Пустота

Один. Опять один на этой чёртовой площадке. Раньше, когда мне было где-то десять и моё настроение было дерьмом, то я засыпал. А когда просыпался, то не чувствовал ничего плохого. Этот утренний свет делал всё намного лучше. Я надеялся, что смогу исправить всё. Но со временем всё изменилось. Теперь дерьмовое не только настроение, но и всё вокруг дерьмо.. и всё, что ты можешь - это только чувствовать это. Чувствовать горький грязный осадок где-то чуть выше живота, который время от времени становится жидким, тяжёлым, и потом он выливается. А после пустота, Которая вскоре вновь заполняется этим дерьмом..

Изо дня в день повторяется одно и тоже. Сейчас всё изменилось, но ощущения всё те же..

Я встал с асфальта и прошёл к площадке. Карусели. Ты катаешься с кем-то, а затем этот человек просто сходит. И ты ничего не можешь с этим поделать, потому что для того, чтобы догнать, тебе тоже придется сойти. Но ты не сойдёшь на той же станции, что и он, потому что это - невозможно. Ты просто не успеешь. Никогда не любил карусели.

Я сел на холодную лавочку. Что же химик собирается мне показать? Зачем мне вообще это сдалось?

Мыслей никаких, - только вопросы. Был бы со мной мой отец.. Мать постоянно твердит мне, что я похож на него. Твердила. Может быть, он понял бы меня.. Как же мне его не хватает. Наверное..

Вытерев рукавом слёзы с глаз, я открыл портфель.. Учебники мне больше не нужны, так же, как и дневник..

В последний раз я открыл его, чтобы просмотреть. Замечания, двойки, опоздания.. Стоп.
А сегодня пусто.. Я шмыгнул носом и просмотрел все недели. Тут до меня стало доходить.. Мистер Уэй не поставил ни одной двойки, ни одного замечания.. Но с чего бы?

Я осмотрел площадку в поисках. Может ответа, может подсказки, может самого химика..

Листья, смешанные с грязью, прилипали к кедам с каждым шагом. Только сейчас, когда я немного успокоился, а кровь стала передвигаться с размеренной скоростью, я почувствовал, как на улице холодает. Холод бывает разный. Зимой бывает холодно и сухо, а осенью холодно и мокро, от чего ещё холодней. Бывает холодно, а ты смеёшься, и холод не чувствуется - тебе просто не до него.. А сейчас, где-то под ложечкой, у меня зияла огромная дыра, которая не просто впускала весь холод и тоску, а буквально затягивала всё это, умножая в несколько раз. Сегодня у меня не было ни двойки, ни замечания.. Но это уже никакого значения не имеет, ведь в школу я ходить больше не буду. Но это дало мне какой-то луч надежды.. Может на то, что я не такой идиот, может на то, что мир не такой уж и плохой, а может на то, что Мистер Уэй не такой уж и безнадёжный мудак..

Я встал, вырвал сегодняшнюю страницу дневника и положил её в карман. Остальной дневник порвал к чертям и выкинул в ближайшую урну. К чёрту. Я ненавижу почти всё на свете и в то же время мне.. Странное чувство.. правда, странное, но ужасное, пожирающее изнутри.

Я вышел во двор школы. Тут пусто.. Слишком пусто. И тихо..

Я вздохнул, и, казалось, мой вздох был слышен повсюду. Голова тяжёлая, и в лёгких тяжело.

Никому не нужен.. Ну и правильно, с чего бы я кому-то был нужен? Если я был бы президентом, то выпустил бы закон о умертвлении нежеланных детей. Зачем всем отравлять жизнь? Или, нет: закон о том, что нельзя быть такой.. такой тварью! Я бы всё отдал, чтобы быть со своим отцом..

Опять слёзы в глазах. Стоит поморгать и они выльются, обжигая кожу, и тогда я совсем замёрзну..

Школьная главная дверь открылась, и из неё вышел учитель химии. Я резко отвернулся и принялся тщательно утирать рукавом толстовки глаза. Он подошёл ко мне и стоял, пока я не закончил и не повернулся к нему лицом. Ну, как лицом, скорее чёлкой, которая закрывала мне все глаза. И это мне определённо нравилось. Она была как преграда, как стена, защищающая всю мою внутреннюю пустоту. Защищать нечего, но так не хотелось, чтобы кто-либо прорвался через нее.

- Ещё не передумал? - голос у него был как всегда: жёсткий и строгий. Я даже вздрогнул.

- Мм-м.. - я отрицательно промычал и повертел головой.

Вот бывают учителя: иногда злые, а иногда добрые. После работы обычно все учителя становятся людьми, но не этот. Он всегда держался учителем, чем и бесил меня.

- Так иди, - он прошёл к ограде и вышел через калитку. Я последовал за ним.

Шли мы, наверное, в метре друг от друга. Около дороги он остановился, и я взглянул на него. По всей видимости, он ждал, пока я подойду ближе, чтобы вместе перейти дорогу, иначе меня может сбить машина.. и здорово будет.

Сейчас моя голова отказывается мыслить. Только давать прямые отчёты самому себе.

Я иду по дороге, рядом со мной нелюдь, которого я хочу живьём закопать в землю. И мне хреново..

Поезда

Несколько дорог, грязный асфальт.. Я вышел из колеи.. Я больше не живу на станции " комната" до станции " школа" с остановками на домашнее задание. Но дало ли мне это что-то? Я не могу разобраться ни в чём.. Я хочу, чтобы рядом были люди, но я не знаю этих людей. И проблема в том, что я хочу новых людей в свою жизнь, но при этом таких, которые были бы мне родными. Кто-то близкий.. А сейчас я чувствую, что жизнь - это будто игра в Блэк Джек, а я стал играть в шахматы.. Но я не знаю правил. А игра продолжается..

Мы шли по дорогам: весь путь я смотрел под ноги и только под конец понял, что учитель на меня и не смотрит. И я посмотрел на него. Он, как обычно, бледный как смерть, у него холодные тёмные глаза, и он о чём-то думал. А я думал о том, куда мы направились. И зачем.

Моросил мелкий дождик. Мелкий, но очень частый. Свинцовые облака спокойно лежали на небе, не давая солнечным лучам даже слегка показаться.

Мы пришли? Кажется, мы на месте. Мистер Уэй привёл меня на вокзал?..

Поезда едут один за другим, перевозят людей.. тут не так уж и много людей сейчас..

Мы сели на лавочку. Я посмотрел на Мистера Уэя, а он смотрел на поезда. Затем вздохнул и не отводя взгляда, сказал:

- Я знаю одного человека.. он.. жил с семьёй, и всё было хорошо.. - я внимательно его слушал, - а затем он с ними поругался, и уехал. Он считал, что достаточно взрослый для того, чтобы самому решать, как поступать. И отчасти, он был прав, но не хотел слушать советов. И его упорство ни к чему хорошему не привело, - он ещё раз вздохнул.

- И что же с ним стало? - я повернул голову в его сторону.

- Ничего. Совершенно. Ничего с ним не стало, и никем он не стал.

Он задумался. Я тоже. К чему он это?

- Я это к тому, что.. - он будто прочитал мои мысли, - не заигрывайся, Фрэнк. Жизнь не даёт нам вторых дублей. И вообще. Ты знаешь, всё это дерьмо, и не хочу тебе это объяснять, - уже раз пятый за день я удивляюсь этому человеку. Так разговаривать со своим учеником? - Что бы у тебя не творилось, не надо ругаться и уходить из дома, - добавил он.

Я вздохнул. Что мне ему сказать? В моей ситуации явно по-другому не получится.

- Я не могу.. я..

- Нам только кажется, что мы всё знаем, но на самом деле мы ничего не понимаем. В этой жизни мало кто делает что-то плохое, потому что ему так хочется. Ничего просто не бывает - каждого человека можно понять. Главное попытаться.

- Но а что, если не всех? - у меня опять выступили слёзы.

- Надо попытаться разобраться.

- Как это можно сделать вообще?..

- С каждыми по разному. Но для начала нужно помнить, что родители не родились сразу родителями. Твоя мама сначала была маленькая девочка, а папа маленьким мальчиком. С этого надо начинать. А затем у них появился ты. И они оба пережили новый этап в жизни. Это тяжело..

- У вас дети есть? - спросил я, больше, наверное, чтобы напомнить самому ему, нежели услышать ответ.

- Нет, - он удивлённо посмотрел на меня.

- Почему вы такой.. ну.. - он смотрел на меня с чуть поднятыми бровями, - ну.. почему вы такой кретин? - теперь, казалось, его брови собрались лететь в космос. - Нет, ну, в смысле.. сейчас вы вроде нормальный, а всё время строите из себя морального урода..

Он подумал, посмотрел на асфальт, а затем снова на меня.

- Работа вынуждает, - при этом у него был совершенно спокойный тон: не злой, не оправдывающийся, а совершенно обычный. Будто бы он мне про погоду рассказывает.

Как легко. Его просто работа вынуждает. Брехня всё это это!

- Жизнь - это не просто так, и когда начинаешь в ней осваиваться, - чувствуешь себя не самым лучшим образом. Не надо бояться, - почему он мне всё это говорит?

- Так почему вы уехали из дома? - я посмотрел на него, а он удивлённо на меня.

- Я, что? - ну он же не серьёзно! Он думает я не понял, что он говорил про себя?

- Вы. Уехали.

Он вновь задумался.

- Не помню.

Всё он помнит - это видно. Его недоверие, эта его пауза снова открыла во мне эту воронку. Внутри так пусто, что аж тошно..

- Возможно, что-то мешает тебе сейчас, Фрэнк. Но это не должно влиять на тебя. Учи всё дерьмо в школе, получи работу, стань независимым. Но я бы на твоём месте разобрался во всём, - он достал сигареты из кармана, вытащил одну, засунул в рот и полез за зажигалкой, и когда, наконец, нашёл её, то поджёг сигарету ловким движением, не вытаскивая изо рта.

Я наблюдал за тем, как он вытащил сигарету изо рта и выпустил сизый дым. Так тоскливо стало..

- Хорошо.. - я кивнул, - но в школу я не хочу.

Сейчас в моей голове прорисовывались некоторые картины, и мне побыстрее хотелось бы их осмыслить. Он посмотрел на меня.

- Дело твоё, на самом-то деле.. - он явно был на что-то обижен, - обидно, очень, конечно, что такой мозг гниёт, - он вновь приставил тонкую сигарету к губам, вытащил её и поправил чёлку резким движением головы вверх и чуть влево.

- Ну блять. Простите.. - он с укором и в тоже время удивлённо посмотрел на меня. Этим он, видимо, хотел напомнить, что он учитель, и мне нельзя при нём употреблять такого рода слова.

- Айеро, - опять он начал, - не выёбывайся, - вот тут у меня все органы упали в живот, а химик спокойно стряхивал пепел на асфальт.

- Я не хочу ходить на вашу химию, - мне кажется, что его это задело. - Потому что вы нихуя не объясняете, и мне ни черта не понятно!

- Ты просто не учил, - как-то зло сказал он. - С самого начала. Не выучил один раз - и пиши пропало.

- Ну и что мне делать?!

- Учить, учить, и ещё раз учить, - он был не такой. Совсем не тот Мистер Блядь, которого я знал. Всё ещё блядь, конечно, но уже не мистер, что ли..

- Вы противный до жути, и не буду я вашу химию учить, - я вспомнил все его издевательства, все двойки и мне сразу стало не по себе. Такое ощущение, что я попиваю чаёк с Гитлером, а Наполеон подаёт нам печенье. Для меня мой учитель - враг, и сейчас я предаю сам себя, разговаривая с ним. Но это не был тот самый нелюдь из школы. Он, конечно, остался нелюдем, но уже не таким. Что-то в нём поменялось.

- Я не противный, если меня слушать и делать домашнюю работу, - я закатил глаза. Помню, как ему " понравилась" моя серёжка в губе, когда она только появилась. Он меня тогда так взбесил, что я хотел заехать ему кирпичом по лицу.

- И всё-таки я рад, что больше вас не увижу, - я посмотрел на него. Он посмотрел на меня.

- Очень лестно, Айеро.

- Так почему вы ушли из дома? - этот вопрос застрял в голове.

Он тяжело вздохнул.

- Потому что. - замечательный ответ, честное слово!

- Ну а всё же?

Он поджал свои бледные губы.

- Поссорился.

- Из-за чего? - мне вдруг показалось, что он обязан отвечать на мои вопросы.

- Это не важно. Главное, что я был придурком, как ты и сейчас, и я об этом жалею.

Многое стало вставать на свои места.

- А почему бы вам это не исправить? - действительно, почему бы просто это не исправить, если осознал ошибку?

- Это сложно. И вообще, не твоё это дело.

- Просто не хотите, - я уставился на свои кеды. - Или не можете.

Он молча докурил остатки сигареты и выкинул её в урну, стоящую около лавочки.

- Вы мне неплохо подпоганили жизнь, Мистер, - я решил, если я его никогда больше не увижу, то можно и высказаться. - И я вас терпеть не могу, если честно.

Он думал о своём, и этим меня ужасно бесил! Я ему тут признаюсь, что ненавижу его, а он меня видите ли не слушает! Мудак!

Во мне кипели разные эмоции, но их вызывал не учитель, сидевший рядом, а мысли. Мысли о том, что я никому не нужен. Мне плохо, обидно, грустно, и я зол одновременно. Зачем я вообще родился? Это тяжело - быть плохим примером. Жить для того, чтобы на тебя показывали пальцем и говорили:

" Будешь делать это - станешь таким же, как этот никому ненужный подонок".

И правильно: я никогда не был чем-то большим, чем просто ребёнок. Никогда не показывал свою гениальность, не отличался от всех. За что меня любить? Я сам во всём виноват, и это однозначно. Я ненавижу всех вокруг, но ещё больше ненавижу себя.

- Я пойду. - я встал с лавочки.

Мистер Уэй тоже встал.

- Только обещай, что не наделаешь глупостей. Ты знаешь, что я имею ввиду, - он всё ещё курил свою сигарету. Наверное уже вторую.

- Мгм.. - я кивнул и отправился в путь. Просто чтобы идти.

Куда я шёл? Я не знаю. Куда-то, где меня не найдут.

Я хочу спрятаться: нам рассказывали об этом на уроках основ безопасности жизни. Там говорили, что когда людям некуда идти, они ищут место, где можно спрятаться. Только там говорилось о том, как девочки ищут доверия и понимания у всяких там педофилов. Все уроки ОБЖ - о том, что нельзя трахаться до восемнадцати.

Я всё думал над тем, что мне сказали. Понять её. Понять мою мать, ну а как же! Просто взять и понять.

Я сел на остановке, и после нескольких минут захотел уехать. Куда-то, где я знаю местность. Где есть что-то знакомое..

В голове мотались картины. Я пытался разобраться во всём, как и посоветовал мне химик. Моя мать, почему она такая? Как её понять? В голове уже выстроилась картина, и я направлялся домой.

Вот и до боли знакомый дом. Открываю дверь, буквально залетаю внутрь. Мать стоит около окна и курит. Она меня даже не заметила.

Подхожу и поворачиваю её к себе. Она удивлённо смотрит на меня, а затем, видимо, понимает, что это я. Я её обнял. Мне просто было не до слов. Я обнял её и она легонько прижала меня к себе, прошептав:

- Фрэнки, мой маленький мальчик..

Если сейчас я и хотел бы встретить своего отца, то только, чтобы врезать ему как следует. Моя мама была девочкой, а затем появился я. А его рядом не было! Никого рядом не было! Она была совсем одна. И ответственности никакой не было, поэтому она запивала и закуривала горе.

Я понимаю, что и до своего вывода я был прав: я был никому ненужным ребёнком - но с этим ничего не поделаешь. За это надо сказать спасибо моему папочке, который повёл себя как последняя блядь.. Да чего там говорить-то: он и есть блядь. И я на него не похож. Ни капли. Хотя бы сейчас. Я не брошу маму.

Она погладила меня по голове, а затем отстранилась, убрав мне чёлку с глаз и спросила, ни голодный ли я. Впервые за семнадцать лет.

Впервые.