Серафима

настоятеля Рождества-Богородицкой Глинской пустыни

В анонимной рукописи содержится посвящение: " Глубокочтимо-му дорогому отцу Тихону Амелину"

На Святой Руси

есть много неугасимых лампад,

в которых вместо елея день и ночь

горит любовь к Богу и Ближнему

(Из жизнеописания схимонаха

Луки Глинского)

5/18 октября 1958 года.

В этот день, в восемь часов утра, в Бозе почил святочтимый, приснопамятный настоятель Глинской Рождества-Богородицкой пустыни священно схиархимандрит Серафим, 84-х лет от роду (день рождения 2/VII -1874 г.) в мире Симеон Дмитриевич Амелин.

В этот день он лежал, закрыв глаза, держа крест правой рукой, на своем ложе и светлая душа его с последним выдохом ушла в вечную жизнь, ушла в небесные обители.

Он лежал почти шесть месяцев, лежал кротко, терпеливо, безропотно...

Кого в жизни он обидел? Кого осудил? Кого оскорбил?

Этого никто не помнит. " Укоризну пей как воду" - было девизом его жизни. Жалость, тихая святая любовь, кротость, всепрощение, терпение чужих недостатков - внушало благоговейное чувство любви, преданности и уважения к нему всей братии и всех, кто соприкасался с этой мудро благодатной личностью.

Его нет... " Закрылися очи, уста замолчали, Молитвенник добрый угас..."

Ушел... нет его... не дышит.

Столик около батюшкиной кровати покрыт белой салфеткой. На нем большой подсвечник и ярко горит большая свеча. На угольнике тоже свеча горит... Хочется загородить свет, чтобы не тревожить болящего, но ему теперь все равно...

Недавно еще - вчера он сказал: " Я всех простил, прошу себе прошения у всей братии".

И его уже нет. С четверга и до самой минуты кончины шли прощаться с батюшкой желающие. Шли монахи, иеромонахи, послушники... Шли богомольцы.

Начинается 1-я лития... Служит схиигумен Андроник, который три ночи и два дня не отходил от отца Архимандрита, приобщал его ежедневно. Читал ему по ночам акафисты, пропускал народ. После литии двенадцать поясных поклонов за новопреставленного.

А затем 12 ударов в колокол... Это по обычаю Глинской пустыни ударяют так, если умирает настоятель или Архимандрит. Шесть ударов - когда иеромонах, три - монах. Услышав звон, братия встает, каждый, где бы он ни был, кладет за новопреставленного 12 поясных поклонов.

И понеслись по монастырю удары колокола печальные, печальные... Маленький колокол (4 пуда). Он в Глинской пустыни считается большим, редко ударял, точно силы у него не хватало сразу отбить все двенадцать ударов.

Этого звона ждала вся обитель... И боялась она его... Боялась услышать, что действительно ушел из земной жизни тот, который представлял собою сердце обители Глинской. Тот который лежа на смертном одре, жил интересами ее, горестями и радостями. Была суббота, 8 часов утра.

Каждую субботу в Глинской пустыни в это время начинается канон Богоматери с акафистом нараспев. Таков обычай с самого основания монастыря.

Батюшка умер в тот момент, когда запели “С небесных кругов слетев Гавриил..."

Тихо в келье...

Одр почившего окружают иноки, иеромонахи. Около стоит схиигумен Андроник, духовник отца Архимандрита. Тут же около брат батюшки отец Тихон, старец 81 года, любимый всеми за любовь, ум и живое слово. Он - друг батюшки, его личный секретарь, помощник.

В храме акафист Пресвятой Богородице, а батюшку в это время начали облачать. Одели мантию со скрижалями, епитрахиль, поручи, в руках четки, крест и евангелие, на голове схима... Лицо покрыто черным схимническим воздухом с белыми крестами. Облачение старца было окончено, когда началась обедня.

В начале Херувимской, с тихим пением " Святый Боже, святый Крепкий, святый Бессмертный помилуй нас" гроб вынесли из кельи в храм на руках молодые иноки обители. Впереди о.Даниил (иеромонах) и о. Виталий (инок), в середине - о. Борис и о. Алексей (рясофорные) в третий иеродиакон Георгий (старец) и о.Филипп, недавно одетый в рясофор - оба келейники о.Серафима. Это любимые иноки обители. Может быть это будущие подвижники Глинской? Кто знает?

В первый раз на Великом Выходе помянуто было не " Всечестнаго отца нашего свящ. Архимандрита Серафима с братиею Святые обители сея", а " почившего новопреставленного священо схиархимандрита Серафима да помянет Господь Бог во царствии Своем всегда ныне и присно и во веки веков".

Кончилась обедня. Началась панихида. Вошел о.Феоген, (тепе-решний игумен Глинской пустыни, настоятель) и с ним двенадцать иеромонахов. Панихида была длинная, большая. Пение монастырское, хорошее. Молитва крепкая, усердная. Так хорошо около гроба Старца... Нет такого ощущения, что это прах, а такое чувство, какое бывает, когда стоишь около. Св. мощей. Уходить не хочется. И почему-то очень спокойно... А затем стали читать Евангелие. Читали, меняясь друг с другом игумены, иеромонахи, иеродиаконы без остановки. Только когда начиналась служба, Евангелие читать кончали. Вечером было праздничное бдение на Воскресение до 12 часов ночи.

Воскресенье, утро...

Обычный акафист нараспев с каноном Иисусу Сладчайшему и литургия. Гроб посредине храма... Четыре подсвечника кругом и на них много горящих свечей... Вечером заупокойное бдение. Молитвенно, хорошо было. А народ все идет и идет... Это все любившие Батюшку... Его друзья... его духовные дети. Кончилось бдение, но люди стоят в храме около гроба. Хочется провести последнюю ночь с Батюшкой. В три часа ночи приехал преосвященнейший епископ Зиновий из Тбилиси (Тифлиса). Погода была ужасная... темно... сильный ветер все рвал и крутил... Казалось, вот-вот сорвет крышу с какого-либо домика... Проливной дождь завершал всю картину... Под ногами сырая скользкая почва. Не хотелось выходить во двор.

Приезд владыки в такую погоду был сугубо радостен и утешителен всей братии. Получив телеграмму о тяжелом состоянии Батюшки, Владыка, получив благословение Святителя Грузии, вылетел самолетом на Киев. Из Киева поездом до города Сумы. Там к нему присоединился преосвященнейший Иоасаф (больной в то время) и протодиакон Иаков, но на 12-й версте машина застряла в грязи. С трудом вылезли, вернулись обратно. Преосвященный Иоасаф слег, а Владыко Зиновий с о. иереем Георгием (грузинским) и протодиаконом о. Иаковом продолжали путь от Сум на Локоть, а оттуда на попутной грузовой машине. В такую погоду старец-святитель любви ради святой к другу ехал на попутной грузовой машине. Да спасет ее Господь! Да помянет Господь Бог архиерейство его во Царствии Своем. С радостью встретила его вся братия. С благодарностью встретили его молящиеся.

Приехав в обитель, Владыка прошел в храм, помолился и долго, долго стоял, опершись на жезл пред гробом Батюшки.

Утро второго дня началось краткой литией. Кругом гроба стояли певчие... братия... Потом утренняя молитва с чтением акафиста Божией Матери Ее Честному Успению. Была отслужена большая панихида.

Это так было трогательно!

Литургию совершал преосвященный Владыка Зиновий в сослужении схиигумена Андроника, игумена (теперь настоятеля) о. Феогена, иеросхимонаха Серафима, духовника обители, благочинного (по району), о. Александра, приехавшего на отпевание и почти всех иеромонахов пустыни.

Владыка знал, как ждал его покойный старец архимандрит. Не раз он говорил: " Преосвященный Зиновий - это наш близкий друг. Так хотелось бы его видеть...! И друг святитель, как птица летел на свидание. Но Господь судил иначе. И, передавая свою боль, Владыка со слезами на глазах во время проповеди сказал, обращаясь к Батюшке: " Прости, друг и брат о Господе, что я не застал тебя живым... Прости. Но у меня тоже было послушание и я не мог уйти с него.”

Настало 7/20 октября, день погребения. Литургия совершена снова архиерейским служением. Перед литургией и всю ночь в храме все желающие прощались с Батюшкой, говорили ему последнее " прости". (В келье покойного, после окончания монашеского повечерия схиигумен Андроник с братией, своими учениками и отдельными лицами читал заупокойный акафист по усопшему Батюшке). В храме же медленно читалось Евангелие... Тепло горели огоньки у лампадочек... И тихо потрескивали свечи, стоящие в подсвечниках вокруг покойного Батюшки, а кругом стояли любящие его. И так до утра.

Утром после обедни монашеское отпевание. Все пропето. А затем, как бы от лица почившего, братия пела: " Зряще мой гроб, поминайте мою любовь..."

Батюшка, как забыть твою любовь?

Затем гроб подняли, внесли в алтарь, обнесли вокруг престола и вышли из храма погребальным крестным ходом. Шествие открывал клир с хоругвями, затем Владыка и Братия, несшие гроб Батюшки и масса любящих чад, монахов и прихожан. Здесь с умилительным пением ирмосов Великого Канона Андрея Критского и грустным перезвоном колоколов с крестным ходом обошли кругом храма и остановились у могилы, которая была приготовлена против алтаря, рядом с могилами возобновителей Глинской пустыни Архимандрита Нектария и схиигумена Антония. Яму сделали очень глубокую. Сказал слово один епархиальный благочинный о.Александр. Протодиакон о.Иаков сделал возглас о упокоении новопреставленного схиархимандрита Серафима. Но его мощный бархатный голос (бас) оборвался и он кое-как сквозь слезы закончил его. Гроб медленно подняли на сшитых полотенцах и опустили в могилу.

Песок желтый... земля сухая.

Здесь погребли его...

Погребли самое сердце обители...

Погребли просто... смиренно... по Глински.

Вечная Твоя память, достоблаженне отче наш Серафиме, приснопоминаемый.

Октябрь, 1958 г.

Глинская пустынь