Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Что ты задумал? - заметив это, с тревогой спросила Настя.






 

Звонок в дверь остановил Василия Ивановича на полуслове.

- Это участковый врач! – воскликнула Настя и остановила сделавшего попытку встать мужа: - Лежи-лежи, не вставай!

Всегда избегавшая открывать дверь кому-либо, кроме мужа, она сама бросилась в прихожую и вскоре вернулась с невысоким полным мужчиной, который с порога приветливо улыбнулся больному:

- Опять сердечные дела? – подходя, спросил он.

- Да, но уже все прошло…

- Сейчас посмотрим!

Врач, глядя на часы, проверил пульс Василия Ивановича, затем долго и внимательно слушал его стетоскопом.

- Вы правы – ритм, и правда, нормальный! - радостно, будто это у него самого прошла аритмия, наконец, согласился он.

- Но приступ, действительно, был, - виновато сказал Василий Иванович и осторожно спросил: – А освобождение на денёк можно у вас получить?

Врач взял со стола ленту ЭКГ, бегло пробежал по ней опытным взглядом и болезненно сморщился:

- М-да… Денёк, говорите?

Он раскрыл свою докторскую сумку, достал бланк больничного листа и, заполнив, протянул Насте:

- Минимум десять дней отдыха и покоя! Причем, первые три дня следите, чтобы он меньше у вас вставал!

- Какой приятный врач! Не то, что тот «красавец» со «скорой»… – проводив участкового терапевта, похвалила Настя. Затем взяла в руки отложенный карандаш, тетрадь и с готовностью взглянула на мужа: - На чем мы остановились?

Василий Иванович посмотрел на нее, на пишущую машинку и, подумав, сказал:

- Знаешь, кажется, мы делаем двойную работу. Мне все равно ведь потом все это перепечатывать.

- И что же ты предлагаешь? – насторожилась Настя. - Предупреждаю – садиться за стол я не дам. Слышал, что врач сказал?

- А я и не собирался садиться, - примирительно ответил Василий Иванович. - Я – лежа! Подушку повыше, машинку на живот. Отпечатаю то, что тебе надиктовал. И дальше пойду уже начисто.

- Ладно, - понимая, что другого им все равно ничего не остается, вздохнула Настя и, решив, чтобы хоть что-то было так, как она хочет, решительно заявила: - Но сначала я принесу тебе в постель чай с бутербродами!

Позавтракав, Василий Иванович, с помощью жены, устроился поудобнее, вложил в машинку два экземпляра и невольно усмехнулся:

«Надо же! Вымолил-таки время для повести! Причем, просил три-четыре дня, а получил целых шесть, включая сегодняшний!»

Но не прошло и минуты, как от шести дней осталось пять.

Виной тому был директор школы, который, позвонив, сначала осведомился, что случилось с его лучшим учителем, а потом сказал, что в пятницу приезжает комиссия во главе с замом министра.

- Скажи, что ты на больничном! – догадавшись, о чем идет речь, замахала руками Настя. И Василий Иванович послушным эхом ответил:

- Простите… Но я - на больничном…

- Ничего страшного! Я подменю вас, - обычно и слушать не желавший о внеурочных отпусках и отгулах, не стал возражать директор. – Но в пятницу, будьте добры, придите, пожалуйста, в школу хотя бы на один показательный урок и повторите свой прекрасный рассказ о Максимиане Фракийце!

- Максимине! – поправил Василий Иванович и с недовольством уточнил: – Но почему это о нем? У меня и без него есть о чем рассказать детям!

- Дело в том, что, на мой взгляд, это ваш самый удачный рассказ, и я не смог удержаться, чтобы не сказать заместителю министра, что вы прочитаете именно его! Ведь это – такая палитра красок! – восторженно объяснил директор, подменявший, очевидно, в этот день учителя рисования.

- Со мной бы хоть посоветовались! – проворчал Василий Иванович. - А впрочем… - он неожиданно улыбнулся и подмигнул жене. – Будет вам рассказ о Максимине Фракийце! И еще кое-что, о чем вы даже не подозреваете!

После разговора с директором Василий Иванович выдернул из машинки два экземпляра и добавил к ним третий.

- Что ты задумал? - заметив это, с тревогой спросила Настя. – И зачем тебе три экземпляра?

- Да так, - уклончиво от ответа на первый вопрос Василий Иванович, а на второй прямо сказал: - Чтобы читать эту повесть детям!

Настя с ужасом посмотрела на него:

- Ты с ума сошел! Да с тобой после этого, знаешь, что могут сделать? Ты что – хочешь, чтобы я передачи в тюрьму носила? Или чтобы тебе кололи галоперидол ежедневно?

- Теперь не те времена! – возразил Василий Иванович. – В этом году в нашей стране отмечается 1000-летие Крещения Руси! И, между прочим, государство не препятствует этому!

- Какой же ты у меня наивный!.. – с сожалением посмотрела на него Настя.

… И потекли дни.

Василий Иванович, сначала лежа, а потом, уговорив Настю, на второй день уже сидя, гнал и гнал вперед свою повесть.

Иногда он чувствовал, что источник его творчества иссякал, не было ни единой мысли, не хотелось ни о чем думать. Отчаяние охватывало его. И тогда на выручку приходила Настя.

Слыша, что машинка молчит 15… 20 минут, она под каким-нибудь предлогом заходила к Василию Ивановичу и словно невзначай спрашивала:

- Ну и где сейчас путешествует наш Никодим?

- В Эфесе… В Милете… В Пергаме… На Родосе… - хмуро, потому что не знал, о чем писать дальше, отвечал Василий Иванович.

- А что он там делает?

- Да ничего особенного!

- И все же?..

- Ну, например, на Родосе он мог встретить раба лжекупца и узнать, что тот никакой не раб, а его тесть, только выдававший себя за раба, чтобы зять не сбежал со всем кладом!

Василий Иванович сначала нехотя, а потом, все более увлекаясь, начинал отвечать на вопрос. Каждый раз это заканчивалось тем, что он снова знал содержание очередной главы.

А потом все опять начиналось сначала.

- Как там наш Никодим? – тут как тут появлялась Настя. – Что у него новенького?

- Сам не знаю пока…

- В каком он хоть городе?

- В Вавилоне.

- Как интересно! И чем же он там занимается?

- Да так… В олимпийских богах, как ты уже знаешь, он разуверился окончательно. Египетские и восточные божества тоже не дали ему ничего. Так он, представляешь, в поисках Истины, захотел освоить халдейскую магию. Или, говоря на современном языке, решил стать экстрасенсом. Но к счастью, вовремя понял, то есть, должен понять сейчас, что халдеи пытаются войти во дворец Бога не через парадную, а через черный вход, калеча и убивая свою душу. Погоди-погоди, сейчас я все это опишу!..

Василий Иванович закладывал новый листок бумаги. Настя на цыпочках выходила из комнаты.

Машинка оживала, пока путешествие Никодима снова не заходило в тупик.

Лишь один раз Василий Иванович отвлекся по другой причине. Заглянув в Евангелие, чтобы проверить одну цитату, он невольно зачитался и попросил вошедшую, как всегда, Настю немножечко подождать. Это «немножечко» протянулось до позднего вечера…

Отложив Евангелие, Василий Иванович прочитал вечернее правило и снова вернулся к нему…

Он читал:

«В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей.

Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой.

Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него: ибо еще не было на них Духа Святаго, потому что Иисус еще не был прославлен.

Многие из народа, услышав сии слова, говорили: Он точно пророк.

Другие говорили: это Христос. А иные говорили: разве из Галилеи Христос придет?

Не сказано ли в Писании, что Христос придет от семени Давидова и из Вифлеема, из того места, откуда был Давид?»

Дойдя до этого места, Василий Иванович только развел руками и невольно воскликнул:

- Так ведь Он же и есть из Вифлеема!

Воскликнул и с изумлением прислушался к самому себе...

Еще раз перечитал это место в Евангелии……

Посмотрел на лежавшие на столе монеты, которые всегда помогали ему поверить в реальность событий, происходивших много веков назад… На денарий Тиберия, на пруты прокуратора Иудеи Понтия Пилата, на две лепты если не самой бедной вдовы, так такие же, как те… на все эти монеты, которые держали в руках люди, знавшие и видевшие эту вдову, Пилата, апостолов, Самого Христа…

И вдруг понял, что из противника Евангелия он превратился в его горячего сторонника и защитника!

Да и как не превратиться? Слишком много свидетельств и совпадений, чтобы можно было говорить о случайности. А само Евангелие – разве это не основное доказательство? Прав, прав Володька: о существовании и факте Воскресения Христа гораздо больше надежных свидетельств, чем о многих известных людях истории, в существовании которых никто не сомневается.

Просто здесь действительно слишком велика цена ответа на главный вопрос человеческой жизни.

Из-за этого многое раньше подвергалось сомнению, многое не сходилось… И вот, наконец, всё сошлось!

И главное, сердце не препятствовало этому!!!

- Настя! – обрадованно закричал он.

- Что случилось? – испуганно вбежала к нему жена. А он вдруг подхватил ее и закружил по комнате.

- Ты что – закончил повесть? – с недоумением посмотрела на него Настя.

- Нет, - прокричал Василий Иванович. - Но зато нашел в Евангелии то, что, казалось, уже потерял навсегда – веру! Ты представляешь, все то, что написано в нем – правда!!!

Он смотрел на жену, ожидая, что она разделит его радость и как всегда поддержит его.

Однако Настя с прохладцей отнеслась к этому признанию. Более того, она с упреком посмотрела на мужа и сказала:

- А я-то было обрадовалась… Не понимаю, нам с тобой надо спешить, а ты только зря теряешь время!

- Зря? Да как ты не понимаешь! – с сожалением посмотрел на нее Василий Иванович и, закладывая в машинку новые листы, уверенно заявил: - Да я ведь теперь точно, слышишь – можешь даже не сомневаться в этом – точно успею!

 

 






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.