ГЛАВА 1. Над прохладной тьмою летней ночи медленно-медленно кружились звезды

Над прохладной тьмою летней ночи медленно-медленно кружились звезды. Хорьчиха Катринка подхватила дочку и ее младшего братца и бережно уложила их в гамак — спать. Каменные стены дома хорошо прогрелись за день, и свежевыкупанные щенки дожидались вечерней сказки в тепле и уюте.

Вопросительно глядя на щенков, Катринка медленно провела лапой по корешкам книг, выстроившихся на полке. Какую же выбрать на сегодня?

— Эту! — хором вскричали Бетани и Винсент. На мгновение задержав лапу на корешке, хорьчиха-мама сняла с полки пухлый томик. Она знала его на ощупь — по истрепанным, замятым уголкам.

— Ну и ну! Что же это у нас такое? — Даже не взглянув на название, она вытаращила глаза, притворяясь удивленной. — «Хорьки-спасатели на море»? Не может быть!

Эту книгу Катринка читала своим щенкам столько раз, что они давным-давно выучили ее наизусть. Но они все равно закричали: «Да! Да!» — с таким восторгом, будто книга появилась у них на глазах из ниоткуда.

— Ну, тогда успокойтесь и слушайте внимательно, — сказала мама, — и я расскажу вам сказку о маленьких хорьчатах на море…

Бетани Никка, старшая сестра, угнездилась в своем любимом уголке гамака и натянула пушистое одеяло до самого подбородка. Встопорщив усы и всем своим видом выражая восхищенное внимание, она повернула носик к матери и закрыла глаза, погружаясь в мир воображения.

Винсент покрепче зажал в лапе мягкого игрушечного ежика и закопошился, устраиваясь поудобнее на своей половине гамака. Он знал, что рано или поздно этот гамак достанется ему целиком. Но пока что сестра была рядом — и Винсент с радостью уступал ей самое уютное местечко.

Хорьчиха-мама раскрыла книгу.

«Давным-давно компания щенков отправилась в поход. И пришли они на берег огромного океана. Щенки были смелые и мечтали о приключениях, но знали они не так-то много и по неразумию своему решили пуститься в плавание к далеким, таинственным берегам Запретного острова».

Тут мама повернула книгу, показывая картинку: смелые, но неразумные любители приключений на грубо сколоченном плоту под парусом из простыни. Бетани кивнула, не открывая глаз: точно такую же картинку нарисовали перед ее мысленным взором воображение и память.

«Ох, какие глупые щенки», — подумала она. Она-то знала, чего не знали маленькие мореходы: свирепый шторм уже гонит пенные буруны к берегам Запретного острова!

Все, о чем читала мама, Бетани видела как наяву: целый день пути под парусом и беспечных щенков, плывущих по воле ветра и волн. Вот они карабкаются на берег; вот они исследуют новую, таинственную землю и не замечают, как сгустились в небе черные тучи, предвещая беду. Но Бетани замечала все. Вспыхнула первая молния. Прогремел гром. Глупые щенки попались!

«Что же нам теперь делать?» — прошептала она едва слышно.

«Что же нам теперь делать?» — прочитала вслух хорьчиха-мама и снова повернула раскрытую книгу к щенкам.

Картинка занимала целый разворот. Шестеро злополучных хорьчат сгрудились на крошечном клочочке суши, вокруг которого стеной вздымались пенные гребни.

— Что же делать?! — хором воскликнули Винсент и Бетани вместе с мамой.

Не открывая глаз, Бетани смотрела, как безжалостно надвигается шторм; как большие корабли мчатся на полном ходу к гаваням, спасаясь от обезумевшего океана; как бедные хорьчата цепляются изо всех сил за дерево, а ветер треплет их, словно пушистые флажки; как мамы и папы в ужасе узнают, что их щенки потерялись, да еще и припасов захватили от силы на один день; как бушует и беснуется шторм… В конце концов ветер утих. Но море по-прежнему бурлило пузырями, и огромные волны накатывали на остров. Пути назад не было.

«Что же делать?» — прочла Катринка.

— ПОЗВАТЬ ХОРЬКОВ-СПАСАТЕЛЕЙ! — хором выкрикнули брат и сестра.

— Совершенно верно, — сказала Катринка. — Позвать хорьков-спасателей!

И она перевернула страницу.

Бетани затаила дыхание. Как живо и ярко разворачивалась эта история перед ее мысленным взором! Вот уже удары сигнального колокола раскатились над причалом спасательной станции, вот хорек-капитан Терри и весь дежурный экипаж ринулись по местам; вот взревели, набирая обороты, оба двигателя, и две пенные борозды потянулись от берега вслед за стремительным катерком, мчащимся в неспокойное море с миссией помощи.

Вот уже позади осталось устье канала, пенные валы расступились перед спасателями, и бурунокол «Хорьчиха Эмили Т.» лег на курс к Запретному острову.

Какой он храбрый! — подумала Бетани.

Впрочем, она понимала, что капитан Терри сейчас не оценит ее восхищения. Он слишком занят.

Целый час он правил по счислителю — самый полный вперед прямиком на остров. Он знал, что больших судов на этом участке всегда видимо-невидимо, а столкновения катерок не выдержит. Но времени было в обрез. Для очистки совести капитан Терри посматривал на радар, но помехи от бурунов все равно смазывали картину. Куда надежней радара были чуткие уши помощников: если по курсу окажется другое судно, они уловят эхо лучше всякого локатора.

А тем временем хорьчата на острове сбились в кучку и крепко сцепились лапами, чтобы никого не смыло в море. Они уже съели все припасы, до последней крошки, и теперь жались друг к другу, дрожа от холода и голода. Так им не продержаться даже до завтрашнего вечера! Какого же дурака они сваляли! И как они теперь раскаивались в своей глупости!

— Судно прямо по курсу, капитан!

Бетани увидела в точности то же самое, что предстало в этот миг взору капитана Терри: огромной кляксой на экране радара всплыл из ниоткуда человеческий сухогруз.

— Право руля! — крикнул капитан рулевому. На полном ходу спасательный катер развернулся, едва не улегшись набок и взметнув целое облако пены.

Из-за снежной пелены брызг вынырнул черным утесом корпус сухогруза. Он стоял неподвижно, но в глазах команды быстроходного катерка мелькнул и пронесся мимо смазанной глыбой тьмы за какую-то долю мгновения.

— Лево руля! Вернуться на курс! — скомандовал капитан.

И вот наконец, с превеликим трудом, спасательный катер пробрался между отмелями и рифами Запретного острова, и Хорек Абингдон, бросив с носа лотлинь, замерил глубину.

— Метка двенадцать лап! — объявил он.

Катер двинулся дальше.

— Метка восемь лап!

Поверхность моря и берег острова по-прежнему устилал ковер густой пены с огромными пузырями. Каждый пузырь — втрое больше радиомачты!

— Метка четыре лапы!

— Отдать якорь! — скомандовал капитан и добавил:

— Включить сирену!

Сирена резко взвыла — целых четыре гудка! Земля, невидимая за бурунами, отдалась эхом. И больше ни звука.

— Еще!

Снова эхо… И слабенькие, едва слышные отзвуки радостных голосов!

Капитан включил громкоговоритель.

— Эй, на острове! Это спасательный катер «Хорьчиха Эмили Т.». Мы стоим в сотне лап от берега. Сирену будем включать через каждые полминуты. Подойдите к кромке воды. Спасатели вас подберут. Не пытайтесь плыть к катеру. Дождитесь спасателей.

С острова снова донесся хор радостных возгласов:

— Ура! Привет!

Еще несколько гудков сирены — и вот уже помощник боцмана Хорек Дзинкль, весь промокший, покрытый хлопьями пены, вернулся с первым щенком-путешественником.

— Вперед, малыш! — Он поднял щенка, передал его на палубу прямо в лапы впередсмотрящей, Хорьчихе Джоанне, и, развернувшись, поплыл назад — за остальными.

Обратный путь до спасательной станции занял гораздо больше времени. Пена уже спадала, но море все еще не успокоилось, и с пассажирами на борту двигаться быстрей, чем на половине крейсерской скорости, было небезопасно даже для мощного хоречьего бурунолома.

Когда мама перевернула последнюю страницу — ту, где маленькая Хорьчиха Анджела на рисунке целовала капитана Терри, — Бетани смахнула слезинку. Ее переполняло восхищение перед отважными хорьками из Спасательной службы.

Мама закрыла книгу, и в спальне воцарилась тишина. Мама поднялась, подошла к гамаку и подоткнула одеяла.

— Спокойной ночи, мои крошки. Бетани глубоко вздохнула.

— Как ты думаешь, мама… Как ты думаешь, я когда-нибудь смогу стать спасательницей?

Катринка обернулась. «Ох, старшенькая моя, — подумала она. — Вся в отца».

— Ты сможешь стать, кем захочешь, Бета-Никка, — сказала она, — но только если в твоем сердце достанет любви.

И она поцеловала обоих своих хорьчат и выключила свет.

Далеко-далеко от маленького каменного домика, в котором жила Хорьчиха Катринка со своими щенками, высоко-высоко в горах, у самой крыши мира, хорьки-философы поняли то же самое и назвали это мудростью:

Счастье мы обретаем лишь тогда, когда идем за тем, что любим больше всего на свете.

Юная Хорьчиха Бетани слышала свою любимую историю еще много-много раз. Но именно в тот раз она впервые поняла, что в один прекрасный день сама взойдет капитаном на палубу спасательного катера.