Несвободное распределение населения

Для формирования демократии, однако, само по себе пространство, или расстояние, - не столь большая проблема. Это видно на приме­ре сопоставления Соединенных Штатов Америки и Российской Фе­дерации. Почему две территориально самые большие страны в ми­ре, имеющие много общего в географии, так разительно отличают-

Глава 6. Разобщенная Россия

ся друг от друга в своем политическом развитии? Ответ отчасти за­ключается в том, что решающее значение имеет не размер террито­рий, а то, каким образом эти территории заселялись в прошлом и как их заселение происходит сейчас. В США заселение земель от восточного побережья через прерии на запад и так до самого тихо­океанского побережья было результатом свободного выбора людей (невзирая на рабский труд в некоторых из первоначальных коло­ний и в южных штатах). Для России, напротив, было характерно бесспорно несвободное распределение ее жителей - как в те време­на, когда происходило расселение в рамках европейской части Рос­сии, так и когда люди стали продвигаться на восток от Урала в хо­лодную Сибирь и далее к российскому тихоокеанскому побережью. Это чрезвычайно усложнило становление в России либеральной де­мократии и рыночной экономики после развала Советского Союза. Исторически россияне были всегда жестко ограничены в воз­можности проживания в тех местах, где они хотели бы жить, - в тех местах, которые, по их мнению, могли улучшить их благососто­яние; там, где они хотели бы жить в благоприятном и свободном со­циальном, политическом и экономическом общении с теми, кого они предпочтут. Основным фактором при выборе людьми места жительства в современной свободной рыночной экономике являет­ся работа. В России и СССР выбор работы был ограничен, а до рево­люции 1917 года ограничительным фактором являлся социальный статус. Люди были распределены по определенным социальным категориям, в соответствии с которыми им обычно предписыва­лось, где они могут проживать и в какой сфере деятельности могут быть заняты. В советскую эпоху многие люди, особенно получив­шие высшее образование, распределялись на работу на соответству­ющие предприятия или в правительственные учреждения. Эта ра­бота по распределению предопределяла и город, в котором челове­ку предстояло жить, и соседство, и даже конкретную квартиру. В Советском Союзе граждане неизбежно становились членами вто­рой по значимости для них (после семьи) общественной органи­зации - предприятия. Таким образом, вместо принадлежности к постоянно расширяющимся социальным системам, которые ти­пичны для демократичного общества, россияне в советскую эпоху были членами ряда очень небольших, преимущественно автоном­ных социальных систем - семьи и трудового коллектива. Превыше этих личных систем была их идентификация как «советских граж­дан» - субъектов руководящего ими государства. Принадлежности к общине, городу, региону - не говоря уже об этнических или рели­гиозных общинах - не разрешалось придавать слишком большого значения. В советскую эпоху, особенно при Сталине, «узкие мест-

Фиона Хилл, Клиффорд Гэдди. Сибирское бремя ______________________

ные интересы», включая личное региональное, этническое и рели­гиозное отождествление, рассматривались как конкуренты госу­дарства. С ними боролись и в некоторых случаях они искореня­лись, часто самым жестоким образом.

В эпоху царизма, в советский и постсоветский периоды исто­рии России главным приоритетом любого российского правитель­ства оставался контроль над территорией и населением, а не макси­мизация свободы и благоденствия людей (и даже не экономическое развитие государства)*. Но этот же приоритет контроля в свою оче­редь поставил российское правительство в весьма затруднительное положение. Из-за своей громадности России всегда приходилось балансировать между контролем над территорией и контролем над населением. В России контроль над территорией всегда понимался как ее обживание, заселение и обработка, для чего требовалось рас­сылать людей по бескрайним просторам. Населенные пункты по­этому были настолько отдалены друг от друга, что, конечно же, на­ходились вне пределов физической досягаемости для российской столицы и местонахождения правительства. Поэтому становилось все сложнее контролировать население с точки зрения сбора налогов или обеспечения общественного порядка. Исторически эта дилем­ма была разрешена посредством закрепления сельского населения за определенным местом и привязки его к земле через крепостниче­ство и крестьянскую общину, или мир; а также путем использова­ния городов в качестве рабочих инструментов администрации. Иначе говоря, большинство городов в России формировались не как добровольные ассоциации свободных людей, как убежище от произвола правителя, подобно тому, как это было в Западной Евро­пе². Скорее, города являлись центрами несвободы.