Изабелла Свон. Я сидела на краю своей кровати, тело подрагивало, я нервно стучала ногой по полу

Я сидела на краю своей кровати, тело подрагивало, я нервно стучала ногой по полу. Я была на пределе, встревоженная и напуганная, чувствовала дискомфорт и неуверенность в себе. Во имя всего святого, что со мной случилось, почему я так себя веду? До прошлого вечера я ни разу не говорила с этой женщиной, и всего несколько раз краем глаза видела ее в прошлом. Она никогда не причиняла мне боли, так почему я настолько ее боялась? По сути, она раньше и не знала о моем существовании, даже едва смотрела на меня. А я просто видела ее лицо, выглядывая из окна сарая в Фениксе, когда она приезжала в дом Свонов. Смешно быть такой испуганной и вести себя столь по-детски, но что-то в ее присутствии дарило мне ощущение, что эти два мира вдруг внезапно смешались. Я чувствовала себя так, будто вернулась моя старая жизнь, жизнь в постоянной боли и муках, которая вдруг соединилась c моей новой жизнью, где я чего-то стоила. Это пугало, вокруг меня будто стены смыкались.

Я понимала, что дело не в ней лично, но одну вещь я знала наверняка – она проводила много времени рядом с людьми, которые мучили меня, людьми, которые издевались надо мной ради удовольствия. Я видела, как она улыбалась им, говорила с ними. Эдвард так высоко ценил Эсме, заверял меня, что она милая добрая женщина, но как такой человек может чувствовать себя комфортно рядом с людьми, подобными моему отцу и его жене?

Ее приезд нервировал меня с тех пор, как я узнала, что она родственница Джейн по мужу, но пока она не зашла в гостиную с доктором Калленом, я это не осознавала. На меня будто свалилась тонна кирпичей в ту минуту, когда я столкнулась с ней взглядом и узнала эти карамельного цвета волосы и лицо в форме сердечка. Глупо, но в тот момент мне показалось, будто это мой отец вошел через дверь, вошел в жизнь, в которой я чувствовала себя в безопасности, и перевернул все с ног на голову. Чтобы снова пытать меня, превратить мое существование в ад. Я запаниковала и среагировала инстинктивно, сжавшись в комок и едва в лицо не назвав доктора Каллена " хозяином". Не могу даже представить, что думал Эдвард, когда видел, как я веду себя с его семьей. Я думала, может он, наконец-то, понял, что я – лишь пустая трата времени, что я никогда не стану частью его мира. Я не могла даже стоять рядом с его тетей, которая, по его заверениям, была совершенно безобидной, и при этом не потерпеть неудачу.

Я осталась в комнате на всю ночь, пришлось спать со включенным светом, потому что мой единственный, которого я любила, был внизу и не мог прийти ко мне, не мог быть со мной. Даже не знаю, будет ли когда-то время, когда это действительно станет реальным… если он по-прежнему будет меня желать. Я отчаянно нуждалась в нем, в его силе, но я просто не могла им обладать. Я могу полагаться только на свою силу, могу полагаться только на себя, потому что Эдвард не сможет довести меня до конца пути. Не нужно так на него рассчитывать, я должна сама встать на ноги.

Однако проблема оставалась в том, что мои коленки дрожали, и я боялась, что, если попытаюсь безо всякой поддержки, самостоятельно, подняться на ноги, просто упаду.

Вы, наверное, решите, что я должна была привыкнуть стоять на собственных ногах, учитывая условия, в которых я выросла, но тогда все было иначе. В Финиксе у меня не было выбора, кроме как стоять и терпеть. Здесь выбор был. А когда у тебя есть выбор между тем, чтобы встретиться с трудностями и избежать их, выбираешь последнее. Но я не хотела быть одной из тех людей, которые зарывают голову в песок в разных ситуациях, только потому, что эти ситуации неприятные. Я не хочу быть слабой, не хочу быть трусом. Я хочу стать сильной, не потому, что должна, но потому что мне стоит быть такой.

Этим утром меня разбудил внезапный шум, похожий на щелчок замка от двери, но я не уверена. Я оглядела комнату, бросив взгляд на часы, и увидела, что было начало пятого. Поколебавшись, не будучи уверена в том, что я хочу и что мне нужно делать, я встала и пошла вниз, действуя наверняка. Было Рождество, я знала, что нужно готовить обед, но никто мне не сказал этого. Кроме упоминания о том, что приедет Эсме, они мало говорили о праздничных торжествах, поэтому я предположила, что должна делать то же, что и раньше в Финиксе на Рождество. Так же получилось на День Благодарения.

Я застыла, когда на втором этаже до меня донеслись звуки фортепиано. Та же грустная мелодия, которую я уже слышала, та самая, под которую я заснула на лестнице. Я нерешительно спускалась вниз, он говорил мне раньше, что я могу слушать его игру, но не была уверена, что разрешение все еще действует, и я его не потревожу. Я не знаю о чем он думает, или что чувствует, особенно после моего вчерашнего поведения перед его тетей. Было очевидно, что в семье ее обожают, а доктор Каллен всегда повторял, что семья очень важна. Своей реакцией я неумышленно показала неуважение всем им? Зол ли Эдвард на меня, или, может, он меня возненавидел?

Нижняя ступенька скрипнула и я напряглась, когда музыка остановилась на полуноте. Он резко обернулся ко мне, я просто оставалась на месте, его раздражение вызвало волну паники. Через минуту его лицо смягчилось, и он предложил присоединиться, что меня несколько удивило. Он не казался разочарованным моим присутствием, разве что немного раздраженным в целом. Я села рядом и он завершил эту навязчивую мелодию, и в итоге заиграл для меня другую. Эта музыка была красивой, такой мощной и эмоциональной, полной любви и счастья, и чудес. Поразительно, как много эмоций может уместиться в мелодию, сколько чувства можно выразить простым нажатием клавиш. Я словно слышала всю свою любовь к Эдварду. Я прислонилась к нему, наслаждаясь его теплом и вдыхая его запах, чтобы на короткое мгновение вернуть чувство безопасности и защищенности, в котором я так отчаянно нуждалась.

Но, конечно, долго это не продолжалось. Он закончил мелодию и зашептал мне сладкие слова, сердце бешено забилось. Глупо было думать, что он больше меня не хочет, но во мне все еще жил страх, что все разрушится, что я потеряю его. Он так много для меня значит, и я никогда ни о ком в жизни так не заботилась, как о нем. Он начал наклоняться ко мне, и мое сердце затрепетало в предвкушении. Его губы всегда мягкие, теплое дыхание пахнет мятой и сладостью. Целовать его удивительно, мое любимое занятие. Но прежде чем наши губы сомкнулись, раздались шаги, и я замерла, сердце выпрыгивало из груди от страха. Эдвард быстро отстранился – на его лице промелькнул гнев – и развернулся к лестнице. Я тоже обернулась и увидела Эсме, стоявшую там и рассматривающую нас обоих. Я слишком плохо ее знала, чтобы предугадать, какой будет ее реакция, о чем она думала и как много видела. Я быстро зашевелилась, схватила попить и практически взлетела вверх по лестнице в свою спальню.

Там я села, все мое тело сотрясалось, и я была сбита с толку, внезапно вспомнив, что должна была начать обед, поэтому я изначально пошла вниз. Я почти провалила игру, делала ошибки направо и налево. Это будет чудо, если я переживу этот день и не выведу доктора Каллена так, что он побьет меня или прикует к кровати, потому что я продолжала все портить. Сделай я что-то подобное год назад в Финиксе, меня бы точно привязали к перилам на крыльце и избивали ремнем, пока все тело не покроется кровью и ранами. А потом меня просто бросили бы на улице, и один Бог знает, сколько бы я истекала кровью.

Я растеряла свои навыки, теперь я это понимаю. Я просто держала дом в порядке, но я не лезла вон из шкуры, чтобы делать больше необходимого, чтобы не получить наказание. На меня это не похоже – я всегда была очень щепетильной. С другой стороны, доктор Каллен ничего не говорил, пока я регулярно кормила их и не допускала в доме беспорядка. У него была чистая одежда, я меняла его постельное белье каждую среду и не давала ему повода жаловаться. Если мне приказывали что-то сделать, я выполняла, и соблюдала почти все его правила… кроме одного – не иметь секретов. Я осталась преданной его семье, как он и хотел. Но до тех пор, пока у доктора Каллена будут секреты, я не имею иного выбора, кроме как хранить собственные тайны, чтобы быть в безопасности. К счастью, открыто он не высказывался о моих секретах, и мне не приходилось лгать. Честно, я до сих пор не знала, что буду делать, если он зайдет ко мне и напрямую спросит, есть ли у нас с Эдвардом отношения. Сохраню ли я свою тайну и солгу ему, или скажу правду и рискну разлучить нас? Думаю, я никогда не буду точно знать, что делать, пока это не случится.

В мою дверь тихонько постучали через пару минут, и мое сердце забилось быстрее, так сильно, что тело почти вибрировало. Меня затошнило от нервозности, живот свело, и я ощутила слабость. Тот факт, что я не поела прошлым вечером, отнюдь не помог мне сохранить силы. Я встала, и тут постучали снова, я подошла к двери, схватившись за ручку дрожащей рукой. Повернув ее, я медленно открыла дверь и тут же меня накрыла тревога, когда я заметила Эсме, стоящую в коридоре. На ее губах застыла небольшая улыбка, я просто замерла на месте и смотрела на нее, неуверенная, что говорить или делать. Она выглядела абсолютно безобидной, даже доброй, но сам ее вид напоминал о моем прошлом.

- Я могу поговорить с тобой, недолго? – мягко спросила она. Я нерешительно кивнула, понятия не имея, о чем она хочет говорить, но знала, что на самом деле я не могу отказать и закрыть дверь у нее перед носом. Я отступила, и она вошла в спальню, коротко оглядываясь по сторонам, прежде чем сесть на кровать. В ее позе была расслабленность, полная противоположность Розали, когда она приходила ко мне. Эсме вела себя намного проще, и мне тоже было бы проще с ней, не будь она столь близкой к моему прошлому.

Она с улыбкой похлопала по кровати, указывая мне сесть рядом. Я нерешительно подошла и осторожно присела, нервно покусывая губу. Я пыталась прекратить дрожь в руках, чтобы она не видела мое мрачное предчувствие, желая казаться сильной и не настолько уязвимой.

- Я хотела рассказать тебе историю, ты не будешь против? – мягко спросила она через пару секунд. Я подняла на нее глаза, немного удивленная, но покачала отрицательно головой. Она снова улыбнулась, в ее глазах заиграли знакомые искорки. Они напомнили мне об Эдварде, о его взгляде, его терпении и понимании, и мне стало легче.

- Хорошо. Давай посмотрим, с чего начать, - сказала она, хмуря брови. – Думаю, разумнее всего будет начать сначала.

Она глянула на меня и я кивнула, понятия не имея, о чем будет ее история, но не желая производить впечатление, будто я не слушаю или не интересуюсь. Она кивнула в ответ и вздохнула.

- Вернемся в ранние 70-е, когда назревал шторм, подпольная война между организациями. Битва разразилась по всей стране, не только в Чикаго, поэтому Чикаго в то время был небезопасен. Укрытия были разбросаны по всей стране и люди посылали туда свои семьи, пытаясь убрать их с линии огня. Этот дом был одним из них, сюда нас отправил отец.

Она замолчала и посмотрела на меня, я предположила, что должна показать, слушаю я или нет. Я кивнула, и она продолжила.

- Мне тогда было около 11, и именно тогда мы встретили Алека и Джейн. Их отец работал в организации вместе с нашим, и они были сосланы сюда как в убежище. Моя мама присматривала за ними, так как их мать отказалась уезжать далеко от собственного дома. Не знаю, случалась ли с тобой такая беда и встречала ли ты миссис Эвансон, она очень грубая и эгоцентричная. Ужасная женщина.

Я улыбнулась, потому что была со мной такая неприятность, и я ее видела, вскоре после того, как Чарльз стал хозяином в резиденции Свонов. Она приезжала на обед с Джейн и не занималась ничем другим, кроме издевательств надо мной круглые сутки напролет. Ни разу не сказала ничего хорошего. – В любом случае, Карлайл и я с первой встречи возненавидели Джейн. Злобная маленькая дурочка, она специально ломала вещи и причиняла неприятности, воровала у людей. Она получала удовольствие, мучая других, и до сих пор получает. Уверена, ты подтвердишь, - она выжидающе глянула на меня. Я кивнула, соглашаясь. Она кивнула в ответ и вздохнула. – Алек был полной противоположностью Джейн. Мы все время называли ее Джейни…. а потом она получила свое прозвище Ненормальная Джейн, и в организации ее до сих пор так называют, за глаза. Мой отец над этим смеялся. В любом случае, я отвлеклась, вернемся к Алеку. Он был другим человеком, никогда не причинял никакого беспокойства, всегда держал себя в руках. Он был тихим, мало разговаривал. Кстати, когда мы с Карлайлом впервые его встретили, то сочли его немым, он целыми днями мог не проронить ни слова.

Она замолчала, глубоко вздыхая. – Помню, однажды мы все играли у реки, и Джейни начала кидать в меня камни. Алек стоял в стороне и наблюдал за нами, его лицо ничего не выражало, как будто происходящее было ему глубоко безразлично. Мы считали его слабаком, который позволял сестре делать, что угодно. Карлайл, однако, не остался в стороне, он заступился за меня, как и всегда делал, и попытался ее остановить, но она не слушала и продолжала кидаться на меня. Тогда Карлайл поднял большой камень и кинул его прямо в нее, попав ей в лицо. Она начала плакать и побежала назад в дом, жалуясь, что Карлайл без причины ее побил. Моя мама расстроилась, потому что удар Карлайла оставил отметку, она схватила один из отцовских ремней, намереваясь наказать брата. Моя мать не была плохим человеком, но била нас без колебаний, если мы хулиганили. Я пыталась объяснить ей, что это не вина Карлайла, но она не слушала, она привыкла, что мы всегда выгораживаем друг друга. Мы с братом все время прикрывали друг друга. Она достала ремень и уже замахнулась им, как заговорил Алек. Голос раздался из ниоткуда, и все мы были сбиты с толку, он говорил тихо и командным тоном. Маленький мальчик молчал целыми днями, а когда впервые заговорил, в нем проснулась властность. Он сказал: " Не думаю, что вам стоит бить его", моя мать застыла и спросила его почему. Алек ответил, что Карлайл просто пытался защитить свою семью, а человека никогда нельзя наказывать за самозащиту. Моя мать несколько минут просто смотрела на него, прежде чем отпустить Карлайла.

Эсме тихонько засмеялась, покачивая головой. – В этом весь мой муж. Он всегда себе на уме, редко вмешивается, но когда он говорит, ты слушаешь. И он совсем не бессердечный, каким кажется, он руководствуется логикой, а не эмоциями, и позволяет людям самим выигрывать свои битвы, самим разбираться, прежде чем он вмешается. Он не любит вмешиваться, если есть хоть какая-то другая возможность.

Она вздохнула. – Ты, наверное, недоумеваешь, зачем я это говорю, да? – спросила она, наблюдая за мной. Я нерешительно кивнула, и она сочувствующе улыбнулась. – Я знаю, что ты меня узнала, ты видела меня в Фениксе раньше, в резиденции Свонов, и поэтому ты вчера так испугалась, когда я зашла. Но я хочу, чтобы ты знала – я не похожа на них, и мой муж на них не похож. Да, мы оба имеет дело с людьми, которых и знать не хотим, иногда приходится надевать маски, натягивать улыбки и играть, чтобы создавать правильную видимость. Я хочу, чтобы ты знала, я пыталась сделать все возможное, чтобы помочь тебе, я знала, что из себя представляет Джейн. Но мой муж не считал, что он вправе забрать тебя, что мы вправе вмешиваться. Но я хочу, чтобы ты знала, что он приглядывал за тобой, он всегда так делает. Он наблюдает. И когда Джейн начала настаивать, чтобы ты исчезла, хотела тебя убрать, он вмешался и сказал ей, что она не может тебя убить, потому что в тот момент он знал, что этим может закончиться. И как я уже сказала, когда он говорит, люди слушают… даже эта глупая рептилия – его сестра.

Я удивленно уставилась на нее, а она улыбнулась.

- Если бы только я могла заставить его говорить чаще, он был бы в курсе дела, но такой уж мой муж. Ты поймешь это, когда свяжешь свою жизнь с человеком, выросшим в такой обстановке. У них есть свои недостатки, они часто прибегают к жестокости и совершают отвратительные поступки, поступки, которых бы стыдились другие жены, но только не мы. Мы понимаем, что в них это плотно укоренилось, как и в нас самих. Я приняла Алека таким, какой он есть, никогда не пытаясь изменить его. Элизабет поступала так же, ей не слишком нравилась жизнь Карлайла, но она терпела, потому что любила. Они принимала его, каким он был, так же, как ты, я уверена, принимаешь Эдварда.

Мои глаза распахнулись от упоминания Эдварда, внутри поднялась волна тревоги. Я не знала, как реагировать, что говорить, что именно она хотела сказать этим заявлением. Она знала о нас, это она имела в виду? Там, внизу, она видела больше, чем я надеялась? Я пыталась сохранить безразличное выражение лица и не выдать себя, если она еще не знает, но она выжидательно смотрела на меня, очевидно ожидая какого-то ответа.

- Я принимаю всех мальчиков Калленов такими, какие они есть, - нерешительно сказала я. Она легко засмеялась от моего заявления, покачивая головой.

- Уверена, что так и есть, Изабелла, - с изумлением сказала она. – Мои племянники удивительные дети, это благословение, что они есть в моей жизни. И я знаю, что это глубоко неправильно иметь любимчиков, но должна признать, я очень неравнодушна к тому, который сидит за своим фортепиано. Под его броней нежная душа, и это прекрасно, что кто-то наконец сумел туда пробраться.

Я кивнула, сердце бешено билось. Я не хотела давать ей какой-то подтверждение вслух, но из ее слов было очевидно, что она все поняла. – Он… хороший, - наконец сказала я. Ее улыбка стала шире.

- Да, так и есть, - подтвердила она. С мягким и любящим выражением лица она разглядывала меня еще с минуту. Меня ошеломлял такой взгляд, я поняла, что не запаникуй я сразу, я бы быстрее увидела эту разницу между ней и Чарли с Джейн. – И насчет Эдварда, уверена, он не будет рад узнать, что мы о нем сплетничали. Он темпераментный, ты же знаешь, - игриво сказала она. Я улыбнулась и кивнула. – И кстати, вернемся к теме. Я просто хочу, чтобы ты знала, что я не причиню тебе вреда, я не хочу, чтобы ты ставила меня на один уровень с теми подлыми существами из Финикса, я похожа на них не более, чем ты сама. Я полностью пойму, если тебе по-прежнему будет со мной некомфортно, хотя бы потому, что я знаю, через что ты прошла и не вмешалась, но ты должна знать, что я хотела. Просто у меня не было таких полномочий. Я делала то, что могла, и считаю, что случившееся с тобой было абсолютно неправильным и непростительным. Хорошо?

Я кивнула. – Я понимаю. И простите, что так повела себя с вами, так близко приняла все к сердцу, - мягко сказала я, чувствуя себя плохо. Она заботливо улыбнулась, пожав плечами.

- Все хорошо. Я не хочу портить тебе праздники своим присутствием. Я хочу, чтобы ты получала удовольствие, я знаю, что ты никогда еще не праздновала Рождество, - сказала она. Я улыбнулась, чувствуя благодарность. Эсме явно была хорошим человеком, как Эдвард и говорил, и очевидно, что моя реакция была неправильной.

- Спасибо вам. За то, что рассказали, - поблагодарила я. Она кивнула и, подняв руку, нежно погладила мои волосы. Я немного напряглась, этот материнский жест снова напомнил мне об ощущении того, что в этом году я вдалеке от мамы. Могу представить, как она сидит у того окна, совсем одна, смотрит на рождественские декорации и отчаянно желает присоединиться. – Могу… э-э… могу я спросить вас кое-что? – колеблясь, спросила я через минуту. Ее глаза слегка расширились от удивления, и она с энтузиазмом кивнула.

- Конечно, можешь, - сказал она, лучезарно мне улыбаясь. Я улыбнулась в ответ ее очевидной радости. Так странно, что моя простая просьба задать вопрос так ее порадовала.

- Вы были в последнее время в Финиксе? – я умоляюще смотрела на нее, отчаянно желая знать, как там моя мама, но часть меня боялась ответа. Она грустно улыбнулась.

- Лично не была, но я слышала от Карлайла, что с твоей мамой все в порядке, насколько может быть в этой ситуации, - мягко ответила она, явно зная, о чем был вопрос. Прошло время, прежде чем я осознала ее ответ и нахмурилась с удивлением.

- Доктор Каллен был в Финиксе? – спросила я. Она кивнула.

- Один раз, насколько я знаю. Он ездил вместе с Алеком, - сказалa она. Я кивнула и несколько раз моргнула, чувствуя себя сбитой с толку. Не могу отрицать, что это причиняло боль, тот факт, что доктор Каллен ездил в Финикс и видел мою мать, но я поняла, что глупо мучиться от такого. У него не было причин говорить мне, он ничего мне не должен. Он мой хозяин, а я его раб, если уж на то пошло, и я не могу позволить своим эмоциями брать верх.

- Спасибо, что сказали мне, - наконец ответила я.

- Не за что, - мягко сказала она. С минуту она еще рассматривала меня, ее выражение лица причиняло легкий дискомфорт. – Наверное, мне стоит взяться за приготовление обеда, - наконец сказала она. Мои глаза в ужасе расширились, и я быстро вскочила, чувствуя вторую волну паники. Я совершенно забыла про обед.

- О нет, простите, я уже должна была его начать! – громко сказала я, надеясь, что они не слишком рассердятся. Она засмеялась, и я сконфуженно глянула на нее, не понимая, откуда такая реакция.

- Расслабься, маленькая. Рождественский обед – мой конек, я каждый год его готовлю. И кстати, я его ждала, - сказала она.

- Что? - переспросила я, моргая несколько раз. Я слышала каждое ее слово, но с трудом могла принять. Она улыбнулась, покачивая головой.

- Я сказала, что обед сегодня – моя работа. А твоя задача просто быть собой и отдыхать. Как думаешь, справишься? – спросила она. Я уставилась на нее на мгновение, прежде чем нерешительно кивнула, все еще сбитая с толку. Она улыбнулась и поднялась, подходя ближе и похлопывая меня по спине. – Хорошо, увидимся внизу.

Она направилась к двери, а я наблюдала, как она выходила в коридор, а потом исчезла из поля зрения. Я стояла на месте и смотрела в пол, происходящее немного ошеломило меня, я пыталась разобраться. Через мгновение я услышала стук двери и, подняв голову, заметила Эдварда, выходящего из комнаты, в его руке был подарок. Он замер и уставился на меня с обеспокоенным выражением лица.

Коротко глянув по сторонам, он пошел ко мне в спальню. С силой захлопнул за собой дверь, так, что стены завибрировали. Он кинул подарок на кушетку и, не колеблясь, пошел прямо ко мне. Его резкие движения смутили меня, я сделала инстинктивно несколько шагов назад, упершись коленями в кровать. Моя реакция его не остановила, он приблизился и схватил меня в объятия, с силой прижавшись к моим губам. Я откинулась на кровать, и он лег сверху, яростно меня целуя. Мое дыхание участилось, когда наши языки столкнулись в отчаянной битве, я запустила руки в его волосы. Он тихонько застонал и еще больше углубил поцелуй, когда я начала перебирать его непослушные бронзовые локоны. Он захватил мою нижнюю губку и пососал ее, а потом легонько прикусил. Меня это ошеломило, было что-то животное в таком жесте, его реакция была почти примитивной. Я ощутила, как он напрягся от изумления и тотчас же отстранился от моих губ.

- Прости, - хрипло прошептал он, его дыхание сбилось, как и у меня. Я тихо застонала, звук его голоса послал искры по телу. Его поведение сбило меня в толку, но это была не негативная реакция. Наоборот, я ощутила внезапную потребность в нем, кожу покалывало, тело сгорало от желания.

- Не извиняйся, - сказала я. – Я просто удивилась.

- Хорошо, - ответил он, уткнувшись мне в шею и начиная покрывать ее влажными поцелуями. Я издала стон и откинула голову назад, чтобы обеспечить ему лучший доступ. – Ты в порядке? Я переживал, - выдохнул он мне в шею, его дыхание защекотало по следам от его влажных губ. Я затрепетала и ощутила, как увлажнилась между ног.

Я вздохнула: – Я в порядке, просто приняла все слишком близко к сердцу. Прости, что заставила тебя волноваться, - задыхаясь, выдавила я. В ответ он замурлыкал, вибрация его губ послала вспышки по всему моему телу.

- Думаю, она знает, - тихо сказал он, изучая линию моего подбородка. Он не стал уточнять, я поняла, о чем он говорил.

- Я знаю, что она в курсе. Она намекнула, но… э-э.., - я замолчала, когда он легонько прикусил мой подбородок, а потом прижался губами к моим, неистово меня целуя. Я целовала его в ответ со всей страстью, на которую была способна, руками крепко прижимая его к себе. Он поудобнее улегся на меня, и я ощутила твердость у него в штанах.

- Да черт с ним, - наконец сказал он, отрываясь от моего рта и тяжело дыша. Он снова укусил меня за подбородок. – Сейчас мы ничего не можем сделать. Не знаю, сказала ли она что-то отцу, но если так, я с этим разберусь.

Я замурлыкала в ответ, слегка кивнув. – Она хотя бы не выглядела расстроенной, - сказала я, пытаясь выровнять дыхание. Эдвард вздохнул и отодвинулся от меня. Я освободила хватку, и он перевернулся, ложась рядом на кровать.

- Да, я знаю. И Господи, прости, что я так набросился на тебя, но прошла целая гребаная вечность с нашего последнего поцелуя, - сказал он. Я засмеялась, перекатываясь набок лицом к нему. Он повернулся, чтобы видеть меня и улыбнулся, прикасаясь к моим губам нежным поцелуем.

- Не надо извиняться. Мне понравилось, - сказала я. Он приподнял брови и ухмыльнулся.

- Да, сейчас? Хм-м-м, - сказал он, прикасаясь указательным пальцем к моей нижней губе. Она немного распухла от его поцелуев. – Может, я повторю это ночью. Но скоро надо спускаться вниз, думаю, отец и все остальные ждут подарки и прочее дерьмо.

Неуверенно кивнув, я села, чуть занервничав. Вся эта рождественская суета совершенно выбивала меня из привычного русла, меня постоянно пронизывало беспокойство. Теперь меня не пугало присутствие Эсме, только не после ее заверений, что она не причинит мне вреда. Но я боялась, что семье не понравятся их подарки, а еще я стеснялась открывать подарки у них на глазах. В некотором смысле то, что они дарят мне что-то – было неправильно, я ненавидела быть в центре всеобщего внимания.

Эдвард поднялся с кровати, встал и потянулся. – Я хочу, чтобы мой подарок ты открыла здесь, - сказал он, подходя к кушетке и подбирая сверток, который он туда кинул. Он вернулся ко мне и сел рядом на кровать. В его руке была маленькая коробочка, которую я с осторожностью взяла, волнение еще больше выросло, руки начали дрожать. Я прикусила нижнюю губу, безжалостно терзая ее зубами, и с содроганием разглядывала упаковку. Оглянувшись на Эдварда, я заметила на его лице сочувственную улыбку. – Просто открой его, это несложно.

Я кивнула и вернулась к подарку. Тяжело быть определить, с чего начать, он использовал кучу ленточек. Эдвард засмеялся, явно удивленный моим поведением, и я засмеялась в ответ, серьезно считая, что такое количество украшений и бумаги – это просто пустая трата денег, но, конечно, я его не критиковала. Как Эсме и сказала: я принимаю Эдварда вместе с его причудами. Вскоре мне удалось найти конец, за который я потянула и начала распаковывать обертку, отбрасывая ее на кровать позади себя. Когда все было снято, я осторожно открыла маленькую коробочку и заглянула внутрь. Нахмурившись на пару мгновений, я, широко распахнув глаза, разглядывала музыкальный плейер, такой же, как у Эдварда. Я удивленно посмотрела на него, а он непринужденно улыбнулся.

- Наверное, это дорого, - сказала я, ошеломленная потраченной на меня суммой. Он закатил глаза, наклонился и выхватил у меня коробочку.

- Первое правило Рождества, tesoro. Никогда не спрашивай, сколько люди потратили денег на подарки, - сказал он, вынимая плейер из упаковки. Он немного подвинулся ко мне и улыбнулся. – И нет, он не такой уж дорогой, расслабься. Я загрузил в него музыку для тебя, все то дерьмо, которое ты слушала в моей машине и тебе понравилось, и плюс, Элис мне помогла подобрать несколько девчачьих мелодий. Я все записал, так что можешь потом удалить, что тебе не понравится. Я хотел бы купить тебе украшение, но знал, что это будет приравниваться к самому огромному красному флагу в мире, если ты начнешь разгуливать по дому в бриллиантах, а моему отцу придут счета от Тиффани. Музыка много для меня значит, и я подумал, что ты сможешь использовать плейер во время уборки и прочей фигни, ну ты сама знаешь….

Я уставилась на него с шоком, когда он сообщил это. В тот же миг я осознала, что он нервничал и-за подарка. Удивительно, но я почувствовала себя лучше, когда поняла, что не одна я испытывала беспокойство по этому поводу. Он сидел рядом и поигрывал плейером, когда я накрыла его рукой. Он перестал болтать и посмотрел на меня, в его глазах плескалось предвкушение. Я ослепительно улыбнулась, и все его беспокойство ушло, он улыбнулся в ответ…

- Спасибо. Идеально, - сказала я. Он закатил глаза, но проложил улыбаться. Он явно был доволен моим проявлением радости.

- Это не то, что я хотел тебе подарить, но… - начал он. Я подняла руку и прижала указательный палец к его губами, призывая к тишине. Он замолк, и я склонилась, заменив палец своими губами.

- Идеально, - шептала я ему в рот, так оно и было. Это было так искренне с его стороны. Музыка играла большую роль в его жизни, и он пытался разделить эту часть со мной, для меня это много значило.

Я оторвалась от него и забрала плейер из его рук, положив его рядом. Осторожно встав, я пошла на другую сторону кровати, испытывая неуверенность. Нервы были накалены, почти до предела, я снова и снова думала, что же я делаю, понимая, что я не должна, да и он еще ничего не знает. Но уже второй раз за день Эдвард сделал мне подарок, будь то музыкальный плейер, или его музыка, я хотела сделать ему приятное в ответ.

Он скептически за мной наблюдал, было видно, что он не уверен в моих действиях. Я улыбнулась. – Я… э-э… нарисовала тебе кое-что, - мягко сказала я. Его глаза распахнулись от удивления и он несколько раз моргнул, когда его лицо внезапно засветилось. Мое сердце забилось быстрее, беспокойство ушло.

- Я думал, ты забыла, - сказал он. Я улыбнулась и покачала головой.

- Я никогда не забывала, Эдвард, - ответила я. Он тихо засмеялся и кивнул, приглаживая рукой волосы.

- Я постоянно держал это на заметке после того вечера, хоть это и случилось нечаянно, - игриво сказал он. Я засмеялась и открыла ящик прикроватной тумбочки, доставая лист белой бумаги. Закрыв ящик, я еще раз глянула на рисунок, держа его так, чтобы он пока не видел. Я начала покусывать губу, руки снова задрожали.

- Это… это не слишком хорошо, - нервно сказала я. Он вздохнул.

- Я уверен, что рисунок прекрасен, детка, - мягко сказал он. Я оглянулась и увидела его нежное выражение лица, в его глазах плясало нетерпение. Вздохнув, я поняла, что пути назад нет, и протянула ему лист. Он ухмыльнулся и быстро схватил его, поворачивая и внимательно рассматривая. Я присела на кровать, наблюдая за его реакцией, и заметила, как расширились его глаза.

Меня затошнило, во рту появился горький привкус, и пришлось несколько раз сглотнуть в попытках успокоить нервы, прежде чем я буду вынуждена лететь в ванную комнату к унитазу. Кроме мамы, ни одна живая душа никогда не видела моих рисунков. Мама всегда преувеличенно хвалила мой талант, но она же моя мать, разве она и не должна так делать? Боюсь, она просто пыталась улучшить мое настроение, ведь на самом деле таланта у меня не было.

Он притих, совсем замолчал, пока рассматривал подарок. Я вздохнула и прикрыла глаза, уже жалея, что отдала ему картину. Пока я рисовала, я видела одни недостатки, но правда в том, что я всегда вижу только недостатки. Так я и чувствовала, что рисунок незамысловатый, простой, точно так же, как и тот, кто на нем изображен. Я долго перебирала варианты, что изобразить, может его или его машину, или фортепиано, пока, наконец, я не остановилась на себе самой. Это с самого начала казалось неправильным, будто во мне вдруг появилось тщеславие, но ведь он подарил мне свое изображение, и я решила вернуть ему это одолжение.

А теперь… теперь он так внимательно его разглядывает, и я снова взвешиваю правильность своего поступка.

- Иисус Христос, - наконец сказал он, спустя некоторое время, его голос звучал шокированно. Я приоткрыла глаза и заметила, что он напряженно на меня смотрит, его глаза широко распахнуты, а выражение лица совершенно серьезное. Я нахмурилась.

- Я сказала тебе, что он не очень хороший, - прошептала я дрожащим голосом. Его брови нахмурились на миг, а потом глаза расширились еще больше.

- Блядь, Белла, это удивительно! Я нахер потерял дар речи, а ты решила, что рисунок плохой? Он ошеломляющий. У тебя офигенный талант, - убедительно сказал он. Я не сводила с него глаз.

- Правда? – нерешительно спросила я. Он сухо засмеялся, снова опуская взгляд на рисунок и взлохмачивая рукой волосы.

- Да, правда. Это лучшая, блядь, вещь, которую только для меня делали, лучший подарок в моей жизни. Ты действительно офигенно удивительная, ты должна это видеть, - сказал он.

Я моргнула несколько раз, когда глаза наполнились слезами. – Я… э-э.., - начала я, пораженная его реакцией. – Я хотела нарисовать твою машину, - промямлила я, неуверенная, какие слова нужны, чувствуя потрясение от его реакции.

- Уверен, этот рисунок был бы не хуже, но этот идеален. Я сказал тебе, что хочу тебя на Рождество, и ты исполнила мою просьбу. Не могу даже представить лучшую тему для картины. Это, блядь, красиво. Ты офигенно красива, - сказал он. Он положил лист на кровать и наклонился, поглаживая мою щеку рукой и прижимаясь ко мне губами. Он нежно и сладко целовал меня, с любовью и обожанием. Я закрыла глаза и застонала, он издал гортанный стон в ответ.

- Нужно идти вниз, - сказал он, отрываясь от меня. Открыв глаза, я посмотрела на него. От напоминания о том, что нужно спускаться, нервы снова обострились, но он обнадеживающе улыбнулся, разгоняя страхи. Я кивнула, и мы поднялись, направляясь к двери. Он задержался на полпути и вернулся за рисунком. Потом он пошел через коридор в свою комнату и положил его на стол. – Поставлю это дерьмо в рамочку, - сказал он, подмигивая, когда вышел. Я вспыхнула и улыбнулась, пораженная тем, что, похоже, ему действительно понравилось, в ответ он тихо засмеялся. Он пошел к лестнице, и я следовала по пятам за ним, соблюдая дистанцию.

На втором этаже я услышала громкий крик, от которого застыла. Эдвард тоже остановился и громко выкрикнул " Блядь", прежде чем из ниоткуда появилось нечто и полетело прямо на него. Я с шоком наблюдала, как Эммет набросился на него и кинул на пол, заливаясь смехом. Эдвард громко застонал, когда с громким стуком соприкоснулся с поверхностью, Эммет приземлился сверху. - Buon natale (Счастливого Рождества), младший братец, - громко провозгласил Эммет голосом, полным энтузиазма.

- Иди на хер, слезь с меня, - заорал Эдвард. В его голосе звучал удивление, поэтому я знала, что он не расстроен и не ранен. Преодолев несколько последних ступенек до второго этажа, я услышала тихий смех, который раздавался из коридора. Оглянувшись, я увидела доктора Каллена, который прислонился к дверному откосу своей спальни, одетый в обычные широкие брюки и рубашку на пуговицах с подвернутыми рукавами. Он скрестил руки на груди и покачивал головой, очевидно ошеломленный происходящим.

- Эммет, не навреди брату. Если он получит увечья и не сможет играть в снежки, то сегодня он устроит нам веселую жизнь, - сказал доктор Каллен. Я нахмурилась, и мальчики прекратили свое барахтанье, оба замерев и глядя на доктора Каллена.

- Снег? – в один голос выкрикнули они. Я засмеялась, а оба мальчика снова синхронно закричали " Jinx". (Jinx – слэнг, или детская игра, слово употребляется, когда двое одновременно произносят одинаковые звуки. Тот, кто первый закричит " Jinx" заколдовывает второго, и тот не может разговаривать, пока его не освободят от заклятия.) Доктор Каллен захохотал, Эммет к нему присоединился.

- Я первый сказал это дерьмо, - заорал Эммет. Эдвард застонал.

- А вот и нет, черт возьми! И убери с меня свою задницу! – сказал он, высвобождая руку и ударив Эмметa в живот. Эммет застонал и с еще большим усилием навалился на Эдварда, отчего тот снова застонал.

- Вау, что тут происходит? – спросил Джаспер, поднимаясь по ступеням на второй этаж. Он скептически осмотрел братьев, Эммет по-прежнему прижимал Эдварда, а Эдвард выкрикивал отдельные ругательства.

- Твои братья явно были не в курсе, что пошел снег, - сказал доктор Каллен, пожимая плечами. От этих слов голова Эмметa дернулась и он, наконец, скатился с Эдварда. Он протянул руку, чтобы помочь брату подняться, но Эдвард отмахнулся и встал сам.

- Что, действительно снег? – спросил Эммет с голосом, полным надежды. Эдвард усмехнулся и быстро глянул на меня.

- Да, - просто ответил доктор Каллен. Эммет недоверчиво посмотрел на него, как будто не верил ни единому слову, и доктор Каллен закатил глаза. – Иди глянь, если не веришь.

Эммет улыбнулся и помчался по лестнице, запрыгивая на перила и съезжая по ним. Джаспер покачал головой и пошел в свою комнату, тихо посмеиваясь. – Клянусь, я этих ребят иногда не узнаю, - пробормотал доктор Каллен еле слышно. Я засмеялась, и доктор Каллен поднял на меня глаза, слегка улыбаясь в ответ и покачивая головой. Он коротко посмотрел на Эдварда, улыбнувшись, прежде чем снова повернуться ко мне. - Buon natale. Счастливого Рождества. Обоим. Это твое первое Рождество и первый снег. Адский денек, да? – спросил он, глядя на меня.

Я улыбнулась и кивнула. – Счастливого Рождества и вам, сэр. И спасибо вам.

- За что? – переспросил он, вопросительно приподнимая брови.

- За то, что позволили присоединиться, - ответила я. Он улыбнулся.

- Конечно, dolcezza, иначе и быть не могло, - мягко сказал он. Он подошел ближе и нежно погладил меня по спине, почти по-отечески, а потом взглянул на Эдварда и пошел вниз в фойе. Мы с Эдвардом с минуту стояли в тишине, прежде чем он вздохнул и пробежался рукой по волосам.

- Клянусь, он нахер двуликий или что-то в этом роде, - промямлил он. Я засмеялась и покачала головой.

- Раздвоение личности? Как доктор Джекил и мистер Хайд? (" Странная история доктора Джекила и мистера Хайда" — фантастическая повесть английского писателя Роберта Стивенсона, которая увидела свет в 1886 году в Лондоне. Доктор Джекил сделал сенсационное открытие — сумел отделить в самом себе доброе начало от злого. Это открытие он должен был держать в тайне, ибо носитель зла, мистер Хайд, стал неуправляем.) – спросила я. Эдвард тихо засмеялся и кивнул.

- Черт возьми, правильно. Он меняет настроения со скоростью удара хлыста, - сказал он. – И как мне, блядь, справляться с этим дерьмом? – я улыбнулась, пожимая плечами.

- Думаю, тебе и не надо. Просто наслаждайся доктором Джекилом, пока он тут, и надейся, что мистер Хайд сегодня больше не появится, - сказала я. Эдвард улыбнулся.

- Да, хреновая надежда. Кстати, ты читала книгу или смотрела фильм, или ты выудила эту сраную информацию из Джеопарди? – спросил он.

- Джеопарди, - ответила я, горько улыбаясь. Удивительно, сколько можно узнать из тридцатиминутного просмотра телевизора. Эдвард засмеялся про себя.

- А ты знаешь, как с самого начала называлось зло? – спросил он. Я отрицательно покачала головой и он ухмыльнулся. Быстро оглянувшись по сторонам, и удостоверившись, что нас не видно снизу, он подошел ближе. Встав позади меня, он наклонился к моему уху: – Эдвард, - мягко прошептал он, наклоняясь ко мне. Он убрал волосы в сторону и оставил маленький поцелуй у основания шеи, прежде чем прикусить нежную кожу зубами, не до боли, но чтобы подразнить меня. Я подпрыгнула и он засмеялся, отходя назад.

Он подмигнул мне и, развернувшись, почти полетел по ступенькам вниз. Я услышала, как он снова выкрикнул еще одно ругательство, видимо приземлившись в фойе, и Эммет тут же захохотал. Я покачала головой, пораженная их поведением. Я уже хотела спускаться вниз, как из комнаты вышел Джаспер, прикрыв за собой дверь. Он улыбнулся мне и, приблизившись, приобнял меня за плечи. Мы пошли вниз вместе.

- Счастливого Рождества, мисс Изабелла, - сказал он. – Ты уже видела снег? – Я улыбнулась.

- И вам счастливого Рождества, Джаспер, - ответила я. – И нет. Вообще я никогда еще не видела снег.

Его глаза распахнулись от удивления, когда мы спустились в гостиную. – В таком случае нужно это исправить, дорогая, - сказал он. Я уже направилась в сторону кухни, но он удержал меня и развернул в гостиную. Я оглянулась и замерла, мои глаза в шоке расширились, когда я заметила огромное окно. Весь двор был белым, единственные видимые элементы зеленого были только кое-где на ветках. Я уставилась с изумлением на крупные белые округлые хлопья, которые падали прямо с неба. – У нас редко здесь выпадает много снега из-за возвышенности. Разве не красиво? – мягко спросил Джаспер.

Совершенно ошеломленная, я продолжала смотреть в окно. Слово " красиво" всего не передавало. Это было ошеломляюще, я была полностью очарована великолепным зрелищем. Было похоже на сцену из кино или выдающуюся картину. – Это идеально, - прошептала я, подходя ближе к окну. Я прижала руку к стеклу и наблюдала за падающими снежинками, когда услышала позади себя покашливание. Я развернулась и увидела всех, кто собрался в гостиной, пока я была в трансе, загипнотизированная снегом. Они все наблюдали за мной, меня удивили выражения их лиц. Все они улыбались, но с тенью обеспокоенности или жалости в глазах. Я нахмурила брови и несколько раз моргнула, понимая, что у меня по щекам бегут слезы. Я подняла руку и быстро стерла влагу, грустно улыбаясь. Я прочистила горло, пораженная своей реакцией.

- Простите, - выдавила я, чувствуя неуверенность от такого внимания, как будто стою на сцене.

- Не нужно извиняться, дорогая, - быстро выговорила Эсме.

- Да, - сказал доктор Каллен. – Почему бы нам не пойти и не открыть подарки?

Эммет с энтузиазмом заорал, и я засмеялась его очевидной взволнованностью из-за Рождества. Я заметила подарки под елкой и поняла, что Эдвард, наверное, принес сюда наши с той же целью. Я подошла и села на диван, мои нервы снова раскалились до предела. Эдвард оглянулся на меня и, поколебавшись, сел рядом. – Расслабься, - прошептал он. Я улыбнулась уголком рта и кивнула.

Доктор Каллен начал раздавать подарки, и я с удивлением наблюдала, как он поставил четыре из них передо мной. Я нахмурилась от удивления, ведь Эдвард уже подарил мне свой подарок. Через секунду меня осенило, и мои глаза расширились от ужаса. – Я ничего не приготовила для Эсме, - еле слышно прошептала я Эдварду. Он безразлично пожал плечами.

- Она ничего не ждет, - ответил он. Я вздохнула, чувствуя себя нехорошо, но знала, что уже ничего не могу изменить. Схватив верхний подарок, я перевернула его и начала читать открытку. Узнав имя Эммета, я улыбнулась и подняла на него глаза. Он возбужденно перебирал свои подарки, выглядя по-детски мило и глупо одновременно. Я словила взгляд доктора Каллена уголком глаза и обернулась к нему. Он внимательно смотрел на меня и улыбнулся, когда наши глаза встретились. Я вернула улыбку, но быстро отвернулась, такое доброе отношение ко мне казалось странным.

Я открыла подарок от Эммета и захохотала, когда увидела игру Монополия. (Монополия - настольная игра, в процессе имитируются финансовые операции.) Шрека. Я знала, что такое Монополия, у Чарли была оригинальная версия, но, конечно, Эммет купил Шрека, особенно после того, как мы вместе посмотрели фильм. Эммет поднял на меня глаза и ухмыльнулся.

- Это для нас с тобой играть, котенок. Эти олухи могут учить тебя чтению, а вот я научу тебя считать деньги и прочее дерьмо, - сказал он. Я ослепительно улыбнулась и тут же услышала стон Эдварда:

- Ты последний гребаный человек, который ей нужен, чтобы научить ее считать деньги в Монополии. Ты, блядь, обманываешь, постоянно обкрадываешь сраный банк, - сказал он. Эммет громко захохотал.

- Ничего подобного, у тебя просто крыша поехала, если ты так считаешь, - сказал Эммет. Я хихикнула и быстро отложила игру в сторону, поблагодарив его за нее. Эти двое продолжили свои препирания по поводу Монополии, обвиняя друг друга в обмане и позорных проигрышах. Я глянула на второй подарок, прищурившись и прочитав имя Джаспера. Осторожно его открыв, я улыбнулась, когда поняла, что это коробка с рисовальными принадлежностями, альбомами и дощечками для живописи. Я подняла на Джаспера глаза и улыбнулась, благодаря его. Он кивнул и послал мне ответную улыбку.

- Пожалуйста, - вежливо ответил он. Я отставила коробку в сторону и взяла третий подарок, читая имя Эсме. Я вздохнула и начала разворачивать бумагу, переживая по поводу этого подарка больше, чем из-за остальных. Открыв коробку, я резко выдохнула, когда поняла, что там причудливая на вид фотокамера и пустой альбом для снимков. Я посмотрела на нее с шоком, пораженная таким дорогим подарком. Она тепло улыбнулась.

- Я подумала, что тебе понравится. Уверена, кто-то из мальчиков поможет тебе разобраться с управлением и распечатать фотографии, - сказала она. Я кивнула и почувствовала слезы, бегущие по щекам, я была сбита с толку их щедростью. Я прошептала " спасибо" надрывающимся голосом, слезы бежали по щекам. Эдвард приблизился и нежно стер их, окончательно удивив меня, ведь его отец сидел в комнате, но я попыталась не реагировать. Может, если я сделаю вид, что это нормально, доктор Каллен просто не обратит внимание. Я отложила подарок Эсме в сторону и подняла еще один, от доктора Каллена, он был самый тяжелый. Я открыла его и несколько раз моргнула. Там были книги. Когда я посмотрела на доктора Каллена, он улыбался.

- Большинство книг в нашей библиотеке старые, поэтому я подумал, что тебе понравятся несколько новых изданий, - сказал он. Я кивнула, чрезвычайно обрадованная его чуткостью, и поблагодарила. Он просто кивнул в ответ.

Они все казались довольными, когда открывали те подарки, что я им приготовила. Должна признать, поначалу поход по магазинам утомлял, но стоило мне расслабиться и понять, что Эдвард не оставит меня одну посреди толпы незнакомцев, как время прошло замечательно. До того дня я никогда не была в торговом центре и была просто ошеломлена тем, сколько там можно приобрести, как много там выбора. Удивительно и поражающе одновременно. А Эдвард очень помогал, он вел себя терпеливо и понимающе. Весь день я чувствовала себя почти нормальной, будто я простая шестнадцатилетняя девочка, которая вышла в свет со своим парнем, и просто наслаждается теми мелочами, которые предлагает жизнь. А он весь день обращался со мной, как со своей девушкой, целовал меня и обнимал, и все время обнадеживал. До тех пор я не понимала, как мне необходимо подобное внимание с его стороны. Несмотря на то, что мы должны быть осторожными в присутствии его отца, меня глубоко внутри ранило его холодное поведение и дистанция, когда он держался от меня на расстоянии. Он не делал этого, пока мы ходили по магазинам, даже когда нас видели его друзья из школы. Я заметила, что они хорошие ребята и Эдвард, наверное, доверяет им, раз разрешает видеть наши отношения, но, в конце концов, мне было приятно, что перед кем-то мы не скрываемся. Изумительно просто быть вместе, не беспокоясь, что кто-то заметит.

Я пообещала Джасперу, что научусь играть с ним в шахматы, и заверила Эммета, что он сможет сыграть мне песню на гитаре. Их радость была искренней, и это грело мне сердце, как будто я часть их, будто я действительно принадлежу к их семье. Доктор Каллен периодически тепло мне улыбался и поблагодарил за подарок, говоря, что не было необходимости его покупать, но ему льстит мое внимание. Мой хозяин сказал мне, что ему льстит, что я для него что-то делаю? Потрясающе.

Несмотря на чудесное утро, часть меня, маленькая частичка, чувствовала вину за происходящее. Я продолжала гадать, как там мама, что она сегодня делает. Когда я осмотрелась по сторонам, то увидела море оберточной бумаги, вокруг лежали подарки, на тарелках были печенья и закуски, которые мы ели, и я ощутила, что почти предаю ее. А подумав, что кто-то другой готовил обед, пока я свободно проводила день, ничего не делала, только наслаждалась подарками и смотрела Рождественские шоу, я ощутила отвращение к своему поведению. Увидев лицо Эсме, мне вспомнился и тот маленький заплесневелый сарай, и представилось, как она сидит там и смотрит на улицу, и меня затошнило от понимания, где сейчас мама. Она выглядывает из маленького сырого сарая, отчаянно желая большего. Отчаянно желая то, что теперь есть у меня.

Что я за дочь такая? Как так получилась, что мне повезло, а ей нет? Она заслуживает намного больше, чем я, она во много раз больше страдала. Почему она не в лучшем месте, почему она не ест сахарные печенья, не смотрит эти глупые шоу и не слушает смешные версии исполнения Jingle Bells? (" Звените, колокольчики" Самая известная рождественская песенка. Написана в 1857 Дж. С. Пирпонтом. Особую популярность получила в 40-х гг. XX в. в исполнении Б. Кросби и сестер Эндрюс.) Я не чувствовала, что заслужила это, я ничего не сделала, чтобы это заработать. Она боролась тридцать лет и выжила, она пережила изнасилование и вырастила ребенка, настолько хорошо, насколько это было возможно в тех прискорбных условиях. Так почему она не может отдохнуть? Почему она не может быть здесь?

Я так погрузилась в мысли, что даже не заметила, как все вокруг начали расходиться, пока меня не коснулась рука Эдварда. Он сжал мое колено, и я подпрыгнула, испуганная. Он вопросительно глянул на меня, очевидно не ожидая такой реакции.

- Все хорошо, детка? – мягко спросил он. – Ты выглядишь расстроенной. – Я грустно улыбнулась, пожимая плечами.

- Просто, э-э, думала о маме, - тихо ответила я. Слезы наполнили глаза, и я пыталась их сдержать, не желая плакать. Эдвард вздохнул и обхватил меня руками, прижимая к груди. Я уткнулась ему в грудь и он наклонил голову, целуя меня в макушку.

- Я понимаю, я тоже скучаю по маме. Она любила Рождество, - прошептал он, прислоняясь ко мне щекой. Мы оба молчали с минуту, и я почувствовала себя еще хуже, жалуясь ему о своей матери, когда она жива и где-то там. А мама Эдварда уже в лучшем мире. У него больше поводов быть расстроенным, хоть он и хорошо держался.

- Мы ведем себя неосторожно, - пробормотала я, зная, что в любой момент может войти его отец и увидеть нас. Он вздохнул, тихо соглашаясь со мной, но никуда меня не отпустил.

- А где все? – вдруг спросила я. Эдвард пожал плечами.

- Джаспер и Эммет поехали за Элис и Розали. Ты, похоже, была в полном оцепенении, раз серьезно не слышала, как они трепались об этом целых двадцать минут. Отец пошел в кабинет, а Эсме где-то поблизости, - сказал он. Я кивнула в ответ и приподняла голову, выравниваясь. Он убрал руки и вздохнул, пробегаясь рукой по волосам.

Мы сидели тихо с минуту, просто смотря телевизор. Я не фокусировалась на программе, мои мысли все еще витали в прошлом. Через время в комнату вошла Эсме и глянув на нас, улыбнулась.

- Дети, вы в порядке? – мягко спросила она. Я улыбнулась и кивнула, но Эдвард просто пожал плечами. Эсме вздохнула и нахмурилась, бросая короткий взгляд в фойе, прежде чем подойти к нам. Она присела на корточки перед Эдвардом и нежно посмотрела на него. Он не отрывал от нее глаз какое-то время и она улыбнулась. - Tira più un carro di figa che un pelo di bue, - сказала Эсме, ее голос звучал игриво. (Волосы киски могут весить больше, чем пачка баксов (в вольном переводе: Мужчина сделает все за любовь женщины))

Эдвард расхохотался, и Эсме коротко глянула на меня, улыбаясь. Эдвард покачал головой, глядя на меня краем глаза. – Так и есть, Эсме. Так и есть, - сказал он с улыбкой.

Улыбка Эсме стала шире, и она прикоснулась к его подбородку рукой. - Выше голову, ковбой! – сказала она. Наклонившись, она потрепала меня по ноге, прежде чем встать и выйти из комнаты. Я перевела взгляд на Эдварда, удивившись, когда он засмеялся и ничего не сказал.

- Ты собираешься для меня переводить? – нерешительно спросила я. Он тихо хихикнул и покачал головой.

- По существу она сказала, что мужчина сделает все за любовь женщины, - сказал он. – Просто в более красочных выражениях.

Я слегка сузила глаза, раздумывая, что это были за красочные выражения, Эсме не напоминала человека, который вульгарно разговаривает, но Эдвард похоже закончил обсуждение. Он перегнулся через меня и, схватив камеру, подаренную мне Эсме, открыл ее. Я наблюдала, как он вставляет батарейки и начинает ее крутить, осматривая. Он разобрался с управлением и только начал показывать мне, как отворилась входная дверь, и по дому разнесся звук смеха. Элис скачками залетела в комнату, почти бегом.

- Счастливого Рождества, Эдвард, Изабелла, - сказала она бодрым голосом, ее лицо светилось от возбуждения. Она подбежала и обняла меня, крепко сжав. Сначала это немного потрясло меня, но потом я обняла ее в ответ, пробормотав " счастливого Рождества". Она отпустила меня и ослепительно улыбнулась, прежде чем переключить свои объятия на Эдварда. Он тихо засмеялся и сжал ее в ответ.

Розали зашла в комнату, спокойная и сдержанная, как всегда, и осторожно села в кресло напротив нас. Она забросила ногу на ногу и начала почти нетерпеливо покачивать носком сапога. Тут на ее лице расцвела озорная ухмылка, которая меня обеспокоила. С того разговора у меня в комнате я видела ее несколько раз, и она всегда держалась вежливо и дружелюбно, почти принимая меня, но что-то в ее улыбке меня нервировало. Джаспер и Эммет зашли в комнату через минуту и разложили на столе подарки. Ухмылка Розали стала шире, и она прочистила горло, выхватывая один из подарков.

- Я могу поговорить с тобой в комнате минутку, Изабелла? – спросила она. Я слегка напряглась, не понимая, зачем она хочет уединиться. Она не выглядела расстроенной, скорее, находилась в предвкушении, на ее губах по-прежнему играла кривая улыбка. Я нерешительно кивнула, и коротко глянув на Эдварда, встала. Розали пошла на выход из комнаты, не говоря ни слова, а затем вверх по лестнице, медленно поднимаясь по ступенькам. Я шла следом, с каждым шагом мое нетерпение росло. Мы подошли к моей спальне, и она открыла дверь, зашла внутрь и замерла. Я зашла вслед за ней и, осторожно затворив дверь, смотрела на нее, в ожидании.

- Я подумала, что тебе лучше быть одной, когда ты откроешь это, - сказала она, ее веселье стало заметнее. Мои глаза слегка расширились, и я взяла подарок, который она мне протягивала. Я подошла к кровати и села, нервно начиная разворачивать обертку. Розали встала передо мной и с усмешкой скрестила руки на груди. Я отложила бумагу в сторону и осторожно начала рассматривать коробку, пытаясь прочитать.

- Водонепроницаемый личный массажер? – спросила я через минуту. Розали засмеялась.

- Так и есть. У меня есть свой, идеально подходит для принятия ванной, дарит удивительные оргазмы, - бесцветным голосом сказала она. Я резко выдохнула, пораженная ее словами, и уронила коробку. Она упала на пол, а Розали рассмеялась, подходя ближе, чтобы подобрать ее. Она снова протянула мне ее, и я осторожно взяла подарок, дрожащей рукой. – Он тебя не укусит. Могу персонально заявить, что у каждой девушки должен быть такой. Иногда нужно сбросить напряжение, сладенькая, а эти мальчики внизу не всегда под рукой.

Я снова резко выдохнула, сбитая с толку. Наконец я опустила глаза на упаковку в руке и осторожно начала ее разглядывать. – Значит это, э-э… я имею в виду… ну…, - бормотала я, отчаянно краснея. Она захохотала.

- Да, это оно, - сказал она. – Как я и говорила, лучше тебе открыть в уединении.

Румянец на лице стал еще ярче, и я кивнула. Через минуту я встала и, оглянувшись по сторонам, поразмыслила, затем подошла к ящику с нижним бельем. Засунула подарок в ящик и закрыла его. – Спасибо, Розали, - мягко сказала я. – На самом деле.

Она кивнула. – Пожалуйста. И не стесняйся его попробовать, в этом нет ничего постыдного. А теперь пошли вниз, прежде чем твоему парню натрут его штаны, и он решит примчаться сюда и спасти тебя, - сказала она, закатывая глаза. Она направилась к двери и вышла, идя к лестнице. Я поколебалась пару мгновений, чувствуя легкое смущение, но стараясь взять себя в руки. Наконец я тоже вышла из комнаты и пошла вниз, столкнувшись с Эдвардом на втором этаже. Он быстро оглянулся по сторонам, чтобы удостовериться, что никто не смотрит, прежде чем обрушиться на меня. Мои шаги сбились, он остановился, наклоняясь и даря мне короткий нежный поцелуй.

- Люблю тебя, - мягко прошептала он, еле слышно, чтобы я разобрала. Он пошел дальше, поднимаясь на третий этаж. Я наблюдала, как он исчезает из поля зрения и улыбнулась. Я зашла в гостиную, где все собрались, теперь уже включая Розали и Элис. Прислонившись к стене, на этот раз находясь в стороне, я смотрела на них. Их счастье грело мне сердце, они смеялись и шутили, и обнимались. Беззаботное зрелище, и их привязанность друг к другу была абсолютно очевидна. Я увидела, как доктор Каллен и его сестра смеялись, обсуждая какой-то секрет, как Розали села на колени к Эммету, и он крепко ее обнял, как Элис взвизгнула, когда Джаспер ее поцеловал. Любовь в этой комнате была чистой и могущественной, и я ощутила, как мои глаза затуманились от такого зрелища.

Позади меня раздались шаги и я, оглянувшись, заметила Эдварда, который шел по направлению ко мне. Он принес подарки Элис и Розали и положил их посреди комнаты, разворачиваясь, и подходя ко мне. Он замер рядом. – Ты в порядке? – спросил он голосом наполненным переживанием. Я улыбнулась и кивнула.

- Да, а почему бы и нет? – спросила я, немного удивленная, почему он спрашивает. Он вздохнул и пожал плечами.

- Ты стоишь тут одна, как будто тебе некомфортно, - сказал он. Я беззаботно улыбнулась.

- Просто привычка, стоять в стороне и наблюдать, - сказала я, пожимая плечами. Он улыбнулся.

- Хорошо, тогда придется сломать эту привычку, потому что ты теперь внутри круга, со мной, - нежно сказал он. - Sempre.

Я немного покраснела. – Sempre, - пробормотала я. Он тихо засмеялся и я посмотрела ему в глаза, загипнотизированная. Эта любовь, которая витала в воздухе всего несколько минут назад, словно преломилась в меня, отражаясь от его зеленых глаз с тлеющими эмоциями внутри, и я ощутила, как сердце бьется быстрее, меня охватили сильные чувства.

Я разорвала зрительный контакт, не в силах больше выдерживать его и при этом не совершить какую-то глупость, например, наброситься на его губы прямо сейчас. Я глянула ему через плечо и тут же встретилась с напряженным взглядом других глаз, голубых. Я застыла, этот пронизывающий взгляд парализовал.

Наконец, я разорвала контакт и посмотрела в пол, насколько раз моргая. – Твой отец, - тихо промямлила я. Эдвард вздохнул и, развернувшись, отошел от меня. Он сел на диван, игриво подталкивая Джаспера локтем.

Я сделала несколько шагов в комнату, замерев на месте. Они все начали разворачивать подарки, а я присела, с изумлением наблюдая процесс. Роуз открыла свой подарок от меня и ее глаза расширились, лицо засветилось, когда она заметила уменьшенную копию своей машины. Она глянула на меня и ослепительно улыбнулась, одними губами говоря " спасибо". Я кивнула, но она продолжала смотреть на меня с улыбкой. Странно видеть Розали настолько неподдельно счастливой, с искренней радостью глядящей на меня. Эдвард оглянулся на меня, а потом на нее, и ее выражение лица моментально сменилось на гримасу. Она приподняла бровь и раздраженно посмотрела на него, он закатил глаза, притворяясь злым. Когда он, наконец отвернулся от нее, я заметила, как его губы дрогнули в улыбке, а Розали ухмыльнулась, подмигивая мне.

Она определенно не шутила, когда призналась, что они с Эдвардом обожают раздражать друг друга и выводить из себя. Очень мило было наблюдать, как на самом деле они цепляются друг к другу, будто родные брат и сестра.

Элис открыла подарок, который я ей купила, и громко завизжала, подпрыгивая и разворачиваясь ко мне. Она крепко обняла меня, и я начала смеяться, обняв ее в ответ. – Огромное тебе спасибо, мне нравится!! Я хотела быть балериной, и я так люблю балет Питер Пен, я собираюсь вскоре повести Джаспера посмотреть, это такое красивое зрелище! И тебе тоже понравится, ты должна его когда-нибудь увидеть! – выпалила она на одном дыхании. Все вокруг засмеялись, и я вспыхнула от такого внимания с ее стороны.

- Пожалуйста, Элис, - мягко ответила я. Она разомкнула объятия и улыбнулась, кивая. Развернувшись, она взяла конверт со стола и протянула мне.

- Счастливого Рождества, Изабелла, - сказала она. Я взяла конверт и улыбнулась. Я аккуратно разорвала его и вытянула содержимое, щурясь, пытаясь прочитать. – Это подарочный сертификат на день в спа-салоне, (Комплекс процедур и программ, направленных на улучшение здоровья, внешнего вида с помощью водных процедур, гидромассажа, также SPA (СПА) означает комплекс косметических процедур, с помощью которых можно расслабиться, позаботиться о своем теле.) салон Спа " Нуар" в Сиэттле. Я уже обговорила это с Карлайлом, он разрешил нам с Роуз взять тебя, если ты захочешь, это подарок от нас обеих.

Мои глаза расширились от удивления, и я посмотрела на нее. - Спа? – спросила я. Она улыбнулась и кивнула.

- Побалуешь себя. Массажи, маникюр, педикюр! – возбужденно сказала она. Я моргнула несколько раз, сбитая с толку, и оглянулась на Роуз. Она улыбнулась мне, а я вернула взгляд к сертификату.

- Спасибо вам, обоим. Действительно, - сказала я. Идея о том, чтобы побаловать себя, поставила меня в тупик, но не могу отрицать, я чувствовала возбуждение, представляя это.

- Пожалуйста, - ответили они в один голос. Они посмотрели друг на друга и захохотали.

- Jinx! – громко заорал Эммет с нетерпением в голосе. Розали застонала и шлепнула его по затылку, от чего все остальные засмеялись.

- Ты можешь говорить " Jinx", только когда ты в игре, придурок, - сказала она. Эммет потер затылок и пожал плечами.

- Я просто сделал это для тебя, детка, - игриво сказал он. Он снял ее с коленей и ослепительно улыбнулся. – Время играть в снежки!!

Все вокруг возбужденно подпрыгнули, а я просто осталась на месте, немного напуганная. Доктор Каллен и Эсме засмеялись с ребят, которые быстро выбежали из комнаты, но Эдвард задержался. Он оглянулся на меня и кивнул в сторону лестницы, тихо указывая мне следовать за ним. Я еле заметно улыбнулась и вышла из комнаты.

- Тебе надо тепло одеться, чтобы ты могла играть в снегу, - с ухмылкой сказал он. Я удивленно глянула на него, и он тихо засмеялся. – Давай, будет весело.

Я кивнула и пошла за ним наверх на третий этаж. В своей комнате я сразу залезла в шкаф, достав оттуда мои высокие желто-коричневые с мехом ботинки. Я обула их и взяла свое новое теплое пальто, одевая его и застегивая. Эдвард зашел с парой перчаток в руке, и пока я их надевала, он натянул на меня черную шапку, которая прикрыла уши. – Вот, теперь в тепле и вся упакованная, - сказал он с теплой улыбкой на устах. Он пошел назад в свою спальню, и я последовала за ним, наблюдая, как он надевает свое пальто, шапку и перчатки. Он быстро поцеловал меня, и мы пошли вниз.

В фойе нас ждали его братья с девушками. Элис взяла меня за руку и потянула к двери, все последовали за нами. Эммет практически пролетел мимо нас, оставив входную дверь открытой, внутрь дома тут же залетел снег, оседая на поверхностях, окрашивая их в белый. Я засмеялась и Розали скривилась, но с улыбкой. Поколебавшись, я высвободила руку из хватки Элис и вернулась в гостиную за камерой. – Ты можешь меня сфотографировать? – нерешительно попросила я Элис. Она улыбнулась и кивнула, забирая камеру и ложа ее в карман, прежде чем снова взять меня за руку.

Я поежилась, когда вышла на холодный воздух и Элис сжала мою кисть. – Люблю снег, - сказала она с улыбкой.

Я улыбнулась в ответ. – Да, красиво, - мягко ответила я. Эммет подпрыгнул и начал собирать снег, делая шарики и бросая их в братьев. Я засмеялась, когда Джаспер с Эдвардом тоже начали лепить снежки и кидать их в ответ. Через несколько минут все вышло из-под контроля, и снег полетел в нас, девушек. Я наклонилась и в меня едва не попали, но вот Розали была менее удачливой и одна снежка попала прямо ей в грудь. Она злобно сузила глаза.

- Вы болваны, - выплюнула она, наклоняясь и собирая в руки снег. Она бросила его и заехала Эммету прямо по голове. Его глаза распахнулись от удивления, и он подбежал к ней, сгребая ее в охапку и перекидывая через плечо. Она начала визжать и бить его по спине, мы расхохотались. Она кричала ему поставить ее на землю, но он, ухмыльнувшись, через секунду кинул ее прямо в сугроб. Она застонала и вылезла, вся покрытая белым и побежала прямо на него. Я засмеялась, когда ребята начали бороться на земл