Давыдова Р.И., Кочкина В.Г. 1 страница

В.Г. Кочкина

ГЕОПОЛИТИКА

Практикум

УДК 327

ББК 66.4

Д 13

Давыдова Р.И., Кочкина В.Г.

ISBN 5-85152-276-3

Практикум предназначен студентам специальности «Государственное и муниципальное управление» для более глубокого изучения курса геополитики. В него включены фрагменты из работ авторов, создавших теоретические основы геополитики, документы ООН, региональных организаций, государств, характеризующие принципы функционирования мировой системы, наиболее важные события и процессы мировой политики, источники и документы, раскрывающие геополитические особенности российского государства, цели, задачи, основные направления внешней политики РФ.

Рекомендовано в качестве учебного пособия редакционно-издательским советом Волго-Вятской академии государственной службы

ISBN 5-85152-276-3

РАЗДЕЛ 1 

ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ
ОСНОВЫ
ГЕОПОЛИТИКИ

Географические факторы
общественно-политического развития

n

В.О. Ключевский

Об особенностях
природно-географического
положения России

«Начиная изучение истории какого-либо народа, встречаем силу, которая держит в своих руках колыбель каждого народа, – природу его страны…...

Форма поверхности Европейской России. Мы говорим Восточная Европа или Европейская Россия, когда хотим обозначить географическое отношение России к странам, лежащим к западу от нее, или отличить русские владения по сю сторону Урала от зауральских. Уральский хребет, повторяем мы, отделяет Азию от Европы. Мы так привыкли к этим выражениям, что не предполагаем возможности и не чувствуем надобности выражаться как-нибудь иначе, точнее. Однако географические представления образованного мира не всегда совпадали с этими привычными нашими выражениями. Древние греческие географы, например, проводили раздельную черту между Европой и Азией по реке Танаису (Дону), так что значительная часть нынешней Европейской России оказалась бы за пределами Европы, а город Москва – на восточной ее границе, если бы тогда существовал. Взгляд античной географии находил историческое оправдание в явлении, идущем с противоположного полюса человеческого развития. Сама Азия, настоящая кочевая Азия, испокон веков наводняя своими кибитками и стадами нынешнюю южную Россию, по-видимому, слабо чувствовала, что она попадала в Европу. Перевалив за Карпаты, в нынешнюю Венгрию, ее орды становились в невозможность продолжать прежний азиатский образ жизни и скоро делались оседлыми. На широких полях между Волгой и Днестром, по обе стороны Дона, они не чувствовали этой необходимости и целые века проживали здесь, как жили в степях Средней Азии.

Недаром бытовая практика дикого азиата сходилась с географическим воззрением образованного грека. Две географические особенности отличают Европу от других частей света и от Азии преимущественно: это, во-первых, разнообразие форм поверхности и, во-вторых, чрезвычайно извилистое очертание морских берегов. Известно, какое сильное и разностороннее действие на жизнь страны и ее обитателей оказывают обе эти особенности. Европе принадлежит первенство в силе, с какою действуют в ней эти условия. Нигде горные хребты, плоскогорья и равнины не сменяют друг друга так часто, на таких сравнительно малых пространствах, как в Европе. С другой стороны, глубокие заливы, далеко выдавшиеся полуострова, мысы образуют как бы береговое кружево западной и южной Европы. Здесь на 30 квадратных миль материкового пространства приходится одна миля морского берега, тогда как в Азии одна миля морского берега приходится на 100 квадратных миль материкового пространства. Типической страной Европы в обоих этих отношениях является южная часть Балканского полуострова, древняя Эллада: нигде море так причудливо не избороздило берегов, как с восточной ее стороны; здесь такое разнообразие в устройстве поверхности, что на пространстве каких-нибудь двух градусов широты можно встретить почти все породы деревьев, растущих в Европе, а Европа простирается на 36 градусов широты.

Черты сходства с Азией. Россия – я говорю только о Европейской России – не разделяет этих выгодных природных особенностей Европы, или, говоря точнее, разделяет их в одинаковой степени с Азией. Море образует лишь малую долю ее границ; береговая линия ее морей незначительна сравнительно с ее материковым пространством, именно одна миля морского берега приходится на 41 квадратную милю материка. Однообразие – отличительная черта ее поверхности; одна форма господствует почти на всем ее протяжении: эта форма – равнина, волнообразная плоскость пространством около 90 тысяч квад­ратных миль (более 400 миллионов десятин), т. е. площадь, равняющаяся более чем девяти Франциям, и очень невысоко (вообще, саженей на 79–80) приподнятая над уровнем моря. Даже в Азии среди ее громадных сплошных пространств одинаковой формации наша равнина заняла бы не последнее место: Иранское плоскогорье, например, почти вдвое меньше ее. К довершению географического сродства с Азией эта равнина переходит на юге в необозримую маловодную и безлесную степь пространством тысяч в 10 квадратных миль и приподнятую всего саженей на 25 над уровнем моря. По геологическому своему строению эта степь совершенно похожа на степи внутренней Азии, а географически она составляет прямое, непре­рывное их продолжение, соединяясь со среднеазиатскими степями широкими воротами между Уральским хребтом и Каспийским морем и простираясь из-за Урала сначала широкою, а потом все суживающеюся полосой по направлению к западу, мимо морей Каспийского, Азовского и Черного. Это как бы азиатский клин, вдвинутый в европейский материк и тесно связанный с Азией исторически и климатически. Здесь искони шла столбовая дорога, которой через урало-каспийские ворота хаживали в Европу из глубины Азии страшные гости, все эти кочевые орды, неисчислимые как степной ковыль или песок азиатской пустыни. Умеренная, во всем последовательная Западная Европа не знает таких изнурительных летних засух и таких страшных зимних метелей, какие бывают на этой степной равнине, а они заносятся сюда из Азии или ею поддерживаются.

Столько Азии в Европейской России. Исторически Россия, конечно, не Азия, но географически она не совсем и Европа. Это переходная страна, посредница между двумя мирами. Культура неразрывно связала ее с Европой; но природа положила на нее особенности и влияния, которые всегда влекли ее к Азии или в нее влекли Азию.

...Теперь путник с Восточно-Европейской равнины, впервые проезжая по Западной Европе, поражается разнообразием видов, резкостью очертаний, к чему он не привык дома. Из Ломбардии, так напоминающей ему родину своим рельефом, он через несколько часов попадает в Швейцарию, где уже другая поверхность, совсем ему не привычная. Все, что он видит вокруг себя на Западе, настойчиво навязывает ему впечатление границы, предела, точной определенности, строгой отчетливости и ежеминутного, повсеместного присутствия человека с внушительными признаками его упорного и продолжительного труда. Внимание путника непрерывно занято, крайне возбуждено. Он припоминает однообразие родного тульского или орловского вида ранней весной: он видит ровные пустынные поля, которые как будто горбятся на горизонте, подобно морю, с редкими перелесками и черной дорогой по окраине – и эта картина провожает его с севера на юг из губернии в губернию, точно одно и то же место движется вместе с ним сотни верст. Все отличается мягкостью, неуловимостью очертаний, нечувствительностью перехо­дов, скромностью, даже робостью тонов и красок, все оставляет неопределенное, спокойно-неясное впечатление. Жилья не видно на обширных пространствах, никакого звука не слышно кругом – и наблюдателем овладевает жуткое чувство невозмутимого покоя, беспробудного сна и пустынности, одиночества, располагающее к беспредметному, унылому раздумью без ясной, отчетливой мысли»[1].

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Чем отличается Восточная Европа от Западной?

2. Как эти различия сказались на историческом развитии двух частей Европы?

3. Что объединяет Восточную Европу и Азию? Согласны ли вы с выводом Ключевского о том, что Россия – посредница между Азией и Европой?

4. Ключевский выделяет три основные стихии русской природы – лес, степь и реки. Попробуйте сформулировать те особенности российской истории, национального характера, которые обусловлены воздействием этих стихий.

n

Л.Н. Гумилев

О влиянии ландшафта
на жизнь народов

…«... для любого народа крайне важны связи с родным ландшафтом, который определяет систему хозяйства. Этнос приспособлен к своему ландшафту, ему удобно в нем. Если же ландшафт изменяется радикально, то радикально меняется и этнос.

…... одни народы жили в городах, другие – в степях или глухих лесах, третьи – на берегах морей. И все создавали совершенно особые культуры, непохожие друг на друга, но связанные с теми ландшафтами, которые их кормили. Понятно, что лесовики могли заняться охотой, например, добывать меха, и, продавая их, получать все то, им не хватало. Но этого не могли делать ни обитатели знойного Египта, где пушных животных не было, ни насельники Западной Европы, где горностаи были столь редки, что их мех шел лишь на королевские мантии, ни степняки, занимавшиеся скотоводством. Зато у степняков было в изобилии молоко и мясо, они делали вкусный и питательный, непортящийся сыр и могли продавать его. Кому? Да лесовикам, изготовлявшим из дерева телеги, на которых могли ездить степняки. А самое главное, обитатели лесов делали деготь, без которого не вращались колеса степных телег. У жителей Средиземноморского побережья имелись великолепная рыба и оливки, на склонах Апеннин и Пиренеев паслись козы. И там у каждого народа был свой способ ведения хозяйства, свой способ поддержания жизни...»[2]…

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Сохраняются ли в современной геополитике положения Гумилева о влиянии ландшафта на развитие народов?

2. Приведите собственные примеры воздействия географических условий на хозяйство, быт, культуру людей.

n

П. Савицкий

Географические и геополитические основы евразийства

«Россия имеет гораздо больше оснований, чем Китай, называться «срединным государством» («Чжун-го» – по-китайски). И чем дальше будет идти время – тем более будут выпячиваться эти основания. Европа для России есть не более чем полуостров Старого материка, лежащий к западу от ее границ. Сама Россия наэтом материке занимает основное его пространство, его торс. При этом общая площадь европейских государств, вместе взятых, близка к 5 миллионам квадратных км. Площадь России, в пределах хотя бы современного СССР, существенно превосходит 20 млн кв. км.

…Cовершенно явственно вскрывается природа русского мира как центрального мираСтарого материка. Были моменты, когда казалось, что между западной его периферией – Европой, к которой причислялось и Русское Доуралье («Европейская Россия» старых географов) – и Азией (Китаем, Индией, Ираном) лежит пустота. Евразийская установка русской современности заполняет эту пустоту биением живой жизни. Уже с конца XIX в. прямой путь из Европы в Китай и Японию лежит через Россию (Великая Сибирская железная дорога). География указывает с полной несомненностью, что не иначе должны пролегать дороги из Европы (во всяком случае, северной) в Персию, Индию и Индокитай... …Чем больший вес будут приобретать воздушные сообщения со свойственным этому роду сношений стремлением летать по прямой – тем ясней будет становиться роль России-Евразии как «срединного мира». Установление трансполярных линий может еще больше усилить эту роль. На дальнем севере Россия на огромном пространстве является соседом Америки. С открытием путей через полюс или, вернее, над полюсом – она станет соединительным звеном между Азией иСеверной Америкой.

Россия-Евразия есть центр Старого света. Устраните этот центр – и все остальные его части, вся эта система материковых окраин (Европа, Передняя Азия, Иран, Индия, Индокитай, Китай, Япония) – превращается как бы в «рассыпанную храмину». Этот мир, лежащий к востоку от границ Европы и к северу от «классической» Азии, есть то звено, которое спаивает в единство их все. Это очевидно в современности, это станет еще явственней в будущем. Связывающая и объединяющаяроль «срединного мира» сказывалась и в истории. В течение ряда тысячелетийполитическое преобладание в евразийском мире принадлежало кочевникам. 3аняв все пространство от пределов Европы до пределов Китая, соприкасаясь одновременно с Передней Азией, Ираном и Индией, кочевники служили посредниками между разрозненными, в своем исходном состоянии, мирами оседлыхкультур. И, скажем, взаимодействия между Ираном и Китаем никогда в истории не были столь тесными, как в эпоху монгольского владычества (XII–XIV вв.). А за тринадцать-четырнадцать веков перед тем исключительно и только в кочевом евразийском мире пересекались лучи эллинской и китайской культур, как то показали новейшие раскопки в Монголии. Силой неустранимых фактов русский мир призван к объединяющей роли в пределах Старого Света. Только в той мере, в какой Россия-Евразия выполняет это свое призвание, может превращаться и превращается в органическое целое вся совокупность разнообразных культур Старого материка, снимается противоположение между Востоком и Западом. Это обстоятельство еще недостаточно осознано в наше время, но выраженные в нем соотношения лежат в природе вещей. Задачи объединения суть в первую очередь задачи культурного творчества. В лицерусской культуры в центре Старого Света выросла к объединительной и примирительной роли новая и самостоятельная историческая сила. Разрешить свою задачу она может лишь во взаимодействии с культурами всех окружающих народов. В этом планекультуры Востока столь же важны для нее, как и культуры Запада. В подобной обращенности одновременно и равномерно к Востоку и Западу – особенность русской культуры и геополитики. Для России это два равноправных ее фронта – западный и юго-восточный. Поле зрения, охватывающее в одинаковой и полной степени весь Старый Свет, – может и должно быть русским, по преимуществу, полем зрения.

Возвращаемся, однако, к явлениям чисто географического порядка. По сравнению с русским «торсом», Европа и Азия одинаково представляют собою окраину Старого Света. Причем Европой, с русско-евразийской точки зрения, является, по сказанному, все, что лежит к западу от русской границы, а Азией – все то, что лежит к югу и юго-востоку от нее. Сама же Россия есть ни Азия, ни Европа – таков основной геополитический тезис евразийцев, потому нет «европейской» и «азиатской» России, а есть части ее, лежащие к западу и к востоку от Урала, как есть части ее, лежащие к западу и к востоку от Енисея и т.д. Евразийцы продолжают: Россия не есть ни Азия, ни Европа, но представляет собой особый географический мир. Чем же этот мир отличается от Европы и Азии? Западные, южные и юго-восточные окраины старого материка отличаются как значительной изрезанностью своих побережий, так и разнообразием форм рельефа. Этого отнюдь нельзя сказать об основном его «торсе», составляющем, по сказанному, Россию-Евразию.

Он состоит в первую очередь из трех равнин (беломорско-кавказской, западносибирской и туркестанской), а затем из областей, лежащих к востоку от них (в том числе из невысоких горных стран к востоку от р. Енисей). Зональное сложение западных и южных окраин материка отмечено «мозаически дробными» и весьма не простыми очертаниями. Лесные, в естественном состоянии, местности сменяются здесь в причудливой последовательности, с одной стороны, степными и пустынными областями, с другой – тундровыми районами (на высоких горах). Этой «мозаике» противостоит на срединных равнинах Старого Света сравнительно простое, «флагоподобное» расположение зон. Этим последним обозначением мы указываем на то обстоятельство, что при нанесении на карту оно напоминает очертания подразделенного на горизонтальные полосы флага. В направлении с юга на север здесь сменяют друг друга пустыня, степь, лес и тундра. Каждая из этих зон образует сплошную широтную полосу. Общее широтное членение русского мира подчеркивается еще и преимущественно широтным простиранием горных хребтов, окаймляющих названные равнины с юга: Крымский хребет, Кавказский, Копетдаг, Парапамиз, Гиндукуш, основные хребты Тян-Шаня, хребты на северной окраинеТибета, Ин-Шань, в области Великой Китайской стены. Последние из названных нами хребтов, располагаясь в той же линии, что и предыдущие, окаймляют с юга возвышенную равнину, занятую пустыней Гоби. Она связывается с туркестанской равниной через посредство Джунгарских ворот.

В зональном строении материка Старого Света можно заметить чертыобразной восточно-западной симметрии, сказывающейся в том, что обстояние явлений на восточной его окраине аналогично такому же обстоянию на западной окраине и отличается от характера явлений в срединной части материка. И восточная и западная окраины материка (и Дальний Восток, и Европа) в широтах между 35 и60 град. северной широты в естественном состоянии являются областями лесными. Здесь бореальные леса непосредственно соприкасаются и постепенно переходят в леса южных флор. Ничего подобного мы не наблюдаем в срединном мире. В нем леса южных флор имеются только в областях его горного окаймления (Крым, Кавказ, Туркестан). И они нигде не соприкасаются с лесами северных флор или бореальными, будучи отделены от них сплошною степно-пустынною полосою. Срединный мир Старого Света можно определить, таким образом, как область степной и пустынной полосы, простирающейся непрерывною линией от Карпат до Хингана, взятой вместе с горным ее обрамлением (на юге) и районами, лежащими к северу от нее (лесная и тундровые зоны). Этот мир евразийцы и называют Евразией в точном смысле этого слова (Eurasia sensu stricto). Ее нужно отличать от старой «Евразии» А. фон Гумбольдта, охватывающей весь Старый материк (Eurasia sensu latiore).

…...Русский мир обладает предельно прозрачной географической структурой. В этой структуре Урал вовсе не играет той определяющей и разделяющей роли, которую ему приписывала (и продолжает приписывать) географическая «вампука». Урал, «благодаря своим орографическим и геологическим особенностям, не только не разъединяет, а наоборот, теснейшим образом связывает «Доуральскую и Зауральскую Россию», лишний раз доказывая, что географически обе они в совокупности составляют один нераздельный континент Евразии». Тундра, как горизонтальная зона, залегает и к западу, и к востоку отУрала. Лес простирается и по одну и по другую его сторону. Но иначе обстоит дело относительно степи и пустыни (эта последняя окаймляет и с востока и с запада южное продолжение Урала – Мугоджары). На рубеже Урала мы не наблюдаем существенного изменения географической обстановки. Гораздо существенней географический предел «междуморий», т.е. пространств между Черным и Балтийским морями, с одной стороны, Балтийским морем и побережьем северной Норвегии – с другой.

Своеобразная, предельно четкая и вто же время простая географическая структура России-Евразии связывается с рядом важнейших геополитических обстоятельств.

Природа евразийского мира минимально благоприятна для разного рода «сепаратизмов» – будь то политических, культурных или экономических. «Мозаически-дробное» строение Европы и Азии содействует возникновению небольших замкнутых, обособленных мирков. Здесь есть материальные предпосылки для существования малых государств, особых для каждого города или провинции культурных укладов, экономических областей, обладающих большим хозяйственным разнообразием на узком пространстве. Совсем иное дело в Евразии. Широко выкроенная сфера «флагоподобного» расположения зон не содействует ничему подобному. Бесконечные равнины приучают к широте горизонта, к размаху геополитических комбинаций. В пределах степей, передвигаясь по суше, в пределах лесов – по воде многочисленных здесь рек и озер, человек находился тут в постоянной миграции, непрерывно меняя свое место обитания. Этнические и культурные элементы пребывали в интенсивном взаимодействии, скрещивании и перемешивании. В Европе и Азии временами бывало возможно жить только интересами своей колокольни. В Евразии, если это и удастся, то в историческом смысле на чрезвычайно короткий срок. На севере Евразии имеются сотни тысяч квадратных километров лесов, среди которых нет ни одного гектара пашни. Как прожить обитателям этих пространств без соприкосновения с более южными областями? На юге на не меньших просторах расстилаются степи, пригодные для скотоводства, а отчасти и для земледелия, притом, однако, что на пространстве многих тысяч квадратных километров здесь нет ни одного дерева. Как прожить населению этих областей без хозяйственного взаимодействия с севером? Природа Евразии в гораздо большей степени подсказывает людям необходимость политического, культурного и экономического объединения, чем мы наблюдаем то в Европе и Азии. Недаром именно в рамках евразийских степей и пустынь существовал такой «унифицированный» во многих отношениях уклад, как быт кочевников – на всем пространстве его бытования: от Венгрии до Манчжурии и на всем протяжении истории – от скифов до современных монголов. Недаром в просторах Евразии рождались такие великие политические объединительные попытки, как скифская, гуннская, монгольская (XIII–XIV вв.) и др. Эти попытки охватывали не только степь и пустыню, но и лежащую к северу от них лесную зону и более южную область «горного окаймления» Евразии. Недаром над Евразией веет дух своеобразного «братства народов», имеющий свои корни в вековых соприкосновениях и культурных слияниях народов различнейших рас – от германской (крымские готы) и славянской – до тунгусско-манчжурской, через звенья финских, турецких, монгольских народов. Это «братство народов» выражается в том, что здесь нет противоположения «высших» и «низших» рас, что взаимные притяжения здесь сильнее чем отталкивания, что здесь легко просыпается «воля к общему делу». История Евразии, от первых своих глав до последних, есть сплошное тому доказательство. Эти традиции и восприняла Россия в своем основном историческом деле. В XIX и начале XX вв. они бывали по временам замутнены нарочитым «западничеством», которое требовало от русских, чтобы они ощущали себя «европейцами» (каковыми на самом деле они не были) и трактовали другие евразийские народы как «азиатов» и «низшую расу». Такая трактовка не приводила Россию ни к чему, кроме бедствий (например, русская дальневосточная авантюра начала XX в.). Нужно надеяться, что к настоящему времени эта концепция преодолена до конца в русском сознании и что последыши русского «европеизма», еще укрывающиеся в эмиграции, лишены всякого историческогозначения. Только преодолением нарочитого «западничества» открывается путь к настоящему братству евразийских народов: славянских, финских, турецких, монгольских и пр.

Евразия и раньше играла объединительную роль в Старом Свете. Современная Россия, воспринимая эту традицию, должна решительно и бесповоротно отказаться от прежних методов объединения, принадлежащих изжитой и преодоленной эпохе, – методов насилия и войны. В современный период дело идет о путях культурного творчества, о вдохновении, озарении, сотрудничестве. Обо всем этом и говорят евразийцы. Несмотря на все современные средства связи, народы Европы и Азии все еще, в значительной мере, сидят каждый в своей клетушке, живут интересами колокольни. Евразийское «месторазвитие», по основным свойствам своим, приучает к общему делу. Назначение евразийских народов – своим примером увлечь на эти пути также другие народы мира. И тогда могут оказаться полезными для вселенского дела и те связи этнографического родства, которыми ряд евразийских народов сопряжен с некоторыми внеевразийскими нациями: индоевропейские связи русских, переднеазиатские и иранские отношения евразийских турок, те точки соприкосновения, которые имеются между евразийскими монголами и народами Восточной Азии. Все они могут пойти на пользу в деле строения новой, органической культуры, хотя и Старого, но все еще (верим) молодого, но чреватого большим будущим Света»[3].

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ

1. Какие различия в географическом пространстве Европы и России отмечает П. Савицкий?

2. Составьте таблицу, в первой части которой выпишите основные географические факторы Евразии, а во второй – их влияние на политику.

3. Какова роль России-Евразии как «срединного мира» континента?

4. Выпишите аргументы П. Савицкого, обосновывающие существование евразийской цивилизации.

5. Различаются ли толкование хартленда у Маккиндера и «срединного мира» у П. Савицкого?

6. Какие положения работы П. Савицкого можно использовать в современной российской геополитике?

ГЕОПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНЦЕПЦИИ
КОНЦА XIX–XX вв.

n

Ф. Ратцель (1884–1904 гг.)

о влиянии географических условий
на развитие государства

«Государства на всех стадиях своего развития рассматриваются как организмы, которые с необходимостью сохраняют связь со своей почвой и поэтому должны изучаться с географической точки зрения. Как показывают этнография и история, государства развиваются на пространственной базе, все более и более сопрягаясь и сливаясь с ней, извлекая из нее все больше и больше энергии. Таким образом, государства оказываются пространственными явлениями, управляемыми и оживляемыми этим пространством; и описывать, сравнивать, измерять их должна география. Государства вписываются в серию явлений экспансии Жизни, являясь высшей точкой этих явлений.

Государство складывается как организм, привязанный к определенной части поверхности земли, а его характеристики развиваются из характеристик народа и почвы. Наиболее важными характеристиками являются размеры, местоположение и границы. Далее следуют типы почвы вместе с растительностью, ирригация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами земной поверхности и, в первую очередь, с прилегающими морями и незаселенными землями, которые, на первый взгляд, не представляют особого политического интереса. Совокупность всех этих характеристик составляет страну (Land). Но когда говорят о «нашей стране», к этому добавляется все то, что человек создал, и все связанные с землей воспоминания. Так, изначально чисто географическое понятие превращается в духовную и эмоциональную связь жителей страны их истории.

Народ растет, увеличиваясь в числе, страна – увеличивая свою территорию. Так как растущий народ нуждается в новых землях для увеличения своей численности, то он выходит за пределы страны. Первоначально он ставит себе и государству на службу те земли внутри страны, которые до сих пор были не заняты: внутренняя колонизация. Если последней становится недостаточно, народ устремляется вовне, и тогда появляются все те формы пространственного роста... которые, в конце концов, неизбежно ведут к приобретению земли: внешняя колонизация. Военное продвижение, завоевание, часто с ней связано.

Каждый народ должен быть воспитан на концепциях развития малых стран и больших; этот процесс должен все время усиливаться, чтобы уберечь народ от его возвращения к концепциям малых пространств. Разложение каждого государства происходит при его отказе от концепции большого пространства».

* * *

Ратцель в своей книге «О законах пространственного роста Государств» (1901) вывел семь законов экспансии, или «пространственного роста государств»:

· Пространство государств растет вместе с ростом их культуры.

· Пространственный рост государства сопровождается иными симптомами развития: развитием идей, торговли, производства, миссионерством, повышенной активностью в различных сферах.