Weightless

Проснувшись рано утром, я понял, что давно так глубоко не спал. На часах не было ещё десяти, но я уже был в полной готовности к новому дню. Мой мозг полностью проснулся, хотя я только открыл глаза. Рядом со мной лежал Джерард, который спокойно спал, несмотря на то, что обычно он уже собирался уходить в это время. Или его вообще не было в доме.

Он спокойно дышал во сне, ресницы почти не дрожали; он выглядел так умиротворенно, так спокойно. Губы всё ещё красноватые после вчерашнего. Я стал вспоминать, что было вчера. Воспоминания одни за другими всплывали в голове, будто борясь за право быть самими яркими. Но правда была в том, что самых ярких воспоминаний не было. Весь вечер - был одним ярким событием, который хорошо отразился на моей памяти. Я лёг на кровать, воспроизводя в голове всё, что произошло, мысленно закрепляя каждую картинку в голове, чтобы быть уверенным в том, что ничего не забудется со временем. И хотя я был более чем уверен, что это не последний раз, когда я буду чувствовать себя так хорошо рядом с Джерардом, я был уверен, что это был особенный вечер, который много чего значил для нас обоих. Мы будто стали одним человеком на время, и расходясь каждый по своим местам, забрали друг от друга то, чего нам так не хватало. Например сейчас, вместо того, чтобы переживать насчёт чего-то, напрягать свою голову, вливая в себя чашками кофеин, высасывая последнюю энергию из организма, который не успевает её восполнять, Джерард преспокойно спит. А я, вместо того чтобы спать до двух дня и просыпаться с тяжелой головой, уже сижу рядом, думая, чем бы мне заняться.

Первым делом, я решил принять душ, чтобы полностью завершить для себя преображение. Я смою с себя всё, что было раньше, все мои страхи, волнения, сомнения... Останется лишь тот я, каким я почувствовал себя вчера. Уверенный. Я всё ещё не был уверен во многом, но я уже и не был не уверен во всём. Теперь я понимал, что я могу быть другим. Я не всегда буду таким колеблющимся между вещами. Я смогу научиться выбирать. Я смогу научиться быть решительнее. Я смогу стать лучше.

Тёплая вода могла смыть почти всё, но некоторые вещи она никогда не смоет. Некоторые отличительные детали моей натуры, черты, от которых я бы хотел избавиться, но не могу. Они как татуировки, которые теперь уже не смыть. Я делал их из тяги к новым ощущениям, и теперь они навсегда вбиты в моё тело. Некоторые из них выглядят красиво, другие (особенно буквы) стали немного более расплывчатыми, после того как они зажили, и мне они больше не нравятся. Особенно те, что сделаны в таком тёмно зелёном цвете. Я вообще, в принципе, себе не очень-то и нравлюсь. На бледной коже всё-ещё виднеются синяки, после того случая, когда мне пришлось ночевать на улице. Некоторые из них новые, и не похожи на другие. Розовато-фиолетовые пятна, заполненные миллионами красных точек украшали мою шею, ключицы и плечи. Я улыбнулся сам себе, перед тем, как надеть на себя одежду и выйти на кухню.

Джерард ещё не проснулся, поэтому я сел за стол; улыбка не сходила с моих губ. Я думал о нём, что не удивляет (мне интересно, думал ли я о чём-то другом в последние дни вообще). Я знаю не много о нём, но в то же время я знаю его всего. Он не общается со своими родителями. Возможно, он уехал от них; в голове всплывает разговор, который мы вели у вокзала зимой. Он говорил об этом. Так вот, возможно он от них уехал. С братом. И сейчас он пытается помочь своему брату с жизнью. Я плохо представлял как выглядят его проблемы изнутри, но я и не хотел. Я не хотел спрашивать его о чём-то, что может его расстроить.

Прошло минут двадцать перед тем, как я услышал шум воды, исходящий из ванной комнаты. Через пятнадцать минут я почувствовал сухие руки на своих плечах, и мокрые волосы на своей щеке, когда Джерард опустил мягкий поцелуй мне на голову. Это было лучшее приветствие. Хотя, я был уверен в том, что Джерард не может так со мной поступить; я был рад, что он не притворялся, будто между нами ничего не было. Теперь всё стало намного проще. Больше никакой неловкости. С каждым новым часом, я чувствую себя всё более счастливым.

- Тебе надо позаниматься сегодня, - вскользь бросил Джерард за завтраком, который больше не был чем-то официальным. Мы сидели рядом, и время от времени я клал свою голову ему на плечо. Он не возражал.

- Я думал, что это подождёт, - отвечаю я, доедая яичницу, которую я ем каждое утро. На удивление, меня ещё не тошнит от однообразия. Наверное, мне просто стало всё-равно на то, что я ем, когда в жизни куча других вещей. Более важных, чем то, как тебе нравится топливо, которое ты потребляешь для функционирования. Так говорил Джерард, когда я спрашивал его, не надоело ли ему есть каждый день одно и тоже.

В глубине души я знал, что мне нужно заниматься, но другая часть меня понимала, что учёба отдаляет меня от Джерарда. Я буду ходить на занятия, я буду знакомиться с новыми людьми. Он снова будет видеть во мне объект для обучения. И тут до меня дошло. Если осталось хоть одно место, которое может разрушить что-то между нами, которое может вновь заставить нас чувствовать себя виноватыми, и дать неловкости просочиться между нами, то я знаю, что с этим делать.

- А когда ты идёшь в школу?

- Что? - он посмотрел на меня, лицо полностью поменяло выражение.

- Ну, - сказал я, продолжая есть, думая как-бы сделать разговор лёгким, но мои пальцы запотели, и правая нога, которую я положил поверх левой, отбивала быстрый ритм, несильно ударяясь о ножку стула, - я думал, может, если ты пойдёшь в школу. Чтобы сделать там какие-нибудь дела. Я мог бы пойти с тобой. И позаниматься, - добавил я, наблюдая, как его выражение лица вновь поменялось.

- Я не очень хорошо представляю себе зачем, - начал он, - но если ты хочешь, я согласен.

Я улыбнулся, и он улыбнулся, хотя я всё-ещё мог прочитать эту неуверенность в его глазах. Он был в чём-то не уверен, и я знаю, он ненавидит это - для него всё должно быть точным; но он всё-равно не стал расспрашивать или отказывать мне.

***

Я не думал, что снова вернусь в это жуткое место, которое называется " школа". Я не думал, что захочу вернуться сюда. Опять же, делаю то, чего от себя не ждал. Думаю, я бы собой гордился. Хотя, зачем временить, когда я могу гордиться собой сейчас? О да, я явно горжусь.

Школа не изменилась: такие же блеклые цвета, такая же мебель. Только я теперь другой. Мне больше не надо приходить сюда каждый день, я больше не чувствую себя здесь лишним, но в то же время принуждённым. Принуждённым находиться в этом ужасном месте, с этими ужасными людьми. Я теперь выше их. Возможно, всегда был. Выше всех детей, которые ходили в школу ради развлечений, потому что нет развлечений соответствующих моим интересам в школе.

Я осматривал помещения, в которых провёл больше половины своей жизни, и удивлялся тому, насколько чужим мне казалось это здание. Я никогда не рассматривал его, у меня не было времени, у меня не было настроения. Я никогда не замечал, что белый потолок покрыт серыми полосками, которые образуют маленькие квадраты в углах больших квадратов. Кабинет химии же ощущался по-другому. Запах спирта, мела, смоченного в сахарной воде (Джерард был единственным учителем, который делал так; он вытирал доску тряпкой, которую мочил водой с растворенным сахаром, и иногда мочил в ней сам мел, от этого мел прилипал к доске лучше, писал ярче, понятнее и мягче), кофе и чего-то непонятного. Вся атмосфера вернула меня в прошлое на несколько месяцев назад, и это меня испугало. Я вдруг понял, что ни за что на свете не соглашусь заново пережить прошлое. Я слишком много старался, чтобы наконец иметь, то, что имею сейчас, и быть тем кто я есть сейчас.

Джерард оставил меня одного ещё у входа, будто не хотел впускать идею о том, что есть между нами, в школу. И я понимаю почему. Но у меня был план. План сделать так...

Джерард резко открыл дверь, положил какие-то вещи на стол, и мой план умер, даже не успев начать действовать. Вот он, в выглаженном чёрном, как смола, костюме, уверенными движениями делает какие-то вещи. И я знаю, что в этом нет ничего магического, он не делал ничего того, чего я не знаю, для того чтобы быть таим собранным. В этом нет секрета, и это пугает меня. И, может, я не тот человек, который должен строить планы; может мне вообще не стоило пытаться продумывать что-то; я вдруг понял, что когда я хожу, земля остаётся на месте, а не вращается следом. И я почувствовал себя таким лёгким, безнадежным, бессмысленным.