Глава 22. Джейкоб так и не нашел утешения в научной лаборатории

Джейкоб так и не нашел утешения в научной лаборатории. Он не мог успокоиться ни дома, ни в клинике. Куда бы он ни повернулся, что-нибудь напоминало ему об Ариэль.

Их разделяло несколько тысяч миль, но Ариэль Дейн постоянно, незримо присутствовала рядом с ним. Когда Диана умерла, его жизнь на несколько месяцев превратилась в кошмар. А сейчас снова и снова в его мозгу крутятся мучительные воспоминания о времени, проведенном с Ариэль. Джейкоб вспоминал ее смех, озорные колкости, наивность и прагматизм. По ночам он ворочался с боку на бок, страстно желая к ней прикоснуться.

Расставание не принесло облегчения. Что толку быть от нее вдали, если не удается ее забыть? Братья понимали, что с Джейкобом творится что-то неладное, но ни о чем его не спрашивали. По крайней мере, вначале. Гарет звал Джейкоба колоть дрова, а Киран ходил с ним на рыбалку.

В дождливый день, через два месяца после расставания с Ариэль, Джейкоб пришел на могилу матери.

Рядом с ней была похоронена его тетка, Лаура Волфф, которую он смутно помнил.

Внезапно, как из-под земли, появились Гарет и Киран. Джейкоб нахмурился.

— У меня такое чувство, будто вы боитесь, что я покончу с собой. Не волнуйтесь. Я не собираюсь вышибать себе мозги.

Гарет пожал плечами:

— Мы слишком хорошо тебя знаем, чтобы предполагать самоубийство. Ты сильный человек, Джейкоб. Ты должен преодолеть все трудности, которые подбрасывает тебе жизнь.

— Но на этот раз я сам во всем виноват.

Киран пнул камень и мрачно произнес:

— Никогда не поздно все исправить.

— Если бы. Я повел себя как полное ничтожество и думаю, что разбил сердце любимой актрисе Америки. Мне не удастся ничего исправить.

Гарет присел на корточки и вырвал сорняки, появившиеся около ухоженной могилы.

— Огромную часть своей жизни я провел в одиночестве. Мы все были одиноки. Но это неправильно, Джейкоб. Совсем неправильно. — Он помолчал, смотря на могилу, потом прибавил: — Ты ее любишь?

— Да, — выдавил Джейкоб. — Я ее люблю.

Киран посмотрел на него с сочувствием и вызовом:

— Тогда поезжай к ней. Сделай все, чтобы она была с тобой. Не нужно терять время.

Когда братья ушли, Джейкоб вздохнул и признал, что вел себя как дурак. Ариэль отдала ему свою девственность, доверилась и научила радоваться жизни. Он знал, что она любит его, но был слишком напуган, чтобы поверить в ее чувства. И хуже того, он бросил ее, убедив, что она ничего для него не значит.

Судьба наносила ему страшные удары. Он потерял мать и невесту. Джейкоб считал себя сильным человеком, потому что сумел выжить. Но, по правде говоря, став отшельником и отгородившись от мира, он просто скрыл ото всех свою трусость.

Ариэль, возможно, его возненавидела. По крайней мере, она наверняка считает, что он ее использовал, как делало большинство людей. Да, он совершил непростительный поступок, но должен признаться Ариэль в своих чувствах.

Джейкоб сложил вещи и приготовился к поездке, когда зазвонил его мобильный телефон. На дисплее высветился номер с кодом южной Калифорнии.

— Алло? — У Джейкоба учащенно заколотилось сердце.

— Волфф? Это Род Бринкман.

У Джейкоба подкосились ноги. Он тяжело сел.

— Что-нибудь случилось с Ариэль?

— Ты нужен ей, Волфф. Ее мать умерла вчера рано утром.

У Джейкоба сдавило горло. Он попросил Бринкмана рассказать подробности.

— Никто не ожидал. Сердечный приступ. Химиотерапия подорвала ее здоровье.

— Пришли мне адрес Ариэль, пожалуйста.

— Будет сделано. Отправляйся к ней немедленно. Она совсем одна.

Приземлившись в Лос-Анджелесе, Джейкоб сел в заранее забронированный лимузин и назвал водителю адрес Ариэль, чей дом находился в охраняемой зоне.

Остановившись у ворот, Джейкоб опустил оконное стекло:

— Я Джейкоб Волфф и приехал к Ариэль Дейн. Она меня не ждет, но меня к ней отправил Род Бринкман.

Пожилой охранник заглянул в машину:

— Джейкоб Волфф? Я вас узнал. Добро пожаловать в Калифорнию!

Джейкоб сдерживал нетерпение:

— Спасибо. Я приехал помочь Ариэль с похоронами.

Охранник снял фуражку и почесал затылок:

— Да. Жаль миссис Дейн. Хорошая была леди. — Шагнув назад, он нажал кнопку, открывая ворота. — Передайте привет мисс Ариэль. Она всегда дарит мне на Рождество шоколадное печенье и пятьсот долларов. Хорошая девушка.

Массивные ворота открылись, и через две минуты Джейкоб уже звонил в квартиру Ариэль.

Она открыла ему дверь. Ее глаза были красными и опухшими от слез. Она была босой, в одной футболке. Ее волосы были небрежно затянуты в хвост. Ариэль явно не ждала гостей.

Но Джейкобу она показалась настоящей красавицей. Он засунул руки в карманы, чтобы не заключить ее в объятия.

— Здравствуй, Ариэль.

Она посмотрела на него с опаской и выпалила:

— Отправляйся домой. Я знаю, что ты дал обещание моей матери. Она мне об этом сказала. Но ты мне не нужен.

Она хотела закрыть дверь, но он просунул ногу в щель, начиная терять терпение:

— Я проделал долгий путь, чтобы с тобой увидеться.

— Неужели я должна тебя поблагодарить?

Он вздрогнул, услышав ее холодный тон, но понимал, что заслужил такое обращение.

— Впусти меня, — мягко произнес он, — Ариэль, пожалуйста.

Ариэль боялась пошевелиться, словно ее мог погубить всего один неверный шаг. У нее заныло в груди, когда Джейкоб появился на пороге ее дома. Она мечтала о нем неделями. Ариэль всячески пыталась изгнать из памяти воспоминания о близости с Джейкобом, но мучительные образы стояли перед глазами, будто это произошло только вчера.

И вот он явился к ней. Внушительный красавец.

— Ладно. Проходи, если хочешь. Но из меня сейчас плохой собеседник.

Она повернулась к нему спиной и уселась в маленькое кресло, думая, что Джейкоб расположится на диване. Но он взял ее за запястья, заставил подняться, обнял и уткнулся в ее плечо.

— Прости меня, Ариэль. Мне так жаль.

За прошедшие полтора дня она пролила море слез, но ей не хотелось принимать сочувствие от Джейкоба. Она ему не верила.

О да, он сжалился над ней, как врач. Доктора обычно предлагают поддержку тем, кто потерял своих близких. Однако Ариэль решила, что сама справится со смертью матери.

Она уперлась руками ему в грудь:

— Я в порядке, Джейкоб. Мы знали, что это произойдет.

Он неохотно ее отпустил:

— Но тебе от этого не легче.

— Мама обрела покой на небесах. Она прожила замечательную жизнь и была готова к смерти.

Джейкоб сложил руки на груди и посмотрел на Ариэль прожигающим, как рентгеновский луч, взглядом. Она сразу вспомнила тот день, когда они впервые встретились.

— Не нужно передо мной хорохориться.

Она пожала плечами:

— Сегодня будет панихида и поминальная служба. Ты можешь прийти.

— А потом?

— Потом ты уедешь домой.

— Я не забронировал номер в отеле.

— Переночуй в самолете.

— Я рассчитывал побыть с тобой несколько дней.

— Нет. — Она напряглась и обхватила себя руками за талию. — Мне не нужна твоя жалость или снисходительность. Я справлюсь сама.

— Ты плохо выглядишь.

— Как мило. Какие еще будут замечания?

Он свирепо на нее уставился:

— Ты самая раздражающая и противоречивая женщина, которую я имел несчастье знать.

— Извини, что не похожа на твою покойную безгрешную Диану, — возразила она. — Большинство из нас — простые смертные.

Он сделал три шага в ее сторону и остановился как вкопанный. Его лицо перекосило от злости и других эмоций, которые ей не удалось расшифровать.

— Я не помню ее лица, — сказал он тихим измученным голосом. — Я уничтожил все ее фотографии, потому что не мог на них смотреть.

Ариэль показалось, что в ее сердце вонзилась тысяча ножей. С ее онемевших губ сорвался приглушенный стон.

— Меня это не касается, док. Не мог бы ты оставить меня одну? У меня дела. — К ее горлу подступил ком, она сдерживала слезы.

Джейкоб пристально смотрел на нее.

— У меня нет ни одной твоей фотографии, — хрипло произнес он. — И все же твой образ постоянно стоит у меня перед глазами. Ты сводишь меня с ума. Я хочу тебя забыть, но не могу. Ты постоянно меня преследуешь, сплю я или бодрствую, работаю или тупо пялюсь в окно.

— Чего ты от меня хочешь, док? Неужели ты решил, что из-за дефлорации теперь несешь за меня ответственность? Уверяю тебя, тебе не о чем беспокоиться.

Джейкоб качнулся вперед, опустил голову на плечо Ариэль и погладил ее руки.

— Я не могу без тебя, — произнес он надрывным шепотом. — Я люблю тебя, Ариэль.

Она погладила мягкие короткие волосы на его затылке, потом резко опустила руки.

— Как я уже говорила, ты возомнил невесть что. У меня недавно умерла мать, а ты решил осчастливить меня драматическими речами? — Она оттолкнула его в сторону и отошла в противоположный конец комнаты. — Ты решил покаяться, док. Мне известен твой тип людей. Но я тебе не уступлю. Зря стараешься.

Он решительно пошел в ее сторону, его тело было напряжено до предела.

— Я выбрал неподходящее время, понимаю. Я скотина. Не у всех жизнь похожа на голливудский хеппи-энд. Но ты должна мне верить, Ариэль. Я люблю тебя. Я ничего не могу с собой поделать. Мне очень жаль, что наши отношения так некрасиво закончились. Но теперь я тебя не оставлю.

Ариэль очень хотелось броситься в его объятия и выплакаться. Она осталась совсем одна. Но ей нужно оградить себя ото всего, что может ей навредить.

— Делай что хочешь. Похороны в пять часов. Я буду отдыхать в своей комнате.

Джейкоб ожидал от Ариэль сопротивления, но не враждебности и холодности. Он причинил ей ужасные страдания. Впервые в жизни Джейкоб не понимал, как ему следует поступить. Он знал лишь о том, что Ариэль стала для него невыразимо дорогим человеком, и он будет ее оберегать, пока живет.

Она вышла из своей комнаты без десяти минут пять. На ней был черный строгий костюм и туфли на высоком каблуке. Ариэль уложила волосы в гладкий пучок и надела маленькую стильную черную шляпу.

В руках она держала черную кожаную сумку-клатч и огромные черные очки. Она была красива и неприступна.

Умелый макияж замаскировал следы слез на ее лице. Кинозвезда Ариэль Дейн была готова к выходу.

Взяв пиджак, Джейкоб последовал за ней на улицу. С киностудии прислали лимузин и огромный букет цветов, который занял половину обеденного стола в кухне Ариэль.

Она быстро уселась в машину и игнорировала Джейкоба в течение сорока пяти минут, пока они ехали к месту назначения. Он хранил молчание, не желая ничем ее расстраивать.

Зал в похоронном бюро был заполнен друзьями и знакомыми Ариэль и ее матери. Ариэль при виде такого количества людей опешила. Она действительно не догадывалась, как много людей искренне ей сопереживают.

Два часа панихиды показались бесконечными. Джейкоб стоял рядом с Ариэль и отошел только один раз, чтобы принести ей стакан воды. Он никому не представился. Некоторые люди смотрели на него с любопытством.

После панихиды должна была состояться поминальная служба в часовне. Джейкоб услышал, как Ариэль резко глотнула воздуха. Он коснулся рукой ее поясницы.

— Ты выдержишь, принцесса. Я горжусь тобой.

Они сели рядом на скамью. В часовне не было ни гроба с телом усопшей, ни урны с ее прахом. Таково было пожелание покойной миссис Дейн.

Спустя несколько мгновений началась служба. Зазвучала красивая песня о расставании и надежде на будущее, которую исполняла всемирно известная певица. Скромный священник говорил добрые слова о женщине, столкнувшейся с жизненными трудностями, но сумевшей стать хорошей матерью своему единственному ребенку.

Певица допела и села на скамью. В часовне выключили свет. С потолка опустился экран, на котором появилось улыбающееся лицо миссис Дейн.

Джейкоб почувствовал, как Ариэль взяла его за руку. Он крепко сжал ее руку, а потом обнял за хрупкие плечи и прижал к себе.

Миссис Дейн обратилась к собравшимся:

«Многие из вас, сидящих в этом зале, живут в мире иллюзий. Вы придумываете истории, пересказываете их и развлекаете всех нас. К сожалению, реальная жизнь не всегда бывает безоблачной. Каждый из нас переживает моменты боли и потери. Я никогда не задавала вопрос „почему я? “. В моей жизни было так много чудесных минут. Моим настоящим благословением была моя дорогая дочь Ариэль. Я люблю тебя, мой ангел. Я хочу рассказать вам о самом ценном уроке, который преподала мне жизнь. Семья — самое главное для человека. И хотя семьи бывают разные, важнее всего беречь и оставаться рядом с теми, кого мы любим. Никто не знает, когда придет его последний час. Не позволяйте горечи, зависти и прошлым обидам влиять на вашу жизнь. Живите свободно и любите. Не горюйте о моем уходе. Помиритесь с теми, кто вам дорог, и будьте счастливы».

Экран потемнел.

Ариэль поднялась. Пожалуй, только Джейкоб заметил, что у нее дрожат колени.

— Спасибо, что пришли, — слабо улыбаясь, сказала она. — Ваше присутствие очень много для меня значит. Спокойной ночи.

Прислонившись головой к Джейкобу, она прошептала:

— Уведи меня отсюда… Пожалуйста.

Из часовни они прошли в уединенный зал. Пока они быстро вышагивали по коридору, Джейкоб отправил эсэмэску водителю лимузина, чтобы он ждал их позади часовни.

Один из сотрудников похоронного бюро подошел к ним и взволнованно спросил:

— Все в порядке?

Ариэль подняла голову. Она напоминала увядший цветок на сломанном стебле.

— Я благодарю вас за все. Церемония прошла очень хорошо.

Она еле передвигала ноги, ее лицо стало мертвенно-бледным. Джейкоб поспешно усадил ее в машину и указал водителю, куда ехать. Обняв Ариэль, Джейкоб произнес:

— Все кончено, принцесса. Ты молодец.

У Ариэль сдали нервы. Она сотрясалась всем телом от бурных рыданий. Джейкоб крепко ее обнимал, в его глазах стояли слезы. В третий раз в своей жизни он не мог ничего сделать, чтобы помочь любимому человеку. В научной лаборатории он творил чудеса, а в обычной жизни был отнюдь не всемогущим.

Он гладил ее по спине, шепча успокаивающие слова. В конце концов она затихла и вцепилась рукой в лацкан его пиджака.

— Я измазала твой итальянский шерстяной костюм, — произнесла она дрожащим голосом.

Из горла изумленного Джейкоба вырвался смешок.

— Господи, Ариэль! Зачем ты беспокоишься о такой ерунде? — Он умолк, не зная, что сказать, дабы доставить ей удовольствие. — Ты хочешь поехать домой и лечь спать? Или поедем в ресторан? Скажи, чего ты хочешь.

Она быстро вытерла слезы со щеки, размазывая тушь:

— Отвези меня на пляж. В моей машине. Я хочу увидеть океан.

Когда водитель остановился у дверей дома Ариэль, Джейкоб помог ей выбраться из автомобиля.

— Ты должна переодеться, — сказал он. — Холодает.

Качая головой, она вытащила из сумочки ключи от машины и протянула их Джейкобу:

— Просто отвези меня на пляж.

Джейкоб не удивился, увидев в гараже солнечно-желтый «фольксваген»-жук и наклейку на заднем стекле — «Русалочка». С трудом расположившись в небольшом салоне, он попросил Ариэль показывать дорогу.

Они находились недалеко от берега. Ариэль тихо указывала ему, куда ехать. Когда он припарковался на подъездной дороге у темного дома, Ариэль вышла из автомобиля.

— Это коттедж моего друга. Он путешествует по Европе, а я присматриваю за его домом.

Джейкоб подумал, что сейчас они войдут в дом, но Ариэль направилась по тропинке к пляжу. Тропинка пролегала между домами, которые в сумерках казались громадными кучами камней. Луна еще не взошла.

Ариэль разулась. Джейкоб наклонился и засунул ее туфли в карманы своего пиджака.

— Куда ты идешь? — спросил он и услышал в ответ крик чайки.

Ариэль в черных нейлоновых чулках подошла к воде. Маленькая одинокая фигура на фоне необъятного океана.

У Джейкоба замерло сердце, когда он вдруг подумал, что она захочет утопиться. Но нет. Ариэль Дейн никогда не совершит подобного поступка.

Она остановилась у самой кромки воды. Холодные волны касались ее лодыжек, но Ариэль даже не вздрогнула.

Сняв ботинки и носки, Джейкоб встал рядом ней. Они стояли плечом к плечу, глядя на горизонт — едва заметную линию, где серо-стальной океан встречается с иссиня-черным небом.

Ариэль вздохнула:

— Знаешь, почему я люблю сюда приезжать?

— Нет. Скажи мне.

— Океан напоминает мне о моей незначительности. Мир существовал до меня и будет существовать после меня. Странно, но меня это утешает.

Он взял ее за плечи, заставляя повернуться к нему.

— Ты не права, — хрипло сказал он. — Без тебя мой мир умер.

— Это реплика из малобюджетного фильма? Ты никудышный актер, док. Не тягайся с профессионалами.

Услышав ее сарказм, Джейкоб устыдился того, как с ней поступил.

— Я сожалею, что оставил тебя в Антигуа. Мне было страшно.

Она фыркнула и поежилась:

— Тебе было страшно? Тебя никто не может напугать. Ты сам запугаешь кого угодно.

— Меня напугала ты, — выпалил он.

— Как?

— Я всю жизнь искал счастье, но видел только его разрозненные фрагменты. Ты стала для меня воплощением полного счастья. Мне невыносимо думать, что я тебя потеряю.