XXXVIII 17 страница

– Объясни, что это значит. – Она грозно посмотрела на Хейзел. – Быстро!

Хейзел попыталась. Она рассказала амазонкам о лагере Юпитера и о Рейне – преторе лагеря. Об армии монстров, направляющейся на юг. И еще об их поиске с целью освободить Танатоса на Аляске.

Пока Хейзел говорила, в зал вошла еще одна группа амазонок. Одна из них была выше и старше остальных, с заплетенными серебристыми волосами, в великолепной шелковой одежде, какую носили римские матроны. Другие амазонки расступились перед ней с таким уважением, что Хейзел подумала, уж не мать ли это Хиллы? Но потом она увидела, какими убийственными взглядами смотрят друг на друга Хилла и старшая женщина.

– И поэтому нам нужна твоя помощь, – закончила свою историю Хейзел. – Рейне нужна твоя помощь.

Хилла ухватила кожаный шнурок Перси и сорвала с его шеи – вместе с бусинами, кольцом, жетоном легионера на испытательном сроке.

– Рейна… эта глупая девчонка…

– Ну‑ ну! – оборвала ее старшая женщина. – Римляне просят нас о помощи? – Она рассмеялась, другие амазонки присоединились к ней.

– Сколько раз мы сражались с римлянами в мое время? – спросила женщина. – Сколько раз они убивали в сражениях наших сестер? Когда я была царицей…

– Отрера, – оборвала ее Хилла, – ты здесь гостья. Ты больше не царица.

Старшая женщина развела руки и издевательски поклонилась.

– Как скажешь… по крайней мере, до сегодняшнего вечера. Но я говорю правду, царица Хилла. – Она произнесла слово «царица» с подчеркнутой язвительностью. – Меня вернула сама мать‑ земля! Я несу весть о новой войне. Зачем амазонкам поддерживать Юпитера, этого глупого царя Олимпа, когда мы сможем следовать за царицей? Когда власть будет принадлежать мне…

– Если власть будет принадлежать тебе, – сказала Хилла. – Но пока царица я. И мое слово – закон.

– Ясно. – Отрера посмотрела на собравшихся амазонок, которые застыли неподвижно, словно оказались в яме с двумя тигрицами. – Неужели мы настолько ослабели, что будем слушать самцов‑ полубогов? Неужели ты пощадишь этого сына Нептуна, хотя он один раз уже уничтожил твой дом? Может быть, ты позволишь ему уничтожить и твой новый дом?

Хейзел затаила дыхание. Амазонки переводили взгляд с Хиллы на Отреру и обратно – не даст ли кто из них слабину.

– Я вынесу решение, – ледяным тоном произнесла Хилла, – когда у меня будут все факты. Вот как я правлю – рассуждая, а не наводя страх. Для начала я поговорю вот с этой. – Она указала пальцем на Хейзел. – Мой долг выслушать воительницу, прежде чем я приговорю ее или ее союзников к смерти. Таковы законы амазонок. Или годы, проведенные в Царстве Мертвых, затуманили твою память, Отрера?

Старшая женщина ухмыльнулась, но возражать не стала.

Хилла повернулась к Кинзи.

– Отведи этих самцов в камеры. Остальным приказываю выйти.

Отрера подняла руку, останавливая собравшихся.

– Так приказывает ваша царица. Но любая из вас, кто хочет узнать больше о Гее и нашем славном будущем вместе с ней, идемте со мной!

Приблизительно половина амазонок вышли следом за ней. Кинзи фыркнула с отвращением, потом она вместе со своими охранницами повела прочь Перси и Фрэнка.

Вскоре Хилла и Хейзел остались наедине, если не считать личной охраны царицы. Но по знаку Хиллы даже они отошли на расстояние, с которого нельзя было подслушать разговор.

Царица повернулась к Хейзел. Ее гнев улетучился, и Хейзел увидела в ее глазах отчаяние. Царица напоминала одного из своих животных, заключенного в клетку.

– Мы должны поговорить, – сказала Хилла. – Времени у нас мало. К полуночи я, скорее всего, буду мертва.

XXXI

Хейзел

Хейзел подумывала, не стоит ли ей бежать.

Она не доверяла царице Хилле и уж совершенно точно не испытывала доверия и к другой амазонке, Отрере. В помещении остались только три охранницы. Все они держались на расстоянии.

Из оружия у Хиллы был только кинжал. На такой глубине Хейзел, может быть, удастся вызвать землетрясение в тронном зале или вытащить из недр какой‑ нибудь громадный кусок сланца. Если ей удастся произвести здесь разрушения, то, может быть, она сумеет бежать и найти своих друзей.

Но она видела, как сражаются амазонки. Даже при том, что у царицы всего лишь кинжал, Хейзел подозревала: та сумеет им воспользоваться. А у Хейзел не было никакого оружия. Ее не обыскали, а это означает, что, к счастью, не нашли у нее в кармане деревяшку Фрэнка. Но меча ее лишили.

Царица словно прочитала ее мысли.

– Оставь все мысли о побеге. Мы, конечно, оценим твое мужество. Но нам придется тебя убить.

– Спасибо, что предупредила.

Хилла пожала плечами.

– Это минимум того, что я могу сделать. Я верю, что вы пришли с миром. Я верю, что вас прислала Рейна.

– Но помогать нам ты не собираешься.

Царица рассматривала шнурок, сорванный с шеи Перси.

– Это все непросто. У амазонок всегда были непростые отношения с полубогами, в особенности с самцами‑ полубогами. Мы были на стороне царя Приама в Троянской войне, но Ахилл убил нашу царицу Пентесилею. За много лет до этого Геркулес похитил пояс царицы Ипполиты – тот пояс, который ношу я. Нам потребовалось много веков, чтобы его найти. А задолго до этого, на заре существования народа амазонок, герой Беллерофонт убил нашу первую царицу Отреру.

– Ты имеешь в виду ту даму…

– …которая только что ушла отсюда. Да. Отреру, нашу первую царицу, дочь Ареса.

– Марса?

На лице Хиллы появилось кислое выражение.

– Нет, определенно Ареса. Отрера жила задолго до Рима, в те времена все полубоги были греками. К сожалению, наши воительницы предпочитают старину. Дети Ареса… они всегда самые жестокие.

– Предпочитают старину… – До Хейзел доходили слухи о греческих полубогах. Октавиан верил в их существование и считал, что они втайне готовят заговор против римлян. Сама она в это не верила, даже когда в лагере появился Перси. Он вовсе не показался ей каким‑ то зловредным, злокозненным греком. – Ты хочешь сказать, что амазонки – помесь… гречанок и римлянок?

Хилла продолжала разглядывать шнурок – глиняные бусинки, жетон легионера на испытательном сроке. Она сняла со шнурка серебряное кольцо Рейны и надела себе на палец.

– В лагере Юпитера тебя этому, видимо, не учили. У богов разные лица. Марс – Арес, Плутон – Аид. Они бессмертные и склонны копить разные лики. Они греки, римляне, американцы – сочетание всех культур, на которые они оказывали влияние в течение многих тысяч лет. Ты это понимаешь?

– Н‑ не уверена. А все амазонки – полубоги?

Царица развела руками.

– В нас есть какая‑ то частица бессмертной крови, но многие мои воительницы – лишь потомки полубогов. Некоторые из них амазонки уже в очень многих поколениях. Другие – дети малых богов. Кинзи – та, которая привела вас ко мне, – дочь нимфы. Да… вот и она.

Девушка с каштановыми волосами подошла к царице и поклонилась.

– Пленники надежно заперты, – доложила Кинзи. – Но…

– Что? – спросила царица.

Кинзи проглотила слюну, словно у нее во рту появился дурной привкус.

– Отрера поставила своих людей их охранять. Прошу прощения, моя царица.

– Не имеет значения. – Хилла сжала губы. – Останься с нами, Кинзи. Мы как раз обсуждали… нашу ситуацию.

– Отрера, – задумчиво сказала Хейзел. – Гея воскресила ее, чтобы развязать между амазонками гражданскую войну.

Царица вздохнула.

– Если таков был ее план, то он действует. Отрера – легенда нашего народа. Она собирается вернуть себе трон и повести нас против римлян. Многие из моих сестер последуют за ней.

– Но не все, – проворчала Кинзи.

– Но ведь Отрера – дух! – сказала Хейзел. – Она даже не…

– …не имеет плоти? – Царица внимательно посмотрела на Хейзел. – Я много лет работала с волшебницей Цирцеей. Когда я вижу вернувшуюся душу – я могу ее узнать. Когда ты умерла, Хейзел, – в тысяча девятьсот двадцатом? Тридцатом?

– В девятьсот сорок втором. Но… но меня прислала не Гея. Я вернулась, чтобы остановить ее. Это моя вторая попытка.

– Вторая попытка… – Хилла посмотрела на ряд боевых погрузчиков, сейчас пустых. – Я знаю, что такое вторая попытка. Этот мальчишка, Перси Джексон, он уничтожил мою прежнюю жизнь. Ты бы меня не узнала, увидев в те времена. Я носила платья и пользовалась косметикой. Я была размалеванной секретаршей, отвратительной куклой Барби…

Кинзи сложила три пальца над сердцем, как один из знаков вуду, которыми пользовалась мать Хейзел, чтобы отвратить дурной глаз.

– На острове Цирцеи я и Рейна были в безопасности, – продолжала царица. – Мы были дочерьми богини войны Беллоны. Я хотела оградить Рейну от всего этого насилия. А потом Перси Джексон выпустил пиратов. Они похитили нас, и нам с Рейной пришлось пройти хорошую школу, закалиться в боях. Мы обнаружили, что умеем обращаться с оружием. Последние четыре годы я жаждала убить Перси Джексона за все то, что выпало на нашу долю из‑ за него.

– Но Рейна стала претором в лагере Юпитера, – не согласилась Хейзел. – А ты – царицей амазонок. Может быть, такова была ваша судьба?

Хилла покрутила шнурок в руках.

– Кажется, мое царствование скоро заканчивается.

– Ты победишь! – уверенно заявила Кинзи.

– Как решат парки, – без особого энтузиазма отозвалась Хилла. – Понимаешь, Хейзел, Отрера вызвала меня на дуэль. Каждая амазонка имеет такое право. Сегодня в полночь мы будем сражаться за трон.

– Но… ты – хороший воин? – спросила Хейзел.

Хилла выдавила скупую улыбку.

– Да, хороший. Но Отрера – прародительница амазонок.

– Она гораздо старше тебя. Может быть, разучилась – ведь она столько лет была мертва…

– Надеюсь, ты права, Хейзел. Понимаешь, мы будем биться до смерти одной из нас…

Она сделала паузу, чтобы Хейзел осознала услышанное. Хейзел помнила, что сказал Финей в Портленде – он с помощью Геи кратчайшим путем вышел из Царства Мертвых. Она вспомнила, как пытались возродиться в Тибре горгоны…

– Даже если ты убьешь ее, – проговорила Хейзел, – она быстро вернется. Пока Танатос в цепях, она недолго будет оставаться мертвой.

– Именно, – кивнула Хилла. – Отрера уже сообщила нам, что она не может умереть. И потому, даже если я смогу победить ее сегодня, она просто вернется и бросит мне вызов завтра. Нет закона, который запрещал бы бросать вызов царице много раз. Она может потребовать, чтобы я каждую ночь сражалась с ней, пока я не упаду от изнеможения. Я не могу победить.

Хейзел посмотрела на трон. Она представила на нем Отреру в ее великолепных одеяниях, с серебристыми волосами, представила, как та отдает приказ своим амазонкам атаковать Рим. Она представила себе, как голос Геи заполняет эту пещеру.

– Должен быть какой‑ то способ… Разве у амазонок нет каких‑ то необычных способностей или чего‑ то такого?

– Не больше, чем у других полубогов. Мы можем умереть, как и любой смертный. Есть группа лучниц, которые следуют за богиней Артемидой. Их часто принимают за амазонок, но охотницы пренебрегли обществом мужчин в обмен на бесконечную жизнь. Мы, амазонки, предпочитаем жить полной жизнью. Мы любим, сражаемся, умираем.

– Я думала, вы ненавидите мужчин.

Хилла и Кинзи рассмеялись.

– Ненавидеть мужчин? – переспросила царица. – Нет‑ нет, мы любим мужчин. Просто мы показываем им, где их место. Но речь не о том. Если бы я могла, я бы собрала армию и поскакала на помощь сестре. К сожалению, моя власть слабеет. Когда меня убьют на поединке – а это только вопрос времени, – царицей станет Отрера. Она направится к лагерю Юпитера с нашими силами. Но не для того, чтобы помочь моей сестре. Она присоединится к армии гиганта.

– Мы должны ее остановить! – потребовала Хейзел. – Мы с друзьями убили в Портленде Финея, одного из прислужников Геи. Может, мы и тут сумеем что‑ то сделать.

– Вы не можете вмешиваться. Я как царица сама должна сражаться за себя. И потом, твои друзья в заключении. Если я их выпущу, то все будут считать, что я проявила слабость. Либо я казню вас троих за вторжение на нашу территорию, либо это сделает Отрера, когда станет царицей.

Сердце Хейзел упало.

– Значит, считай, что мы обе мертвы. А я – во второй раз.

В своей клетке в углу сердито заржал жеребец Арион. Он встал на дыбы и ударил копытами по прутьям решетки.

– Похоже, конь чувствует твое отчаяние, – заметила царица. – Интересно. Знаешь, он бессмертный – сын Нептуна и Цереры.

– У двух богов родился конь? – Хейзел удивленно заморгала.

– Это длинная история.

– Вот как. – Лицо Хейзел зарделось от смущения.

– Это самый быстрый конь в мире. Пегас более известен из‑ за своих крыльев, но Арион скачет, как ветер, по земле и по морю. Нет существа быстрее его. Нам потребовалось много лет, чтобы его поймать, – это наша главная добыча. Но это не принесло нам никакой пользы. Конь никому не позволяет сесть на него. Я думаю, он ненавидит амазонок. И содержание его обходится дорого. Он ест что угодно, но предпочитает золото.

– Он ест золото. – Хейзел почувствовала, как у нее волосы зашевелились на затылке.

Она помнила этого коня – на Аляске, много лет назад. Она тогда подумала, что он ест золотые самородки, которые появлялись на ее пути.

Хейзел опустилась на колени и прижала руки к полу. Камень тут же треснул. Из земли выскочил золотой самородок размером со сливу. Хейзел встала, разглядывая находку.

Хилла и Кинзи уставились на нее.

– Как это ты делаешь?.. – изумилась царица. – Осторожнее, Хейзел.

Хейзел приблизилась к клетке с жеребцом, просунула руку между прутьев, и Арион осторожно взял самородок с ее ладони.

– Невероятно, – выдохнула Кинзи. – Последняя девушка, которая попыталась сделать такое…

– …теперь ходит с металлической рукой, – закончила царица. Она с интересом посмотрела на Хейзел, словно размышляя, продолжать ей дальше или нет. – Хейзел… мы много лет ловили этого коня. Было предсказано, что когда‑ нибудь храбрейшая воительница сможет подчинить себе Ариона и поскачет на нем к победе, возвещая новую эпоху процветания для амазонок. Но ни одна амазонка не могла приблизиться к нему, я уж не говорю – подчинить его. Даже Отрере это не удалось. А две другие амазонки погибли при подобной попытке.

Это должно было бы насторожить Хейзел, но она не могла себе представить, что этот прекрасный конь причинит ей вред. Она снова просунула руку через решетку и погладила нос Ариона. Он провел носом по ее руке, довольно похрапывая, словно прося: «Еще золота? Вкуснота».

– Я тебя еще покормлю, Арион. – Хейзел выразительно посмотрела на царицу. – Но насколько я знаю, я приговорена к смерти.

– Невероятно. – Царица Хилла перевела взгляд с Хейзел на коня, потом снова на Хейзел.

– Пророчество, – тихо напомнила Кинзи. – Может быть?..

Хейзел поняла, что в голове царицы созревал некий план.

– Ты смелая, Хейзел Левеск. И кажется, Арион выбрал тебя. Кинзи!

– Да, моя царица.

– Ты сказала, что сторонники Отреры охраняют камеры?

Кинзи кивнула.

– Я должна была это предвидеть. Извини.

– Нет, ничего. – Глаза царицы засияли – так сияли глаза у слона Ганнибала каждый раз, когда ему позволяли разрушить крепость. – Отрере будет неприятно узнать, что ее сторонницы не исполнили своих обязанностей… если, скажем, кто‑ то посторонний разгонит их и освободит пленников.

– Да, моя царица. – Кинзи заулыбалась. – Очень неприятно.

– Конечно, – продолжала Хилла, – никто из моих охранниц ничего не будет знать об этом. Кинзи не допустит, чтобы просочились какие‑ то слухи.

– Конечно, – подтвердила Кинзи.

– И мы, конечно же, не помогали тебе. – Царица вскинула брови, посмотрев на Хейзел. – Но если бы ты сама сумела справиться с охранницами и освободить своих друзей… если бы, например, ты смогла отобрать у одной из них карточку «Амазона»…

– …которая позволяет делать покупки одним кликом, – подсказала Кинзи, – и открывает двери всех камер.

– Если – упаси боги! – случилось бы что‑ то в этом роде, то оружие и вещи своих друзей ты нашла бы в будке охранниц рядом с камерами. И кто знает – если бы вам удалось пробраться в тронный зал, пока я готовлюсь к дуэли… я говорила, что Арион – очень быстрый конь? Это было бы позором, если бы его похитили и использовали для побега.

Хейзел чувствовала себя так, будто ее подключили к электрической розетке. По всему ее телу словно пробежал разряд тока. Арион… Арион может принадлежать ей! Ей нужно только спасти друзей и пробиться через целую армию прекрасно подготовленных воительниц.

– Царица Хилла, – сказала она, – я не слишком умелый воин…

– Ну, ведь есть разные способы сражаться, Хейзел. У меня такое чувство, что ты довольно изобретательна. И если пророчество верно, то ты поможешь народу амазонок добиться процветания. Если, например, ваш поиск по освобождению Танатоса увенчается успехом…

– …тогда Отрера не вернется, если будет убита, – подхватила Хейзел. – Тебе нужно будет только побеждать ее каждый вечер, пока мы не добьемся своего.

Царица мрачно кивнула.

– Похоже, перед нами обеими стоят невыполнимые задачи.

– Но ты доверяешь мне, – улыбнулась Хейзел. – А я доверяю тебе. Ты будешь побеждать ее столько, сколько потребуется.

Хилла положила шнурок Перси на ладонь Хейзел.

– Надеюсь, ты права. Но чем скорее ты добьешься успеха, тем лучше.

Хейзел сунула шнурок в карман. Она сжала руку царицы, спрашивая себя, можно ли подружиться за такой короткий срок, в особенности с тем, кто собирался посадить тебя в тюремную камеру.

– Этого разговора не было, – обратилась Хилла к Кинзи. – Отведи нашу пленницу к камерам и передай охранницам Отреры. И обязательно уйди оттуда, прежде чем случится что‑ нибудь непредвиденное. Я не хочу, чтобы мои верные сторонницы были ответственны за бегство заключенных.

Царица озорно улыбнулась, и Хейзел в первый раз позавидовала Рейне. Ей самой хотелось бы иметь такую сестру.

– Прощай, Хейзел Левеск, – сказала царица. – Если мы обе погибнем сегодня… что ж, я рада, что успела познакомиться с тобой.

XXXII

Хейзел

Тюрьма амазонок располагалась на самом верху склада, в шестидесяти футах от пола.

Кинзи провела Хейзел по трем разным лестницам на металлические мостки, потом для видимости связала руки у нее за спиной и толкнула вперед. Хейзел пошла мимо клетей с драгоценностями.

В сотне футов впереди под ярким светом флуоресцентных ламп висел на тросах ряд клеток со стенками из металлической сетки. В двух клетках сидели Перси и Фрэнк, вполголоса переговариваясь друг с другом. На мостках перед ними стояли три скучающие амазонки. Они опирались на копья и смотрели на какие‑ то маленькие черные дощечки, которые держали в руках, словно читая их.

Хейзел показалось, что дощечки слишком тонки для книг. Потом ей пришло в голову, что это какие‑ то маленькие – как их называют современные люди? – компьютеры‑ ноутбуки. Может, какая‑ то секретная амазонская технология. Эта мысль почти так же встревожила Хейзел, как и вид боевых погрузчиков внизу.

– Шевелись, девчонка, – приказала Кинзи достаточно громко, чтобы ее услышали охранницы. Она подталкивала Хейзел сзади мечом.

Хейзел шла как могла медленно, но мысли ее метались, как сумасшедшие. Ей нужно было составить блестящий план спасения, но пока ничего такого не приходило в голову. Кинзи завязала узел так, что Хейзел в любое мгновение могла его развязать, правда, она все равно осталась бы безоружной против трех хорошо подготовленных амазонок. Но ей нужно было действовать, прежде чем ее посадят в клетку.

Она прошла мимо клетей с бирками

«КОЛЬЦА С СИНИМ ТОПАЗОМ В 24 КАРАТА». Потом она увидела бирку «СЕРЕБРЯНЫЕ БРАСЛЕТЫ». Рядом с этой клетью на электронном табло было написано: «Те, кто покупал это изделие, покупают также САДОВЫЙ МИНИАТЮРНЫЙ СОЛНЕЧНЫЙ СВЕТИЛЬНИК и ОГНЕННОЕ КОПЬЕ СМЕРТИ. Купите все три изделия и получите скидку 12 %».

Хейзел замерла. Боги Олимпа, какая же она дура!

Серебро. Топаз. Она обострила свои чувства в поисках драгоценных металлов, и ее мозг чуть не взорвался от отдачи. Хейзел стояла рядом с шестиэтажной горой ювелирных изделий. Но перед ней, от этого места до охранниц, не было ничего, кроме тюремных клеток.

– В чем дело? – прошипела Кинзи. – Иди. Или они догадаются.

– Подзови их сюда, – пробормотала через плечо Хейзел.

– Зачем…

– Пожалуйста.

Охранницы нахмурились, глядя на них.

– Что вы пялитесь? – закричала им Кинзи. – Я привела третью заключенную. Идите – заберите ее.

Ближайшая из охранниц отложила свою книжку‑ дощечку.

– А ты что, не можешь пройти еще тридцать шагов, Кинзи?

– Не могу. Потому что…

– Ой! – Хейзел упала на колени, изо всех сил изображая, что ее тошнит. – У меня рвота! Не могу идти. Амазонки… слишком… страшные.

– Ну? – сказала Кинзи. – Видите? Идите сюда и заберите заключенную. Или я скажу царице Хилле, что вы не исполняете свои обязанности.

Охранница закатила глаза и направилась к ним. Хейзел надеялась, что придут и две другие, но решила, что побеспокоится об этом потом.

Первая охранница схватила Хейзел за руку.

– Отлично. Я забираю заключенную. Но на твоем месте, Кинзи, я бы не стала так беспокоиться о Хилле. Скоро она перестанет быть царицей.

– Посмотрим, Дорис. – Кинзи развернулась и пошла прочь.

Хейзел дождалась, когда стихнут ее шаги по мосткам.

Охранница Дорис потащила Хейзел за руку.

– Ну? Ты пойдешь наконец?

Хейзел сосредоточилась на стеллажах с драгоценностями рядом с ней, сорока больших коробках с серебряными браслетами.

– Мне… плохо.

– Ты только смотри, меня не испачкай, – проворчала Дорис. Она попыталась рывком поставить Хейзел на ноги, но Хейзел обмякла, как ребенок, закатывающий истерику в магазине. Рядом с ней задрожали коробки.

– Лулу, – закричала Дорис одной из своих подружек. – Помоги мне разобраться с этой девчонкой.

«Амазонки по имени Дорис и Лулу? – подумала Хейзел. – А, ладно…»

Подбежала вторая охранница. Хейзел решила, что другого такого случая ей не представится. Прежде чем они успели поднять ее на ноги, она закричала: «А‑ а‑ а‑ а‑ а‑ а‑ а!» и прижалась к мосткам.

– Ну, хватит уже валять… – начала было Дорис.

Целый штабель паллет с ювелирными изделиями взорвался с таким звуком, будто тысяча игровых автоматов одновременно выдала джек‑ пот. Залп серебряных браслетов ударил по мосткам, перебросив Лулу и Дорис через перила.

Они бы упали и разбились, но Хейзел не опустилась до этого. Она выудила из общей кучи несколько сотен браслетов, которые захлопнулись на их щиколотках, подвесив амазонок на мостках. Они завопили, как маленькие девочки.

Хейзел, разорвав связывавшую ее веревку, которая была не прочнее туалетной бумаги, и схватив одно из копий свалившихся амазонок, повернулась к третьей охраннице. Она совершенно не умела обращаться с копьем, но надеялась, что амазонка этого не замечает.

– Ты хочешь, чтобы я тебя убила отсюда? – прорычала Хейзел. – Или заставишь меня подойти?

Охранница развернулась и бросилась наутек.

Хейзел прокричала сверху через перила Дорис и Лулу:

– Карточки «Амазона»! Дайте их мне, если не хотите, чтобы я расстегнула браслеты и вы полетели вниз!

Четыре с половиной секунды спустя у Хейзел были две амазонские карточки. Она подбежала к клеткам и провела карточками по замкам. Двери открылись.

Фрэнк восхищенно смотрел на нее.

– Хейзел, это было… удивительно.

Перси кивнул и ухмыльнулся.

– Больше в жизни не надену никаких украшений.

– Кроме этого. – Хейзел бросила Перси его шнурок. – Наши вещи и оружие в конце мостков. Мы должны поторопиться. Очень скоро…

В пещере завыла тревожная сигнализация.

– Да, – сказала она, – так оно и будет. Бежим!

Первая часть бегства не составила труда. Они без проблем забрали свои вещи, потом стати спускаться по лестнице. Каждый раз, когда амазонки собирались внизу под ними, требуя, чтобы они сдались, Хейзел взрывала очередной короб с драгоценностями, и их враги оказывались погребенными под водопадом золота и серебра. Когда они добрались вниз, то их глазам открылась сцена вроде представления «Последняя битва добра и зла» на Жирный вторник – амазонки, по шею зарытые в бусы, другие, вверх тормашками погруженные в гору сережек, и боевой погрузчик, закопанный в браслеты.

– Хейзел Левеск, – провозгласил Фрэнк, – ты совершенно непостижимое чудо.

Она хотела тут же поцеловать его, но времени у них не было. Они побежали в тронный зал. Наткнулись на одну амазонку, которая, видимо, была на стороне Хиллы. Увидев их, она тут же отвернулась, словно они были невидимы.

– Что это значит?.. – спросил Перси.

– Некоторые из них хотят, чтобы мы спаслись. Потом объясню, – пообещала Хейзел.

Вторая встретившаяся им амазонка оказалась настроена не столь дружественно. На ней были полные боевые доспехи, и она стояла на пути в тронный зал. Амазонка со скоростью молнии замахнулась копьем. Но теперь Перси был наготове – он выхватил Анаклузмос и вступил в схватку. Амазонка попыталась нанести удар, но он отскочил в сторону и разрубил пополам древко ее копья, а потом ударил ее рукоятью по шлему.

Охранница рухнула навзничь.

– Марс всемогущий! – восхитился Фрэнк. – Как это ты… это не римский прием!

– У греков есть свои хитрости, мой друг, – усмехнулся Перси. – Прошу – после вас.

Они влетели в тронный зал. Как и обещала Хилла, ни ее, ни ее охранниц здесь не было. Хейзел подбежала к клетке Ариона и приложила карточку «Амазона» к замку. Жеребец тут же вырвался на свободу и от радости вскинулся на дыбы.

Перси и Фрэнк отпрянули.

– Эй… он что – прирученный? – спросил Фрэнк.

Конь сердито заржал.

– Не думаю, – высказал предположение Перси. – Он только что сказал: «Я затопчу тебя до смерти, глупый китайско‑ канадский сосунок».

– Ты понимаешь лошадиный язык? – спросила Хейзел.

– «Сосунок»? – возбужденно проговорил Фрэнк.

– Умение разговаривать с лошадьми – это посейдонская штучка, – пояснил Перси. – Вернее сказать, нептуновская.

– Тогда ты должен поладить с Арионом, – сказала Хейзел. – Он тоже сын Нептуна.

– Что ты сказала? – Перси побледнел и явно занервничал.

Если бы не критическая ситуация, то она бы расхохоталась, но сейчас надо было торопиться.

– Самое главное, что он умеет скакать очень быстро. Он может вынести нас отсюда.

Фрэнка это вовсе не воодушевило.

– Нам втроем все равно не усесться на одном коне. Мы с него свалимся. Или он не сможет скакать, как надо. Или…

Арион снова заржал.

– Опа! – воскликнул Перси. – Фрэнк, этот конь говорит, что ты… знаешь, я, пожалуй, не буду это переводить. Как бы то ни было, он говорит, что на складе есть колесница и он готов впрячься в нее.

– Вот они! – закричал кто‑ то из дальней части тронного зала.

В помещение вбежали с десяток амазонок, а за ними мужчины в оранжевых костюмах. Увидев Ариона, они быстро отступили и побежали к боевым погрузчикам.

Хейзел ловко запрыгнула на спину жеребца. И улыбнулась друзьям сверху.

– Я, помнится, видела эту колесницу. За мной, ребята!

Она поскакала в большую пещеру, разбросав на ходу группу мужчин. Перси сбил с ног амазонку, двух других сбил Фрэнк своим копьем. Хейзел чувствовала, что Арион весь напрягся и готов нестись прочь. Жеребец готов был скакать во весь опор, но для этого ему не хватало пространства. Сначала нужно было выбраться наружу.

Хейзел разметала нескольких амазонок – те сами разбежались в ужасе при виде жеребца. На сей раз Хейзел чувствовала, что у ее спаты как раз та длина, которая требуется. Она размахивала мечом, и ни одна амазонка не осмеливалась приблизиться к ней.

Перси и Фрэнк бежали следом. Наконец они добрались до колесницы. Арион остановился у дышла, и Перси принялся прилаживать на него упряжь.

– Ты что – уже когда‑ то запрягал лошадей?

Перси не потребовалось отвечать. Руки его работали, как заведенные. Еще мгновение, и колесница была готова. Перси запрыгнул на нее и крикнул:

– Фрэнк, давай сюда! Хейзел, гони!

Сзади раздался боевой клич. На склад ворвалась целая армия амазонок. Сама Отрера стояла на одном из боевых автопогрузчиков, ее серебристые волосы развевались на ходу, она наводила арбалет на колесницу.

– Остановите их! – закричала она.

Хейзел пришпорила Ариона. Они понеслись по пещере, объезжая паллеты и погрузчики. Рядом с головой Хейзел просвистела стрела. Сзади что‑ то взорвалось, но она даже не оглянулась.

– Лестница! – завопил Фрэнк. – Ни одна лошадь не сможет поднять колесницу по этой лестнице – там столько пролетов. О БОГИ!!!

К счастью, ширины лестницы хватило для колесницы, потому что Арион даже не замедлил бега. Он мчался по ступенькам, а за ним грохотала и стонала колесница. Хейзел несколько раз оглянулась, чтобы убедиться, что Фрэнк и Перси не вывалились. Костяшки пальцев у них побелели – с такой силой они вцепились в борта колесницы, зубы выбивали дробь, словно у тыквенного черепа на Хеллоуин.

Наконец они оказались в холле. Арион вырвался на площадь через главный вход, разбросав кучку людей в пиджаках и галстуках.