Глава 5. Роль христиан в ливанской гражданской войне 1975-1990 годов

Ливанская гражданская война и ее результат изменили статус христиан в Ливане и способствовали их политическому закату. Война началась в 1975 г., и многие историки до сих пор не могут сойтись во мнениях касательно ее непосредственных причин. Однако Бренда Сивер указала на пару событий, которые положили начало конфликту[173].

Первое из них произошло в феврале 1975 г., когда профсоюзы ливанских рыбаков в Сидоне, Тире и Триполи выступили против создания «Protein Company», современной высокотехнологичной монопольной рыболовной компании, основным владельцем которой был бывший президень Камиль Шамун, христианин-маронит. Бренда Сивер пишет, что армия открыла огонь по протестующим, смертельно ранив Маруфа Саада, мусульманина-суннита, лидера отделения популярной Организации насеритов в г. Сидоне. После этих событий фактически в каждом крупном городе Ливана начались уличные демонстрации и интенсивные столкновения между христианскими войсками и мусульманскими боевиками, которым помогали палестинские коммандос.

Второе событие произошло 13 апреля 1975 г., когда неизвестными была предпринята попытка убить Пьера Жмайеля, лидера фалангистов, который присутствовал на освящении нового храма в христианском пригороде Бейрута Айн-Румане. Жмайель выжил, но трое его телохранителей погибли. Группа ополченцев-маронитов из этого района приняла ответные меры, устроив засаду на автобус с палестинцами, возвращавшимися в лагерь беженцев Тель-Aль-Заатар, и убив двадцать семь пассажиров. Инцидент повлек за собой тяжелые бои между фалангистами и палестинскими ополченцами и левыми мусульманами по всей стране, в результате чего за три дня погибло более 300 человек.

Первое происшествие подчеркнуло беспокойство мусульман по поводу тех привилегий, которыми пользовалась христианская элита. Недовольство было обусловлено не столько открытием «Protein Company», сколько тем, что она принадлежала одному из христианских влиятельных политиков. Кроме того, это было следствием постоянного протеста мусульманских лидеров против привилегированного положения и богатства христиан.

После Каирского соглашения в 1969 г., которое санкционировало оснащение палестинцев в Ливане оружием, христиане рассматривали их постоянное присутствие в стране как серьезную угрозу.

Вышеуказанные инциденты были не единственными факторами, которые повлекли за собой гражданскую войну. Природа национализма в Ливане сыграла ключевую роль в том, что война стала неизбежна.

Историк Твефик Халаф отмечает, что, когда вспыхнула борьба между фалангистами и палестинцами, у первых были тайные планы – фалангисты хотели продержаться несколько дней, а затем вовлечь ливанскую армию в военную кампанию против палестинцев[174].

Христиане могут быть косвенно виноваты в разжигании гражданской войны, поскольку требования мусульман о большем равенстве не находили отклика. В результате 15-летнего мусульманского бойкота ливанского государства во время французского мандата было значительно нарушено равновесие в системе государственной службы, где большинство постов занимали христиане. Этот дисбаланс сохранился и после получения Ливаном независимости: молодые госслужащие, начавшие работать в 30-х годах, достигли пенсионного возраста лишь в 60-х. Это хорошо объясняет, почему власть в госуправлении принадлежала христианам.

В 50-х годах марониты, греко-католики мелькиты, а также мусульмане-сунниты были представлены во власти шире, чем мусульмане-шииты. Поскольку мусульмане отставали в плане университетского образования, их партии, организации и объединения являлись ревностными борцами за принцип пропорциональности или квот, цитируя при этом статью 95 Конституции, которая предусматривала соответствующее распределение государственных должностей между общинами страны. Христиане, с их образовательными преимуществами, отклонили мусульманское требование, цитируя, в свою очередь, статью 12 Конституции, которая предусматривала равный доступ граждан к государственной службе, а единственными критериями отбора называла заслуги и способности. Этот пример прекрасно показывает, что различная интерпретация конституции христианами и мусульманами приводила к конфликту между ними.

Бренда Сивер раскритиковала действия христианских ополченцев, которые, казалось, зачастую действовали вопреки руководству «Ливанского фронта». Гассан Хэйдж ссылается на печально известные злодеяния, совершенные христианами 6 декабря 1975 г. В этот день, который позднее стал известен как «Черная суббота», более двухсот мусульман были жестоко убиты христианами. Обычно данное происшествие объясняется местью за убийство христиан в мусульманских районах.

Симон Хаддад задокументировал убийства палестинских беженцев в Тель-Аль-Заатаре в 1976 г. и в лагерях беженцев Сабре и Шатиле в 1982 г. Рекс Брайнен подсчитал, что христианами были убиты около тысячи палестинцев и ливанских мусульман, а еще двадцать тысяч выселены из охраняемых палестинских районов Бейрута – трущоб Аль-Карантина и Аль-Маслаха.

1975-1990 гг. были самым мрачным временем для христиан – это было связано со зверствами христианского ополчения и зверствами ливанских мусульманам и палестинцев. Журналист Чарльз Сеннотт приводил воспоминания о войне одного сельского жителя из района Дамура, Абу Абдуллы. Тот вспоминал нападения, опустошавшие его христианскую деревню и заставившие множество людей спасаться бегством.

Во время израильского вторжения в Ливан в 1982 г. группировка фалангистов во главе с Эли Хобейкой, мстя за резню, устроенную мусульманами в Дамуре, напала на палестинские лагеря беженцев Сабру и Шатилу и уничтожила около тысячи безоружных беженцев, включая женщин, детей и стариков. Израиль был обвинен в том, что не предпринял каких-либо мер, чтобы остановить убийства, едва они начались. «Ливанские силы» отрицали причастность Израиля, однако совсем недавно родственники жертв начали в Верховном суде Бельгии уголовный процесс против нынешнего израильского премьер-министра Ариэля Шарона, который был министром обороны Израиля во время вторжения 1982 г.