Что такое рыночная турбулентность?

Чтобы понять рыночную турбулентность и ее влияние на бизнес, стоит рассмотреть принципы турбулентности в природе, а также в науке и физике. В природе турбулентность характеризуется агрессивным или беспокойным поведением. Стоит вспомнить ураганы, торнадо, циклоны и цунами. Их определяющие характеристики – агрессивность, хаотичность и непредсказуемость.

Турбулентность всегда беспокоила физиков, поскольку ее так тяжело смоделировать и предусмотреть, несмотря на современное развитие и мощность обработки данных в суперкомпьютерах. Ученые разработали теорию хаоса, чтобы изучить, как могут разворачиваться события, принимая во внимание начальные условия и детерминированные предположения. Они могут показать, что небольшой начальный эффект может привести к экспоненциальному росту отклонений. Поведение динамических систем – систем, состояние которых со временем эволюционирует – кажется хаотическим, хотя хаотичность и не составляет их неотъемлемую часть.

26 декабря 2004 года большое цунами в Индийском океане, которое неистово кружило в воздухе и на воде, создало огромную турбулентность и разрушения в Азии. Хотя люди в Сан-Франциско или в самолете, который летел над Штутгартом, не чувствовали турбулентности, ученые давно предположили, что в действительности ее влияние в атмосфере чувствуется на расстоянии десятков тысяч миль от источника возникновения. В 1972 году Эдвард Лоренц, отец теории хаоса, в своей речи спросил: «Вызовет ли взмах крыла бабочки в Бразилии торнадо в Техасе?»

Фраза «эффект бабочки» основывается на идее, что крылья бабочки создают незначительные изменения в атмосфере, которые могут в конечном итоге изменить путь шторма, такого как торнадо, либо задержать, ускорить или даже предупредить наступление торнадо в определенном месте. В соответствии с теорией, если бы бабочка не махнула крыльями, траектория торнадо могла бы быть совсем другой. Ученые соглашаются, что бабочка может повлиять на определенные элементы метеорологических явлений, включая такие масштабные явления как торнадо.

Возникает вопрос – а как все это касается турбулентности в бизнесе. Прежде всего турбулентность в бизнесе определяется как непредвиденные и быстрые изменения во внутренней и внешней средах организации, которые влияют на ее деятельность. «Эффект бабочки» происходит, поскольку наш мир становится все более взаимосвязанным, взаимозависимым, и его «глобализация» ускоряется. Сегодня все народы, все правительства и все компании, каждый человек и каждая организация в мире взаимосвязаны на определенном уровне, и влияние турбулентности на одного из них будут определенным образом чувствовать другие в глобально связанной среде.

Чтобы лучше понять масштабы влияния турбулентности, сильной турбулентности, разрушительного хаоса и катастрофы, вызванные ими, достаточно проанализировать последние четыре месяца 2008 года, когда несколько триллионов долларов рыночной стоимости в реальном секторе экономики просто «испарились», оставив за собой руины для новоизбранного президента США и всего мира.

Фактически публичный распад инвестиционного банка Bear Stearns в марте 2008 года запустил «американские горки». После этого с сентября по октябрь 2008 года фондовые биржи мира лихорадило. В начале октября американский фондовый индекс S& P 500 потерял 22% стоимости лишь в течение шести торговых сессий!

24 сентября 2008 года глава Федеральной резервной системы Соединенных Штатов Америки Бен Бернанке, а затем и министр финансов Генри Полсон подали заявление в Конгресс США об одобрении антикризисного плана на 700 млрд долл. США (официально известен как «H.R. 1424: Акт 2008 года о чрезвычайной экономической стабилизации»). «Невзирая на усилия Федеральной резервной системы, министерства финансов и других органов, – сообщил Бернанке конгрессменам, – всемирные финансовые рынки остаются в чрезвычайно напряженном состоянии».

Через 10 дней на экстренном заседании, созванном руководителями четырех крупнейших европейских государств для преодоления кризиса, приобретающего угрожающие размеры, Жан Клод Трише, руководитель Европейского центрального банка, отметил: «Ничто в прошлом не напоминает то, что мы наблюдаем теперь. Мы переживаем события, которых не было со времен Второй мировой войны. Это период абсолютно исключительной неопределенности, которая требует ответов на события в государственном и частном секторах».

За историческим антикризисным планом на 700 млрд долл. для банковской отрасли Соединенных Штатов Америки появился антикризисный план Европейского центрального банка на 1, 3 трлн долл. для банковской отрасли Европы, а впоследствии подобные меры были приняты центральными банками Австралии, Канады, Японии, Сингапура и многих других стран. Венгрия и Исландия выстроились в очередь за помощью от МВФ, а другие даже искали прямой помощи у стран, которые имеют много наличных, таких как Китай и Россия.

Но 29 сентября 2008 года – день, который навсегда запомнится как день финансового позора. Тогда на Уолл-стрит завершилась ошеломительная сессия с колоссальной потерей, когда индекс Доу-Джонса для акций промышленных предприятий за считанные минуты снизился более чем на 776 пунктов (и это было самое большее падение в истории) после того, как Палата представителей США не приняла антикризисный план.

Кредитные рынки остались закрытыми и замороженными, поскольку банки боялись предоставлять кредиты даже другим банкам. Следующие 8 дней убытков уничтожили приблизительно 2, 4 трлн долл. в акционерной собственности. Дальше положение ухудшилось еще больше. Проценты по займам для банков и компаний опять увеличились, поскольку инвесторы искали спасения в казначейских векселях, несмотря на ранние признаки того, что правительство могло приобрести пакеты акций неблагополучных компаний, чтобы попробовать приостановить кредитный кризис. Стоимость кредита выросла даже для ведущих компаний: IBM согласилась платить 8% по тридцатилетним облигациям на сумму 4 млрд долл., в два раза больше, чем ставка, по которой одалживает деньги Федеральное правительство. А 10 октября «американские горки» внезапно остановились, когда рынок сделал поворот на 180 градусов, а индекс Доу-Джонса вырос почти на 900 пунктов меньше чем за сорок минут.

Оживление экономики мгновенно ослабило страхи в США, однако повлекло ажиотаж продаж в глобальном финансовом содружестве. Внезапно прежние хвастливые разговоры об отходе стран от экономики США начали казаться язвительными. Мир заполонили зловещие новости. Мировые акции резко упали в один из самых худших торговых дней за последние тридцать лет, несмотря на постоянные усилия правительства приостановить кризис.

24 октября 2008 года, когда мировые фондовые биржи потеряли около 10% в большинстве индексов, заместитель управляющего Банка Англии Чарльз Бин предупредил: «Это памятный кризис и, возможно, крупнейший в своем роде финансовый кризис в истории человечества».

3-6 ноября 2008 года Федеральная резервная система США снизила ставки до 1%, Банк Англии сократил свою ставку на 1, 5-3%, а Европейский центральный банк снизил ставку до 3, 25% – самый низкий уровень с октября 2006 года и агрессивный ответ на быстрое погружение региона в экономический спад.

24 ноября 2008 года правительство США оказало помощь Citigroup Inc., согласившись взять на себя большинство возможных убытков по активам с высоким риском в сумме 306 млрд долл. и вложить 20 млрд долл. нового капитала в крупнейшее спасение банка. А в течение недели, с 16 февраля 2009 года президент США Обама подписал свой знаковый план стимулирования экономики на 787 млрд долл. в дополнение к комплексу мероприятий по стимулированию жилищной отрасли на 75 млрд долл., пытаясь «запустить» экономику США и ключевую отрасль, которая поддерживает экономику.

С того времени можно констатировать непредсказуемую и усиленную турбулентность в мире, который все более глобализируется. Стратегически переломные моменты будут происходить все чаще, а следовательно, компаниям придется быстрее их определять и быстрее реагировать на изменения в среде. Контрасты между бизнес-циклами в нормальное время и турбулентными экономиками приведены в табл. 1.3.

Таблица 1.3

Нормальная экономика против экономики новой нормальности

Описывая турбулентность в контексте нормальной экономики против экономики новой нормальности, стоит определить фактическую сущность нормальной экономики. В истории бизнеса всегда присутствовала турбулентность как на макроуровне (общая экономика, местная, региональная или мировая), так и на микроуровне, то есть на уровне отдельной компании. Частные предприниматели и бизнесмены всегда жили с определенными уровнями турбулентности в бизнесе. Это нормально, и это часть нормальной экономики. В нормальной экономике прошлого экономические колебания, которые продолжались несколько лет, были существенным признаком. За последние 50 лет можно выделить два существенных колебания, которые характеризуют нормальную экономику. Первое – этот экономический рост, который продолжается в среднем от пяти до семи лет и который часто называют «рынком с повышением цен». Второе – это резкое падение рынка, которое продолжается в среднем десять месяцев. Его часто называют «рынком с падением цен» или иногда «рыночной коррекцией».

Эти два колебания были в значительной мере одинаковыми и несколько предсказуемыми в своем движении, несмотря на такие отклонения, как падение фондового рынка 19 октября 1987 года, день, известный также как «черный понедельник». До конца октября 1987 года все главные мировые рынки существенно ослабели. Индекс Доу-Джонса полностью восстановился только через два года; до сентября 1989 года рынок полностью восстановил свою стоимость, которую он потерял во время краха 1987 года. В течение даже этих двух лет восстановления, пока компании продолжали, как всегда, бороться с конкурентами, после начала экономического роста стало вполне понятно, или даже предсказуемо, что экономический рост будет продолжаться, он в значительной мере неослабный и непрерывный, пока не начнется следующая рыночная коррекция. Потом цикл начнется опять.

Нынешняя экономика с ее усиленной турбулентностью заметно отличается. Сегодня и в ближайшем будущем экономика новой нормальности – это больше, чем просто последовательность бизнес-циклов роста и спада, которые в конечном итоге привели бы к определенной предсказуемости бизнеса на макроуровне. Теперь можно ожидать больше великих потрясений и много болезненных падений, которые обусловят повышенные уровни совокупных рисков и неопределенности для компаний как на макроэкономическом, так и на микроэкономическом уровнях. В дополнение к ежедневным проблемам деятельности на постоянно конкурирующей арене и обычных бизнес-циклов лидеры бизнеса должны распознавать поток больших и малых препятствий, которые усложнят бизнес-планирование.

Усиленная турбулентность – это новая нормальность, которая требует от лидеров бизнеса и правительственных лидеров лучше понимать ее, полностью воспринять, а затем разработать новые направления и стратегии для ее преодоления, чтобы достичь успеха в ближайшие годы.