Любовь неземная

У Саныча в избе было по-домашнему уютно. Жена Саныча, Варвара, хлопотала на кухне. Мы втроём сидели за столом, на котором располагались бутылка водки и горячий отварной картофель, к которым позже, под прибеднённое Варварино «Чем богаты…», присоединилась и разделанная, порезанная на кусочки селёдочка, посыпанная сверху свежим зелёным луком.

— Зелёный лук? Откуда? Осень же! — удивился я.

— А угадай! — хохоча, сказал Саныч. — Да не ломай ты голову, на подоконник посмотри.

Я обернулся и увидел на подоконнике несколько наполненных водой стаканов с пустившими корни и перья луковицами.

— Блин! Как же я это сразу-то не догадался! — засмеялся над собой я, и произнёс тост, — Ну, давайте выпьем за то, чтобы дома всегда водилась зелень!

Мужики проголосовали «за», и мы выпили.

Варвара, не отрываясь от мытья посуды, спросила:

— А вы к нам надолго?

— Что, уже надоел? — с улыбкой поинтересовался я.

— Да нет. Просто спросила.

— Пока не выгоните, — заигрывая, ответил я. — А если серьёзно, то до утра. Мы, вот, тут хотим одно дельце…

— Андрюх! — одёрнул меня Саныч.

— Чего? — удивился я.

— Тсс!

— А, понял.

— А вы из какой газеты? — продолжила свой «допрос» Варвара.

И тут я понял, что забыл, как называется вымышленная мной газета, но Лёха меня выручил.

— «Очевидное невероятное», — выпалил он.

Я с облегчением вздохнул про себя, и подтвердил:

— Точно!

— Правда? Никогда не слышала о такой, — удивилась Варвара, и присела к нам за стол.

— Может быть. Эта газета только по Москве и ближайшему Подмосковью продаётся.

— А, ясно. А про что она? — не унималась Варвара.

— Ты чего к человеку пристала? — грозно сказал Саныч.

— Да нет, нормально всё, — сказал я, и продолжил «давать ложные показания». — Она о непознанном, мистическом, таинственном. О пришельцах, домовых, привидениях и так далее.

— Ой, страсти какие! — отмахнулась Варвара. — Ну, мне это не интересно.

— Ой, Варь, иди-ка ты лучше отсюда! Понимала бы чего! — сказал Саныч.

— Ну, куда уж нам уж! «Понимающий» ты наш! — съязвила Варвара.

— Не зли меня! — рассердился Саныч.

— Ребята, не ссорьтесь, — вставил я, и обратился к Санычу, — Давайте лучше выпьем!

Возражать никто не стал, и мы выпили ещё.

— Ты мне, лучше, вот что скажи, — закусив, сказал я, — тебя как зовут-то? А то всё «Саныч», да «Саныч».

— Да Лёха он, как и я, — сказал Лёха. — Так что, чтоб не путаться, лучше так и зови его — «Саныч».

— Забавно, — сказал я. — Ну, ладно. Пошли? Пора уже.

— Да, — ответил Саныч. — Ещё по одной, и пойдём.

И мы выпили ещё по одной.

— И куда это вы, интересно, на ночь глядя? — спросила Варвара, обращаясь ко всем разом.

— Так. Ты нас не жди, — сказал Варваре Саныч. — Придём под утро. Ложись спать.

— Опять своих лунатиков ловить пошёл? — съязвила Варвара.

— Не твоё дело. Всё. Мы ушли.

Мы вышли во двор, и Саныч стал оглашать план действий:

— Значит так. Ты, Лёха, идёшь в кусты, что на конце деревни, и ждёшь там в засаде. Ты, Андрюх, за колодец — он там, в начале деревни, мимо не пройдёшь. А я за сеновал — скорее всего туда они и припрутся. Так, и самое главное — не курить! Глядите в оба. Если что, зовите на помощь. Всё. Давайте, — распорядился он, и мы, расползшись по точкам дислокации, стали молча ждать «второго пришествия».

Через некоторое время мне захотелось курить. Помня заповедь Саныча, я решил не говорить ему ничего, и вернулся к его дому, чтобы покурить в «придворовом» туалете.

Проходя мимо дома, я услышал, доносившийся из открытой форточки, голос Варвары и заглянул в окно.

— Алё! Привет! — чуть ли не мурлыкав, произнесла она в мобильник. — Хочешь большой и чистой любви? Моего сегодня до утра не будет... Что значит «нет»? Тебе что, деньги не нужны уже?.. А, ну, хорошо. Тогда давай не «чистой любви», а за деньги. Ну, так что? Придёшь?.. Давай, как всегда, на сеновале… Ну, всё. Пока. Жду…

Варвара полностью отключила телефон и засунула его под матрас. Затем она подошла к зеркалу и начала наносить на лицо «боевую раскраску». «Это где ж такое видано, чтобы бабы мужикам за секс платили? Куда катится мир?» — подумал я и тихонько вышел за калитку.

Когда я докурил и вернулся к колодцу, я открыл для себя нечто удивительное — там меня уже ждал Лёха.

— Ты где был? — спросил он.

— Курил.

— Саныч зовёт. Пошли быстрее.

На подходе к сеновалу я заметил, как кто-то проник внутрь него через отодвигающуюся железную обшивку. К нам подошёл Саныч. Он решил поймать «пришельца», когда тот станет выходить. Через некоторое время нарисовалась ещё одна человеческая фигура, которая проделала то же, что и предыдущая. Мы побежали к дому Саныча за вилами, как в старые «добрые» времена.

Подойдя к дому, Саныч заглянул в окна — света не было.

— Спит, — успокоился Саныч.

Он взял из сарая топор и ринулся в сторону сеновала.

— Фонарь взял? — спросил у Саныча Лёха.

— Да. Ну, пошли.

— Саныч, погоди. Мне тебе надо кое-что сказать, — попридержал я коней.

— Говори. Только быстро, а то упустим.

— Наедине.

Я отвёл Саныча в сторону и рассказал ему о телефонном разговоре Варвары. Саныч тихо выругался.

— Что делать будешь? — спросил я.

— Убью обоих!

— Не дури! Давай лучше, так сказать, «с поличным» возьмём. Только без глупостей!

Саныч согласился, но топор, всё же, с собой прихватил. Лёха не понимал, что происходит. Я сказал ему, что потом он всё поймёт.

Подойдя к «тайному ходу» сеновала, Саныч отдал мне распоряжение, чтобы я затаился у выхода, а сам с Лёхой полез внутрь. Саныч осветил фонарём помещение, наполовину забитое тюками сена до самой крыши. Они встали на бетонный пол, припорошенный сеном, и вышли на середину искусственной «арены».

— А ну, выходи, кто здесь есть! — сказал Саныч так громко, что раздалось эхо. — Выходите, говорю, по-хорошему! Всё равно же найду!

Немного погодя, Саныч сказал Лёхе, чтобы тот шёл искать по левой стороне, а сам пошёл направо. Они шли примерно наравне друг с другом, даже когда забирались по тюкам вверх, время от времени вслушиваясь в тишину, в надежде услышать какой-нибудь посторонний шум.

Наконец, забравшись на гору сена, они услышали-таки шуршание внизу. Саныч посветил фонарём в ту сторону, и они увидели, как кто-то с зелёной лысой головой быстро вылез из образовавшейся меж двух тюков дыры и побежал к выходу. Саныч с Лёхой рванули за ним, приказывая ему остановиться, но тот, по естественным причинам, не желал их слушать, и продолжал свой мини-кросс к выходу из сеновала.

На выходе я неожиданно для «пришельца» свалил его с ног, но тот быстро поднялся и побежал дальше. Тут подоспели и Лёха с Санычем. Последний опрометчиво бросил топор в спину убегающему. К счастью для обоих, инструмент обухом ударил беглеца по правой лопатке, и тот упал на землю, скрючившись от боли.

Мы с Лёхой взяли «пришельца» под руки и подняли. Саныч осветил фонарём его голову и, присмотревшись, снял с него зелёную резиновую маску. «Пришельцем» оказался молодой человек, лет двадцати трёх. Саныч со всего размаху съездил ему по скуле так, что мы с Лёхой его не удержали, и он упал на траву лицом вниз.

Откуда ни возьмись, появилась Варвара, и закричала:

— Не тронь его, сволочь!

После этого она вспрыгнула Санычу на спину. Оба упали. Саныч оказался сверху Варвары, он сидел на ней и держа её руки, орал на неё отнюдь не «благим» матом. Варвара плакала, не желая отвечать на его вопросы. Я растерялся, не зная, как реагировать на сложившуюся ситуацию. И только когда Лёха стал разнимать супругов (точнее сказать оттаскивал Саныча от Варвары), я кинулся ему помогать.

На самом деле, как выяснилось, Саныч вовсе не был суеверным. Он не верил ни в какую нечисть, ни, тем более, в инопланетян. Просто он заподозрил свою жену в измене, а доказать этого не мог. На уши друзьям он вешал лапшу про пришельцев — мол, пусть уж лучше считают сумасшедшим, чем «рогоносцем». Хотя, по-моему, хрен редьки не слаще.

Задумка, плавно перешедшая в навязчивую маниакальную идею выловить «лунатиков» у Саныча возникла ещё три месяца назад, но всё никак не получалось собрать вместе хотя бы троих; то один на работе, то другой болеет, а одному ему было боязно…

Работа, болезни… И ежу понятно, что это были обыкновенные отговорки. На самом деле кто-то из мужиков либо банально боялся встреч с представителями внеземных цивилизаций (и ведь нашлись же такие «невинные наивности»!), либо просто не хотел ввязываться в это — дескать, своих дел по горло…

А тут очень кстати, как по заказу, появился я. Любопытный журналист из Москвы со стопроцентной вероятностью согласится на авантюру, вроде этой. Так подумал Саныч, и не прогадал…

Вот такая у него странная, но как показывает практика, эффективная «психологика»…

Да, кстати, я его, наконец-таки, узнал — это был водитель такси, что привёз меня в гостиницу, когда я впервые прибыл в Талдом. Но говорить я ему об этом не стал.

Крылья мои закрывают полнеба, а мне бы пёрышком лёгким стать, ветру на волю отдаться, навсегда только любовью остаться