Глава 13. Я работал над Центрами долгие годы, но никак не мог осмыслить процесс

Центры

Я работал над Центрами долгие годы, но никак не мог осмыслить процесс. Несмотря на слабое здоровье, я участвовал в нескольких предприятиях. В свободное время я пытался собрать воедино компоненты Центров, но дело продвигалось плохо.

В 1989 году я едва не умер вновь. Фактически я надеялся, что умру.

Мое сердце, пострадавшее от молнии, слабело с каждым годом. Через порез на руке в него попала инфекция. Врачи в больнице сказали, что я умру через сорок пять минут, если не подвергнусь интенсивному лечению и не начну подготовку к операции по замене клапана.

Думаю, доктор ожидал, что я упаду в обморок или заплачу. Но вместо этого я сидел на кровати и улыбался. Мое лицо посинело из-за кислородной недостаточности, отчего улыбка наверняка выглядела еще ужаснее. Доктор был обескуражен моей реакцией. Большинство пациентов боятся умирать, а я умудрился найти в ситуации какой-то юмор.

Я решил разрядить обстановку:

- Черт возьми, док, вам не кажется, что мне следует лечь?

Врач не понимал, что я не боюсь смерти. Я знал, что меня встретит в духовном мире, и, должно быть, чувствовал себя, как Христофор Колумб, когда он открывал Новый Свет. Ему хотелось вернуться и рассказать об увиденном, но потом еще сильнее захотелось снова переплыть океан и увидеть райские земли. Именно этого я хотел в 1989 году. Я был бы счастлив вновь оказаться на смертном одре.

Доктор обследовал мое сердце и обнаружил, что клапан заражен стафилококковой инфекцией, проникшей через порез на руке. Клапан перестал плотно закрываться, и с каждым ударом сердца капли крови просачивались в мои легкие. В результате я постепенно утопал в собственной крови.

Ко всему прочему меня тошнило от антибиотиков, которые мне давали, чтобы справиться с инфекцией.

И тем не менее я был счастлив. Я собирался умереть и радовался этому.

Антибиотики тормозили развитие инфекции, но вред уже был причинен. Лежа в постели, я чувствовал, что в моих легких хлюпает жидкость. Подушка вокруг моей головы была покрыта алыми пятнами от кровавого кашля, а мои пальцы были серыми и холодными.

— Я собираюсь домой, — сказал я отцу, давая понять, что скоро умру. Он пришел в ужас. Несколько лет назад мы потеряли маму. Теперь отец видел, как смерть приближается к одному из его сыновей. Я жалел его и других членов моей семьи.

Мы очень любили друг друга, но несмотря на это, я хотел умереть.

Пришла сестра с документом о согласии на операцию, который я должен был подписать. Хирурги намеревались заменить клапан искусственным. Я отказался ставить подпись. Тогда явились два врача и стали меня уговаривать, но я по-прежнему отказывался.

— Считайте, что меня уже нет, — сказал я им. Так бы и случилось, если бы не Реймонд Моу-

ди. Он только что вернулся в Огасту, когда ему позвонила моя приятельница. Когда она сообщила, что я в больнице, он обещал приехать как можно скорее и в самом деле прибыл в больницу через два часа после звонка.

Я уверен, что скоро умру, и хотел этого. Единственное, что меня тревожило, это оставшиеся незавершенными Центры. Существа из Света сказали, что я должен был полностью соорудить один из них к 1992 году. Теперь, лежа на том, что, очевидно, было моим смертным ложем, я чувствовал себя виноватым, что не осуществил миссию, порученную Богом.

Все изменил Реймонд.

— Вы не должны умереть, — заявил он. — Живите ради меня. Я нуждаюсь в вашей помощи.

Если бы Реймонд не сказал этого, меня бы сегодня не было здесь. Но так как он попросил меня остаться, я подписал документы и был доставлен в операционную. Там я испытал свой второй при-смертный опыт. Когда мне дали анестезию, все потемнело. Потом я покинул свое тело и повис под потолком, наблюдая, как врачи вскрывают мою грудную клетку и начинают работать над сердцем.

Если я когда-нибудь чувствовал себя смертным, то в тот момент, когда я увидел собственное сердце. Лэрри Мак-Мерфи — лауреат Пулитцеровской премии, автор «Одинокого голубя» — говорит, что никогда не ощущал себя прежним после операции на сердце. «Я превратился в оболочку, лишенную содержания. Думаю, это поэтому, что во время такой операции человек на какое-то время умирает. До сих пор я задаю себе вопрос, где находится та часть меня самого, которая исчезла после операции?»

Будучи ветераном сердечной хирургии, я согласен с мистером Мак-Мерфи. Остановка сердца практически означает смерть. Однако я помню, где находилась часть меня во время операции. Я снова отправился в духовный мир.

Освободившись от своего тела, я наблюдал за операцией. Потом, как и в первый раз, я проник сквозь туннель к яркому ослепительному свету. Меня не удивило появление Духовного Существа, которое было со мной во время обозрения жизни.

На сей раз я снова видел мои первые двадцать пять лет, и они выглядели такими же жалкими и никчемными, как и раньше. Но теперь я мог сопоставить их с моей жизнью после первого присмер-тного опыта. Я видел людей, которым помогал во время перехода их в мир иной, и гордился тем, как мне удалось изменить последние дни их жизни.

Второй опыт позволил мне заглянуть в само искусство жизни. Я видел то хорошее, что мне удалось сделать, и ощущал это, как сладкий аромат. Вместо страха, гнева и разочарования я чувствовал радость, счастье и любовь. Хотя хорошие моменты в моей жизни — например, когда я покупал кому-нибудь пищу или помогал справиться с неприятностями — были очень краткими, в обозрении они казались многозначительными. Мне стало ясно, что все проявления доброты — великие и маленькие — играют в духовном мире огромную важность.

После второго опыта я был рад вернуться в материальный мир. Теперь мне стало ясно, что мы в состоянии контролировать окружающую действительность в куда большей степени, чем я считал ранее.

Мы можем по-настоящему изменить себя и в результате изменить мир. Я хотел передать это другим. Поэтому я радовался, что остался жив, хотя физически уже не был таким, как до операции. Я также размышлял о том, куда исчезла часть меня самого, особенно энергия, которая раньше никогда меня не покидала. Запас моих жизненных сил резко уменьшился, хотя я пытался вести себя так, словно ничего не произошло. Зная, что я являюсь духовным существом, я игнорирую мое физическое тело и слишком жестоко его эксплуатирую. В итоге упадок сил напоминает мне о собственной смертности.

Тем не менее я не отказался от намерения — создать Центры. Прежде всего я посетил Реймонда Моуди. Когда он попросил меня остаться в живых, чтобы помочь ему, я решил, что для этого есть причина. И оказался прав. Реймонд задумал проект, который должен был помочь мне в организации Центров.

С тех пор, как я впервые встретил Реймонд а в 1976 году, он пытался понять тайны присмертного опыта, в том числе каким образом человек может достигнуть духовного мира, не будучи мертвым или хотя бы почти мертвым. В последние годы он исследовал механизм духовности. Он занимался этим в своем загородном доме в Алабаме, который именовал «Театром Разума».

На третьем этаже его дома помещался «Психо-мантеум» — приспособление, способствующее воображаемым контактам человека с умершими близкими. «Желание воссоединиться с ушедшими любимыми — одно из самых мучительных и настойчивых из всех человеческих желаний, - красноречиво писал Реймонд в «Воссоединениях» — книге, посвященной этой теме. — Каждый молит о том, чтобы оно осуществилось хотя бы на пять минут».

Когда Реймонд сказал мне, что пытается устроить воображаемые встречи с покойными при помощи техники, которую уже неоднократно успешно использовали, я поинтересовался, можно ли ее применить в Центрах. В конце концов, излечение от горя должно быть основной причиной воссоединения с ушедшими близкими. Разве горе — не один из величайших источников стресса для всего человечества? И разве ослабление стресса—не главное назначение Центров?

Я решил принять в этом участие и помочь Рей-монду.

Я взял с собой две модели кровати, которую мне велели соорудить Существа Света. Помимо других действий эта кровать преобразует звуки в вибрацию и активизирует скрытые энергетические поля человеческого тела таким образом, что пациенты полностью расслабляются и часто сообщают о внете-лесных ощущениях. Некоторые из них описывают вибрацию, как «массаж души». Хотя Центры основаны на восьмиступенчатом процессе, не ограниченном кроватью, я решил, что именно этот компонент способен больше всего помочь Реймонду в его исследованиях. Я назвал мой аппарат «клини», потому что он напоминал узкие кровати с приподнятым краем, которые использовались в исцеляющих храмах Аск-лепия* в Древней Греции.

О храмах Асклепия я узнал от Реймонда. Он был не только доктором медицины, но и доктором философии, а также великим знатоком античности. Благодаря его рассказам о древнегреческой культуре, я понял, что многие культуры прошлого применяли расслабление, чтобы изменить состояние человека. Через подобные состояния люди древней эпохи контактировали со своим подсознанием, а иногда, возможно, и с духовным миром.

Реймонд познакомил меня и с другими приспособлениями — в частности с «Некромантеумом», куда приходили люди, чтобы вступить в контакт с умершими. Они проводили там несколько дней, иногда недели, сидя в темных нишах и пробуждая воспоминания о тех, с кем хотели встретиться. Контакт происходил при взгляде на полированный бронзовый котел. Реймонд много читал о таких местах и посещал их. Он пришел к выводу, что комбинация обозрения жизни, расслабления, отключения чувств и взгляда в кристально-чистую поверхность наподобие зеркала могла приводить к контакту с умершими.

Подобные способы контактирования с мертвыми использовали не только древние греки, но и японцы, индийцы, китайцы, индейцы и другие народы. Реймонд хотел скомбинировать их методы со своими собственными, чтобы осуществить подобные воображаемые встречи.

* Асклепий — бог медицины в Древней Греции (аналогичен древнеримскому Эскулапу).

Моей целью в проекте «Психомантеума» было конструирование кровати для полного расслабления пациентов.

Прежде чем пациенты приходили ко мне, Рей-монд проводил с ними несколько часов, беседуя о покойных, которых они хотели бы увидеть вновь. Он велел им принести с собой фотографии, портреты и другие предметы, способные пробудить воспоминания.

После этого пациентов Реймонд по очереди направлял ко мне. Я укладывал каждого пациента на кровать и объяснял ему процедуру. Сначала я старался достичь максимального расслабления с помощью бесед. Затем я присоединял к голове пациента прибор, блокирующий звук, и включал аппаратуру. Пациент ощущал звуки позвоночником и постепенно переходил в измененное состояние.

Когда я добивался полной релаксации пациента, Реймонд забирал его в зеркальную кабину. Там он просил пациента сесть поудобнее и пристально смотреть в зеркало. Стул помещался ниже зеркала таким образом, чтобы пациент видел не свое отражение, а гладкую темную поверхность.

Меня не удивило, что выходившие из кабины сообщали о встречах с умершими близкими. Некоторые утверждали, что даже говорили с ними. Другие чувствовали, что прошли сквозь зеркало и провели время с родными в духовном мире. Третьи, напротив, рассказывали, что их близкие вышли из зеркала и стояли рядом с ними в кабине.

Реймонд пришел к выводу, что эти воображаемые встречи могут сильно уменьшить чувство горя. Я не хочу обсуждать здесь достигнутые им результаты. Он сделал это лучше, чем мог бы сделать я, в своей книге «Воссоединения. Воображаемые встречи с ушедшими любимыми» («Бэллантайн Букс», 1994 г.).

Я хочу обсудить то, что удавалось достигнуть благодаря моей кровати. Хотя кровать, или «клини», представляет всего лишь одну из восьми ступеней Центров, она производила невероятно мощный эффект на психику пациентов. Я ожидал, что кровать будет служить только для расслабления людей, пришедших в «Психомантеум». Однако она отправляла многих в духовное странствие по их жизни.

Так, каждый четвертый пациент, лежавший на «клини», покидал свое тело. Вскоре я научился определять, в какой момент это происходит. Дышавший ритмично человек внезапно с шумом ловил воздух, словно увидел кошмарный сон. Если такое происходило, я знал, что по окончании сеанса услышу о том, как этот пациент оказался вне своего тела. Часто мне приходилось слышать гораздо больше.

Один случай ярко иллюстрирует результаты, достигнутые мною в «Психомантеуме» доктора Моуди.

Женщина приехала из Нью-Йорка, чтобы увидеть покойного мужа. Тяжелое многолетнее заболевание вызвало у него глубокую депрессию, приведшую к самоубийству.

Их брак был весьма бурным, и смерть супруга оставила массу нерешенных проблем в отношениях между ними. Женщина обратилась к Реймонду, чтобы он помог разрешить эти проблемы и облегчить ее горе. Она считала, что сможет этого достичь, повидав покойного супруга.

Женщина прошла установленную Реймондом процедуру, беседовала с ним о своем покойном муже и рассматривала альбомы с их семейными фотографиями. Через два часа пришло время расслабиться на моей «клини».

Пока она лежала на кровати, я объяснил ей роль «клини» в методике Реймонда. Потом я рассказал ей о жизненном обозрении, чтобы подготовить ее к необычному опыту.

— Наша цель — достигнуть состояния глубокой релаксации. Эта кровать прочистит ваш мозг и приготовит к зеркальной кабине.

Я предупредил, что многие пациенты, лежа на кровати, покидают свое тело.

— Если так произойдет, просто расслабьтесь. Это вполне нормально.

Я надел на нее наушники, велел закрыть глаза и включил музыку. Я видел, как начали расслабляться ее мышцы. Дыхание постепенно замедлялось, и внезапно женщина сделала шумный вздох.

«Она покинула свое тело», — подумал я.

Я продержал ее на кровати более получаса, а потом отключил аппаратуру. По окончании процедуры на ее лице уже не было напряженного выражения. Она спокойно окинула взглядом комнату и тихо заплакала.

Реймонд и я были ошеломлены ее рассказом. Вначале женщина покинула свое тело. Она была в этом уверена, так как видела из угла комнаты себя и меня, возившегося с приборами.

Потом женщина почувствовала, что скользит дальше, и вскоре оказалась перед покойным мужем. Она разговаривала с ним о его смерти. Женщина считала себя виноватой в самоубийстве мужа, но после разговора с ним поняла, что ему никто не в состоянии был помочь справиться с мучительной болью. После долгой борьбы с физическими и душевными проблемами он решил, что лучший выход для него — покончить с собой.

Дело не кончилось встречей с мужем. Женщина внезапно увидела свою покойную мать. Они поговорили о своих конфликтах, длившихся многие годы. Это исцелило раны, все еще мучившие женщину из-за непростых отношений с матерью.

Но и это было еще не все. По-прежнему находясь вне своего тела, женщина чувствовала, как она мчится по стране к дому дочери в JIoc-Андже-лесе, пока не оказалась в ее гостиной. Женщина увидела мокрые следы от плавательного бассейна в дом и далее в ванную. Она слышала шум душа, а на кровати в спальне увидела голубую юбку и блузку.

После этого женщина вернулась в реальный мир.

Реймонд и я слушали с удивлением. Потом Рей-монд проделал ловкий трюк. Пока женщина еще не вполне пришла в себя, он протянул ей телефон и предложил позвонить дочери. Она набрала номер и стала ждать. Должно быть, после десяти гудков дочь подняла трубку.

Она извинилась, что долго не отвечала на звонки, объяснив, что была в душе.

— Ты только что плавала в бассейне? - спросила женщина.

— Совершенно верно, — ответила дочь.

— Тогда скажи вот что, — продолжала женщина. - У тебя на кровати лежат голубая юбка и белая блузка?

Мы услышали в трубке сердитый голос дочери.

— Нет, я не шпионю за тобой, — сказала ей мать. — Я в Алабаме. Ты не поверишь, что со мной случилось...

Года через два я решил покинуть «Театр Разума». Я завершил ту часть моей миссии, которую должен был осуществить к этому времени — соорудил один из Центров к 1992 году. Приехав к Рей-монду, я помог создать систему духовного обновления в доме человека, который столько сделал, чтобы обновить мой собственный дух.

Я понимал, что у нас разные пути. Реймонд стремился помочь людям установить контакт с ушедшими близкими. Я же хотел избавить людей от страха перед смертью посредством прижизненного соприкосновения с духовным царством.

Я знал, что работа в доме Реймонда явилась исполнением важной части моей миссии. Я верил, что меня послали туда Существа Света. Проведенное там время помогло мне ответить на многие вопросы о Центрах, и я был признателен Реймонду за то, что он обратился ко мне.

Пришло время возвращаться домой и строить собственный Центр.