Глава 7. Пока Шеба пересчитывала выручку и просматривала бумаги, Дейзи продавала оставшиеся билеты на второе представление

Пока Шеба пересчитывала выручку и просматривала бумаги, Дейзи продавала оставшиеся билеты на второе представление. Механически отсчитывая сдачу и отстраненно улыбаясь, она вновь и вновь вспоминала ощущения, пережитые во время страстного поцелуя Алекса. Дейзи была так потрясена происшедшим, что едва воспринимала окружающее. При мысли о горячих объятиях ей становилось жарко и в то же время ужасно стыдно. Как могла она столь безоглядно отдаться человеку, который ни во что не ставил их брак?

Звуки увертюры смолкли, и Шеба, не сказав ни слова, вышла из вагончика. Закрыв окошко кассы, Дейзи подошла к ящику с выручкой, чтобы запереть его, и в это время в вагончик вошла Хедер. На девочке был украшенный золотыми блестками костюм, яркий макияж уродовал юную свежесть личика. На худенькой руке болтались пять колец, словно гигантские браслеты. “Интересно, расстается ли Хедер когда-нибудь со своими обручами? ” — подумала Дейзи.

— Ты видела Шебу?

— Она только что вышла.

Хедер затравленно оглянулась, словно для того, чтобы удостовериться, что они одни.

— У тебя нет сигаретки?

— Я выкурила последнюю сегодня утром. Отвратительная привычка и, между прочим, очень дорогая, так что я решила бросить. Если ты привыкнешь к куреву, то потом будешь жалеть, Хедер.

— Да я не привыкла, курю просто так, от скуки. — Девочка праздно прошлась по помещению, потрогав стол, побарабанив пальцами по шкафу с папками и полистав висевший на стене календарь.

— Отец знает, что ты куришь?

— А ты хочешь ему сказать?

— Этого я не говорила.

— Ну так скажи, — задиристо произнесла девочка. — Он спит и видит, чтобы снова отослать меня к тете Терри.

— Ты последнее время жила там?

— Ну да. У тетки четверо детей, и она согласилась взять еще и меня только потому, что папаша за это платит, а ей позарез нужны деньги. К тому же она получает бесплатную няньку. Мама терпеть не могла тетку. — В голосе Хедер сквозила неподдельная печаль. — Он хочет от меня избавиться.

— Уверена, что это не так.

— Откуда тебе знать? Он любит только моих братьев. Шеба говорит, что моей вины в этом нет, просто папаша не знает, что можно делать с женщиной, с которой приходится жить, но с которой нельзя заниматься сексом. Но она говорит так, только чтобы меня утешить. Я думаю, что если научусь как следует жонглировать, то он позволит мне остаться.

Только сейчас до Дейзи дошло, почему Хедер все время ходит с кольцами, — страстно хочет заслужить одобрение отца. Это ощущение было до боли знакомо Дейзи, и она прониклась теплым чувством к несчастной девочке с лицом феи и лексиконом базарной торговки.

— Ты не пыталась поговорить с ним? Может быть, он просто не догадывается, насколько противно тебе возвращаться к тетке?

Перед Дейзи снова была уличная девчонка сорвиголова.

— Очень ему это нужно! Да ты посмотри, кто дает ему советы. Правда, сейчас все болтают только о том, что Алекс женился на тебе потому, что ты беременна.

— Это неправда. — На столе зазвонил сотовый телефон, и Дейзи, не договорив, взяла трубку. — Цирк братьев Квест.

— Будьте любезны Алекса Маркова, — прозвучал приглушенный мужской голос.

— К сожалению, его сейчас нет на месте.

— Вы не передадите ему, что звонил Джекоб Соломон? У него есть мой номер, и, кстати, скажите, что до него пытался дозвониться доктор Теобальд.

— Я обязательно ему передам, — пообещала Дейзи. Записывая сообщения, она ломала голову над тем, кто эти люди. В Алексе многое было ей непонятно, а он не торопился делиться с ней своими секретами.

Хедер, не дождавшись окончания телефонного разговора, ушла. Тяжело вздохнув, Дейзи заперла ящик с выручкой, выключила свет и вышла из вагончика.

Рабочие уже успели свернуть тент зверинца, и Дейзи поймала себя на том, что снова думает о тигре. Против воли она направилась к тому месту, где недавно стояла палатка со зверями.

Клетка помещалась на небольшой платформе, возвышавшейся над землей фута на три. В круге света мощного прожектора животное отбрасывало на площадку чудовищную тень. Приблизившись к клетке, Дейзи замерла на месте. Синджун поднялся и повернул к девушке страшную морду.

Дейзи вздрогнула, встретившись со свирепым взглядом золотистых глаз огромной кошки. Прямой и немигающий, этот взгляд гипнотизировал. По спине девушки пробежал холодок, Дейзи показалось, что она растворится в диком блеске желтых глаз тигра.

Судьба.

Слово возникло в сознании непроизвольно, как будто вложенное в него извне. Может быть, тигр внушил его?

Судьба.

Девушка не заметила, как подошла вплотную к клетке, ощутив сильный мускусный запах, который, как ни удивительно, не показался ей неприятным. На расстоянии четырех футов от прутьев клетки Дейзи остановилась и застыла на месте. Секунды складывались в минуты, но Дейзи забыла обо всем на свете, потеряла чувство времени.

Судьба. Слово гулко стучало в голове.

Тигр был гигантским самцом с огромными могучими лапами и белой полосой на шее. У Дейзи екнуло сердце, когда громадная кошка прижала уши к голове: шестым чувством она поняла, что это не проявление дружелюбия. Шерсть на морде встала дыбом, зубы обнажились в жутком оскале. Между грудей Дейзи потекла струйка пота, когда из горла зверя раздался страшный, хриплый рык, какой девушка слышала только в фильмах ужасов.

Она не могла опустить глаза, хотя интуитивно чувствовала, что именно этого добивается тигр. В его немигающем взгляде был вызов — она должна первой отвести взгляд. Дейзи с радостью бы подчинилась, но не смогла, ее охватило странное оцепенение.

Казалось, прутья решетки исчезли — между Дейзи и тигром не осталось больше преград, и она чувствовала себя беззащитной. Острые когти зверя могли одним махом разорвать ей горло. Но и тогда Дейзи не сдвинулась бы с места. Таким же немигающим взглядом, словно в ее душе открылось неведомое окно, Дейзи смотрела в глаза зверю.

Время шло — минуты, часы, годы…

Глаза словно перестали принадлежать ей, теперь Дейзи смотрела на себя будто со стороны — видела свою неприспособленность, страхи, которые держали ее в вечном плену. Видела, как чья-то чужая воля, потакая в мелочах, влечет ее по жизни, заставляя уклоняться от конфликтов и угождать всем, кроме себя самой. Взгляд тигра заставил ее увидеть то, что она не хотела видеть.

Вдруг он мигнул.

Тигр.

Не она.

Пораженная до глубины души, Дейзи увидела, как зверь поднял уши. Вытянувшись всем своим громадным телом на полу клетки, тигр смотрел на Дейзи тяжелым взглядом, вынося свой беспощадный приговор.

Ты нежная и трусливая.

В глазах тигра была истина, и торжество победы в схватке взглядов улетучилось. Дейзи почувствовала непреодолимую слабость в ногах. Опустившись на траву, она застыла, охватив руками колени. Страха не было, только страшная опустошенность.

Из шатра донеслись заключительные аккорды музыки — представление заканчивалось. Сейчас придут рабочие — их голоса уже были слышны с площадки. Скоро такелажники начнут сворачивать шапито. Дейзи мало спала в эту ночь и почувствовала, что ее клонит в сон, но закрыть глаза не могла. Опершись щекой о колено, она продолжала смотреть на тигра. Сквозь ресницы она видела, что он отвечает ей тем же.

Они остались одни в этом мире — две потерянные души. Дейзи казалось, что она слышит, как бьется сердце Синджуна. Его дыхание наполняло ее легкие, и постепенно страх исчез. Вместо него В, душу Дейзи снизошел величайший покой. Их души слились, все барьеры, разделявшие человека и зверя, рухнули.

Но тут вдруг Дейзи ощутила такую страшную душевную боль, что застонала. Какой-то потаенной частью сознания она поняла, что боль исходит от зверя, но эта мысль не приносила облегчения.

Боже милостивый. Схватившись за живот, Дейзи перегнулась пополам. Господи, что с ней происходит? Боже милостивый, останови эту пытку! Она не в силах ее перенести.

Дейзи упала ничком в траву, прижавшись лицом к земле. Ей показалось, что она умирает.

Боль прекратилась так же внезапно, как и появилась. Девушка перевела дух и, дрожа всем телом, встала на колени.

Глаза тигра горели холодной яростью.

Теперь-то и ты знаешь, каково быть пленницей.

Алекс был в бешенстве. Он шел по площадке рядом с Шебой, сжимая в кулаке свернутый кнут. Сегодня суббота, день зарплаты, многие рабочие уже успели напиться, и кнут был средством устрашения для буянов. Однако сейчас Алекса занимали не пьяные рабочие.

— У меня не крадут! — громко заявила Шеба. — И Дейзи это не пройдет, хотя она и твоя жена.

За глухими интонациями владелицы цирка чувствовался необузданный гнев. Рыжие волосы развевались, как львиная грива, глаза сверкали от злости.

Обещание, которое Алекс дал лежавшему на смертном одре Квесту, поставило его в положение вечного противника вдовы. Шеба Квест была нанимателем и стремилась сама управлять цирком, а Алекс хотел исполнить последнюю волю умершего. Компромисс не устраивал ни одну из сторон — открытое столкновение было неизбежным.

— У тебя нет никаких доказательств, что именно Дейзи ваяла деньги.

Алекс страшно злился на себя за то, что защищает жену. Подозревать больше некого. Он с пониманием отнесся бы к тому, что она возьмет его деньги, — в конце концов Дейзи может считать это своим правом, но он не ожидал, что она польстится на цирковые деньги. Кажется, сексуальное влечение здорово повлияло на его здравый смысл.

— Вернись на землю, — огрызнулась в ответ Шеба. — Я проверила выручку как раз перед тем, как она снова начала продавать билеты. Подумай хорошенько, Алекс, и признай: твоя жена — воровка.

— Я не стану ее ни в чем обвинять, пока не поговорю с ней, — упорствовал Алекс.

— Но деньги-то пропали, а отвечала за них Дейзи. Если не она украла, то почему она исчезла?

— Об этом я спрошу у Дейзи, когда найду ее.

— Я хочу, чтобы ее арестовали, Алекс. Она украла мои деньги, и, как только ты ее найдешь, я позвоню в полицию.

Алекс остановился.

— Мы же никогда не звоним в полицию — ты прекрасно об этом знаешь. Если она виновна, я сам разберусь с ней, как всегда разбираюсь с теми, кто нарушает закон.

— Последний, с кем ты “разобрался”, был водитель, который приторговывал среди рабочих травкой. От него немного осталось после твоего разбирательства. Ты хочешь так же поступить с Дейзи?

— Отстань.

— Какое же ты дерьмо! У тебя не получится выгородить твою крошку! Во-первых, я хочу получить назад все до цента, а во-вторых, хочу, чтобы воровка была наказана. Если ты не сумеешь этого сделать, я прибегну к помощи закона.

— Я же сказал, что разберусь.

— Посмотрим, посмотрим.

Шеба была очень жесткой женщиной, но сейчас Алекс посмотрел ей прямо в глаза:

— Дейзи не имеет никакого отношения к тому, что произошло между нами. Поэтому не пытайся использовать ее, чтобы досадить мне, ясно?

На мгновение в глазах Шебы промелькнуло редкое для нее выражение беззащитности.

— Не хочется задевать твое самолюбие, но ты переоцениваешь себя.

Она пошла прочь, и, глядя ей вслед, Алекс понял, что Шеба лжет.

Их обоих связывала долгая история непростых взаимоотношений, начавшаяся, когда Алексу только исполнилось шестнадцать и он во время каникул путешествовал с цирком Квеста, который именно тогда начал преподавать мальчику уроки мужества. В то лето у Квеста выступали гимнасты Кардоза. Юный Алекс был покорен молодой королевой арены.

По ночам он засыпал с мечтой о ее красоте, грации и груди. Девочки, которых он знал до этого, казались сущими детьми по сравнению со сладостной и недосягаемой Шебой Кардоза. Кроме вожделения, к Шебе его притягивало родство душ — оба стремились к совершенству, оба страстно желали достичь первенства.

Правда, Шеба не была лишена эгоизма, который усиленно раздувал ее отец и который начисто отсутствовал у Алекса. Сэм Кардоза воспитывал дочь в убеждении, что она лучше всех на свете. Но в душе всегда отчетливо звучали и нежные материнские струны. Ей был всего двадцать один год, но она исполняла по отношению к остальным членам труппы роль заботливой наседки, ругая их за промахи, кормя до отвала спагетти и консультируя в любовных перипетиях.

Прошло совсем немного времени, прежде чем Шеба взяла под свое крылышко юного Алекса, сжалившись над шестнадцатилетним сиротой, смотревшим на нее горячими жадными глазами. Она позаботилась о том, чтобы Алекс хорошо ел, и убедила Оуэна беречь юношу от излишних контактов с рабочими, забыв о том, что Алекс не первый год ездил с цирком и не нуждался в тепличных условиях.

Алекс ждал от Шебы отнюдь не материнского отношения, но на его пути стоял мексиканский красавец — воздушный гимнаст Карлос Мендес, которого незадолго до того взял в свою труппу Сэм Кардоза. Старый хитрец хотел не только улучшить свой номер — Карлос был последним отпрыском цирковой семьи, хотя и не столь известной, как семья Кардоза, но вполне подходящей для того, чтобы продолжать славные традиции воздушной гимнастики с детьми от Шебы. Девушка доставила отцу удовольствие, когда по уши влюбилась в красавца Мендеса.

Алекса снедала ревность. Его семья могла похвастаться более древними цирковыми традициями, чем семья Мендес, но в Алексе Шеба видела лишь угловатого подростка, который умел управляться с лошадьми и мастерски владел кнутом. Она всем и каждому рассказывала о своих планах относительно брака с мужественным мексиканцем, уверяя, что Сэм уже уговорил Карлоса дать своим детям имя Кардоза.

В конце лета, когда Алекс собирался возвращаться в школу, Сэм Кардоза объявил, что в следующем сезоне они будут выступать в цирке братьев Ринглинг. Карлос важничал, как петух, но гонора у него оказалось больше, чем мозгов Как раз накануне отъезда Алекса Шеба, зайдя в вагончик Карлоса, застала его со смазливой ассистенткой.

Алекс никогда не забудет ту ночь. Выйдя из шапито, он увидел, что его ждет Шеба. Глаза ее были сухи и зловеще блестели.

— Пошли.

Он не посмел ослушаться. Она взяла его за руку и потащила за собой к краю площадки в темноту между двумя вагончиками. Сердце его отчаянно забилось, когда до него дошел тайный смысл ее приглашения, бесстыдного и запретного, как мускусный запах ее духов.

Она пристально посмотрела ему в глаза, не говоря ни слова, расстегнула и сбросила с плеч блузку. В призрачном свете луны стали видны ее тяжелые груди, на молочном фоне которых выделялись крупные темные соски. Взяв его руки, она положила их себе на грудь.

Сотни раз представлял себе Алекс в своих горячечных грезах подобную сцену, но его фантазии не хватило на то, чтобы представить, как он будет держать в руках ее грудь, ощущая пальцами соски.

— Поцелуй их, — скомандовала она.

Это было потрясение — великолепная женщина позволяет такое ему, мальчику. Алекс застонал. Он не был девственником, но его сексуальный опыт был слишком мал, и он не знал, что такое настоящее возбуждение. Эрекция доставляла боль — его переполняли благоговение и благодарность за дар, который она принесла ему.

Она уверенно расстегнула молнию на его брюках, тяжело дыша, Алекс присосался губами к ее груди. Шеба просунула руку между ног Алекса, и… он потерял контроль над собой. Через секунду все кончилось. Он застонал от отчаяния, дрожа от страсти и унижения. Прижавшись губами ко рту Алекса, Шеба одарила юношу долгим горячим поцелуем. Подняв голову и выпрямившись, не прикрыв груди, все еще влажной от поцелуев, Шеба обернулась и посмотрела в проход между вагончиками.

Алекс увидел, что на них смотрит Карлос Мендес.

Торжествующий взгляд Шебы сказал ему все; она знала, что Карлос здесь, и просто использовала Алекса для своей мести. Он почувствовал себя обманутым и преданным. Ей не было до него никакого дела.

Вперив взгляд в своего бывшего любовника, Шеба, казалось, забыла о существовании Алекса.

— Я наняла нового акробата, — холодно сказала она. — Ты уволен.

— Меня нельзя уволить, — процедил сквозь зубы Карлос. — Я — Мендес.

— Ты — никто. Этот мальчик больше мужчина, чем ты.

Она снова повернулась к Алексу и запечатлела поцелуй на его юношеских губах. Сквозь вожделение, несколько омраченное обманом, он ощутил вспышку восхищения, которая напугала его больше, чем дядин хлыст. Он понял всю беспощадную гордость этой женщины. Шеба, как и он, была готова заплатить любую цену, лишь бы не дать кому бы то ни было унизить себя. Он ненавидел ее за то, что она использовала его, но и восхищался ею.

Следующие шестнадцать лет Шеба выступала в ведущих цирках мира и не работала с братьями Квест до тех пор, пока ее блестящая карьера не стала клониться к закату. К тому времени ее отец умер, и она — одинокая и бездетная — осталась последней в роду Кардоза.

Оуэн принял ее по-королевски и сделал главной фигурой своих представлений. Изредка разговаривая по телефону с Алексом, Оуэн несколько раз упомянул Шебу. Этого было достаточно, чтобы Марков понял, что старик потерял голову от страсти.

Алекс и Шеба снова встретились два лета назад, и сразу стало ясно, что баланс сил между ними за те шестнадцать лет, что они не виделись, резко изменился. Алекс в свои тридцать два года был в расцвете мужественности, и ему не надо было ничего доказывать, а лучшие годы Шебы остались позади. Он знал себе цену и оставил в далекой юности чувство неуверенности. Шеба была все так же прекрасна, неутомима и по причинам, которые так и остались непонятны для Алекса, до сих пор не замужем и бездетная.

Запоздалый огонь любви снова вспыхнул между ними, но на этот раз она домогалась его. Алекс игнорировал ее ухаживания — ему не хотелось причинять боль старику Квесту. Однако вскоре стало ясно, что владелец цирка заранее смирился с их романом и был, как ни странно, даже оскорблен тем, что Алекс отвергает женщину, которую он, Квест, ставил превыше всего на свете.

Алекс наконец пустил Шебу к себе в постель. Она оказалась гибкой, податливой, земной и страстной — он никогда не испытывал такого наслаждения ни с одной женщиной. Ему нравились ее твердость и сознание того, что она больше не в силах причинить ему боль и обиду. Он восхищался ею, но не любил ее.

— Почему ты так и не вышла замуж? — спросил Алекс однажды вечером, когда они вдвоем сидели в роскошном вагончике Шебы. Она готовила ужин. Оба были в халатах — он в простом, банном, а она — в роскошном с экзотическими узорами, которые подчеркивали рыжий блеск ее волос. — Мне всегда казалось, что ты хочешь иметь детей. Твой старик очень на это надеялся.

Поставив перед ним лазанью, она отошла к плите, чтобы взять свою порцию, но задержалась, тупо глядя в тарелку.

— Наверное, я слишком многого хотела. Ты не хуже меня знаешь, что есть вещи, которым нельзя научиться. Лучшими воздушными гимнастами рождаются, так что я могла выйти замуж только за человека из хорошей семьи. Я не желала мезальянса, но одновременно хотела брака по любви. Любовь и происхождение — сложная комбинация.

Она поставила тарелку на стол.

— Отец любил повторять, что лучше пусть угаснет род Кардоза, чем у него будут внуки с дурной кровью. А у меня на этот счет своя поговорка: лучше пусть угаснет род Кардоза, чем я выйду замуж за какого-нибудь сукина сына, которого я не смогу уважать.

— В этом вся ты.

Она отложила вилку и, склонившись вперед, стала без стеснения изучать Алекса, в глазах ее вспыхнули задорные огоньки.

— Семья Марковых еще более старая, чем семья Кардоза. Сэм всегда говорил мне, что тебя нельзя отпускать, но я только посмеялась над ним — ведь ты был ребенком. Но сейчас разница в пять лет не играет никакой роли, правда? Мы же оба — последние представители цирковых династий.

Ошарашенный, Алекс только покачал головой.

— У меня нет желания продлевать существование династии Марковых. Прости, дорогуша, но тебе придется поискать в другом месте источники для своего банка спермы.

Она рассмеялась и, скатав в трубку салфетку, попыталась засунуть ее в рот Алексу.

— Твое счастье, что я не хочу тебя, иначе бы ты никуда не делся.

Их роман продолжал пылать. Он доставлял Алексу такое наслаждение, что он не заметил, что Шеба все чаще стала поглядывать на него с видом собственницы.

— Мы с тобой родственные души, — сказала она однажды вечером севшим от волнения голосом. — Если бы ты был женщиной, ты был бы мной.

Она была права, но что-то внутри Алекса восстало против такого сравнения. Он восхищался Шебой, но свойственная ей беспощадность отталкивала ею, потому что сам он тоже был беспощаден. Чтобы прекратить этот неприятный разговор, он тогда раздвинул ей ноги и овладел ею.

Хотя Алекс видел, насколько мягче и уступчивее стала Шеба, то, что произошло однажды душным днем в Уэйкроссе, застало его врасплох. В тот день Шеба призналась ему в любви. По ее глазам было ясно, что она говорит истинную правду.

— Мне очень жаль, — произнес он со всей нежностью, на какую был способен, — но из этого ничего не выйдет.

— Нет, выйдет, — возразила Шеба. — Это судьба.

Она не желала слушать никаких возражений, пока Алекс старался объяснить ей, что способность любить кого бы то ни было из него вышибли еще в детстве, — по блеску в ее глазах Алекс понял, что его возражения она восприняла как игру. Шеба приняла вызов с тем же упорством, с каким в свое время осваивала сложнейшее сальто, и только когда после последнего гастрольного представления Алекс принялся упаковывать чемоданы, она все поняла. Поняла, что он сказал ей правду, что не любит ее и никогда на ней не женится.

Когда до Шебы дошла неотвратимость разрыва, когда пошатнулась убежденность ее в том, что она способна добиться всего, чего хочет, разум отказал ей, и она совершила поступок, который так и не смогла простить Алексу. Она стала молить его не покидать ее.

Он был, пожалуй, единственным на земле человеком, который мог по достоинству оценить ее поступок, — Шеба плача упала перед ним на колени. Алекс лишил ее гордости — качества, на котором зиждилась ее сущность.

— Шеба, прекрати, прошу тебя, перестань! — Он пытался силой поднять ее с колен, но она, обхватив его ноги, продолжала плакать. Алекс знал, что до конца своих дней не забудет этих рыданий. В тот миг ее любовь превратилась в ненависть.

Встревоженный шумом, Квест буквально ворвался в трейлер и стал свидетелем этой душераздирающей сцены. Взглянув на Алекса, он сразу все понял и показал на дверь:

— Уходи. Остальное — мое дело.

Через неделю Шеба вышла замуж за Оуэна Квеста, человека вдвое старше себя, с которым у нее не могло быть детей. Только Алекс понимал, почему она это сделала: разрыв с ним поставил под удар самую ее сущность, и теперь ей надо было связать свою жизнь с могущественным человеком, который вновь вознес бы ее на пьедестал. Отец умер, и таким человеком теперь мог стать только Оуэн Квест.

— Алекс! — Его воспоминания прервал испуганный голосок Хедер. — Я видела Дейзи, она возле клетки Синджуна.

Шеба услышала слова Хедер и вернулась к Алексу.

— Я сама займусь этим.

— Нет, это моя работа.

Их взгляды схлестнулись в яростной схватке самолюбий. Алекс мысленно выругался. Только после смерти этого старого бродяги Квеста он понял, как тот манипулировал им. Квест рассчитывал, что Шеба и Алекс преодолеют свои распри и поженятся, а поженившись, сохранят его детище — цирк. До конца своих дней Оуэн так и не разобрался в характерах этих людей. И уж конечно, не мог знать, что в его планы вмешается вороватая малышка Дейзи Девро.

Наморщив от волнения лоб, стараясь не отставать, за ними побежала Хедер.

— Там было совсем немного денег, всего двести долларов. Это же такая малость, — бормотала она.

Алекс крепко стиснул плечи девочки.

— Не суйся не в свое дело, Хедер, поняла?

Девочка посмотрела в глаза Алексу недетски серьезным и озабоченным взглядом.

— Ты ведь не будешь ее бить, Алекс? Мои братья говорят, что ты ее выпорешь.

Громкие голоса разбудили Дейзи. Подняв голову с колен, она поняла, что незаметно задремала, сидя на земле перед клеткой Синджуна. Потянувшись, она вспомнила боль, какую испытала, заглянув в душу тигра. Как странно, но даже если это был сон, он показался девушке сверхъестественно реальным.

Она взглянула на зверя. Синджуи смотрел куда-то мимо Дейзи — уши его были прижаты к голове. Оглянувшись, она увидела, что к ней приближается Алекс в сопровождении Шебы и Хедер. Девушка медленно встала на ноги.

— Где они? — без предисловий спросила Шеба.

— Я сам этим займусь, — злобно произнес Алекс.

Увидев холодное, неподвижное лицо мужа, Дейзи ощутила укол страха. Синджун беспокойно заметался по клетке.

— Чем ты хочешь заняться? Что случилось?

Шеба заговорила ледяным тоном:

— Не стоит разыгрывать невинность. Мы знаем, что ты взяла деньги. Так что лучше отдай их сразу. Или ты уже успела их куда-нибудь спрятать?

Синджун зарычал.

— Я ничего не прятала. О чем вы говорите?

Алекс переложил кнут из одной руки в другую.

— Из кассового ящика пропали двести долларов, Дейзи.

— Это невозможно.

— Но это так.

— Я их не брала.

— Вот с этим мы и разберемся.

Дейзи не верила своим ушам.

— Я была там не одна. Может быть, Пит видел кого-нибудь. Он сидел за кассой, пока я примеряла костюмы.

Шеба подошла ближе.

— Ты забываешь, что я проверила выручку прямо перед тем, как ты вернулась в кассу. Тогда все сходилось, а потом пропало двести долларов.

— Это невозможно! Я была там все время! Они не могли исчезнуть!

— Я ее обыщу, Алекс. Может быть, деньги еще у нее.

Алекс не повысил голоса, но все отшатнулись, когда он ответил Шебе:

— Ты к ней не прикоснешься.

— Что это с тобой? — возмутилась Шеба. — Чем, интересно, ты думаешь?

— Хватит болтать. — Алекс повернулся к Хедер. — Уходи, к утру все станет ясно.

Хедер неохотно повиновалась, но Дейзи заметила, что стали собираться другие — Нико Мартин, дрессировщик слонов, Джек Дэйли и Брэйди Пеппер с одной из ассистенток.

Увидев, что они привлекли всеобщее внимание, Алекс обратился к Дейзи:

— Если ты сейчас отдашь деньги, то мы прекратим это безобразие.

— Но у меня их нет!

— Тогда мне придется их поискать, и начну я с личного обыска.

— Нет!

Он схватил Дейзи за руку, и Синджун оглушительно зарычал, провожая своим ревом Алекса, который потащил Дейзи к трейлеру. Шеба не отставала, дав понять, что хочет участвовать в разбирательстве до конца.

Краем глаза Дейзи видела суровые неулыбчивые лица остальных циркачей. Трудно было поверить, что это те же люди, которые только вчера пели песни вокруг праздничного стола. Джилл старательно избегала встречаться с ней взглядом, Маделин попросту отвернулась, а Брэйди Пеппер смотрел на Дейзи испепеляющим взглядом.

Когда Алекс схватил ее за руку, Дейзи пронзило чувство, что ее подло предали.

— Прекрати это немедленно. Ты же знаешь, что я никогда не стала бы воровать.

— В том-то и дело, что именно этого я не знаю.

Они подошли к трейлеру, и Алекс распахнул дверь:

— Входи!

— Как ты можешь этим заниматься?

— Это моя работа. — Он втолкнул Дейзи внутрь.

Шеба последовала за ними.

— Что ж ты так волнуешься, если невиновна? — язвительно спросила она.

— Я невиновна!

Алекс швырнул кнут на стул.

— Тогда не сопротивляйся и дай мне тебя обыскать.

Дейзи посмотрела сначала на Алекса, потом на Шебу — от их холодных жестоких взглядов ей стало плохо Какие бы ни были их отношения в прошлом, сейчас они объединились против нее.

Алекс шагнул к Дейзи, и она, отпрянув, уперлась в кухонный стол — то самое место, где всего несколько часов назад он с такой страстью целовал ее.

— Я не могу этого допустить, — в отчаянии проговорила Дейзи. — Мы с тобой связаны клятвой, Алекс.

Она понимала, что от этих слов выглядит в их глазах еще более виновной, но браки основываются на доверии, если он разрушит это доверие, то их брак обречен.

— Давай покончим с этим, — произнес Алекс.

Дейзи метнулась в сторону.

— Не прикасайся ко мне! Прошу тебя, поверь мне на слово! Я не крала деньги. Я в жизни ни разу ничего не украла.

— Прекрати, Дейзи! Тебе же будет хуже.

Она поняла, что Алекс не отступит. С испугавшей ее целеустремленностью он поставил ее спиной к шкафу.

Оцепеневшим взором она уставилась в его лицо.

— Не делай этого, — прошептала она. — Пожалуйста, я тебя очень прошу.

На какое-то мгновение он застыл в нерешительности, но затем взялся ладонями за бока Дейзи. Шеба внимательно смотрела, как муж обыскивает жену. Вот его руки скользнули по талии и бедрам, ощупали живот и спину Вот его ладони легли на грудь, которую он еще недавно так исступленно ласкал. Дейзи закрыла глаза, когда рука Алекса скользнула между ног.

— Ты должен был мне поверить, — прошептала она, когда он закончил.

Алекс отступил, в глазах его светилась озабоченность.

— Если деньги не у тебя, то почему ты сопротивлялась?

— Я хотела, чтобы ты мне поверил. Я не воровка.

Она посмотрела ему в глаза. Казалось, Алекс хочет что-то сказать, но тут заговорила Шеба:

— У нее была масса времени, чтобы избавиться от денег. Поищи в трейлере, а я пока осмотрю твою машину.

Алекс кивнул, и Шеба вышла. Несмотря на духоту южной ночи, у Дейзи стучали зубы. Поведение Алекса и Шебы говорило само за себя — они, безусловно, доверяли друг другу и не доверяли ей.

Дейзи без сил опустилась на кушетку и, чтобы унять дрожь, охватила руками колени. Она не стала смотреть, как Алекс вытряхивает из шкафа ее вещи. Ее охватило чувство неизбежности чего-то страшного. Дейзи не могла вспомнить, когда по своему усмотрению распоряжалась собственной жизнью. Пожалуй, никогда. Сначала приходилось исполнять капризы матери, потом — отца, и вот теперь появился этот ужасный, опасный человек, законный муж, который стал ее полновластным господином.

Шум обыска сменился мертвой тишиной. Дейзи тупо смотрела на потертый коврик.

— Кажется, ты нашел деньги?

— Да, на дне твоего чемодана, там, куда ты их положила.

Дейзи подняла голову и увидела лежавший у его наг раскрытый чемодан. В ладони Алекс сжимал помятые купюры.

— Кто-то положил их туда. Я их не прятала!

Алекс сунул деньги в карман.

— Перестань притворяться. Ты зажата в угол. Наберись духу, скажи правду и отвечай за последствия.

— Я не крала деньги. Кто-то решил меня подставить. — Дейзи подозревала, что за этим происшествием стоит Шеба, и Алекс это знает. — Я этого не делала! Ты должен мне поверить!

Мольбы умерли на устах Дейзи, когда она увидела плотно сжатые губы Алекса. Нет, его не переубедить.

— Я больше не стану оправдываться, — произнесла она с жутким чувством обреченности и смирения. — Я сказала правду, и мне нечего прибавить.

Алекс устало опустился на стул.

— Ты будешь звонить в полицию? — безжизненным голосом произнесла Дейзи.

— Мы сами решаем наши проблемы.

— Ты хочешь стать судьей и палачом?

— Мы всегда так поступаем.

Цирк всегда казался Дейзи волшебным местом, но пока она видела здесь только злобу и подозрительность. Она вперила взгляд в Алекса, пытаясь проникнуть сквозь неприступное выражение его глаз.

— А если ты ошибаешься?

— Я не ошибаюсь.

От такой уверенности в душе Дейзи зашевелились дурные предчувствия. Такая самонадеянность наверняка предвещала катастрофу. Дейзи ощутила ком в горле. Она сказала, что не будет больше защищаться, но ее вдруг захлестнули эмоции. С трудом проглотив слюну, она уставилась на безобразные занавески, висевшие на окне.

— Я не брала эти двести долларов, Алекс.

Он встал и направился к двери.

— Завтра разберемся с последствиями. Не пытайся уйти из вагончика. Я тебя все равно найду.

В его голосе звучал металл. Интересно, какое наказание он ей определит? Наверняка тяжелое, в этом Дейзи не сомневалась.

Алекс открыл дверь и вышел в ночь. Девушка услышала, как ревет в клетке тигр, и содрогнулась.

Шеба смотрела вслед Алексу. Потом она взглянула на двести долларов, которые он отдал ей, и поняла, что пора ехать. Через несколько минут она уже неслась по шоссе. Было совершенно не важно, куда ехать, сейчас Шебе надо было уединиться, чтобы насладиться его унижением. Вот куда завели Алекса Маркова гордость и самонадеянность — он женился на воровке!

Когда несколько часов назад Джилл Демпси сказала Шебе о браке Алекса, ей захотелось умереть. Она была готова смириться с воспоминаниями о том страшном дне, когда она на коленях молила Алекса остаться только потому, что была уверена: он никогда и ни на ком не женится. Как он смог найти женщину, которая поняла его лучше, чем она, Шеба Кардоза, его вторая половина, его второе я? Если он отказался жениться на ней, значит, он не женится ни на ком, только такой исход мог удовлетворить гордость Шебы.

Но сегодня все было кончено. Шеба не могла поверить, что Алекс способен отказать ей ради какой-то бесполезной смазливой игрушки. Шеба с ужасающей ясностью, словно это было вчера, вспомнила, как она, рыдая, ползала на коленях перед Алексом.

Но теперь она отомщена. Алекс наказан, и она может жить с гордо поднятой головой. Лучшего нельзя было и придумать, более чувствительного удара Алекс еще не получал. Ее унижение было ее личным делом, а его унижение видели все.

Шеба нажала кнопку радиоприемника — машину заполнили звуки тяжелого рока. Бедный Алекс — в этот момент Шеба искренне жалела своего бывшего любовника. Упустил свой шанс жениться на королеве арены и женился на мелкой воришке.

В то время как Шеба Квест мчалась в своем “кадиллаке” по залитому лунным светом шоссе Северной Каролины, Хедер Пеппер, съежившись и обхватив себя худенькими ручками, сидела возле вагончика своего отца. Щеки ее были мокры от слез.

Зачем она совершила этот ужасный поступок? Если бы мама была жива, Хедер объяснила бы ей, как все произошло, как она вошла в кассу, как увидела открытый ящик с деньгами, как ее разозлила ненавистная Дейзи… Мама бы все поняла и помогла бы все исправить.

Но мама умерла, а отец, вздумай она ему все рассказать, возненавидел бы ее навеки.