым пивом в пластиковых стаканах и синими носами, что который день не могут найти из бара дорогу домой, - нужно ехать в Каллио. Даунтаун - автомат для изымания денег, безделушка для молодых и успешных, умеренно буржуазная - настолько, насколько это возможно в стране победившего социализма, где к утру все чертовски пьяны.

Парой кварталов выше проходит нарядный Булеварди (Bulevardi) с горделивыми фасадами за редкой зеленью. До конца XIX века здесь жили водовозы, развозившие воду из источника с площади Эроттая. Однако уже в плане Эренстрема в предместье Эсикаупунки (Esikaupunki) была намечена широкая улица, ведущая к заливу Хиеталахти, где в XIX веке вырос рабочий район. Старожил застраивавшейся в конце XIX - начале XX веков Булеварди - кафе Ekberg (N9).

На углу у городского магистрата стоит приземистый Александровский театр (Aleksanterin Teatteri, Bulevardi 23). Первый русский театр построили в городе лишь в 1879 году для труппы, основанной десятилетием ранее по указанию генерал-губернатора Николая Адлерберга, заядлого театрала. Постройка в стиле позднего классицизма отчасти напоминает Мариинский в Петербурге (чьи фрески тут скопированы на потолке), хотя шедевром неуклюжее здание назвать трудно. Автор проекта - военный архитектор, офицер инженерных войск Петр Бенард.

Скромный снаружи и роскошный изнутри двухэтажный особняк на Булеварди, 40, где сегодня находится художественный музей Синебрюхова, принадлежал семье первых и самых известных пивоваров в Финляндии.

За старыми синебрюховскими корпусами жизнь вращается вокруг красавцев-лайнеров, который год отправляющихся из доков Хиеталахти (Hietalahti) в теплые моря; не брезгуют здесь и ледоколами. Корабли в Хиеталахти строят с 1865 года. Кран на берегу залива наклоняется над вместительным клубом Nosturi (" Подъемный кран", Telakkakatu 8), в котором случаются крупные рок-концерты и танцевальные вечеринки всех мастей. В рестораны Хиеталахти (не пропустите Oasis и Salve) интересно возвращаться через месяц-другой и сравнивать из-за того же стола, насколько продвинулось строительство.

На площади Хиеталахдентори (Hietalahdentori) перед старой пивоварней летом оживает главный в городе блошиный рынок (kirpputori), из-за которого в первые годы после распада ссср площадь под холмом Пунавуори (Punavuori, Красная гора) стали называть Красной (Punainen tori). Холм был ни при чем - в один прекрасный день на рынке появились торговцы из России и Эстонии с вымпелами, пионерскими значками, военной формой и арсеналом водки и курева. Этого было достаточно, чтобы название Пунайнентори надолго пристало к площади, и, хотя нелегальной водки здесь больше нет, любители могут поделиться парой-тройкой телефонов, по которым вызванивают русских дилеров, привозящих огненную воду, как пиццу, на дом.

В крытом рынке за барахолкой находятся торговые ряды, а также неплохой греческий ресторанчик Knossos Agora с видом на площадь и гавань из пятиугольных окон. Масштабное здание на восточной стороне площади (Bulevardi 31) выстроил в 1877 году Франс Шестрем для политехнического училища. Впоследствии его неоднократно расширяли и достраивали, до тех пор, пока в 1960-х годах политех не перебрался в новый кампус в Отаниеми. Самые известные ученики - архитектурное трио Гезеллиус-Линдгрен-Сааринен.

Александровский театр Bulevardi 23-27, 169 35 44, Metro Kamppi

Набережная Хиеталахденранта (Hietalahdenranta) ведет из доков мимо Западной гавани в ультрасовременный район Руохолахти (Ruoholahti). Это самый молодой район в центре, построенный в 1990-е, но уже обласканный архитектурными премиями за совмещение жилых и деловых кварталов с морем, хайвеем, тэц - и все это на маленьком пятачке. Проект застройки разрабатывали молодые финские архитекторы.

По каналу Руохолахденканава (Ruoholahdenkanava) можно выйти к Хай-тек-центру Таммасааренранта (HTC Tammasaarenranta) на берегу залива - мощным стеклобетонным корпусам на узлах стальных свай. В заливе под Центром летом устраивают заплывы. Мрачный Каапелитехдас (Kaapelitehdas, Кабельный завод) построили в годы войны (1939-1944), в 1967 году предприятие вошло в империю Nokia, а в конце 1980-х художникам и архитекторам во главе с бойкой Пией Илонен удалось убедить власти отдать им стареющее здание. Сейчас в огромном железобетонном ангаре (Tallberginkatu 1F) проходят выставки и концерты. Бывший Кабельный завод - еще и собрание музеев; здесь, в частности, живут Музей ресторанного дела (интерьеры, меню, передовики производства), Фотомузей Финляндии (заинтересует поклонников современного арта) и Театральный музей (история финского театра).

На юге главной улицы Руохолахти, Итямеренкату (Itä merenkatu), - бойкие жилые дома, на севере - длинная вереница офисных зданий во главе с исследовательским центром Nokia (N9-11). Еще одна резиденция Nokia строится у хайвея Лэнсивяюля (Lä nsivä ylä), на месте снесенного рок-клуба Lepakko, где кипела жизнь в 1960-е. Между Итямеренкату и каналом стоит футуристичная Хельсинкская консерватория (Helsingin Konservatorio, Ruoholahdentori 6), построенная в 1992 году, где почти каждый день идут концерты студентов и преподавателей (на многие вход бесплатный). Станция метро Ruoholahti, выходящая на Итямеренкату, - одна из самых красивых в Хельсинки. Хельсинкское метро в центре не очень успешно копирует стокгольмское с его станциями-пещерами, а за Sö rnä inen больше подходит для обзорной экскурсии по дальним районам. Голубой грот Ruoholahti - редкое исключение. Дорога до следующей станции Kamppi занимает всего минуту.

Название району Камппи (Kamppi) дал военный лагерь, который разбили в XVIII веке шведы на краю густого леса. Потом лес извели на дома, а на месте лагеря появились военный плац и турусская казарма императорской армии. Мальчишки гроздьями висели на деревьях, когда на плацу муштровали солдат. Турусская казарма сгорела в 1918 году, пока немцы и красные вели бои за Хельсинки - от нее осталась лишь хозяйственная постройка, где сейчас расположен автовокзал. Плац за автовокзалом в 2002 году решили раскопать, дабы соорудить на его месте Камппи-центр с подземной автобусной станцией, универмагами, офисными зданиями, стоянкой для автомобилей и прочими прекрасными заведениями, ради которых под окна отелей Ramada Presidentti (Etelä inen Rautatiekatu 4) и Scandic Simonkenttä (Simonkatu 9) десантировали экскаваторы, подъемные краны и бетономешалки, украшающие вид из окна 200-долларового номера. Торговый центр грозятся открыть в 2006 году.

На стройплощадку выходит и Тенниспалаци (Tennispalatsi, Salomonkatu 15) - гигантский гараж, автомагазин и автосервис, произведенный в чин спортплощадки, а затем обернувшийся очагом культуры. В 1990-х здесь открылись выставочный зал со сменными экспозициями, Музей культур, современный кинотеатр на 14 залов, а также куча баров и кафе.

Культуре, в общем, в Камппи повезло, блошиному рынку - не очень. Не везло здесь и его предшественникам. Пресловутая еврейская narinkka (от русского " рынок") в свое время переехала в Камппи из Круунунхака, с площади, где сейчас стоит памятник Снеллману, но в конце концов погорела. Хельсинкская синагога видна между двумя корпусами Radisson SAS Royal Hotel (Runeberginkatu 2). Вход в синагогу - через отель.

В доме по Урхо-Кеккосен-кату (Urho Kekkosen katu 4-6) уже 30 лет обитает главный рок-клуб страны Tavastia. Параллельно Урхо-Кеккосен-кату двумя кварталами ниже идет Ээрикинкату (Eerikinkatu). Главные увеселительные заведения здесь принадлежат братьям-кинорежиссерам Аки и Мике Каурисмяки. Братья держат двухзальный кинотеатр Andorra с хорошими программами европейского кино и жутким звуком. Вход в кинотеатр - через бар Corona, где сами братья в свободный вечер охотно пропускают рюмку-другую, а за одним из бильярдных столов играет (не на гитаре) солист him Вилле Вало. Обязательно для посещения кафе Moskva, где Каурисмяки повесили на стену декрет большевистского правительства об отделении Финляндии, украсили туалет памяткой " Береги воду" и снабдили барную стойку олимпийским мишкой. Школьный проигрыватель голосом Пугачевой поет " Арлекино". Менее сумасшедшее заведение находится на Ээрикинкату, 2, - полумрак и фоновое даунтемпо Mother`s располагают к началу похода по клубам. Пугачевой здесь не будет.

Ээрикинкату упирается в Художественный музей Амоса Андерсона на Юрьенкату (Yrjö nkatu 27) - странный гибрид выставочного зала и дома-музея, где представлено в основном финское искусство XIX-XX веков. За музеем стоит не менее странная конструкция: отель Torni (" Башня") - не просто башня и не просто отель. Из Tornin Ateljee Bar на его крыше с высоты птичьего полета обозрим весь город, а в женский туалет с роскошным видом на Хельсинки может стоять очередь. (Внимание: Ateljee Bar в гостинице Torni и ресторан Torni в гостинице Torni - разные вещи.) Амбициозная идея проектировщиков заключалась в том, чтобы соорудить в приземистом Хельсинки небоскреб, достойный метрополии. Против дылды немедленно ополчились городское собрание, административный суд и несколько газет в придачу. Общественность при мысли о небоскребе в 14 этажей содрогалась. И когда в конце 1920-х частное строительство все же началось, с Кауппатори еще долго доносилось ворчание, что это, мол, неуважение к властям. В Torni жили маршал Маннергейм, президент Герберт Гувер и Федор Шаляпин, нарком Жданов в люксе и Ли Харви Освальд в обычном номере.

На башню гостиницы смотрит первый общественный бассейн в Финляндии, Yrjö nkatu. Выстроенный в 1928 году, он напоминает римские термы - гости пробуют себя в роли обнаженных патрициев (мужчины и женщины раздельно) и пользуются услугами банщиц. Каждую среду в четыре пополудни в бассейне плавал маршал Маннергейм, купальный костюм которого хранится здесь как реликвия.

Елейный памятник в сквере по соседству принадлежит собирателю " Калевалы" Элиасу Леннроту, оказавшемуся на пьедестале вместе с протагонистом эпоса, мудрым Вяйнемейненом - и девой-Финляндией у подножия. Старая церковь (Vanha kirkko) в небольшом саду напротив Леннрота - одно из последних деревянных зданий, сохранившихся в городе. Кирку построил Энгель в 1836 году. Запрестольный образ, написанный Робертом Экманом, предназначался для Туомиокиркко, но ее строительство затянулось и образ поместили сюда - чтобы не пропадал. С Сенатской храм связывают и песочные часы, и кафедра пастора XVIII века. Старая церковь примечательна внутренним убранством, типичным для лютеранской кирки на восточной окраине Швеции - до Энгеля, до Александра I, до автономии. Всю начинку перевезли сюда из церкви Ульрики Элеоноры, стоявшей до начала 1820-х годов на месте будущего Туомиокиркко. В документах деревянная постройка проходила сначала как " временная лютеранская церковь", потом как " малая лютеранская церковь", пока наконец за ней не закрепилось нынешнее название. От чумного кладбища на краю города, на котором поставили Старую церковь, до наших дней дошли лишь несколько могил - они принадлежат солдатам, погибшим в Гражданскую и во время войны за независимость Эстонии (оба захоронения датируются 1919 годом). Бывшее кладбище притворяется парком и только в сумрачные дни напоминает фильм " Другие".

Бассейн Yrjö nkatu Yrjö nkatu 21, 31 08 74 00, Metro Kamppi, Вход - €3, 50-10 (в зависимости от этажа)

Старая церковь Bulevardi 16B, 709 24 80, пн-пт 12.00-15.00