Сентября 1993 года

Сегодня мы едем в Финикс. Карлайл едва не заставил нас остаться дома, но я сделала все, чтобы убедить его, что все будет в порядке. Я сыграла на его чувстве вины, и теперь мне плохо, но для меня важно было поехать лично, я должна была ее увидеть. Я взяла с собой Эдварда, и Карлайл не был рад, что мальчик увидит дом и всех тех людей, но я сказала ему, что это глупо. Если там небезопасно для Эдварда, тогда вся его теория, что девочке там не опасно, просто смешна. Даже если Изабелла Свон не моя дочь, это не означает, что она значит для меня меньше, чем собственные дети.

Я знала, что это ее день рождения, и мысль, что некому уделить ей внимание, разбивала мое сердце. Карлайл бы не позволил мне привезти ей что-то, я тихо попыталась объяснить ему, но не сработало. Нам удалось провезти немного шоколада, и Эдвард дал ей кусочек, у нее было хотя бы это. Бедное дитя никогда не ело шоколад и захотело сохранить его на потом. Надеюсь, она его съест.

Так мило было видеть их с Эдвардом вместе. Эдвард не знал, что поначалу думать, но она быстро очаровала его, как и меня. Она такое замечательное дитя, и заслуживает намного больше. Она снова была грязной, и у нее все еще нет обуви. Я так хотела, чтобы Карлайл дал мне хотя бы привезти ей пару туфель, чтобы защитить ноги. Я понимала, почему он не разрешил, но все равно мне это не нравилось.

Тяжело было оставлять ее, но я пообещала вернуться. А Карлайл сказал, что этого больше не случится. Он сказал, что я слишком привязалась, и он думает обо мне. Не имеет значения, если он больше не отпустит меня в Финикс, я не брошу Изабеллу. Я люблю эту маленькую девочку так, как люблю собственных детей, и я могу дать ей столько же, сколько даю Эдварду, Джасперу или Эмметту. Кто-то должен спасти ее, а никто даже не пытается. Я плачу каждую ночь, когда думаю об этом, думаю о том, через что она проходит, как она когда-то осознает, что она рабыня, и есть целый мир, частью которого ей не разрешают быть. Она слишком особенная, чтобы проходить через такое, и я должна спасти ее раньше, чем это случится… с помощью моего мужа или без.

Карлайл не понимает. Я не могу спасти весь мир, и я это знаю, но также знаю, что могу спасти эту маленькую девочку. Я должна. Это судьба, что я встретила Изабеллу Свон. Он говорит мне не быть смешной и не верить в чушь о судьбе, но интуиция никогда меня не подводила. Она помогла мне с ним, помогала с моими детьми, и поможет с Изабеллой Свон. Ей суждено стать частью моей семьи, и ни одно его слово не изменит мое мнение. Я костями ощущаю это, когда вижу её, и мой Эдвард это подтвердил. Эти двое должны быть в жизни друг друга.

Это судьба.

Сегодня я поняла, что не имеет значения, что для этого потребуется, я освобожу ее когда-то. Родители должны защищать своих детей, и я умру за своих, если это даст им безопасность, и это относится и к Изабелле.

Я спасу ее.

~*~ ~*~

Это была я… Из-за меня убили мать Эдварда. Мне она пыталась помочь и отдала за меня жизнь. Именно я разрушила Эдварда, разрушила его жизнь. Я разрушила жизни всех их, и Эдвард никогда не поймет. По этой причине доктор Каллен купил меня, поэтому его босс знал, кто я. Именно поэтому доктор Каллен заявил, что как личность я не была достойна, ведь из-за меня убили его жену, и я понимала, что как только Эдвард узнает, он будет чувствовать то же. Он всегда говорил, что человек, убивший его мать, разрушил их семью. И я была этим человеком. Он никогда не сможет простить меня.

В моем дне рождения не было ничего особенного, в этот день я начала разрушать их жизни. Если бы я не родилась, она была бы жива.

Эдвард обнял меня и притянул к себе, я задрожала. Я попыталась успокоиться, но не смогла, из горла вырвались всхлипы, и я боролась за самообладание. Он пока не ушел, но уйдет. Я могу клясться в любви, могу согласиться выйти за него замуж и обещать ему провести с ним остаток жизни, но все это потеряет значение. Я знала, что это только вопрос времени, вскоре он осознает, что я не заслужила его внимание после всего, что сотворила с ним, и я больше всего боялась, что однажды он это поймет.

- Я же говорил, я не сдамся, - сказал он, крепко сжимая меня. – Иисусе, детка, если бы я только знал, что не так. Я так хочу, чтобы ты со мной поговорила.

Я прижалась к нему, пытаясь найти успокоение. Он всегда дарил мне чувство безопасности, его аромат и тепло были нужны мне, чтобы прогнать чувство отчаянного одиночества. Я больше всего хотела рассказать ему, поговорить с ним, помочь ему понять, какую вину и стыд я ощущаю, но не могла. Я не могла сказать, ведь это только ранит его еще больше, а я этого боюсь. Я любила его каждой клеточкой своего тела, и он сотни раз повторял, что я спасла его, вытащил из тьмы, угрожающей поглотить его. Как я могу признаться, что это моя вина, что он там оказался? Как я могу признаться, что единственное, от чего его стоило спасать – это я?

И, может, не я нажала на курок, но убийство на мне. Это я ее погубила.

И понимание того, что он едва не умер сам из-за меня, снедало меня каждую секунду, когда я видела шрам на этом прекрасном теле. Вина душила меня. И даже если Эдвард сможет найти в своем сердце прощение для меня, это не имеет значения. Я никогда не прощу себя.

Чтение дневника воскресило мою память, каждой ночью, стоило мне заснуть, я погружалась в воспоминания. По этой причине я вставала из кровати каждую ночь, мне было стыдно находиться в объятиях человека, жизнь которого я испортила. Боль была физической, грудь сжимало с такой силой, что сердце грозилось лопнуть, а легкие сгорали, я не заслуживала покоя. Я так отчаянно нуждалась в успокоении, но это невозможно. Какое право я имею после всего случившегося? Его никто не успокаивал, когда он был сломлен и одинок.

Он держал меня, когда я кричала во сне, я боролась с этим, но истощение побеждало. Я снова засыпала, видела миссис Каллен в длинном голубом платье с рыжими волосами, ниспадающими на спину, и с Эдвардом за руку. Он нервничал и подозрительно смотрел на меня, как будто я была инородным объектом, а он пытался разобраться, обижу я его мать или нет. Уже тогда я понимала, как он стремился защищать ее, насколько сильно он оберегал и идеализировал ее. Даже в четыре года я видела, что она для него - весь мир и целая вселенная.

Если бы он только знал, какими правильными были его подозрения.

Если бы он только знал, какой огромной угрозой я была.

Я благоговела перед ним, до этого я никогда не видела такого же маленького человека. Мне тут же захотелось, чтобы он был моим другом, и я собиралась сделать все, чтобы это случилось.

- Иззи, сладенькая, это мой сын Эдвард, - сказала миссис Каллен, наклоняясь, чтобы наши глаза были на одном уровне.

Я ослепительно улыбнулась и повернулась к мальчику с яркими волосами и зелеными глазами.

- Привет, Эдвард! – возбужденно продекламировала я. – Хочешь быть моим другом?

Он сконфуженно смотрел на меня.

– Я не знаю, - осторожно ответил он.

- Мне нравится иметь друзей, - сказала я. – У меня их полно, и у всех есть имена. Мама говорит, однажды у меня будет друг, которого она сможет увидеть, но мне все равно, видит ли она их, я их люблю! И думаю, мама сможет увидеть тебя, и будет очень счастлива, если ты станешь моим другом.

- Хорошо, - ответил он, странно глядя на меня.

Моя улыбка стала шире.

- Так ты будешь моим другом? – спросила я.

Он пожал плечами.

- Думаю, да, - пробормотал он.

- Вау! – возбужденно закричала я. – Если ты мой друг, мы можем играть! Моя мама говорила мне не беседовать с незнакомцами, но если ты мой друг, ты не незнакомец, потому что я тебя знаю.

Он нахмурился и осмотрел меня.

– Что с тобой не так? – неуверенно спросил он, но я не поняла.

Я быстро глянула на себя.

- Где? – уточнила я, не уверенная, что он имел в виду.

Мой вопрос только еще больше его озадачил, и он уставился на меня, я напрягала мозг, пытаясь разобраться.

- Ты странная, - сказал он.

Я нахмурилась, а миссис Каллен вздохнула.

- Эдвард, манеры, - укорила она, выражение его лица тут же сменилось на стыдливое.

Он опустил глаза в землю.

- Прости, мам, - промямлил он.

- Все хорошо, золотце. Ты должен поступать иначе, не судить людей. Дай им шанс показать себя, - нежно сказала она.

Он кивнул в знак понимания и снова повернулся ко мне.

- Мы можем быть друзьями, - с колебанием сказал он.

Мое возбуждение выросло от его слов, и я кинулась к нему. Схватив за руку, я начала тянуть его в сторону сада. Сначала он сопротивлялся и с паникой смотрел на мать, но она лишь улыбнулась и кивнула ему.

- Иди, солнышко. Ты не пожалеешь, - сказала он.

Он вздохнул и сдался, идя следом за мной.

- Надеюсь, нет, - пробормотал он.

Я помнила это, помнила каждую минуту того дня. Он быстро смягчился по отношению ко мне и отпустил настороженность, позволяя мне проникнуть через поставленные им стены. Я помню, как он не хотел пачкаться, и не верил, что все будет хорошо. Он осторожно сел в грязь, следуя за моим напором. Я помню, как он предложил мне шоколад, и я не поняла, что это значит, решив, что он имеет в виду поцелуй. Я была ошарашена, но стоило ему подойти ко мне, как я бросилась навстречу и поцеловала его в губы. Я помню, как хотела потом сохранить этот шоколад и даже помню, что случилось, когда Своны обнаружили угощение.

Когда тот день перевалил за полдень, мне стало ясно, что слова Эдварда о дружбе - не пустое утверждение. Он стал моим другом, и когда они с матерью уезжали, он сказал ей, что она была права, он не пожалел, что дал мне шанс.

Прошлое отражалось в настоящем столькими способами, начиная с того самого первого поцелуя из-за недопонимания с шоколадом, но теперь я иначе я смотрела на тот день. Может, тогда он и не жалел, что встретил меня, но теперь бы все изменилось. После всех его слов о злости и ненависти к человеку, который был виновен в гибели его матери, он бы пожалел, что впустил меня в свою жизнь.

Тот день прокручивался в подсознании, и я спала беспокойно, проснувшись следующим утром, я выдавила улыбку на губах, как делала это обычно. Он внимательно смотрел на меня, в его глазах все еще была боль, но я старалась ее игнорировать. Я не знала, как помочь ему, хоть и отчаянно хотела.

Мы покинули Сиэттл и направились домой, атмосфера была напряженной. Это электричество в воздухе нарастало уже несколько дней, но сейчас оно стало сильнее и неприятнее. Он не давил на меня, чтобы получить информацию, и я была за это признательна, ведь у меня не было сил доказывать ему что-либо, чтобы он понял.

Следующая неделя пролетела, как один миг, я редко видела Эдварда, за исключением ночи – он постоянно был в школе и на футбольных тренировках. Я проводила дни в библиотеке, держа в руках дневник и больше всего на свете желая это забыть. Чтобы это было неправдой, чтобы я могла повернуть время вспять и изменить прошлое.

Пустота во мне и стыд росли с каждым днем, и в поведении Эдварда тоже нарастали изменения. Он становился нетерпеливым, все чаще срывался и быстро возвращался к старым привычкам. Он бросался на людей и говорил грубые вещи, даже не думая, а я пропускала их мимо ушей, несмотря на то, что эти слова причиняли боль. Мы медленно расходились в разные стороны, я это знала, хоть и хваталась за надежду, что однажды мы справимся. В глубине сердца я в это верила, хоть ум говорил мне иное. Сердце цеплялось за любовь к нему, за его привязанность, мне отчаянно хотелось вернуть то чувство, когда он предложил мне стать его женой, но мозг не прекращал снова и снова проигрывать прошлое… то, что я совершила. Стыд и любовь дрались между собой, и я медленно отдалялась, а Эдвард стал несчастным случаем в моей войне. Я так хотела, чтобы это просто прекратилось, чтобы мы были в порядке, но не знала, как все вернуть.

Понятия не имею, как мы выживем.

В пятницу утром я была на кухне и наливала апельсиновый сок, когда туда забрел Эдвард. Я протянула ему стакан, и он взял его, даря мне небольшую улыбку и делая глоток.

– Благодарю, - пробормотал он.

Я кивнула и вернула пакет в холодильник, пока он мешал себе овсянку.

– Ты сегодня придешь на мою игру?

Я удивленно посмотрела на него.

– Твоя игра? – уточнила я.

Он вздохнул и кивнул.

- Да, наша первая игра сегодня, - сказал он. – Если ты не хочешь приходить, все в порядке. Я просто спросил.

- Нет, конечно, я хочу, - быстро сказала я, ощутив вину, что даже не поняла, когда будет его первая игра в сезоне.

Он улыбнулся, и я увидела и его возбуждение, и счастье в глазах, мне захотелось быть там для него. Я улыбнулась в ответ, и он наклонился, быстро меня целуя.

- Люблю тебя, - нежно прошептал он, мое сердце забилось быстрее.

- И я тебя люблю, - ответила я.

Он ел овсянку, а потом поехал в школу, говоря, что игра начнется в четверть восьмого, и он увидит меня после ее окончания. Я стояла у окна на кухне и наблюдала, как он садится в машину, как заводит ее и исчезает из виду. До обеда я занималась уборкой спальни Эдварда, он стал довольно ленивым и снова разбрасывал вещи, после чего я приняла душ и начала собираться. Я надела джинсы и розовый топ без рукавов, скользнув в пару подходящих балеток. Потом я попыталась уложить волосы, скрепив половину из них на затылке заколкой и побрызгав лаком.

В конце концов, позвонила Элис, в восторге, что я иду на игру. Она сказала, что там мы и встретимся. Мне стало легче – я буду не одна там все время, но волнение полностью убито не было. Я вышла из дома где-то в семь часов, нервничая, пока забиралась на водительское сидение машины, приобретенной для меня. Я ехала через город медленно, напряженно всматриваясь через лобовое стекло, пока пыталась взять себя в руки. Я помнила игру прошлого года, сколько там было людей, и от этого мои переживания лишь становились сильнее.

Подъехав к школьной стоянке, я поставила машину на первое свободное место, и выбравшись наружу, нервно осматривалась в поисках транспорта Элис. Я заметила ее автомобиль сбоку от школы и вздохнула с облегчением, что она уже тут. Со стадиона доносился шум, спортивный комментатор вещал об игре, которая вот-вот должна была начаться. Я услышала имя Эдварда, и толпа дико взвыла, сердце бешено забилось от этого звука. Руки затряслись, и я закрыла машину, разворачиваясь и резко закричав, когда с кем-то столкнулась.

- Эй, - сказал Джейкоб, с расширенными от шока глазами. – Расслабься, это всего лишь я.

Я схватилась за грудь, сердце тяжело билось, и, прищурившись, смотрела на него.

– Всего лишь ты? Думаешь, мне станет легче от того, что это ты? – вырвалось у меня.

Он засмеялся и обезоруживающе поднял руки.

- Ты меня ранила, - сказал он. – Я же говорю, ты становишься острой штучкой.

Я закатила глаза, тут же краснея.

– Что ты хочешь, Джейкоб Блэк? – спросила я, покачав головой.

Он пожал плечами.

- Я должен что-то хотеть? – задал он ответный вопрос. – Я просто был тут и увидел тебя, а потом решил, что могу проводить тебя внутрь, ты не должна идти туда сама.

Подозрительно глянув на него, я раздумывала над его словами.

– Если ты надеешься ранить Эдварда, заставив его увидеть нас вместе, можешь уходить, Джейкоб, это не сработает. Я в эти игры не играю, - раздраженно отрезала я.

Он удивленно глянул на меня и засмеялся.

- Ну, если честно, мне это даже не приходило в голову, но когда ты упомянула… - начал он.

Я застонала и покачала головой.

- До свидания, Джейкоб, - сказала я, разворачиваясь и быстро направляясь к стадиону. Отойдя от машины на несколько шагов, я подняла голову и застыла, увидев трех девушек, блокирующих вход. Я тут же узнала их – те самые, с которыми у меня была стычка из-за Эдварда в прошлом. И я никак не попаду внутрь, не пройдя мимо них, а это я хотела в последнюю очередь.

- Вижу, три любимые шлюхи твоего бойфренда уже там, так что, думаю, ты оценишь мой эскорт рядом с этой взрывоопасной бригадой, - сказал Джейкоб, подходя ко мне сзади. – Но если ты предпочитаешь идти одна…

- Нет, - тут же ответила я, когда девушки подняли на меня глаза, и у Тани на лице скользнула злобная усмешка.

Девушка по имени Лорен наклонилась и что-то прошептала ей, эти двое рассмеялись. У меня желудок перевернулся. Третью девушку я вспомнила как Джессику, с ней у Эдварда был секс в тот день в доме. Она не была жестока со мной, кстати говоря, но была совсем не рада, что их тогда прервали. Она не сводила с меня любопытного взгляда, потом она нахмурилась, увидев Джейкоба.

- Давай, - сказал Джейкоб, подходя ближе и прижимая руку к моей спине.

Я вздохнула и пошла, уставившись в землю. Когда мы приблизились ко входу, раздался смех Лорен.

- Подбираешь объедки Каллена, Джейкоб? – спросила она. – Не думала, что ты так нуждаешься.

- Ты себя когда-нибудь слышишь? – спросил Джейкоб, подводя меня к кабинке кассира и быстро оплачивая два билета. – Вы трое были его любимым меню, а теперь посмотрите на себя. Если бы я нуждался, то был бы с вами. Но нет… и, кстати, я бы не отказался от маленького представления, какое вы устроили Каллену, интересно получилось. Я слышал о том слайд-шоу, которое Каллен организовал в школе, и очень хотел бы увидеть его наяву.

Я пораженно нахмурилась, когда девушка по имени Джессика разразилась смехом, быстро прикрывая рот, когда другие две девушки со злостью посмотрели на нее.

- Иди в задницу, - выплюнула Таня.

Джейкоб хихикнул, пока мы направлялись к входу.

- Уже сделано. И ничего замечательного, так что я пас.

Мои глаза расширились от шока, и Джейкоб быстро затолкал меня внутрь стадиона, догоняя меня прежде, чем кто-то из девушек успел вставить хоть слово. Он остановился, когда мы дошли до трибуны и повернулся, глядя на них, а я заметила Элис, машущую нам.

- Спасибо тебе, Джейкоб, - сказала я, благодарная за его поступок.

Он отмахнулся от меня и улыбнулся.

- Забудь, - сказал он. – Развлекайся, Изабелла.

Он развернулся и тут же ушел, присоединяясь к группе парней, которых я узнала, как его друзей из резервации. Вздохнув, я пошла к трибуне, садясь рядом с Элис. Она вопросительно посмотрела на меня, и я снова вздохнула.

– Я натолкнулась на него на стоянке, там были девушки, мимо которых он меня провел, - сказала я, точно зная, что ее интересует.

Она нахмурилась.

- Прости, я должна была встретить тебя там. Мне даже в голову не пришло, но нужно было лучше подумать, - сказала она.

Я покачала головой.

- Это все ерунда, Элис. Я привыкла справляться одна, - тихо сказала я.

Она улыбнулась.

- Ты не будешь одна, - радостно сказала она. – У тебя будет Эдвард.

Я грустно улыбнулась, желая, чтобы все так и было. Глянув на поле, я тут же его заметила, он стоял у боковой линии игрового поля и смотрел на меня. Его лицо было хмурым, я помахала рукой, но он продолжал просто рассматривать меня. Я сконфуженно нахмурилась, и тут тренер позвал его по имени, отвлекая. Я наблюдала, как он развернулся и побежал в сторону, надевая шлем и выходя на поле.

Мы с Элис болтали, я благоговейно наблюдала за игрой. Толпа была шумной, возбуждение в воздухе можно было ощутить, когда команда Эдварда разыгрывала тачдаун за тачдауном (4). Они были на волне, и казалось, каждый был обязан этим Эдварду, потому что каждые несколько минут толпа скандировала ему. А он, казалось, ничего не замечал, не радуясь, но и злясь на них.

Вскоре игра подошла к концу, и Эдвард тут же исчез с поля, направляясь в раздевалку, пока толпа вывалила на поле, чтобы поздравить игроков. Мы с Элис пошли на газон неподалеку от раздевалок, чтобы дождаться его, мимо нас проходили остальные игроки. Через минуту зазвонил телефон Элис, и она взвизгнула, говоря, что это Джаспер. Я сказала ей передать ему привет, и она ответила на звонок, отходя от меня и начиная прогуливаться поблизости, пока с энтузиазмом болтала. Я улыбнулась и подошла к цепи, ограждающей поле, прислоняясь к ней и всматриваясь в окрестности.

Вскоре я услышала покашливание позади себя и резко развернулась, обнаруживая Джейкоба.

– Я знаю, это снова я. Я скоро уйду, но я забыл рассказать тебе шутку, - сказал он.

Я мягко улыбнулась.

- Ну что ж, вперед, - сказала я.

- Ты слышала историю о скунсе? – спросил он.

Я нерешительно покачала головой.

- Нет, - ответила я.

Он ухмыльнулся.

- Не беда, он воняет, - сказал он.

Поначалу я нахмурилась, но тут до меня дошло, и я расхохоталась. Он хихикнул, и я уже хотела ответить, как раздался громкий голос Эдварда, он со злобой кричал имя Джейкоба. По спине пробежал холодок, желудок скрутило, и я быстро развернулась, замечая, как он в спешке приближается к нам с Джейкобом. Он тяжело дышал, руки были сжаты в кулаки, а ноздри раздувались, он боролся за самообладание.

- Я не хочу проблем, Каллен, - сказал Джейкоб.

Эдвард горько засмеялся, меня испугал это звук. Похоже, и Джейкоба тоже, потому что он отступил от меня, когда Эдвард приблизился. Я подошла и схватилась рукой за плечо Эдварда, но он сбросил ее, наступая на Джейкоба.

- Эдвард, прекрати, - с паникой просила я.

Джейкоб в защитном жесте поднял руки, но Эдвард резко его толкнул.

- Если бы ты не хотел проблем, тебя бы тут не было, - выплюнул Эдвард, снова его толкая. Джейкоб споткнулся и покачал головой.

- Проклятье, чувак. Я просто, б…ь, рассказал ей шутку, - оборонительно сказал Джейкоб, в его голосе появился гнев.

Я ни разу не слышала, как Джейкоб ругается, и это испугало меня еще сильнее.

- И какое, на хер, у тебя на это есть право, а? Какое, на хер, право лезть сюда? Держись подальше от моей жизни и оставь ее в покое! Прекрати пытаться использовать ее, чтобы добраться до меня! – кричал Эдвард.

Джейкоб раздраженно глянул на него.

- Я использую ее? Если кто и использует ее, так это ты! Это тошнотворно, что ты делаешь с девочкой, - ответил Джейкоб. – Ты обманываешь ее, заставляя верить, что тебе до нее есть дело!

Гнев Эварда усилился, и я напряглась, когда Эдвард отвел руку, размахиваясь и врезаясь с силой в челюсть соперника. Голова Джейкоба дернулась в сторону, и он отлетел назад, из его рта брызнула кровь. Он поднял руку, вытирая ее, пока Эдвард продолжал кричать.

- Я, б…ь, люблю ее, ты, кусок дерьма! – выплюнул он. – Урод, держи свое говно подальше от нее, она принадлежит мне, и будь я проклят, если позволю тебе ее забрать!

Я шокировано уставилась на него, а Джейкоб сухо засмеялся.

– Ты хоть слышишь себя, Каллен? Она принадлежит тебе? Ты, на хер, больной, - резко сказал он. – Если бы ты любил ее, то не говорил бы это дерьмо. Если бы ты любил ее, то смог бы отпустить!

Его слова были последней каплей, Эдвард набросился на него, кидая на землю. Он прыгнул сверху и начал бить его кулаками. Я ощутила бешеную тошноту и слабость, вцепившись в ограду, я пыталась удержаться на ногах. Я кричала о помощи, кричала Эдварду остановиться, но он продолжал бить Джейкоба. Джейкоб тоже размахивал кулаками, попадая Эдварду по лицу, и пытался снять его с себя. Какие-то ребята поблизости услышали шум и заметили происходящее. Они подбежали и схватили Эдварда, отрывая его от Джейкоба и ставя обоих на землю. Эдвард продолжал бороться, крича Джейкобу, что убьет его, эти слова меня пугали. Прошло много времени с тех пор, как Эдвард терял контроль над собой; мне стало тяжело дышать.

Мне это не нравилось. Все разваливалось, весь мой мир вышел из-под контроля. Джейкоб кричал на Эдварда, лица обоих были ранены, текла кровь, но у Джейкоба вид был хуже, чем у Эдварда. Эдвард отступил на несколько шагов назад, отталкивая ребят, которые его держали.

3. Тачдаун - пересечение мячом или игроком с мячом линии зачётного поля соперника.

- Не подходи близко, черт побери, Джейкоб, - кричал Эдвард, пока друзья Джейкоба оттаскивали его. – Или, клянусь Богом, я, на хер, убью тебя, мальчишка!

К нам подбежала Элис, оглядываясь по сторонам.

- Что произошло? – с паникой спросила она.

Я тяжело дышала и быстро покачала головой, не в силах произнести даже слово.

- На хер, случился Джейкоб, - выплюнул Эдвард, глядя на меня. – Из всех мудаков на свете, почему именно он? Ты пытаешься, б…ь, ранить меня, Изабелла? Ты специально делаешь это дерьмо?

Я уставилась на него, меня пронзил ужас.

– Что? – спросила я, пораженная его словами.

Он со злостью покачал головой.

- Ты слышала меня. Ты пытаешься, на хер, ранить меня? Ты отдаляешься от меня, ты едва со мной говоришь. Ты в таком состоянии, что даже не хочешь спать рядом со мной половину гребаной ночи, я это знаю. Я все, б…ь, знаю. Ты мучаешься. Но, Иисус Христос, как ты, б…ь, можешь говорить с ним? Ты смеешься с ним? Проблема только со мной, черт тебя дери? – выплюнул он.

Его слова ударили меня, я шокировано не сводила с него глаз. Элис схватила его и попыталась остановить, но он со злостью оттолкнул ее.

– Если ты, б…ь, пытаешься ранить меня, Изабелла, это работает. Мне, б…ь, больно. Ты счастлива? Да? Ты, на хер, счастлива?

Я яростно покачала головой, слезы бежали по лицу.

– Нет, Эдвард, - быстро сказала я.

Я не хотела мучить его. Приносить ему боль – это последнее, что я хотела, я делала все, чтобы защитить его от того, что знала, от того, что могло уничтожить его.

– Я люблю тебя!

- Разве? – спросил он. – Я просил тебя, б…ь, выйти за меня и ты казалась счастливой целых две гребаных минуты, а потом начала снова игнорировать меня. Если ты не хочешь быть со мной, просто, б…ь, скажи это.

- Я хочу! – закричала я, вытирая слезы. – Я хочу быть с тобой!

- Ну, что же, ты выбрала веселый способ это показать, - выплюнул он. – Я изменил всю свою сраную жизнь ради тебя. Я бы убил ради тебя. Б…ь, Изабелла, я бы умер ради тебя! Почему, проклятье, ты не можешь просто поговорить со мной? Я не могу больше терпеть эту хрень. Просто скажи мне, что, б…ь, с тобой не так. Скажи, какого хера ты можешь улыбаться и смеяться с этим ублюдком, но даже не можешь смотреть в мои чертовы глаза.

Я покачала головой.

– Я, э-э… - начала я. – Я не могу, я просто…

- Ты не можешь? – недоверчиво спросил он, сухо смеясь. – Ты, б…ь, просто ничего не знаешь, да? Ты не знаешь, что, на хер, я отдал ради тебя, через что прошел, чтобы быть с тобой. Ты не знаешь, что, б…ь, я потерял из-за тебя!

Его слова больно меня ударили, меня пронзили злость и гнев, я задохнулась. В голове был туман, когда моя рука размахнулась и с силой врезалась в его лицо, острая боль пронзила запястье и кисть. Его голова дернулась вбок, и глаза расширились от шока. Очевидно, я поймала его врасплох, потому что гнев в выражении его лица быстро исчез, на смену пришло удивление. Он поднял руку к лицу и провел по щеке, я не сводила с него глаз, начиная паниковать. Страх скрутил меня, я поняла, что сделала.

Я прикрыла рот, но громкий всхлип все равно вырвался, я попятилась назад, ощущая десятки разных эмоций. Он нахмурился и сделал шаг вперед, его движение привело меня в сознание. Я развернулась и начала бежать к выходу, позади я слышала, как он кричит мое имя, но я не останавливалась. Я была сбита с толку, поражена, и мне нужно было подумать. Нужно было уйти от него, чтобы разобраться с мыслями и понять, что только что случилось. Я слышала его крики, но снова не развернулась, просто проталкиваясь через толпу и пытаясь покинуть стадион. Я врезалась в Лорен и отбросила ее на Таню, они злобно закричали на меня, но я даже не попыталась извиниться.

Подбежав к машине, я сразу залезла внутрь, дрожащими пальцами доставая ключи. Я завела машину и включила передачу, тут же срываясь с места. Раздался сигнал, когда я едва не врезалась в чужую машину, и я нажала на тормоза, чтобы они могли проехать, руки дрожали, тело тряслось. Я боролась с рыданиями, но слезы все равно текли по щекам, мешая мне видеть. Я выехала с парковки и заметила, как Эдвард бежит к своей машине, от этого зрелища сердце бешено забилось. Я выехала на дорогу и в панике мчалась по городу.

Я была напугана и шокирована происходящими, не знала, что делать и куда идти. Я выехала из Форкса и проехала мимо дома, но не свернула – я не могла туда пока возвращаться. Я не могла встретиться лицом к лицу с Эдвардом, только не после этих событий. Мне нужно было время, чтобы разобраться, поэтому несколько минут я ехала по улицам, когда меня озарило, в какое место он не сможет попасть.

Я ехала по шоссе к Ла Пуш в полной темноте, боль в груди стала пульсировать сильнее с каждой секундой. Вина и стыд заполнили меня, в голове звучали слова Эдварда, когда я проезжала мимо " Добро пожаловать в Ла Пуш". Он сказал, что я не знала, что он потерял из-за меня, но я знала…

Вопрос в том – знал ли он?

Какое-то время я ехала по дороге без обозначительных знаков, понятия не имея, где нахожусь. Я заметила океан и съехала с пути, выходя из машины и подходя к ограде. Я заметила пляж сбоку от дороги и поняла, что я на той скале, с которой, по словам Джейкоба, они с Эдвардом прыгали ради развлечения. Я вздохнула и перебралась через ограду, делая несколько шагов вперед, чтобы посмотреть на воду. Я стояла там, когда начал разрываться телефон, я игнорировала его, потому что знала, кто звонит.

Когда включился автоответчик, телефон затих, а затем снова зазвонил, и так по кругу еще несколько минут. Наконец это прекратилось, и я вздохнула, доставая трубку из кармана. Семь пропущенных звонков, и все от Эдварда.

Я больше не могла продолжать то, что делала… ни один из нас не мог. Мне нужно поговорить с кем-то, но я не могла говорить с тем единственным человеком, с которым хотела. Я была сломлена, и не знала, как поступать, но мне нужно было действовать. Поколебавшись, ведь это могло быть моей самой большой ошибкой, я начала искать в телефонной книжке номер. Когда я дошла до " Д", меня охватили сомнения. Он сказал мне воспользоваться номером, когда мне нужен будет собеседник, кто-то не из моего круга, и сейчас он как раз подходил. Вздохнув, я нажала кнопку вызова, сердце бешено билось, я знала, что дороги назад не будет. Это абсурд, часть меня кричала остановить этот звонок, но я так не сделала. Я собиралась сделать то единственное, что, как говорила Джейкобу, никогда не смогу… я собиралась довериться ему.

- Да, - ответил Джейкоб.

Я молчала, моя решительность поколебалась, стоило мне услышать его голос. В голове вспыхнули слова Эдварда. " Ты пытаешься сделать мне больно? " говорил он. " Почему он? ".

- Алллоооо, - сказал Джейкоб. – Там кто-то есть? – я нервно закусила губу и уже хотела оборвать вызов, как вдруг он раздраженно вздохнул. – Изабелла?

Я напряглась, когда он назвал мое имя, закрывая глаза.

– Я, э-э… - начала я, не зная, что говорить. – Я не знала, куда поехать, он был расстроен, я сделала ему больно, поэтому я просто… э-э… Я в Ла Пуш, я знаю, что ему сюда нельзя, и я не готова встретиться с ним, и тут я увидела океан и подъехала… - он вздохнул, когда я запнулась.

- Оставайся на месте, я найду тебя.

Раздался звук отбоя, он положил трубку, я засунула мобильник в карман. Тут он снова начал звонить. Открыв его, я увидела имя Эдварда, и, поколебавшись, нажала на кнопку отбоя. Нахмурившись, я ощутила вину.

Сделав несколько шагов к обрыву, я посмотрела вниз, на океан. Было очень высоко, но вид поражал. Лунный свет отражался от воды, волны бились о скалы, звук и запах успокаивал. Было темно, и я всматривалась в черноту воды, завороженная зрелищем. Внутри меня было пусто, еще большая часть меня умерла, когда я ранила Эдварда.

Не знаю, как долго я была одна, когда позади раздался шум. Я поняла, что кто-то приближается. Потом я услышала вздох, когда он подошел ближе.

– Пожалуйста, не прыгай, - сказал он обыденным тоном. – Течение сильное, а еще, наверное, холодно, я не хочу прыгать вслед за тобой. И слишком темно, я могу долбануться головой о камень, а я слишком люблю жизнь, чтобы так с ней проститься.

Я улыбнулась его непринужденности.

– Я не собираюсь прыгать, - сказала я.

- Хорошо, - ответил он, делая несколько шагов вперед и оказываясь позади меня. Оглянувшись, я застыла, испугавшись его лица. Глаза покраснели, губа опухла, уже формировались синяки.

– Выглядит хуже, чем есть.

Я нерешительно кивнула.

– Прости, - прошептала я, ощутив вспышку вины, ведь он пострадал из-за меня.

Он пожал плечами и отмахнулся.

- Небольшое дело, - сказал он. – Заживет. Он хотя бы не пытался, на хер, подстрелить меня в этот раз. Ты в порядке?

- Наверное, - ответила я, возвращаясь взглядом к воде. – Мне не стоило звонить.

- Но ты позвонила, - утверждающе сказал он.

Я кивнула.

- Да.

Какое-то время я молчала, раздумывая над словами.

– На прошлой неделе был мой день рождения.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Серьезно? – спросил он.

Я кивнула.

– Ну, тогда счастливого дня рождения.

Я грустно улыбнулась, прежде чем пробормотать слова, которые отчаянно хотела произнести. Слова, которые не смела сказать Эдварду или кому-то из них, потому что они никогда не поймут. Они слишком много потеряли из-за меня, и нет значения, знают ли они это. Но говорить эти слова вслух будет подобно пощечине, которую я недавно дала Эдварду.

- Нет ничего счастливого в дне моего рождения.