Своя рубашка.

Киев. Одна из центральных гостиниц. Окно администратора. День клонится к закату. Нерешительно приближаюсь к окну, почти наверняка зная, что типичный ответ уже заготовлен: «Мест нет». Боязно подходить. Пропускаю вперед только что подошедшего человека средних лет с небольшой аккуратной бородкой. Он также, видимо по той же причине, пытается пропустить меня вперед. Ему это не удается. И начинает диалог с окошком.

«Я из Кабула. Вот мое удостоверение. Только что прилетел на симпозиум. В какой-то из гостиниц мне забронировано место. Но где же ее сейчас искать? Я прилетел на два дня; мне бы хоть эту ночь переночевать у вас.»

«Мест нет! Ищите свою гостиницу!»

«Я вас очень прошу. У меня сейчас просто сил нет.»

И при этом как-то виновато показывает на свои ноги. Меня обожгла мысль: слова «нет сил» -- не от усталости. Только потом я узнал; что это результат «удачного падения» вертолета. Но ответ бесстрастен и категоричен:

«Я же сказала -- мест нет!»

Человек отходит в сторону. Теперь моя очередь.

«Как бы у вас остановиться на одну ночь? Я из Чернобыля, а поезд мой завтра.»

Держу наготове свой пропуск в зону. Администратор, мельком взглянув на пропуск, коротко бросает:

«Мест нет.» -- Но сказано это было уже не так категорично, как товарищу из Кабула. И одновременно началось перелистывание бумаг на столе.

Это меня несколько ободрило. Стою и молча жду. Наконец слышу:

«Tyт вот человек еще не выехал, но должен скоро выехать. Могу направить туда, но придется подождать.»

Я окончательно осмелел:

«Нельзя ли и этого товарища из Кабула как-нибудь пристроить?»

На лице администратора мгновенная гримаса возмущения: «Вот нахал!» Но -- опять долгий перебор бумаг … и мне молча вручается два заветных листка. На поселение нас обоих!

Награда за мое «нахальство» -- вспыхнувшие сначала недоверием, а потом радостью и благодарностью глаза товарища из Кабула. Так что конец этой истории, как в сказках нашего далекого детства, -- счастливый.

Но недоуменный вопрос в глазах того моего нового товарища до сих пор стоит передо мной. В чем причина столь откровенной разницы в отношении к нему и ко мне? Да, я знаю, что такое мужество Чернобыля. Парням, которые поставили первый заслон выпущенному из-под контроля буйству атома, многие обязаны своими жизнями. Но -- такие же парни стояли на пути смерти и в Афганистане.

Администратор киевской гостиницы, конечно же, все это знала. Но, видимо, в сознании этой женщины Афганистан был все-таки чем-то очень далеким, не коснувшимся ее лично. Чернобыль же своими миллирентгенами докатился и до Киева, то есть и до нее. Вот и вышло -- своя рубашка оказалась ближе к телу...

И как тут не понять затаенную обиду моего нового товарища! Так и хотелось извиниться перед ним за не свою вину...

Г.Киев, 1987г.