Иначе воспринимающие

Невропатичные люди испытывают в детстве специфические трудности. В отличие от взрослых, которые озабочены, главным образом, проблемами взаимодействия с собственным «Я», у детей, пока доминирует потребность в отождествлении с реальным окружением, волнуют гораздо больше отношения с окружающими. Трудности в распознавании, как к тебе относятся, – сильнейший источник тревоги. В раннем детстве они могут вызывать такие грозные симптомы как ранний детский аутизм, а также быть причиной многочисленных и многообразных неврозов, когда постоянное напряжение от неуверенности выливается в расстройства сна (ночные страхи, энурез), аппетита (анорексия или булимия), навязчивости (трихотиломания) и др. Дальнейшее развитие идет тем успешнее, чем быстрее когнитивный компонент отношений с окружающим миром оттесняет эмоциональный. Если же обстоятельства складываются неблагоприятно, вероятность стать невротиком и в зрелые годы многократно возрастает.

Ситуация. Равнодушная строгость с требованиям «не вникать, а действовать» оставляет сомнения в душе ребенка не объясненными, что уходит в осадок и служит источником постоянного внутреннего напряжения.

Паттерн. Гаснущая надежда на понимание («вообрази я здесь одна, никто меня не понимает…») вынуждает уходить в мир воображения.

Драйв. Отрыв воображаемого от реальности, в которой никто не интересуется проблемами ребенка, идет под аккомпанемент упреков в непонятливости или упрямстве, что закрепляет смысловой барьер с действительностью.

Защита. Стойкое отвращение к «энергичным людям» перерастает в отшельнические тенденции аутсайдера, готового мириться внешне с самой примитивной формой жизни, сохраняя свои роли-статусы в неприкосновенности.

Коррекция: Парадоксально, что у людей такого склада повышена сензитивность, чувствительность к малейшим проявлениям эмоционального состояния окружающих. Это условие выживания в жесткой среде неэмпатиных взрослых. Можно сказать, что проницательность у них «в крови». Однако проблема заключается в том, что собственное Я не может уверится в интерпретации полученных сигналов. Следовательно, проблема решается усилением внутреннего и внешнего Я- отграничений (по Аммону) и главное, выработкой четкой этической позиции, позволяющей интерпретировать поступающие коммуникативные сигналы. Осложняет ситуацию то, что аффилиативная потребность в отождествлении может сбивать верность оценок ради пусть и ущербного и мазохистического, но все-таки объединения со значимыми людьми. В этом случае следует завязывать самооценку на внешние и внутренние достижения и удовольствие от них.

Наиболее уязвимый возраст – дошкольный и младший школьный, пока развивающееся мышление еще не способно корригировать недостатки восприятия. Сейчас не способные не только объяснить, но и понять источники тревоги, дети бывают особенно чувствительны к тому, как к ним относятся взрослые, насколько им под силу понять невыраженное, оказать поддержку, не дожидаясь обращения. Лишенные этого дети, как правило, реагируют невротически, что влияет на процесс развития личности с первых шагов и нередко остается с человеком и в последующие годы.

Сочетание невропатичности с умственной отсталостью в условиях педагогической депривации ведет к тому, что бедность воображения вкупе с мечтательностью формирует своеобразную склонность к примитивной «зачарованности» (по Н. Лескову), когда отказ от борьбы за жизнь и готовность смириться со своей никчемностью освобождают человека от каких бы то ни было обязательств в смысле общественно полезной роли.

Ситуация. Изоляция, создающая «парниковый эффект» для тревожных опасений любого рода, «обогащает» собственную тревожную неуверенность родительской.

Паттерн. «Панцырь отчуждения» давит все сильнее пор мере того, как ребенок приближается к возрасту, когда нормальными станут отчуждение и эмансипация.

Драйв. Чем толще скорлупа защитных психологических барьеров между человеком и трудно познаваемой средой, чем проблематичнее от нее освободиться, тем больше вероятность, что энергия тревожных опасений станет разворачиваться в направлении самой семьи.

Защита. Отвержение общезначимых интересов с недоверием и раздражением формирует предпосылки психологии отщепенца, внутренние смыслы поведения которого густо окрашены подозрительностью.

Коррекция: Способ справиться с такой психологической ситуацией прост, но труднодостижим. Необходимо «проламывать» панцирь отчуждения общением «по делу». Общение «по делу» поневоле заставит вкусить мир деловых отношений и тем начать социализироваться. В условиях изоляции таким делом зачастую становятся компьютерные игры и чаты, а родители шантажируют ребенка возможностью отключить его от интернета. Выходом из данной ситуации является зарабатывание денег с помощью интернета (чему подростка стоит обучать). Психологически панцирь отчуждения снимается психологическими тренингами общения и личностного роста, где человек имеет возможность сбросить накопленный тревожный потенциал и научиться конструктивным способам общения.

Наиболее уязвимым для личностного развития является подростковый возраст, когда, пронеся сквозь детство внутренний мир, дистанцированный от реальности, человек готов только защищаться, а не сотрудничать и сопереживать. Такая «воинственность в стакане воды» очень затрудняет общение и мешает установить конструктивные отношения. Выбор социального пространства, где нет конкуренции, обостряет обидчивость и делает семью заложником конфликта между самооценкой и уровнем притязаний.

Сочетание невропатичности с умственной отсталостью делает скорлупу защитной подозрительности еще толще и окрашивает тревожные опасения оттенком озлобления к инакомыслящим чужакам.

Ситуация. Социальная запущенность – самая неблагоприятная обстановка для развития личности детей, нечетко воспринимающих ситуацию. Если их не понимают семья и система, то рассчитывать на приязнь и сострадание среды тем более не приходится.

Паттерн. Страх сопровождает невротичного ребенка везде, так что психическое развитие бывает ослаблено с самого начала и в своей основе. Не имея психологической опоры в своих сомнениях и тревогах, ребенок как бы «сгорает изнутри» и в школе производит впечатление умственно отсталого.

Драйв. Найти в окружении того, кто взял бы на себя покровительство.

Защита. Деперсонализация – очень вероятная форма ухода от неблагожелательно настроенной (все непонятное тревожит) среды, неприветствующей системы и выталкивающей семьи. При этом ее ипохондрический вариант («не трогайте меня, я нервный») встречается весьма нередко. И вообще трудно даже предположить, что в такой воспитательной ситуации общепринятые ценности будут без проблем переходить во внутренние смыслы поведения.

Коррекция: Психологическая коррекция такого случая весьма затруднена. Поскольку страх реальных людей всегда конкретен, то избавиться от причин страха не представляется возможным. Возможным вариантом снятия страха является проработка страхов и усиление самооценки через тело, т.е. через спорт. Также вполне эффективным является обучение ребенка такому уровню эмпатии, чтобы он вызывал у окружающих сугубо положительные эмоции (проработка имиджа). Вполне эффективны также будут тренинги коммуникации.

Наиболее уязвимым возрастом здесь будет дошкольный и младший школьный, когда именно недостаток аффилиативного чутья будет затруднять общение, не подготовив ребенка к потребности в когнитивном консонансе. Учителя просто не понимают ребенка, который не умеет общаться, и чаще всего относят его к числу умственно отсталых.

Сочетание невропатичности с умственной отсталостью в обстановке социальной запущенности означает, что давление обстоятельств на личность возрастет троектратно, так что на более или менее гармоничное развитие без подключения реабилитационной педагогики вряд ли стоит надеяться. Как правило, в таких случаях психология изгоя, даже не пытающегося найти конструктивные варианты социальной адаптации, имеет для своего появления все основания.

Иначе чувствующие (ретардации личностного развития)

Люди, которым предстоит стать «вечно пятнадцатилетними», отличаются от своих сверстников с детства. Чаще всего у них социальные инстинкты выражены слабее и не обеспечивают защитной психологической реакции на угрожающие обстоятельства (боязнь чужих взрослых, страх оторваться от родителей или воспитателей на дистанцию, когда можно потеряться, отчаянность в драке и т.п.). К тому же наступление потребностей, на которых строится воспитательная ситуация (когнитивного консонанса, аффилиативной, эмпатийной), отстает от сверстников, так что обычные мотивы поведения приходится все время корригировать усилием ума и воли и делать то, что не нужно и не интересно. Образно говоря, спонтанность личности уходит мимо воспитательной ситуации.

Ситуация. Депривация в возрасте, когда доминируют эмоциональные стремления к общению, будит воображение, которое постепенно отрывается от реальности, а по мере того, как хороший интеллект позволяет приноравливаться к ожиданиям окружающих, все больше служит источником чувств, тогда как обстоятельства (манеры, приличия, нормы) – лишь инструментом воплощения фантазии.

Паттерн. Отчуждение от чувств, которые движут сверстниками в общем деле, способствуют формированию эгоцентрических наклонностей.

Драйв. Поиск податливой социальной среды, которую найти в условиях депривации можно либо на стороне, либо исподтишка в том коллективе, где приходится жить.

Защита. Отчуждение от мотивов, которыми руководствуются окружающие с формированием психологии «антигероя», для которого не существует ответственности по взятым на себя обязательствам.

Коррекция: Поскольку в данном случае основной причиной нарушений социализации является стихийная спонтанность, то логичным выходом будет психодиагностика сути спонтанности с последующей ее профессионализацией. Ослабленные социальные инстинкты всегда будут ставить такого человека в обособленную позицию, поэтому наиболее оптимальной социальной позицией для него будет позиция эксперта в выбранной им на основе спонтанности профессиональной компетенции. Вполне понятно, что позиция «антигероя» психически будет представлена в виде протестности связанной с аффектами, которую также необходимо социализировать. Возможные роли для этой позиции: ревизор, критик в решении профессиональных проблем и т.д.

Наиболее уязвимым возрастом является отроческий, когда спонтанность при слабости сдерживающих начал, подавляемая угнетающим воспитанием, начинает реализовать себя делинквентным поведением исподтишка.

При сочетании ретардации личностного развития с умственной отсталостью людям (и взрослым тоже) свойственно реагировать на проблемы адаптации регрессом к инфантильному поведению с высокой вероятностью примитивных истерических проявлений.

При сочетании с невропатичностью тревожная окраска переживаний способствует повышенной зависимости человека от настроения, когда раздражительность в условиях депривации (не улавливающими эмотивную мотивацию поведения взрослыми) приобретает демонстративный оттенок не без угрозы самопожертвования.

В целом ретардация личностного развития в таких обстоятельствах, сама по себе или будучи осложнена иными вариантами психических недостатков, формирует психологию аутсайдера с самомнением, более или менее демонстративно игнорирующем официальное признание своих усилий, перенося честолюбивые ожидания в круг тех близких, кто в той или иной мере оказывается зависим.

Ситуация. Изоляция с присущим для нее условным восприятием внешнего мира оставляет для инфантильного мироощущения возможность не вникать в реальные отношения людей и оставаться при своих иллюзиях.

Паттерн. В зависимости от силы характера человек бывает склонен либо навязывать свои взгляды и намерения окружающим («пусть весь мир прогнется под нас»), либо становится домашним тираном, пользуясь любовью близких в своих эгоистических интересах (не испытывая искренних чувств, он понимает их значение и роль в мотивах других людей).

Драйв. Определяется теми силами, которые направляют спонтанность на достижение целей, мало связанных с интересами окружающих (эгоцентрических). От податливости социума зависит и выбор защитной реакции.

Защита. Возможны несколько вариантов: а) замкнуться в мире домашних отношений, демонстрируя оппозицию к общепринятому (с истероидной окраской); б) остаться в инфантильном статусе под патронажем сильной личности главы семьи; в) замкнуться в невротической (чаще ипохондрической) обособленности.

Коррекция: Честно говоря, корректировать данную ситуацию крайне сложно: слишком уж сильно влияние эгоцентрической спонтанности. Однако спонтанность обладает настолько сильным драйвом к самореализации, что можно присоединиться к этому потоку и корректировать его. Эгоцентричность не означает эгоистичности, поэтому побуждение к добру и пользе вполне может реализовать приемлемый вариант социализации. Следовательно, необходимо обратить психокоррекционное внимание на проработку аффектов и фиксации эгоцентической, но этичной системы ролей-принципов. И также необходимо поощрять, наращивать профессиональную компетентность ребенка с обязательным практическим результатом и желательно в ситуации коллективной работы.

Когда изоляцию реализуют сильные и нацеленные на отчуждение от социума люди (не всегда по невропатическим, порою и по этическим соображениям), недостаточность социальных инстинктов делает тех, чье личностное развитие лишено собственной энергии, истинными заложниками традиций. По сути их можно называть не «вечно 15-летними», а «вечно 12-ти летними». При всей широте взглядов и мощи интеллекта, которые будут приобретены в дальнейшем, затворники из числа детей подобного склада никогда не поднимаются в своем самосознании до страданий из-за когнитивного диссонанса во взаимодействии с собственным «Я». Отсутствие критики к своей «моральной дефективности» лишает их интуиции, необходимой для достижения социального успеха, и доверие окружающих, необходимое для успешной социальной адаптации, они утрачивают раньше, чем успевают закрепиться в социальном пространстве. Так формируется психология отщепенца, которого «не понимают».

Самым уязвимым периодом развития является завершение стадии, когда доминируют силы отождествления, и начинается пора отчуждения. Чувство ответственности, на котором базируется доверие окружающих, очень интуитивно, если не сказать инстинктивно, так что пока мышление не научится отличать нужное от ненужного, отроков и начинающих подростков такого склада преследуют неудачи в экспериментах с социальной средой, из-за отсутствия необходимых для успеха навыков.

Сочетание ретардации личностного развития с умственной отсталостью заставляют цепляться за семью при любых обстоятельствах.

Сочетание с невропатичностью наполняет воображаемый мир изолированного ребенка опасениями самого причудливого свойства. Именно в подобных случаях встречаются упорные навязчивости, стойкий энурез, ипохондрические страхи).

Ситуация. Запущенность при недостатке интуиции всегда опасна тем, что среда не прощает наивности и играет на ней самым жестоким образом, так что, в отличие от системы и семьи, где дети с ретардацией личностного развития могут капризничать и даже тиранить тех, кто их любит, во дворе им приходится с очень примитивным социальным статусом.

Паттерн. Страх попасть в качестве игрушки для развлечения тем, кто старше, сильнее, сообразительнее и являются сплоченным большинством.

Драйв. Стремление либо найти покровителя, с которым можно не бояться социальной стихии, либо остаться среди младших, которых не обижают.

Защита. Смирение с социальной позицией помыкаемого при лидерах, либо уход в социум, где примитивность статуса служит защитой от посягательств извне.

Коррекция: Формирование прагматичности обслуживающей инфантилизм, тренинги общения, развитие сензитивности

Самым уязвимым возрастом для такого склада детей в обстановке семейно-педагогической запущенности является младший школьный, когда система отталкивает детей с плохими социальными навыками и отсутствием естественных стремлений к отождествлению, на которых строится воспитательная ситуация (аффилиативных, когнитивного консонанса). Недостаток гибкости во взаимодействии со взрослыми, неумение выразить свои положительные стремления, обрекает их на одиночество. Если характер и интеллект позволяют, дети вливаются в «уличное племя» на тех условиях, которые им двор предоставляет, если нет – отчуждение в форме деперсонализации становится их уделом, в какой-то мере смягчаемом умением играть с детьми и держаться в их компании. Так формируется психология изгоя, не чувствующего потребности в эмоциональном единении с окружающими.

Сочетание с умственной отсталостью усугубляет давление среды и с ранних лет оставляет за человеком статус помыкаемого.

Сочетание с невропатичностью выводит эмоциональную неустойчивость на уровень тяжелых экцессов (ранняя токсикомания, самоповреждения, суицидальная готовность).

Иначе реагирующие (минимальная мозговая дисфункция)

В детском возрасте отклонения в сфере воли выражаются, главным образом, в недостаточном торможении активности. Минимальная мозговая дисфункция – это в первую очередь моторная гиперактивность, когда непоседливость и импульсивность лишены эмоциональной вовлеченности в стремления и выглядят как простая суетливость. Естественно, прилежание и послушание даются детям такого склада с большим трудом, а проблемы в общении возникают чуть ли не ежедневно.

Ситуация. Конфликт между спонтанностью и воспитательной ситуацией нарастает по мере того, как игра, где суетливость и отвлекаемость допустимы и приемлемы, сменятся деятельностью, где они мешают работе. Так что, если поначалу на долю «бестормозных» детей выпадает раздражение родителей и воспитателей детского сада, то в школе им приходится испытать на себе гнет системы (на помощь которой уставшие родители возлагают большие надежды). Напряжение растет и за счет того, что сверстники не берут всерьез того, кто выглядит «шутом гороховым», и нередко развлекаются над детьми такого склада с присущим этому возрасту безжалостностью.

Паттерн. Постоянное ожидание окрика формирует негативное отношение к самым близким людям, чью раздражительность дети еще не в состоянии понять. Взаимное непонимание закрепляет упрямство и своеволие.

Драйв. Стремление вырваться из жестких рамок воспитательной ситуации в самое примитивное сообщество, где никто не старается смирить инициативу другого.

Защита. Разрыв отношений с семьей и системой в пользу среды.

Коррекция: депрессивная работа

Самым уязвимым возрастом для детей такого склада в условиях педагогической депривации бывает младший школьный, если родители хотят перебросить на учителей свои проблемы, безоговорочно требуя такой же дисциплины, как в классе, а педагоги не хотят делать никаких поблажек, и отроческий, когда даже при благоприятной атмосфере воспитания стремление вырваться из рамок берет верх. Побеги из дома или уличная безнадзорность без побега становятся истинным бедствием для приличной семьи, когда почва берет верх над ситуацией. Когда слабость высшей нервной деятельности (обычно свойственная детям с органической недостаточностью мозга) дает себя знать расстройствами во взаимодействии возбуждения и торможения (влияние парадоксальной и ультрапарадоксальной фаз торможения на эмоциональные предпочтения) в форме влечений к отвратительному, диагноз «психопатия» обычно не заставляет себя ждать. Стремление откреститься от проблем воспитания ссылаясь на неодолимую силу почвы очень свойственно не только учителям, но и родителям, зацикленным на своей непогрешимости.

Сочетание ММД и умственной отсталостью лишает ребенка единственного шанса сохранить конструктивные отношения со школой – живости ума и цепкости памяти, когда даже кратковременное сосредоточение внимания позволяет ухватить суть урока.

Сочетание с невропатичностью встречается довольно часто и в условиях равнодушного применения стандартных методов воспитания неизменно выливается в детские неврозы с расстройством физиологических функций (энурез – обычное дело), затягивающиеся надолго.

Сочетание с ретардацией личностного развития, когда игровая ситуация желательна как при том, так и при другом варианте измененной почвы, простительна при снисходительном отношении к имеющимся недостаткам, если отношение формальное – воображение становится истинным спасением для ребенка от давления воспитателей. В современных условиях роль такой выручалочки может принадлежать компьютерным играм.

В целом, при разных поводах для конфронтации с воспитательной средой, формируется психология аутсайдера, который стремиться занять более или менее достойное положение в обход официальных требований и недосягаемых ожиданий за счет тех или иных сильных сторон психики, характера и личности, а когда это недоступно – предпочитает маргинальную среду, где чувствует себя более комфортно.

Ситуация. Изоляция, с присущей для нее связывающей манерой воспитания, берет на себя гиперактивность ребенка. И хотя это утомительно, родители усиливают социальное отчуждение тем, что в неизбежном конфликте со школьной дисциплиной и порядком обычно занимают сторону ребенка, осуждая учителей, которые «думают только о себе». Естественно, чем толще скорлупа недоверия к обществу, тем вероятнее, что взаимное раздражение станет естественным фоном семейных отношений.

Паттерн. Перенос на близких конфликтов с системой, а порою и со средой, где тоже не жалуют суетливых, если они не умны и не сильны характером, делает обыденную жизнь источником постоянного напряжения, утомляющего и требующего разрядки.

Драйв. Поиск среды, где напряжение можно было бы сбрасывать не только в форме внутрисемейного скандала. В зависимости от других свойств характера выбор может быть самым разным.

Защита. Упорный уход на улицу из приличной семьи (не обязательно с бродяжничеством).

Коррекция: работа с родителями

Наиболее уязвимым является отроческий возраст, когда снисходительное отношение близких не в состоянии компенсировать неудачи в школе и во дворе. Перенос на родных своего раздражения создает риск перехода защитного варианта дезадаптации из «экологической ниши» в «деперсонализацию». Ситуация, которую любят определять словами «улица испортила», подходит именно к этому случаю. Причем реальный уход из дома вовсе не обязателен. Такого склада дети в условиях, кода семья не отталкивает, и на улице стараются держаться своим кругом и циркулируют из одной квартиры в другую (в гости к таким же как они), после чего родители обмениваются между собой вещами, которые их дети крадут друг у друга по мелочи.

Сочетание с умственной отсталостью усиливает защитный барьер со стороны семьи в отношении общества и делает возможность выхода за его пределы еще более проблематичным (в конструктивном варианте) и весьма вероятным в варианте импульсивном («нырнуть в асоциальную среду», очертя голову).

Сочетание с невропатичностью заставляет ребенка постоянно «липнуть к родителям», изводя их своей гиперактивностью. Взаимное раздражение от усталости как с той, так и с другой стороны – постоянный спутник на много лет, остающийся нередко и в гораздо более поздние годы, когда разорвать отношения бывает не под силу из-за сложившихся и устоявшихся привычек.

Сочетание с ретардацией личностного развития может стать причиной весьма сомнительных проявлений недостаточности социальных инстинктов со склонностью к импульсивному их проявлению.

В целом, при всем разнообразии возможных вариантов, складывается позиция отщепенца, с недоверием относящегося к системе и его правилам и сохраняющего приоритетные отношения с семьей (когда на нее можно положиться) или средой, когда на семью положиться невозможно.

Ситуация. Социальная запущенность, когда «бестормозность» сочетается с «отвязанностью» делает детей истинными заложниками социальной стихии в ее самых неприглядных проявлениях. В школе их даже не хотят понимать, так как они несут с собой навыки и привычки, совершенно неприемлемые в системе, так что статус «выставляемого за дверь» закрепляется за ними с первых шагов в организованном сообществе. Тем более, что диагноз «задержка психического развития по органическому типу» не заставляет себя ждать.

Паттерн. Страх не суметь «прилепиться к сильным» (суетливые не пользуются авторитетом в среде) довлеет над запущенными детьми, а вероятность остаться без «экологической ниши» вполне реален.

Драйв. Быть при сильном покровителе, где способность выполнять мелкие поручения помогает удержаться «на плаву».

Защита. В зависимости от того, насколько хитрость и сообразительность позволят приблизиться к лидерам, отчуждение реализуется в диапазоне от «экологической ниши» до «деперсонализации».

Коррекция: социализировать агрессивность

Наиболее уязвимый возраст – ранний школьный, когда ребенок оказывается вытолкнут из системы, к жизни в которой не был подготовлен, но надеялся на справедливость (у остальных же получается). Дальше идет лишь накопление опыта защитного поведения во взаимодействии с системой и семьей и конструктивного сосуществования с маргинальной средой.

При сочетании с умственной отсталостью запущенность бестормозных детей почти неизбежно ведет к тому, что они становятся жертвой среды, страха сближения с которой недостает.

При сочетании с невропатичностью дети с ранних лет становятся неряшливыми неудачниками, внутренний мир которых формируется в зависимости от того, с кем конкретно их сведет судьба, помогая выжить.

При сочетании с ретардацией личностного развития дети стараются максимально задержаться среди младших, даже признавая их власть над собой.

В целом, запущенным детям с минимальной мозговой дисфункцией, особенно осложненной другими психическими недостатками (что чаще всего и бывает), бывает очень трудно наладить конструктивные отношения с системой и семьей. Да и в среде им, как правило, достаются непрестижные роли, так что формирование психологии изгоя, который верит и надеется только на узкий круг близких ему людей (если таковые имеются) становится весьма вероятным.

Ослабленные (астенизированные)

В отличие от взрослых, которые могут отдыхать, сколько им заблагорассудится, дети работают над собой каждый день, так что утомляемость тормозит развитие. Если силы восстанавливаются, то за время каникул или еще как-нибудь ребенок в состоянии догнать сверстников, если такой возможности нет, приходится мириться с более скромной позицией, чем раньше. Естественно, это влечет за собой проблемы психической средовой адаптации, так как родители и учителя тоже должны приноравливаться к изменившимся условиям, а мы прекрасно знаем, что взрослых, готовых считаться с обстоятельствами, гораздо меньше, чем тех, кто готов насмерть стоять на давно утраченных позициях и приносить жертву за жертвой на алтарь собственных иллюзий.

Ситуация. При педагогической толстокожести воспитателей (родителей и учителей), когда требования «подтянуться» игнорируют реальные возможности ребенка, тому приходится либо искать способы достучаться до взрослых, либо уйти в мир воображения, постепенно отчуждаясь от психологически неподъемной ситуации. Чем раньше начинаются проблемы, тем вероятнее ипохондрическая перестройка отношений, чем позже, тем отчуждение от реальности в мир воображение встречается чаще.

Паттерн. Обида на взрослых, которые не хотят вникать в обстоятельства, а лишь настаивают на достижениях. Ожидание неудачи. Страх очередных порицаний.

Драйв. Поиск понимающей и сочувствующей среды.

Защита. Уход в мир воображения с одухотворением игрушек, животных или неких отвлеченных образов, мистическая ориентация фантазий.

Коррекция: спортивная медицина, просвещение родителей

Наиболее уязвимым возрастом является отроческий, когда требования и ожидания начинают давить со всех сторон и статус «тихого дурачка» нависает над формирующейся личностью. В таких обстоятельствах отрыв духовных ценностей от социальной реальности вполне ожидаем.

При сочетании с умственной отсталостью в условиях педагогической депривации астения усугубляет чувство безнадежности и рано выключает волю из борьбы за достойное место в коллективе. Враждебность к культуре, от лица которой родители и учителя выставляют свои требования, уходит глубоко в мотивы поведения.

При сочетании с невропатичностью ипохондрические страхи появляются вполне закономерно и закрепляются как способ избежать давления со стороны родительских амбиций.

При сочетании с ретардацией личностного развития вполне логично удерживать инфантильное мироощущение с регрессом до статуса, который позволяют обстоятельства.

При сочетании с минимальной мозговой дисфункцией истощаемость побуждений становится ведущим компонентом поведения, когда любое проявление активности быстро окрашивается раздражением и слезами с гневливой истероидностью.

В целом преобладает тенденция защититься уходом от напряжения и отказом от борьбы (достаточно эффективный способ подняться на ситуацией), что способствует формированию психологии аутсайдера, чей внутренний мир оберегается от любой интервенции со стороны.

Ситуация. Изоляция позволяет долго скрывать утомляемость от столкновения с требованиями системы, когда родители берут на себя много работы вместо ученика. При этом их собственная невротическая предрасположенность незаметно «перетекает в психику» ребенка, усиливая психологический барьер с реальностью.

Паттерн. Стремление при любом неблагоприятном воздействии прятаться в скорлупу семейных отношений закрепляет тревожные опасения, индуцированные родителями, как собственные.

Драйв. Эмансипация, неотвратимая для подростка, будучи лишена возможности экспериментировать в социальном пространстве, реализуется в рамках устоявшихся семейных отношений как враждебность к близким, напоминая аутизм.

Защита. Комбинация внутренних смыслов поведения, продиктованная воображением, стиснутым узким социальным пространством, выглядит как утрированный индивидуализм.

Коррекция: медицина, обучение способам получения социальной поддержки (коммуникативные умения)

Наиболее уязвимый возраст, когда подспудные изменения статусных ориентаций всплывают на поверхность, – переход от отрочества к подростковой отчужденности.

В сочетании с умственной отсталостью «наведенная невропатичность» становится индивидуальной характерологической чертой.

В сочетании с невропатичностью ипохондрическое развитие личности в целом весьма вероятно.

В сочетании с ретардацией личностного развития регресс к инфантильному мироощущению встречается довольно часто.

В сочетании с минимальной мозговой дисфункцией раздражительная слабость, совершенно неприемлемая в школе и среде, усиливает влечение в семью как экологическую нишу.

В целом страх оказаться вне тепличной обстановки, где созрели устойчивые невропатические комплексы, закладывает основы психологии отщепенца, чьи взгляды на жизнь отличаются от общепринятых не без враждебности, замешенной на тревожных опасениях относительно происходящего в социальной реальности.

Ситуация. Астенизированные дети страдают от запущенности больше всех из-за своей беззащитности (среда не склонна покровительствовать слабым). В каком бы возрасте ни появилась повышенная утомляемость, она обязательно вызывает чувство страха (в природе больной ищет нору).

Паттерн. Обида на семью и систему, которые не могут защитить от среды.

Драйв. Найти покровительствующего человека или компанию, где можно было бы не чувствовать изматывающего ожидания агрессии.

Защита. Зацепиться за статус убогого, покушение на которого было бы недостойным для сильных, а покровительство выглядело хорошо.

Коррекция: медицина

Наиболее уязвимы дошкольный и младший школьный возраст, когда социальная стихия в неконтролируемом детском сообществе еще очень жестока в своей близости к природе (безжалостной и целесообразной).

В сочетании с умственной отсталостью астения усиливает чувство беззащитности и стремление уйти в экологическую нишу под чье то покровительство любой ценой.

В сочетании с невропатичностью астения способствует появлению и закреплению таких расстройств, как энурез, логоневроз, ночные страхи, в возрасте, когда обычно они детьми изживаются.

В сочетании с ретардацией личностного развития инфантильное как способ защиты удерживается до последней возможности.

В сочетании с минимальной мозговой дисфункцией астения у запущенных детей лишает их каких-либо надежд на успехи в школе, обрекая на отчуждение, чаще всего приводящее к деперсонализации (среда не склонна принимать детей такого склада).

В целом формируется психология изгоя, если и цепляющегося за социальный статус, то исключительно в качестве сателлита своего покровителя. Оставшись же один на один с социальной средой и обществом, люди такой судьбы, выжившие в обстановке гнетущего страха, испытывают чувство враждебности под покровом смирения, готовое прорваться наружу самым неожиданным образом.

Так выглядят крайние варианты психической средовой дезадаптации в период личностного развития, когда позиция неудачника становится для человека естественной, а успех воспринимается как случайность (по Э. Хекхаузену). Естественно, в жизни они встречаются довольно редко в «чистом виде». Обычно в реальной судьбе это лишь некие тенденции, которые не определяют, а только влияют на нее. Переплетаясь между собой, они формируют сложный ландшафт, меняющийся с возрастом. Искусство диагностики в том и состоит, чтобы расплести их тонкие нити, в клубке которых кроются источники напряжения.

В более общей форме причины социального отчуждения можно классифицировать по тем признакам, которые подсказывает сама жизнь. В аутсайдеры человека гонят педагогические толчки к недосягаемым целям, установленным системой и примкнувшей к ней семьей. Примитивно мыслящие скрываются в мире, созданном их простенькой фантазией (который порой влечет своей загадочной пустотой более совершенные натуры). Невропатичные уходят в невроз, как в монастырь (по З. Фрейду). Инфантильные оставляют за собой игровое отношение к ответственности, связанной с успехами в жизни. Органики дожидаются времени, когда можно вырваться на волю, с облегчением топча навязанные им привычки. Астенизированные упаковывают свой внутренний мир во внешне податливую, но непроницаемую оболочку. В отщепенцы человека готовят в семье, где ложные представления о мире становятся причиной неконструктивного выбора смыслов поведения. Примитивные становятся заложниками «наведенной» или «индуцированной» невротичности своих родителей. У инфантильных игровая девальвация ценности достижений освобождает от необходимости бороться с обстоятельствами. Органики становятся домашними тиранами. Астенизированные всю последующую жизнь любовно укрепляют барьер с действительностью при посредстве разного рода хобби и односторонних увлечений. В изгои человек дрейфует под давлением среды, когда система и семья бросают его на произвол судьбы. При этом у примитивно мыслящих самосознание остается в рудиментарном состоянии, что производит впечатление «задержки психического развития» или даже олигофрении. Невропатичные склонны юродствовать. Инфантильные остаются «вечно 12-летними». Органики зачастую становятся «неряшливыми неудачниками». Астенизированные вырастают забитыми мечтателями.

Для каждого из них социальное отчуждение выступает как способ примирения с самим собой, так что работая с такими людьми не следует забывать, что войти в общество им гораздо труднее, чем жить на его обочине. Советская социальная доктрина пыталась переломить ситуацию, но безуспешно. Нынче восстанавливается сложная картина социального ландшафта, где людям маргинальной ориентации остается пространство для жизни. Но дело движется медленно и с трудом. На общественно бесполезные мотивы поведения мы все еще смотрим подозрительно и оцениваем человека в первую очередь по его поступкам. Однако шаг за шагом роль и место перевоспитания и искоренения занимают взаимопонимание и сосуществование. Чему остается только радоваться.

Рекомендуемая литература

Адлер А. Воспитание детей. М., 1998.

Антонян Ю. М., Бородин С. В., Сосковичев Е. Г. О некоторых неосознаваемых мотивах систематического занятия бродяжничеством // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1982. № 36.

Бейсон Г. Шаги в направлении экологии разума. В 3 т. М., 2005.

Демоз Л. Психоистория. Ростов н/Д, 2000.

Клейберг Ю. А., Кокорева Л. А. Социально-психологическая адаптация личности девиантного подростка. Ульяновск, 2003.

Лисина М. И. Влияние отношений с близкими на развитие ребенка раннего возраста // Лишенные родительского попечительства. Хрестоматия. М., 1991.

Подласый И. П. Курс лекций по коррекционной педагогике. М., 2003.

Роджерс К. Клиническая работа с проблемным ребенком. М., 1939.

Стивенсон С. А. О феноменах бездомности // СоцИс. 1996. № 8.

Унт И. Индивидуализация и дифференциация обучения. М., 1990.

Фукуяма Ф. Конец истории. М., 2005.

Хекхаузен Э. Мотивация и деятельность. М., 2005.

Черкашин Н. Бомжеград // СоцИс. 1999. № 8.

Человек всю жизнь вынужден
исправлять ошибки воспитания