Свободный человек. Я сидел на подоконнике и грыз колпачок ручки, задумчиво разглядывая капли дождя, скользящие по стеклу

Предисловие

Я сидел на подоконнике и грыз колпачок ручки, задумчиво разглядывая капли дождя, скользящие по стеклу. «Как же закончить?»

Сейчас я пытался написать письмо своей давней подруге и, когда все уже было написано, я понял, что не хватает окончания. «Может что-то типа: «С любовью. Ваня»? Нет, может не так понять. А может «Твой старый друг Ваня»? Тоже не то, – метался я в сомнениях». Неожиданно меня осенило.

-Вот оно! – воскликнул я и быстро записал свои мысли на бумаге.

Теперь письмо было готово к отправке. Положив в конверт фото, и только что написанное письмо, я направился к двери.

-Дорогая, я на почту сбегаю, хорошо? – прокричал я в соседнюю комнату.

-Зачем? – моя жена вышла из комнаты и изумленно посмотрела на меня.

-Я хочу отправить письмо одной моей знакомой, в Россию.

-А прочитать дашь?

-С каких пор ты читаешь чужие письма? – я подошел ближе и обнял ее.

-А вдруг ты любовницу завел? – засмеялась она.

-И как ты догадалась? – подыграл я.

Она посмотрела на меня выжидающим взглядом. Я понял, что ее действительно интересуют эти каракули.

-Ты все равно ни слова не поймешь, - поцеловал я ее. – Я скоро вернусь.

-Хорошо, я как раз ужин приготовлю, - поцеловав меня в щеку на прощанье, она скрылась в кухне.

Когда я уже оделся и взял зонт, ко мне подбежала маленькая девочка.

-Папочка! – заверещала она. – Не уходи.

-Не бойся, - я присел на корточки и обнял ее. – Не бойся, маленькая моя. Папа скоро вернется.

-Точно? – она подняла на меня свои, по-детски наивные, голубые глаза.

-Обещаю.

Поцеловав дочку в лоб, я вышел за дверь и направился к почте.

Совсем недавно кончилось лето, всего каких-то пару дней назад школьники вдруг вспомнили о первом сентября. Никто еще толком и привыкнуть не успел к школе после трех месяцев отдыха. У каждого накопилась уйма впечатлений, которыми все так жаждали поделиться с окружающими. У большинства это было море, Египет, Турция, Крым. Некоторые отдыхали от шума города на даче, нежась в прохладной тени деревьев, другие просто гуляли по городу, заодно приглядываясь к городским ВУЗам – выпускной класс, как ни как. Я же оказалась единственной, кто провел это лето в не столь экзотической стране, но, тем не менее, за границей, а именно в Берлине. Еще в начале лета я жутко протестовала, не хотела ехать. Германия меня никогда не привлекала, а тут раз! Оказалось, что у меня там живет тетя, о которой я никогда в жизни не слышала. Родители накануне лета выиграли в какой-то лотерее путевку в Крым на двоих на три месяца и решили съездить, отдохнуть, а меня оставить одну боялись. Я когда это услышала, чуть не зарыдала горькими слезами. Мне же все-таки уже 16 лет, я в одиннадцатый класс перехожу, а они мне не доверяют. В итоге, как я уже сказала, меня решили отправить к тете в Германию.

Ехала я туда без особого энтузиазма. В общем, родители посадили меня в самолет еще в Москве, а вышла я из него уже в аэропорте Шёнефельд, недалеко от столицы Германии. И только я успела сойти с трапа, как на меня накинулась тетя с объятиями, расспросами и восхищением того, как я выросла. Она мне сразу не понравилась. Все каникулы только и водила меня по паркам, музеям и достопримечательностям города. Конечно же, я делала вид, будто мне это все жутко интересно, но на самом деле волком выть хотелось от скуки. Не то что бы я не любила такие вот своеобразные экскурсии, но, скажем прямо, лето я себе представляла несколько иначе.

Однажды тетя отвела меня в одну кафешку. Есть мне особо не хотелось, поэтому я заказала только кофе. Мы сидели и болтали о жизни, она все расспрашивала меня о школе и родителях, попутно вспоминая времена, когда я была еще младенцем. В кафе стоял тихий гул, который гармонично скрывала легкая музыка, звучащая из настенных колонок. Когда мне ставало скучно слушать свою родственницу, я просто начинала вслушиваться в музыку, не забывая при этом кивать головой в нужный момент. И вот, когда мы уже собрались уходить, я услышала этот голос... Он поразил меня до глубины души. Голос исходил из колонок. Мужской голос, вроде самый обычный, но такой чистый и нежный. Он был настолько прекрасен, что я просто не могла оторваться от этой песни. Мне хотелось слушать это вечно… Я попросила тетю поинтересоваться у официантки кто это поет, но та только пожала плечами. Тогда я пыталась найти что-то в интернете. Господи! Что я только не делала: и пыталась вводить слова песни в поисковик, хотя изначально это было провалом – песня английская, а у меня с языками не складывалось как-то. Спрашивала на форумах, в чатах, искала, где только можно, но все мои попытки были напрасны. Я так и не смогла узнать имя певца, обладающего столь чарующим голосом. Но сам голос остался в моей памяти еще на очень долгое время. Даже когда я вернулась домой, в Москву, я просто с маниакальным упорством слушала все радиостанции, а вдруг эту песню где-то поставят еще раз, но все зря.

Шли дни. И вот я уже стою на праздничной линейке. Директриса, как всегда, поздравляет нас с началом учебы, а я стою и мечтаю перенестись назад, в то кафе, чтобы еще раз услышать этот голос, засевший в моем сердце.

Вот и сейчас я сижу за партой в ожидании начала урока и мечтаю…

Кто-то коснулся моего плеча. Повернув голову, я с удивлением обнаружила, что Олька – моя лучшая подруга – уже некоторое время пытается что-то мне сказать.

- Ленка! Ты где летаешь? – разъяренно шипела Оля. – Я тебя битый час пытаюсь ввести в курс дела, а ты меня вообще не слышишь!

- Извини, замечталась, - рассеянно ответила я.

- Опять про свою любовь вспоминаешь? – Как-то язвительно заметила Оля.

- Ага, про него…

- Ой, Ленка-Ленка, если бы ты только знала, как ты меня этим уже замучила. Сколько можно? Я бы уже сто раз это все из головы выкинула и забыла, а ты сидишь, страдаешь.

- Не иронизируй, Оль. Я бы и рада забыть, но не могу. Можешь мне не верить, но просто не могу, и все тут, – горько вздохнула я.

- Да уж, а я сразу говорила, что поездка на родину фашистов добром не кончится…

- Да ну тебя. Там фашистов уже давно нет. Это тут совсем не причем.

- Ладно, ладно – молчу. Я чего хотела-то – к нам, говорят, новенький перевелся.

- Да ну, а кто?

- Никто не знает. Но девчонки из параллельного класса видели, как он от директрисы выходил, говорят симпатичный.

- А ты больше их слушай. Мало ли, что говорят. Откуда они вообще знают, кто это был?

- А они у Анфисы Федоровны (директрисы нашей обожаемой) спросили. Она и ответила, мол, новенький это, в параллели вашей учиться будет. А если в нашей параллели только два класса, то естественно, его к нам и определили. – Затараторила Олька. - Ой, Ленка, говорят он блондин…

- С голубыми глазами, - с иронией произнесла я.

- Не смейся, - она по-детски надула губки. - Да, глаза голубые, хотя девки и ошибиться могли. Но если даже так, все равно блондин, значит симпатичный.

- Не факт.

- Да что ты понимаешь. Сама-то еще даже не целовалась не с кем по-настоящему.

- И что с того?

- А то, что тебе скоро 17, а ты даже в этом плане еще в девках ходишь. Мне с тобой скоро стыдно гулять станет. Так ладно не было бы достойных претендентов, я бы еще поняла, а так - ты ж сама всех отшиваешь. Влад из Б класса трижды встречаться предлагал, а ты все ни в какую. Вот скажи мне, чем он плох? Красивый, спортивный, на медаль идет. Что тебе еще надо-то?

- Дура ты, Оль. Не могу я вот так сразу, мне чувства нужны.

- И после этого я еще дура? Ленка, а если честно, тебе, хоть кто-нибудь когда-нибудь нравился?

- Нет, больно надо.

- Ничего ты не понимаешь. Когда ты любишь кого-то ты же и чувствуешь себя по-другому - летать хочется!

- Ага. А потом ревнуешь его ко всем подряд и в подушку ревешь дни напролет… Нет уж, не надо мне такого счастья.

- Да что ты за пессимистка такая?

- Нормальная я. Просто насмотрелась на тебя. Не помнишь, случайно, кому все твои истерики приходилось выслушивать?

- Да все я помню. Но ты, все равно, дура.

- Ну, тебя, - засмеялась я.

Прозвенел звонок, и гул в классе стих. На уроках я обычно сижу одна. Нет, не потому что не с кем. Просто мне так лучше думается и учится. К тому же, Олька сейчас с Даней встречается и сидит, соответственно, с ним. Правда, я знаю, что это все ненадолго – через пару дней поссорятся из-за мелочи и разбегутся, всегда так происходит. Сначала Оля влюбляется, потом они начинают встречаться, после чего обязательно расходятся и Олька бежит ко мне – поплакаться. А я, молча, все выслушиваю, успокаиваю ее и привожу в норму. И так каждый месяц. Никогда не понимала, как можно влюбиться, а потом вот так просто разлюбить? Вот поэтому, наверно и не влюблялась ни разу, чтобы потом полюбить раз и на всю жизнь.

- Доброе утро, садитесь. – В класс вошел Виктор Петрович, наш учитель русского языка и литературы. Вместе с ним зашла и наша классная – Ольга Ивановна, а следом за ней какой-то парень. При виде его весь класс просто замер, не без причины, конечно. Внешность паренька была довольно неординарной. Атлетическое телосложение, смуглая кожа. Волосы, подстриженные каскадом, торчали в разные стороны, причем средний слой перекрашен в бардовый, а верхний с нижним – в непроницаемо-черный цвет. Яркие, синие глаза были жирно подведены черным карандашом, а ногти накрашены черным лаком. На шее болтался темный ремешок, больше смахивающий на собачий ошейник. Неряшливо расстегнутая свободная черно-красная рубашка с коротким рукавом в крупную клетку была явно плохо проглажена, а темная водолазка под ней облегала его спортивное тело. Черные джинсы и такого же тона кроссовки идеально дополняли картину. За спиной висел рюкзак через плечо, он тоже не был богат на яркие краски. Все это создавало полное ощущение потери реальности. Казалось, что парень был не от мира сего, как говорят. Хотя, про себя я отметила, что чувство стиля у него имеется, ведь даже мятая рубашка была тут, что называется, в тему.

- Это новый ученик. Знакомьтесь – Иван Совельев, он будет учиться в вашем классе, - как-то неуверенно, смущаясь даже, сказала Ольга Ивановна. – Прошу любить и жаловать.

В классе воцарилась тишина. Все взгляды были прикованы к новенькому.

- А говорили – блондин… - тихим шепотом прервала затянувшуюся паузу Олька, но в полнейшей тишине ее услышали все. Новенький как-то странно хмыкнул в ее сторону и отвел взгляд к противоположной стене.

- Ванечка, присаживайся, где хочешь, - все так же неуверенно пролепетала Ольга Ивановна. Парень окинул класс пристальным взглядом, выбирая, где сесть. В этот момент я попыталась прикинуть кто он – то, что он неформал было заметно невооруженным взглядом, но вот к какой субкультуре его отнести? На гота он похож не был, панк, рок и металлистов я отбросила сразу же, разве что эмо. Хотя, я еще никогда не видела эмо с таким отрешенным, но, в то же время, решительным и проницательным взглядом.

Кстати говоря, этот самый взгляд я только что поймала на себе. Меня как током прошибло, когда этот Ваня пошел в мою сторону. «Неужели он сядет ко мне? Правильно, я же сама сижу… Ну и что с того? За что я?» - метались у меня в голове мысли. Но мне повезло – он сел прямо за мной, за самую последнюю парту. Ольга Ивановна удалилась, начался урок.

Как всегда, Виктор Петрович поздравил нас с началом года и напомнил о выпускном аттестате и экзаменах. После вступительной части ему захотелось провести диктант, чтобы «понимать на каком мы небе» - уж очень любил он эту фразу. Диктант был легким, но меня одолевало какое-то беспокойство. Все время казалось, что в мою спину уперся пронзительный взгляд. Я пыталась успокоиться, но все зря. Этот новенький начинал меня пугать, причем с каждой минутой все больше и больше. Я уже успела трижды мысленно спросить неведомо кого, за что мне такая честь: сидеть прямо перед ним, прежде чем прозвенел спасительный звонок. Я мигом сдала работу, пулей вылетела из класса и побежала на следующий урок. В кабинет я пришла самой первой, уселась за парту и расслабилась. На уроке я все время была в каком-то напряжении, не могла сосредоточиться. Все время думала о Ване. Я не могла понять почему, но он меня пугал, причем очень сильно. В любом случае, сейчас я могла полностью расслабиться и не волноваться об этом до конца перемены.

Но не тут то было… Почти сразу же после меня в класс завалились мои обожаемые одноклассники и одноклассницы. Оли с Даней среди них не было, скорее всего, они пошли в столовку или на крыльцо – прогуляться немного. Через минуту после этой толпы в класс зашел и Совельев. Выражение его лица было не самым дружелюбным. Создавалось впечатление, будто он сюда зашел просто так, чтобы перекантоваться где-нибудь на время. Он снова направился к парте за мной. Я просто из любопытства решила еще раз взглянуть на него. Большие пальцы рук в карманах джинсов, в ушах еле заметны белые наушники, наверное, единственная белая вещь в его окружении. Проводок от них аккуратно спускался по левой ключице прямо в нагрудный карман рубашки. Только сейчас я заметила, что волосы не просто торчали, а были грамотно уложены, а глаза… Его взгляд был направлен в никуда. Было видно, что он чем-то очень увлечен – то ли песней, то ли мыслями. Физически он был здесь, но сам он был очень далеко отсюда.

Как только он прошел мимо, по всему телу побежали мурашки, мне стало настолько неуютно, что хотелось просто выбежать из кабинета и убежать куда-нибудь, лишь бы не оставаться тут, где на меня все время давил тяжелый взгляд синих глаз. Хотя, даже не от взгляда мне хотелось убежать, а от самого парня. Казалось, что вокруг него собралась какая-то темная аура и именно она давила на меня.

В таком напряжении прошел весь день. После уроков я вышла на улицу, где меня тут же поймала Олька.

-Пошли гулять! – радостно завизжала она.

-Чего? А Даня?

-У него дела, он потом подойдет.

-Ага, а мне, выходит, потом придется уйти, так что ли?

-Ну, Лен! Ну, пошли, погуляем, – не успокаивалась Оля. - Смотри, какая погодка на улице отменная!

-Нет. На завтра задали кучу всего, к тому же, я сегодня что-то подустала…

-Это из-за новенького? – оживилась Оля, заворачивая в сторону аллеи.

-Олька, ты куда меня ведешь? Я же сказала уже, что домой пойду.

-Ладно, бука, - по-детски надув губки, обиделась она, - тогда пройдемся по аллее и я тебя до дома провожу, а там, глядишь, и Даня позвонит. Идет?

-Идет, - нехотя согласилась я.

-Так что там на счет новенького? – заискивающе пропела Оля.

-Ничего.

-Ты из-за него так разнервничалась?

-А ты откуда знаешь?

-Знаю! А то я не видела, как ты на него весь день косилась. Признавайся – нравится?

-Я его боюсь, - неожиданно для себя призналась я.

-Чего? – на лице Ольки явно читалось удивление и недоумение одновременно.

-Того. Он какой-то странный... Аура у него какая-то… Темная, что-ли..

-Ну, подруга, в этом смысле я тебя понимаю. Он как только в класс вошел, я сразу подумала, что его доставать наши будут – неформал как ни как. Но, похоже, на них эта его аура тоже действует.

-В каком смысле?

-Только не говори мне, что не заметила – к нему за целый день никто даже познакомиться не подошел, хотя обычно новеньким проходу не дают.

-Хм...

-Это все на что тебя хватило?

Я промолчала. «А ведь и правда, к нему сегодня никто так и не подошел. Сколько я за ним не наблюдала, он все время слушал музыку и даже не пытался заговорить со своим новым классом» - раздумывала я. Хотя, судя по всему, ему это не было нужно – он вполне довольствовался музыкой.

-Между прочим, девчонки его сегодня обсуждали во весь голос, а он даже пальцем не пошевелил, будто не слышал их вовсе. Я бы на его месте не посмотрела, что это девочки и…

-И на этом закончим. Может он, и правда, не слышал – у него в ушах наушники вечно.

-Эх, так или иначе, но скоро ему придется смыть эту маску. Я имею ввиду его стиль. Сегодня был только первый день, а учителя уже его заметили. Скоро начнут долбить по поводу дресс-кода.

-И не говори.

Да, что-что, а с этим у нас строго. Нет, особых правил не так уж много – нас не заставляют носить пиджаки и юбки с брюками, не заставляют одеваться, как клоны, но все же есть в нашей школе несколько табу. Во-первых, шпильки и мини-юбки или, как называет их наша директриса, макси-пояса. Во-вторых, это волосы, а точнее их цвет, он должен быть не ярким и не вызывающим, желательно, приближенный к натуральному. Одежда не обязана быть строгой, главное - не очень броской и яркой. И самое страшное, то, чем можно довести Анфису Федоровну до бешенства – это пирсинг и проколотые уши у парней. И Ваня умудрился нарушить большинство этих правил в первый же день.

-Эх… - как-то разочаровано вздохнула Оля, - Жаль, все-таки, что не блондин.

Прошло пару недель с того дня, когда Иван Совельев впервые перешагнул порог нашего класса. За это время произошло много чего – Оля порвала с Даней и уже начала подыскивать нового ухажера, а я, кажется, сошла с ума: тот голос, который я все никак не могла забыть начал меня преследовать, он мне даже снился несколько раз. Никто даже представить себе не может, как сильно я хотела услышать его еще раз, но все без толку. Я так и не смогла узнать, кто же является его владельцем. Но это не единственное, что меня беспокоило. Есть еще один человек, из-за которого нашему классу приходится не сладко и это Ваня.

Дня через три после его перевода учителя начали делать ему замечания по поводу его неформальной внешности. Сначала это были намеки, после - просьбы, которые Совельев тщательно игнорировал. Он хамил, грубил учителям и даже директору, когда речь заходила о его внешнем виде. Он всегда отвечал сдержано, без лишних эмоций и заявлял, что так ему комфортно, и что впредь будет одеваться так, как ему удобно. Пару раз мы даже наблюдали картину, когда преподаватели попросту не сдерживались и начинали кричать на него, выгоняли из класса и вызывали в школу родителей, которые так ни разу и не появились. Вот и сейчас нам пришлось наблюдать, как прежде тихая и спокойная Ольга Ивановна отчитывала его.

-Иван! Что ты себе позволяешь? Не смей мне хамить! – повышая голос, возмущалась наша классная.

-Я не хамлю, а выражаю свою точку зрения. – Как всегда сдержано, сухо и без каких-либо эмоций отвечал Ваня, стоящий позади меня.

-Совельев, не шути со мной! Если ты хочешь проблем, то они у тебя будут. Если будешь продолжать в том же духе, то тебе придется забрать документы из нашей школы.

-Мне все равно.

-Да как тебе не стыдно! Из-за тебя срывается уже не первый урок. Неужели тебе совсем наплевать на коллектив, да что там коллектив, неужели тебе плевать на себя, на своих родителей? Что ты о себе возомнил? Ты не царь тут и прислуживать тебе никто не собирается. – Ольга Ивановна разошлась не на шутку. - Мы и так тебя уже две недели терпим, а ты так себя ведешь! Ты очень безответственный безнравственный и…

-Хватит! – Ваня, казалось, сошел с ума. Впервые в его взгляде появилось что-то кроме безразличия – ярость, озлобленность. Но, смотря на него, я видела что-то еще, но не могла различить это. – Я не собираюсь выслушивать этого снова. Надоело!

-Ваня! – опешила Ольга Ивановна. От такого неожиданного поворота она как-то быстро потеряла уверенность.

-Считаете меня плохим? Да, я такой! Думайте, что хотите, вы меня уже достали! Все! – он схватил рюкзак и быстро выбежал из класса.

-Ваня, куда ты? – только и успела произнести учительница перед тем, как за ним закрылась дверь.

Где-то с минуту в кабинете стояла полная тишина. Первой ее нарушила Ольга Ивановна.

-Извините, ребята. Просто я уже не знаю, что с ним делать.

-Не расстраивайтесь вы так, – донеслось откуда-то с первых парт, - он сам не знает, что ему нужно.

-Да уж, - ее голос звучал разочаровано и устало, - урок сорван, так что можете заняться своими делами, скоро звонок. Я выйду пока. – Она поднялась и вышла из кабинета.

В классе сразу все зашептались, поднялся гул. Со всех сторон до меня доносились обрывки фраз, шепот моих одноклассников: «А Ваня… Придурок… Этот Совельев… Он вообще не понимает… Дибил…» «Интересно, почему? Почему он так себя ведет? Он не хочет никого слушать. За пол месяца, проведенных в нашем классе, он даже не пытался с кем-либо подружиться или, для начала, просто заговорить. Все время музыку слушает. Любопытно, что каждый день играет в его наушниках? И еще… Сегодня он впервые показал свои эмоции, хоть какие-то. Значит даже ему не чуждо ничто человеческое», - думала я.

-Скажи, какой гад! – я даже вздрогнула, когда рядом со мной появилась Оля.

-Ты про Ваню?

-А про кого еще? Король нашелся. Гнать его со школы надо! – язвительно произнесла Оля. Я промолчала. – Ты чего молчишь? Не согласна?

Не то, чтобы я была не согласна… Ваня был не простым человеком. Меня всегда притягивает все странное и не понятное, а этот новенький был как раз таким. От одного его взгляда меня будто током било. За все прошедшее время, страх, посетивший меня при нашей первой встрече, никуда не исчез. Возможно, я немного привыкла к этому, но все же это было странно – я не боялась его физически, как человека, мой страх был гораздо глубже: его причиной была не внешняя оболочка, а то, что находилось внутри. А точнее, та самая «темная аура», окружавшая его. К тому же, меня до сих пор не могли отпустить мысли о том, что кроме ярости Совельев чувствовал что-то еще, но старательно прятал это. «Нет, Ваня, я вижу, что ты не так прост и хочу понять, почему и что заставляет тебя так поступать, говорить и вообще так жить».

-Ну… - неуверенно протянула я.

-Только не говори мне, что ты его защищаешь! Он же натуральный гад! – против Оли сложно устоять, тем более мне. Я всегда со всеми соглашаюсь, ведь в толпе жить легче, чем самому. Если начну сейчас защищать его, то ничем хорошим это не кончится, по крайней мере, для меня. – Ленка, ты что!?

-Извини, задумалась, - я решила подать признаки жизни. – Да, ты права – так нельзя.

-И все?

-Он гад, каких мало. Таких, как он, надо вообще в изоляции держать, подальше от нормальных людей. – Скороговоркой изрекла я. «Ах, если бы Оля только знала, что я думаю на самом деле».

-О, теперь узнаю тебя! Так держать! – Оля улыбнулась и одобрительно похлопала меня по плечу.

На два последних урока Ваня так и не пришел. «Знать бы, что у него в голове. И почему меня это беспокоит? Он самый обычный неформал, а я, как всегда, пытаюсь сделать из этого загадку и сама же хочу ее разгадать». Я, в сущности, такая же, как все. Никогда не стремилась выделяться, в отличие от Вани. Ему, кажется, далеко безразлично общественное мнение. Живет, как хочет, делает, что хочет.

-Он прямо как дворняга, - нечаянно высказала свои мысли я. К сожалению, меня услышали…

На следующий день Совельев, все-таки, пришел в школу. Как и ожидалось, ничего не изменилось – все те же перекрашенные волосы, черные ногти, накрашенные глаза. Все те же наушники в ушах и маска безразличия на лице. Это так на него похоже. Но кое-что все же изменилось – после моих, так неосторожно высказанных, мыслей в классе его прозвали Дворнягой. Совсем скоро так его уже звала вся школа, но ему самому это все было до лампочки. Он был сам по себе. Мне даже казалось, что, надевая наушники, он погружался в какой-то особый, придуманный им самим, мир. И в этом мире для него не было ничего того, что было в реальном: ни школы, ни Ольги Ивановны, ни нашего класса и, самое главное, там не было того Дворняги, что каждый день, кроме выходных, ровно с девяти часов утра сидел позади меня. Во всяком случае, мне так казалось.

Осень уже в самом разгаре. Опавшие листья летали по улицам, окрашивая их в яркие цвета. Как ни странно, осень в этом году выдалась на удивление теплой и почти без дождей. Несколько минут назад прозвенел звонок с урока, последний на сегодня. Олька уже успела найти для себя новую пассию и сейчас они, скорее всего, гуляют где-то вдвоем.

Погода сегодня выдалась отменная, не смотря на тучи, которых становилось все больше. Домой мне совершенно не хотелось, и я приняла решение прогуляться немного по алее. Там сейчас царила осенняя красота – разноцветные листья придавали ей особый шарм. Мне даже захотелось запечатлеть эту картину. Недолго думая, я достала телефон из кармана и включила камеру. Одно нажатие кнопки и вся аллея уместилась в фотографии на дисплее. С радостной улыбкой, я начала рассматривать фото. Людей здесь в это время почти нет, только дворник, молодая мама со своим чадом, беззаботно бегающим за цветастыми листиками, и парень, сидящий на лавочке, посреди аллеи. Я еще раз взглянула на юношу в своем телефоне, и мне стало как-то не по себе. Увеличив фото и рассмотрев хорошенько, я узнала его. Это был Ваня, тот самый Ваня Совельев. Он смотрел на меня с фотографии своими синими глазами. Сейчас он был совершенно другим человеком. Безразличие сменила мечтательность, во взгляде просматривалось что-то, чего раньше не было. На секунду мне даже показалось, что это нежность, но я быстро отогнала эту мысль. «Минуточку. Он же смотрит сюда». - Я, наконец, оторвалась от телефона и посмотрела на ту самую лавку. Ваня все еще сидел там, но теперь он смотрел не на меня, а вверх. На лице снова красовалась маска безразличия к этому миру.

Я сама не заметила, как подошла к нему.

-Привет, - я поздоровалась.

К моему удивлению, я чувствовала себя совершенно нормально. Страх, что обычно появлялся из-за его «темной ауры» в этот раз решил взять отгул.

Ваня нехотя перевел на меня взгляд и вынул из уха один наушник.

– Привет. – Повторила я.

Он лишь кивнул в ответ, продолжая сверлить меня холодным взглядом. Я присела рядом с ним, чему он, как мне показалось, удивился.

-Как дела? – все так же продолжала я.

-Что надо? – грубо, холодно, отстраненно.

Раньше я с ним никогда не разговаривала и даже не знала, как реагировать на такое.

-Ничего, - меня начало одолевать волнение. - Просто хочу поговорить со своим одноклассником.

-Плохая идея.

-Не уверенна, – настаивала я.

-Аргументируй.

«Деловой подход» - отметила я про себя.

-Ну… - этого я не продумала, но решила выкрутиться. – Я хочу узнать тебя лучше, подружиться.

-Аргументы иссякли? – он в мою сторону даже не посмотрел.

Он любовался небом, аллеей, погодой, но на меня не смотрел.

– До свидания, - все так же отстраненно сказал он.

-Это еще не все… - я просто опешила от такого хамства.

В голове стали судорожно метаться мысли, но ничего путного добавить я не могла. Не знаю почему, но мне нужно было подружиться с ним, не важно как, но надо. Это единственный способ узнать о нем хоть что-то. Наверное, я надеялась, что друзьям он открывается больше, чем остальным и возможно, даже впускает их в свой мирок, закрытый от всех. Но я так и не могла придумать нужных мне доводов. И мне ничего больше не оставалось, кроме как молчать и надеяться на чудо.

Пауза уже начала неприлично затягиваться. Боковым зрением я заметила какое-то шевеление с его стороны. Повернув голову, я почти впритык столкнулась с его синими глазами. Никогда раньше не видела такого цвета глаз и, безусловно, это было еще одним доказательством того, что он не простой неформал. Он пристально смотрел на меня своим холодным и проницательным взглядом, будто хотел прочесть мои мысли в тот момент. От этого по телу побежали мурашки, и я почувствовала, что краснею.

-Я тебе нравлюсь? – вопрос в лоб.

Как всегда без эмоций, хладнокровно он спросил у меня это, продолжая пытаться прочесть мои мысли. И вдруг я увидела выход из сложившегося тупика. «Как же я раньше не догадалась – скажи я ему, что он мне не безразличен и все, все двери открыты! – осенило меня. - Ну, во всяком случае, это должно их немного приоткрыть или хотя бы толкнуть, что есть силы».

-Да! – выпалила я.

Он отвел взгляд и снова стал рассматривать противоположную часть аллеи.

-Плохо врешь, - он меня раскусил.

Но не могла же я так просто признаться во лжи. Как бы там ни было, а я решила отстаивать эту версию.

-Не вру, - тихо произнесла я.

Ваня снова посмотрел на меня. Проницательный, холодный взгляд синих глаз заставил меня смутиться. Из-за этого взгляда мне вдруг осознала, что продолжать опираться бесполезно. Он видел меня насквозь.

-Прости, - извинилась я.

-Свободна.

«Он мною еще командовать будет!?» - возмутилась про себя я. Но не спешила его слушаться, напротив – я молча продолжала смотреть на него. Ваня отвернулся и снова надел наушник, теперь я для него перестала существовать, его снова поглотил его собственный, изолированный ото всех, мир. Мой замысел провалился, мне не только не удалось с ним сблизиться, но я умудрилась разозлить его и выставить, тем самым, себя полной дурой.

«Интересно, что он слушает? Может рок или даже тяжелый рок, это было бы в его стиле. Может, я могу позволить себе наглость спросить у него самого? – раздумывала я. - Хотя это было бы уже слишком для одного раза. С другой стороны, а что я теряю? Может другого шанса уже и не представится». С этими мыслями я вынула у него из уха наушник и приставила к своему. Тут же мир вокруг меня исчез, он просто перестал существовать. Из наушников доносился тот самый голос, моя утраченная любовь. Он меня просто заколдовал, я готова была поклясться, что это сон. Я месяцы убила на поиски, чтобы хоть еще один раз услышать этот чарующий, сбивающий с толку и влюбляющий в себя голос. А оказалось, что он был все время рядом – в наушниках парня сидящего позади меня с девяти утра каждый день, кроме выходных.

Я закрыла глаза от удовольствия, никогда прежде я такого не испытывала. Я попросту влюбилась в этот голос. Музыка была ровной и спокойной, немного интригующей. В языках я не сильна, поэтому смогла только предположить, что песня о любви.

Неожиданно моя эйфория прекратилась и я очнулась. Ваня, отобрав у меня источник музыки, угрожающе косился в мою сторону.

-Эта песня… - начала было я, но видимо Совельев от меня устал.

Он просто встал и направился к противоположному концу аллеи. Ну, уж нет, теперь я его точно не отпущу, пока не узнаю, хотя бы, исполнителя.

– Ваня, стой!

«Будто он меня послушается». Я обогнала его и перегородила собой дорогу, на что он никак не отреагировал – он просто обошел меня, как обходят столбы или деревья, стоящие на пути. Это меня, что удивительно, даже не разозлило, только прибавило энтузиазма. Я повторила попытку.

-Ваня! – вскрикнула я, остановившись перед ним, и расставила руки в стороны, загораживая путь. – Что это за песня?! – бесполезно, он меня игнорировал и точно так же, как и до этого, попытался обойти, но я крепко вцепилась в его руку. Это его остановило. Мало того, он даже повернулся ко мне лицом.

-Отпусти, - скомандовал он.

-Не пущу.

-Придется. – Он явно не желал меня ни видеть, ни слушать.

-Кто поет эту песню? – с надеждой в голосе спросила я.

-Тебе не все равно?

-Нет. – Я была настроена так же серьезно, как и он. – Скажи, прошу! – взмолилась я.

-Откуда такой интерес? – может мне показалось, но Ваня удивился и одновременно заинтересовался моим рвением. Свободной рукой он вытащил из уха наушник, что уже было хорошо – он готов был выслушать меня.

-Я все тебе расскажу, только не убегай, - мне казалось, что если я его отпущу, то он тут же удерет куда подальше, - пожалуйста.

-Не убегу, - он вырвал из моих рук свою ладонь, подошел к лавке неподалеку и сел. Из внутреннего кармана ветровки достал телефон, нажав пару кнопок, положил его обратно и снял наушники. Кивком головы пригласил меня сесть рядом, всем своим видом показывая готовность слушать. Я села рядом и начала говорить.

Мне удалось рассказать ему о прошедшем лете, проведенном в Берлине и о кафе, и о моих поисках. Только сейчас я вдруг поняла, какой же это бред. Кто еще мог вот так влюбиться в голос незнакомого человека? Я подумала, что Ваня вряд ли мне поверит, ведь поверить в такой бред нереально, но пути назад у меня не было, впрочем, соврать что-то я тоже сейчас не могла – слишком волновалась. Закончив свой рассказ, я замолчала и выжидающе смотрела на Ваню. Слушая меня, он все время смотрел прямо перед собой сейчас его положение, как и выражение лица, осталось неизменным.

-Ясно, - вздохнул он, повернувшись, наконец, ко мне лицом. – Значит, влюбилась в голос? Я тебя правильно понял?

-Да, именно так, - я вздохнула с облегчением – он мне поверил. – Ты мне скажешь, кто он?

-Его зовут Карл Вольф. Это имя означает «Свободный человек». Псевдоним – Ксандер. Он малоизвестен в мире, но в отдельных кругах у него есть поклонники. Выпустил два альбома, следующим летом ожидается дебют третьего. Родом из Франкфурта – немецкий город. Слова и музыку пишет сам. Определенного жанра его песни не имеют. – Протараторил он и задумался. - Ты что-то еще хотела узнать? – я снова встретилась с его недоверчивым взглядом.

-Ксандер, - мечтательно, полушепотом вздохнула я.

«Теперь я знаю его имя и псевдоним, я смогу найти его песни и слушать их, слушать». Совельев все еще смотрел на меня, в ожидании моей реакции.

–Да. Расскажи все, что знаешь. – Со стороны я себя не видела, но уверена, что глаза у меня загорелись.

Ваня начал рассказывать о жизни певца, о том, что знал. Я слушала, но мне было все мало. Мне хотелось знать больше, хотелось знать все о Ксандере, вплоть до его детства.

-…Ну, а сейчас, как я уже говорил, он работает над новым альбомом. Вроде все, - завершив свой рассказа, Ваня снова поднял глаза к небу.

-Круто, – я была просто в восторге.

Моя мечта, наконец, осуществилась и теперь я легко могла найти тот голос, что не так давно могла только вспоминать.

– Спасибо тебе, Вань. Ты даже представить себе не можешь, как я тебе благодарна. – В ответ он только довольно хмыкнул. – Вань?

-Что?

-А откуда ты о нем узнал?

-Мои родители работают в Берлине. Я к ним приезжал и случайно попал на его концерт. И, знаешь, в реале его голос на много лучше, чем на дисках или в плеере.

-Везет тебе, - я тоже посмотрела на небо.

Не знаю, почему Ваня все это мне рассказывал, но одна вещь для меня была очевидной – он влюблен в этот голос так же, как и я. Это было заметно во всем: выражение его лица, когда он рассказывал мне о Ксандере, когда он слушал его песни и даже сейчас, когда он просто сидел на лавочке и смотрел в небо. Никогда раньше я его таким не видела. Сейчас рядом со мной сидел абсолютно другой Иван Совельев – мечтательный, все еще немного странный, но совершено другой.

-Хочешь, передам?

-Что? – не поняла я.

-Песни. У тебя же есть блютуз в телефоне?

-А можешь? – я снова оживилась.

-Включай, - скомандовал он, доставая телефон из внутреннего кармана ветровки. Я послушалась.

-Ну?

-Включила.

-Хорошо, передаю, - тут же на дисплее моего телефона высветился запрос на подтверждение передачи файлов и я, не раздумывая, нажала «подтвердить».

-Сколько их всего?

-Сорок две. Тут оба альбома полностью.

-Ничего себе, долго качается… - полоса загрузки тянулась очень медленно. Чтобы не заскучать, надо было о чем-то поговорить, но я все никак не могла придумать, с чего начать. Ваня молчал.

-Значит, ты его фанат? – я первой нарушила тишину.

-Нет. Не называй меня фанатом. – Разозлился он. – Я его поклонник.

-А в чем разница?

-Фанаты – это идиоты, которые обращаются со своим кумиром, как со своей собственностью. Не задумываются о его мыслях, чувствах и вообще не думают, что он тоже человек, как и они. А поклонники – люди, которым нравится творчество кумира, но они не намереваются присвоить этого человека себе.

-Все равно не вижу разницы. – Растерялась я.

Ваня посмотрел на меня, как на врага народа, но продолжил объяснять.

-Хорошо, скажу проще. Фанаты это те, кто на концертах пытается залезть на сцену, украсть что-то у своего кумира. Это те, кто ночует под дверью и не дает проходу знаменитости, не поддаваясь на просьбы и уговоры, а порой, даже игнорируя грубую силу.

-И что в этом такого? – удивилась я. – Сейчас такое сплошь и рядом. Каждый хочет обладать частью своего кумира. – Это я сказала, как всегда, не подумав, чем еще больше разозлила Дворнягу.

-И ты тоже хочешь?

-Ну… - Я не знала что ответить.

До сих пор у меня не было кумиров. Теперь же я была влюблена в голос Ксандера, но то, о чем говорил Ваня, в мои планы не входило – мне было бы достаточно простого концерта с его участием, чтобы услышать его вживую. Большего мне не надо, вроде.

-Ладно, представь, что ты идешь по улице, а на тебя налетает топа фанатов и каждый норовит оторвать от тебя что-то, неважно что – блузку, цепочку или хотя бы ручку, которой ты даешь автографы. После ты идешь домой, а под подъездом у тебя еще одна толпа, готовая разорвать тебя на части. Зайдя, наконец, в квартиру, ты то и дело слышишь с улицы восторженные голоса, выкрикивающие твое имя. Постоянные смс на мобильном с признаниями в любви тебя уже достали, но сотый раз менять сим-карту уже нет желания. Есть выход – нанять охрану, но в этом случае придется ходить под конвоем даже в туалет. И так каждый день. Нравится? – закончив свой монолог, Ваня торжествующе посмотрел на меня.

В самом деле, представив себе такую жизнь, мне стало не по себе. Вдобавок, я вспомнила множественные сюжеты из телепередач о жизни знаменитостей. И картина, образовавшаяся в моем воображении, мне совсем не понравилась.

-Нет, не очень.

-А у звезды такое частенько происходит и виной тому именно фанаты.

-То есть, поклонники – полная противоположность?

-Именно! – с гордостью произнес он. – Поклонник не будет делать того, что его кумиру будет неприятно. Вот поэтому-то я и поклонник – мне достаточно просто слушать его песни, мне интересна его жизнь, но я не хочу вторгаться в нее. – Все это он говорил с такой гордостью, будто за это давали медаль. Я не уставала поражаться тому, насколько, оказывается, он эмоциональный человек. В школе он был совсем другим – замкнутым, неразговорчивым, возможно даже высокомерным, а здесь и сейчас передо мной был совершенно иной человек – горящие глаза, легкая улыбка. Иногда в его голосе звучали нотки сарказма и недовольства, но даже тогда этот Ваня нравился мне больше того странного апатичного одноклассника с последней парты.

-Выходит, я тоже поклонница. – Сделала я вывод, на что Ваня никак не отреагировал.

Немного помолчав, я решилась продолжить разговор.

-А что ты еще слушаешь?

-Ничего, - совершенно спокойно ответил он.

-То есть как?

-Я не люблю современную музыку.

-Но, - попыталась я возразить, но Ваня прервал меня, поясняя.

-Ксандер это другое. Его голос и песни задевают меня за живое, заставляют задуматься. Кто еще на такое способен?

-Ну, не знаю… - В принципе, я прекрасно понимала Ваню. Ведь на фоне его голоса все остальные выглядели как-то тускло, но такое слепое поклонение было мне непонятно.

-Ксандер никогда в жизни не пел под фонограмму. – Не обращая никакого внимания на мои сомнения, Ваня продолжил. - На концертах он выступает вживую. Жаль, конечно, что он так малоизвестен в России, но я уверен, что это ненадолго. Для остальных исполнителей главное это пиар. Черный, белый – без разницы. Главное устроить вокруг себя шум, чтобы на тебя смотрели. Ведь больше им нечем заинтересовать людей. По-сути, наша эстрада это сборище клонов – одни и те же скандалы, куча силикона и пластических операций, электронные голоса, похожие треки. А Ксандеру этого не нужно – его голос и без того бесподобен.

-То есть, ты вообще ничего, кроме его песен, не слушаешь?

-Сам – нет.

-А как на счет внешнего вида? Тоже из-за Ксандера? – съязвила я.

-Не совсем. – Ваня насторожился. – Мне так удобно, мне это нравится.

-И тебя не напрягает мнение других?

-Мне все равно. – Он, кажется, разозлился, но я не придала этому особого значения. – Они не понимают. Поэтому я и не лажу с людьми.

-Но это же не нормально…

-А кто сказал, что это не нормально? – Ваня просто как с цепи сорвался. – Кто вообще устанавливает рамки «нормальности»? Если человек не такой, как все, значит он ненормальный? Белая ворона, изгой? Да?

-Ваня, успокойся! Я только... – Я попыталась успокоить его, но он не желал меня слушать.

-Я не хочу, как и все, зависеть от мнения других. Мне плевать на их мысли! – он замолчал и яростно уставился на меня, ожидая моей реакции.

Я была поражена. Надеясь увидеть в нем проявление эмоций, я никак не рассчитывала настолько его разозлить.

-Вань, успокойся, пожалуйста. – Как можно сдержаннее попросила я. – Я ничего такого в виду не имела… - Мои слова прервал писк телефона. «Файлы успешно получены» - отобразилась надпись на дисплее.

-Вот и все. – Со своим прежним спокойствием изрек Совельев.

-Спасибо тебе огромное, – мои губы растянулись в улыбке, когда я открыла папку с песнями в своем телефоне.

-Только не думай, что теперь что-то изменится. – Серьезно заявил он.

-В каком смысле? – удивилась я.

-Это же по твоей милости я теперь «Дворняга»? – Ваня раздраженно смахнул челку с глаз, отводя взгляд.

-Ах, да, - я растерялась, забыв о такой, как мне казалось, незначительной мелочи. – Прости, я не специально, правда.

-Мне как-то пофиг. – Все эмоции, бушевавшие недавно, снова скрылись под маской безразличия. – Просто знай, что сегодня ничего не меняет.

Он встал с лавки и развернулся спиной ко мне, собираясь уходить.

-Я еще пару постеров скинул, если что – потом удалишь, - медленно удаляясь, сказал он.

-Спасибо, - почти прошептала я, но он услышал. После, уже громче, добавила – До завтра, Вань!

Совельев даже не обернулся на мои слова. Он шел, ускоряя шаг, к выходу из аллеи.

Как только Ваня скрылся из виду, я достала из сумки наушники и включила первый попавшийся трек из тех, что он передал мне. Голос Ксандера заглушил все звуки окружающего мира и полностью захватил мое сознание. Пролистав список переданных файлов в самый конец, я нашла несколько картинок. Открыв одну из них, я увидела фото с какого-то концерта и, к моему удивлению, оно было очень даже хорошего качества. На сцене стоял мужчина лет 25-30 (Ваня, кажется, говорил, что ему 27) атлетического телосложения. В левой руке он держал микрофон прямо перед открытым ртом. У него были прямые черты лица и небольшая ямочка на подбородке. Темно-карие глаза, подведенные черным карандашом, выделялись на фоне бледноватой кожи, и казалось, давали бардовый отблеск. Иссиня-черные волосы спадали на плечи, но несколько прядей были помилированы в белый. Черный не застегнутый плащ чуть ниже колен открывал темную рубашку с красивым светлым узором, верхние пуговицы которой были расстегнуты. Белый пояс, видневшийся из-под рубашки, украшал черные узкие штаны, заправленные в высокие сапоги с кучей застежек. Все это создавало неповторимый образ. Снаружи он казался таким строгим и безжизненным, но на его лице бушевало столько эмоций: боль, страдание, надежда и много других. Было видно, что песня, которую он исполнял в тот момент, полностью проходила сквозь него – он пел не голосом, а душой. Это мне очень напомнило Ваню – на лице постоянная маска безразличия, но в душе буря эмоций, которые пока что довелось увидеть мне одной.

За этот вечер я успела по нескольку раз прослушать все песни Ксандера. Я просто с ума сходила от его голоса. Он манил, завораживал, заставлял забыть обо всем на свете. Я любила этот голос настолько сильно, что невольно подумала о том, что будь Ксандер немецким фашистом, я бы практически сразу сдалась в его плен. «Стоп, это как-то пошло звучит, - подумала я и рассмеялась. – Но это, как ни посмотри, правда.» Да, в этот вечер мне понадобилось сделать неимоверное усилие над собой, чтобы сесть за уроки, но даже они не смогли меня отвлечь от мыслей об этом таинственном певце из Франкфурта со столь чарующим голосом.

Утром я была в приподнятом настроении, не смотря на то, что вчера поздно легла. А все из-за того, что я полночи искала перевод песен. Большинство из них были о любви: безответной, взаимной, запретной, веселые, порой даже смешные, и грустные. Репертуар у него был огромным, было из чего выбрать, но мне нравились абсолютно все, без исключений. Ни одна его песня не была похожа на другую и, тем не менее, в каждую он вкладывал особый смысл, особые чувства.

Все утро, как и вчерашний вечер, я почти не снимала наушников. Казалось, что я схожу с ума – я не могла спокойно жить, не слыша голоса Ксандера, даже когда я снимала наушники в голове все равно крутились его песни, одна за другой. Я понятия не имела, как высижу в школе 7 часов подряд без этого голоса, и смогу ли вообще сосредоточиться на чем-либо, кроме него. Но в данный момент меня это не сильно беспокоило. Я шла по улице, по-прежнему не вынимая наушников из ушей, и не могла спрятать улыбку. Сама не знаю почему, но этот голос, казалось, делал меня счастливой.

Зайдя в класс, я и опомниться не успела, как на меня налетела Оля. Наушники пришлось снять раньше, чем я планировала, но вот с улыбкой такого трюка проделать не удалось.

-Ленка, прости, прости, прости, прости! – пролепетала она. – Я забыла тебе сказать, что я не пойду с тобой. Ты, наверное, злишься, что пришлось самой до дома идти. Ненавидишь меня теперь? Прости! – я попыталась остановить ее, но Оля была не робкого десятка – коль решила, доведет до конца. – Просто он такой классный! Он в том году выпустился из нашей школы, ты должна его помнить – высокий, светленький такой – Коля Лаптев. Ты даже не представляешь себе, - Оля наконец-то посмотрела на меня и заметила счастье, которое так по-детски сияло на моем лице. – А ты чего такая счастливая? – насторожилась она.

-Оль, я нашла его. – Прошептала я.

-Кого? Парня? – загорелась Олька.

-Да причем тут парень? Я певца нашла!

-А, - как-то разочарованно протянула она. – А я думала парня...

-Олька, ты даже не представляешь. У него 42 песни!

-И ты все их слушала?

-Да, уже по третьему кругу.

-Ты сошла с ума. – Поставила диагноз моя подруга, присаживаясь за парту.

-Да, - я последовала ее примеру и протянула ей один наушник. – Оль, ты только послушай.

Я надеялась, что ей понравится, но мои ожидания, к сожалению, не оправдались. Оля не дослушала пол песни и настороженно уставилась на меня.

-Так значит, это и есть тот удивительный голос? – она скептически посмотрела на меня.

-Да! – восторженно воскликнула я. - Правда, он удивительный!

-Ну, - она отвела взгляд. – Я бы не сказала.

-Что? – я была шокирована ее реакцией. «Как такой чистый и нежный голос может не нравиться кому-либо?!»

-Без обид, но я разочарована. – Оля отвернулась.

-Ну, ладно, - я была в растерянности, так как ожидала совсем другой реакции. «Хорошо, - мысленно успокаивала я себя. – На вкус и цвет, как говорится, товарища нет. Всякое бывает».

В этот момент в класс зашел Ваня.

-Доброе утро. – Поздоровалась я с ним, когда он проходил мимо. Но в ответ я получила лишь безразличный взгляд.

-Эй, ты чего? Я же поздоровалась. – Обиделась я, но Ваня лишь сел за свою парту и отвернулся.

-Ты что, с Дворняжкой здороваешься? – удивилась Оля. – Подруга, а ты не заболела, часом? – она положила руку на мой лоб. – Сначала голос, этот, - она посмотрела на Совельева.

-У Ксандера классный голос, - вступилась я.

-Да, да. Конечно, - улыбнулась она. – Когда выздоровеешь, скажешь. – Она развернулась и пошла к группе девочек, толпившихся в коридоре.

Я была в полной растерянности – мало того, что моя лучшая подруга не оценила голоса моего, теперь уже любимого вокалиста, так еще и Ваня отдалился. Вчера мне казалось, что на простое «Привет» от него я заслуживаю, но сегодня он даже не кивнул в ответ. Все это меня обескуражило и расстроило.

-Она не поймет, - не поворачиваясь ко мне, произнес Ваня. – Никто не понимает.

-Теперь ты со мной разговариваешь?

-Я уже говорил, что вчерашнее ничего не значит.

-Имей совесть. – Возмутилась я. - Я ж не ты! Может, хоть здороваться начнешь?

-Посмотрим.

-Ваня! – Вскрикнула я, но тут же понизила тон. – Ты как ребенок.

-Отстань, я музыку слушаю, - он развернулся другим боком, показывая наушник.

Я хотела возмутиться, но решила помедлить с этим и просто отвернулась.

Через пару минут начался урок.

-Совельев, - вздохнул учитель, как только вошел в класс, - выйди из класса.

-За что? – безразлично поинтересовался Ваня.

-За внешний вид. Выйди! Зайдешь с родителями.

-Они не придут, я вам это уже говорил.

-Если не хотят, чтобы тебя из школы выгнали, то придут.

-Не придут.

-Ты еще пререкаться будешь? – раздраженно произнес учитель.

-Извините. – Саркастически протянул наш Дворняга.

-Совельев, к директору! Быстро! - преподаватель открыл дверь, собираясь выйти. – Пошли.

Ваня неспешно встал и вышел. Преподаватель вышел следом.

Вечером того же дня я возвращалась домой от Оли. После школы мы решили пойти к ней и выпить чаю, поболтать и все в этом духе. Сейчас я не спеша прогуливалась по вечернему городу. Погода выдалась отличная – легкий теплый ветерок, такой непривычный для осени, чистое небо. Такая погода создавала настроение как раз для вечерних прогулок. Подойдя к своему подъезду, я немного удивилась, увидев на скамейке Ваню. Он, слушал музыку и выглядел достаточно холодно и отстраненно, впрочем, как и всегда. Я присела рядом. Заметив это, он вынул один наушник и подозрительно посмотрел в мою сторону.

-Решила шпионить за мной? – удивился он.

-Кто бы говорил, - огрызнулась я в ответ.

-Если я не ошибаюсь, то это ты ко мне подошла.

-Я живу в этом подъезде, к твоему сведению.

-Правда, что-ли? – все так же недоверчиво спросил Ваня.

-Правда. А вот что ты здесь забыл?

-Там, - он показал на дом через дорогу, - я живу в том доме. Первый подъезд.

-Чего? – эта новость застала меня врасплох. – Почему же я тебя раньше тут не видела?

-Я сюда недавно перебрался, до этого жил на старой квартире, пока все вещи не перевез.

-Оу…

-Да.

-А раньше где жил?

-Какая разница? – снова насторожился он.

-Интересно мне.

-Знаешь где раньше ресторан «Рикко» был? – после паузы сказал он.

-Да.

-Где-то в том районе я и жил.

-Ясно, – задумчиво протянула я. – А почему переехал?

-Ты всегда такая?

-Какая?

-Надоедливая.

-Я бы сказала «любознательная». – Состроила я невинные глазки.

-Не льсти себе. – Прищурился Ваня.

-Так почему?

-Просто родители захотели, чтобы я жил ближе к школе.

-Понятно.

-Что-то еще? – раздраженно спросил Дворняжка.

Меня ничуть не пугал и не обижал его тон. Мне даже показалось, что я начала понимать этого мальчишку. Он всегда выделялся из-за поведения и внешности, но никогда не стремился к этому. Скорее, он просто хотел показать всем, что он другой, возможно даже бросить вызов обществу, окружавшему его все время. И хотя, это были всего лишь мои догадки, но что-то мне подсказывало, что я уже близка к истине.

-А где они? - решила поинтересоваться я.

-Кто?

-Твои родители.

-Они не в этом городе.

-А где?

Ваня посмотрел на меня так, будто я у него денег взаймы прошу. Но, немного помедлив, все-таки ответил.

-В Берлине. У них там свой бизнес.

-А ты почему в России?

-Так надо.

-Ну, раз надо… - задумчиво протянула я.

На лице Совельева появилась ухмылка. Я даже удивилась – хоть это и не было полноценной улыбкой, но уже хоть что-то похожее.

-Чего? – спросил он, заметив мой взгляд.

-Да вот, любуюсь, - улыбнулась ему я.

Теперь же из его уст вырвался тихий смешок и его губы расплылись в улыбке, самой настоящей и искренней улыбке, обнажающей белые зубы. «А у него красивая улыбка, - поймала я себя на мысли, - обезоруживающая даже».

-Почему ты не можешь всегда так? – вырвалось у меня.

-Как «так»? – удивление заиграло на его лице.

-Вот так, как сейчас. Или, как вчера. – Начала вспоминать я.

-Как это?

-Не подумай ничего, но сейчас ты такой живой, такой, - я замялась, подбирая слова, - настоящий, что ли.

-Я такой всегда. – Снова насторожился Ваня.

Мне показалось, что если я продолжу эту тему, то спугну все его эмоции, чего мне очень не хотелось. Но докопаться до истины в тот момент было для меня важней.

-Не ври. Ты же знаешь, что не всегда. В школе ты замкнутый, тихий и безжизненный тип, отпугивающий людей.

-И что с того? – безразличная маска снова закрыла доступ к эмоциям моего собеседника.

-Вань, не будь дураком!

-А может лучше «Дворняжка»? – он повысил голос.

Все-таки его бесило это прозвище. Хоть он и делал вид, что ему все равно, но на самом деле эта кличка его жутко раздражала.

-За это извини, конечно, но я не специально. – Попыталась оправдаться я.

-Мне пофиг. – Он встал и собрался уходить.

-Ваня, подожди! – я тоже поднялась.

-Чего еще? – он не мог сдержать раздражение.

Он, что есть сил, пытался выглядеть безразличным, но сейчас ему это удавалось плохо. Каждый раз, когда его что-то не устраивало, он прятался под маской безразличия. Это для него было своеобразным щитом, за которым ему ничего не страшно.

-До свидания? – с надеждой произнесла я.

Совельев демонстративно развернулся и пошел в направлении своего нового дома. Я уже было расстроилась, что сегодняшний вечер и эта встреча, как и вчера, не принесет никаких результатов. Вдобавок, он обиделся на меня из-за этой клички и теперь вряд-ли вообще заговорит со мной. Но, спустя пару шагов, он остановился.

-До завтра, - не поворачиваясь, сказал он и пошел дальше.

Не знаю, что стало со мной, но на лице снова появилась глупая детская улыбка. «Возможно, еще не все так плохо», - подумала я и, последовав примеру Вани, отправилась домой.

На следующее утро я проспала и потому неслась в школу, как ошпаренная. Даже чарующий голос Ксандера меня сейчас не сильно успокаивал. На крыльце школы стоял Ваня, опираясь на стену и смотрел, как всегда, в никуда.

-Привет, - запыхавшись, поздоровалась я. «Если он все еще стоит на улице, значит, урок еще не начался. Значит, я не опоздала».

– Рада тебя видеть, - улыбнулась я ему.

В ответ он только саркастически посмотрел на меня.

-Доброе утро, я тебя тоже, – дала я подсказку и выжидающе посмотрела на него.

-Доброе утро, я тебя тоже, - после недолгой паузы повторил он, смущенно отведя взгляд.

Спустя месяц почти ничего не изменилось. Оля по-прежнему меняла парней, как перчатки. Учителя все также недолюбливали хмурого и безразличного ко всему Совельева, а я все еще сходила с ума от голоса Ксандера. Но кое-что все же, поменялось – мы с Ваней неплохо сдружились.

Как я и ожидала, в душе он оказался очень энергичным и эмоциональным человеком. Он не любил открываться перед посторонними, но в кругу друзей, куда я сумела войти за этот месяц, он был совершенно другим – никогда не скрывал эмоций: если хорошо, то смеется во весь голос, если плохо, то может и накричать, и взбеситься. Но я уже успела привыкнуть ко всем его недостаткам, и потому подобные истерики воспринимала вполне спокойно. Несмотря на его трудный характер, с ним мне всегда было спокойно и легко общаться.

Но неделю назад произошло одно событие, сильно обеспокоившее меня. Анфиса Федоровна в очередной раз грозилась исключить Ваню из школы, если тот не изменит свой стиль, на что он, как и всякий раз, никак не отреагировал. Тогда директриса поставила ультиматум: «Либо Совельев меняется, либо школа с ним прощается. Срок – неделя».

И вот сегодня, как раз пятница – последний день того самого срока. За эту неделю я ни разу даже не поднимала эту тему в разговоре с Ваней, надеясь на его благоразумность, но сегодня, в последний день, он пришел в школу, как ни в чем не бывало, и я решилась поговорить с ним.

Мы шли домой после школы и обсуждали недавние слухи о новом альбоме Ксандера. Шел легкий снежок и холодный ветер дул прямо в лицо. Я все думала, как бы незаметно подвести тему к школе и его исключению, но в голову ничего не приходило.

-Вань, - неуверенно начала я, когда мы зашли в наш двор.

-А?

-А ты помнишь, какой сегодня день?

-Пятница, вроде, - недоумевая, ответил он.

-Я не об этом.

-А о чем?

Моему удивлению не было предела: как можно было забыть о том, что тебя собрались исключить из школы, да еще и в 11-ом классе, посреди года? Но я решила вести себя сдержанно, чтобы лишний раз не провоцировать его.

-Сегодня был последний день…

-Так вот ты о чем, - раздраженно прервал меня Ваня.

«Выходит, он помнил, но не придавал этому значения».

-Да, об этом, – я насторожилась, так как не знала какой реакции ждать от него. – Тебе что, все равно исключат тебя или нет?

-Мне пофиг на эти угрозы.

-Вань, так нельзя! Тебе же не трудно лишний раз не накраситься, так почему же ты…

-Да потому, что я не собираюсь потакать их причудам! – повышая голос, говорил он. – Какая, к черту, разница, как я выгляжу?

-Но, - я хотела было переубедить его, но Ваня мне и слова вставить не дал.

-Ты что, тоже на их стороне?

-Нет, но ты тоже не прав…

-Я не прав? Я не прав?! – закричал он.

-Ваня, успокойся, прошу!

-Нет, Лен, я не успокоюсь! Я не буду идти навстречу их прихотям.

-Но, тебя же исключат! Тебе на это тоже пофиг?

-Мне плевать!

-Ваня! Ты должен понять, что… - я не успела договорить.

Ваня замахнулся и я подумала, что сейчас он ударит меня. Даже зажмурилась, от испуга, но спустя несколько секунд ничего не произошло. Я открыла глаза и увидела, что мой собеседник не поменял своего положения. Его рука по-прежнему находилась в воздухе, будто он вот-вот нанесет удар. На лице красовалась жуткая гримаса – он был очень зол, но вместе с тем и разочарован. «Разочарован во мне?» - пронеслось в моих мыслях. Его рука начала медленно опускаться. Выражение лица изменилось. Теперь я даже не могла понять, что именно он чувствует, настолько много эмоций исходило от него в этот момент.

-Я думал, что ты другая, - тихо произнес он, пряча руки в карманах куртки.

Я была в замешательстве. Он и раньше мог в долю секунды сменить гнев на милость, но еще ни разу не доходило до рукоприкладства. Он никогда не замахивался на меня и не угрожал, поэтому данная ситуация повергла меня в шок. Я даже пошевелиться не могла.

-Ошибся. – Добавил он, пряча глаза под челкой.

Он развернулся и пошел в сторону своего подъезда. А я еще несколько минут стояла на месте, как вкопанная, пытаясь понять, что только что произошло.

«Я за него переживаю, а он меня чуть не ударил за это?» - подобные мысли должны были привести меня в бешенство, но к моему удивлению, ничего такого я не чувствовала. Напротив, внутри стало как-то пусто и обидно, я чувствовала себя виноватой. «Ха, вот еще! Это из-за него мы поссорились. Почему я должна страдать из-за таких идиотов?» - пыталась убедить я сама себя, но все мои попытки были четны.

На выходных Ваня мне не звонил, а мне гордость мешала с ним заговорить. Эти два дня я провела дома, опасаясь встретить его во дворе, и только Ксандер спасал меня от угнетающих мыслей.

Понедельник настал для меня довольно неожиданно, так как, из-за событий той недели, я напрочь забыла про школу.

Зайдя в класс позже обычного, я сразу же наткнулась на Олю, настроение которой тоже оставляло желать лучшего.

-Привет, - осторожно поздоровалась я.

-Ага, - Оля подняла на меня усталый взгляд.

-Бросил? – я решила не ходить вокруг да около, так как уже наперед знала, от чего она на меня так смотрит.

-Нет, я бросила его. – Прохрипела Олька.

-А чего тогда с настроением? – я уселась за свою парту.

-Он мне всю ночь звонил, вот и не выспалась, – протянула она, присев рядом и потягиваясь.

-Ясно.

-А этот где? – подруга покосилась на заднюю парту.

-Ваня?

-Ну да - Дворняга. Где он?

-Не знаю, - растерялась я.

- Вы же вроде вместе в школу ходили?

-Мы в пятницу поссорились.

-Оу… - промурлыкала Оля. – И почему же наши голубки расстались?

-Оля! – смущенно возмутилась я.

-Что?

-Хватит шутить! Мы просто друзья. Были друзьями, - я совсем сникла.

-Все так серьезно?

-Наверное, да.

-И из-за чего весь сер-бор?

-Я ему про условия Анфисы Федоровны напомнила.

-И что?

-И все. Он взбесился и ушел.

-Сочувствую, такого парня потеряла, - с иронией произнесла она.

-Не смешно, – отрезала я.

Прозвенел звонок, в класс вошла Ольга Ивановна.

-Доброе утро, дети. – Класс поднялся. – Садитесь. Так, начнем перекличку.

Ольга Ивановна открыла журнал и начала перечитывать фамилии. Через минуту она дошла до буквы «с».

-Совельев. Совельев? Кто-нибудь знает, где он? – не обнаружив его в классе, забеспокоилась она. – Лена? - она посмотрела на меня.

-Я не знаю.

-Ладно, - вздохнула она, - будем разбираться.

После переклички учительница начала рассказывать классу что-то, но я ее не особо слушала – все еще переживала за Ваню. Когда он не пришел в школу мои переживания только усилились, но тут в дверь постучали.

В класс зашел высокий блондин в темной одежде. Я сначала даже внимания на него не обратила, но спустя пару секунд наши глаза встретились, и я узнала этот странный взгляд синих глаз.

-Извините за опоздание, - сказал зашедший парень.

-Ваня? – еле выговорила Ольга Ивановна.

-Да, это я. – без какой-либо маски сказал он. – Можно войти?

-Конечно, присаживайся, - пролепетала ошеломленная Ольга Ивановна, указывая на его заднюю парту.

Он прошел по классу и все, без исключения, провожали его взглядом.

-Блондин, - шепотом выдохнула Оля.

Я заворожено смотрела на него и не могла понять, что с ним произошло: он смыл краску с волос, не накрасил глаза, забыл надеть свою безразличную маску… Как только он сел за парту, я повернулась к нему.

-Как ты… - начала было я, но Ольга Ивановна меня прервала.

-Лена, урок продолжается. – Напомнила она мне.

После этого я вынуждена была отложить эту беседу до перемены. Когда же, наконец, прозвенел долгожданный звонок с урока, я подошла к нему. Но он даже рта мне не дал раскрыть.

-Не из-за тебя, - холодно произнес он, даже не посмотрев в мою сторону. После чего быстро вышел из класса.

Весь день я не могла с ним поговорить, он начал меня избегать. Кроме того, теперь вокруг него поднялась шумиха. Он всегда был довольно симпатичным и интересным парнем, но только теперь это стало понятно всем окружающим. Даже мальчики из класса начали с ним разговаривать. В таком виде он стал чрезвычайно популярен в школе. Как ни странно, этот факт меня жутко взбесил. В тот день меня внез