Предуведомление

Со времен богов мужские сердца пленялись красотой женщин, но кажется необычным и странным, когда случается видеть, что они очаровываются цветущей красотой юношества, отнюдь не женской. Однако, несмотря на то, что Будда проповедовал избегать горы Имосэ 1, священники низкого ранга вступали на Путь любви к юношеству, чтобы высвободить свои чувства, ведь их сердца сотворены не из камня и не из дерева. Подобно водам, падающим с вершины Цукубанэ и образующим глубокое русло реки Минано, в наши дни эта любовь, бывает, превосходит по силе любовь между мужчиной и женщиной. Даже сердца храбрых воинов смущались этой любовью, не говоря уже о придворных и аристократах. Простые жители в горах, собиратели дров для очага, также познали удовольствие быть под сенью молодого деревца. Тем не менее, японская песня довольно редко воспевает такую любовь.

Вначале была песня " в горах вечнозелёных", принадлежащая Синга Содзу, ученику Коя Дайси 2, и помещенная в " Собрание старых и новых японских песен". Эта песня, обнаруженная первой, словно перышко, отважно колыхающееся на зелёных волнах полевой травы, указала на Путь любви к юношам, на который не гнушались ступать даже высокопочитаемые люди, чтобы познать его на своём опыте. Однако в последующих императорских антологиях, начиная с " Сюисю" и включая " Син Кокин Вакасю", представлено всего несколько песен на эту тему. Мне не удалось обнаружить ни одной песни в предыдущих тринадцати антологиях 3. Вполне вероятно, что несколько таких песен существует, но я незнаком с ними.

В " Исэ-моногатари" и " Гэндзи-моногатари", а также в " Сагарамо" и " Макура-но соси" много рассказывается о любви и страсти, но не такого рода.

Вероятно, поэтому люди находят забавным и необычным то, что некий человек предложил мне собрать старые песни и рассказы о любви к юношам в одну антологию. Таким образом, как-то дождливым вечером в четвертый год эпохи Эмпо (1676), восьмого месяца, пятнадцатого дня я проводил время больше в праздном созерцании дождя, тоскуя о лунном проблеске, чем был занят делом, когда сидел одиноко под лампой, выбирая из " Кокинсю" и других коллекций японской поэзии стихи и прозаические фрагменты вместе с картинками для этой антологии. Я нашёл много трогательных отрывков, которые сохранились в моей памяти. Я записал их слово в слово и дал название этой антологии " Дикая азалия".

Я не включаю в неё разные нашумевшие истории, ставшие известными в последнее время, отчасти из-за благоразумия и отчасти по причине того, что они не будут интересны для тех, кто многократно был наслышан о них.

Китамура Киги