Не поворачивай на Родстоун.

По старой привычке я не жду от мира ничего хорошего, но продолжаю записывать то, что со мной происходит. Это стоит мне больших трудов. Иногда я не могу подобрать нужное слово, бывает, что рассказ мой теряет хронологическую последовательность и мечется из будущего в прошлое. Тем не менее я не оставляю это дело, хотя и понимаю, что мне не хватает умения.

То, что я самостоятельно научился писать и читать вызывает большое уважение у Пэннета. Он говорит, что это очень серьёзное достижение. Но для того, чтобы моё повествование выглядело достойно – этого мало. Боясь что-то упустить, я порой уделяю излишнее внимание каким-то незначительным происшествиям. И всё же мне кажется, ничего действительно важного я не забыл.

Не скольких дней хватило Рэйджу, чтобы залечить раны и набраться сил. Но он снова стал угрюмым и почти с нами не разговаривал. Мне кажется, какой - то невидимый груз давит на него со страшной силой. Без сомнения он был нам благодарен за спасение. Я даже услышал, как в разговоре с Микки он называл нас своими друзьями. Но всё - же с этим человеком было что-то не так. Я знаю, это странно. Но я снова начал бояться его. Не так, как маленький мальчик боится уличного хулигана, а скорее это был страх перед чем-то неизвестным и неопределённым.

На третий день Рэйдж ушёл в город. Он сказал, что вернётся через сутки. О цели своей вылазки он говорить не стал. Взял оружие и ушёл, не попрощавшись. Пэннет, как мне кажется, с пониманием относился к своему новому знакомому. Он его не доставал, был предельно тактичен и гостеприимен. Рэйдж же относился к нему всё - таки с недоверием. Но такой он уж человек и ничего с этим не поделаешь.

Если с Рэйджем я общался предельно мало, то с Пэннетом у нас, наоборот, завязалась тесная дружба. Я ему рассказывал о своей жизни до встречи с Рэйджем. О своих мечтах, о страхах, о папаше. Он же, в свою очередь, говорил о своей жизни. как я понял, его очень угнетало одиночество. Когда то у него была семья, но он не рассказывал о том, что с ними случилось. А я не спросил.

- Это было так давно, что добрую половину всего я забыл, остальное и вспоминать то и не хочется – улыбался мне Пэннет. Это была очень печальная улыбка.

- И что же, ты так и будешь жить тут совсем один, пока не умрёшь от старости? Я уж не говорю о том, что нынче есть масса других возможностей отправиться на тот свет.

- А что мне ещё делать? – кажется, мои слова его разозлили. – Ты вообще задумывался когда-нибудь о смысле жизни? Какого черта вообще мы живём? Для чего? Хорошие деньки человечества прошли и жизнь нынче просто привычка. Вот что я думаю.

Разговор происходил на крыше многоэтажного гаража, служившего домом для Пэннета. Он отвернулся и оперся руками о поручни, которые огораживали край. Пэннет был ещё одним человеком в моей жизни, который сдался и смирился. Человеком, который не хотел уже ничего. Мне вдруг захотелось вырвать его из этих цепей.

- Ты не прав. – Я говорил с его спиной, но был уверен, что он меня слушает. – Помнишь, ты говорил, что люди вырождаются? Что они жестокие и грубые. Это не совсем так. Я знаю хороших людей. Например ты, Мой друг Рамон, Рэйдж, ну и я тоже… И ещё куча народу. Ты ведь давно нигде не был. Что - то меняется в мире. И сам видел очень мало, но всё равно верю, что не всё потеряно. Я тоже не знаю, в чём смысл жизни. Да никто, чёрт побери, этого не знает.

Пэннет удивлённо повернулся ко мне.

- Да – продолжал я, поймав кураж. – Именно так. Ты ведь столько всего знаешь и умеешь. Ты мог бы помогать людям. Мог бы научить их чему - нибудь. У тебя здесь есть всё и ты даже не представляешь, как они плохо живут. Им тяжело, но они стараются жить. Может и просто по привычке, как ты говоришь. Но, тем не менее, среди кучи подонков есть совсем неплохие люди. Они ни в чём не виноваты. Мы вот считаем себя хорошими, лучше некоторых. А что мы делаем, чтобы это доказать?

- Доказать кому? – пожимает плечами Пэннет.

- Да хотя бы и себе.

Он ничего не ответил, только ухмыльнулся. Разговор иссяк. Я и так сказал слишком много и не знал, что ещё добавить. В руке у Пэннета было почти пустая бутылка пива. Размахнувшись, он кинул её в окно здания напротив. Описав дугу, с протяжным «вуууп», снаряд достиг своей цели. Разбитое стекло со звоном посыпалось вниз.

- Я тоже бунтарь – улыбнулся Пэннет. – Хоть и без мотоцикла.

Мы спустились с крыши, когда солнце начало клониться к закату. Я не знал, произвела ли моя речь хоть какое - то впечатление на Пэннета. К этой теме мы больше не возвращались. Он спросил, не хочу ли я почувствовать себя жителем двадцатого века?

- Конечно хочу – ответил я. Мне было интересно, что придумает этот сумасшедший старик.

Пэннет завёл генератор, пылившийся где-то в углу, и этаж наполнился ярким электрическим светом.

- Сейчас мы будем развлекаться как важные персоны из позапрошлого столетия – свет отразился в его глазах нездоровым блеском.

В Эдмонтоне электричество было только в доме Клэйна да в баре. А здесь горели несколько десятков разнообразных лампочек.

- Круто – искренне восхитился я, думая, что подобное светопредставление и есть развлечение древних богатеев.

- Ты погоди – скривил губы презрительно Пэннет. – Это всего лишь электричество. Нам нужен свет. Для игры в гольф.

- Гольф! – повторяю я

- Именно. – Откуда - то он достал две палки с утолщениями на конце и чёрный, довольно большой шар с несколькими дырочками.

- Довольно тяжелый – сказал я, взяв его в руки.

- Да – неопределённо махнул рукой Пэннет. – Так надо. Ты же помнишь, что такое гольф?

- Это когда бьют клюшкой по мячу, – повторил я заученную фразу.

- Верно. Что ж, первый удар за тобой.

Перед нами была достаточно ровная и чистая площадка, к тому же неплохо освещённая. Пэннет установил наш мяч на самом краю и выжидающе уставился на меня.

- Эмм…Мне просто размахнуться и ударить?

- Давай - давай – замахал он руками. – Не будь же деревенщиной, сынок.

- Ну ладно – всё ещё сомневаясь, я покрепче ухватил палку.

Взяв небольшой разбег, я со всего размаха саданул по мячу, слегка светившемуся под яркими лампочками. Должен сказать, что у людей из прошлого были довольно странные развлечения. От удара все мои кости зазвенели, а руки заболели так, будто я их засунул в кипящую воду. Клюшка, которую я не смог удержать в руках, весьма изящно пролетела над головой Пэннета, успевшего пригнуться, снесла несколько лампочек и со звоном приземлилась где-то в темноте. Проклятый мяч откатился всего лишь на несколько метров. Я невольно сжался и втянул голову в плечи. Было трудно не заметить взгляда Пэннета. Немного ошарашенный, с легким налетом жалости и презрения.

- Прости

- Ладно – он махнул рукой. – Что с тебя взять. Это я виноват. Не слишком удачная была идея. Видимо, совсем мы одичали, даже развлекаться толком не умеем. Может ты и был прав, парень – покачал он головой.

- На счет чего? – не понял я.

- Слишком я тут засиделся. Так и свихнуться недолго. Может… возьмете меня с собой?

Я промолчал. А что я мог ответить? В конце концов, от меня в данном случае мало что зависело. Пэннет завалился на свой матрас и вскоре захрапел. Я лежал в выделенном для меня углу и старался ни о чём не думать. Скоро глаза начали слипаться. Первый раз в жизни я засыпал под ярким электрическим светом…

Разбудил меня шум мотора. Было раннее утро и на уровень, где располагался штаб Пэннета въехал большой чёрный джип. Он был весь почти покрыт пылью, но она лишь подчёркивала его грубое изящество. Потирая красные, распухшие глаза я подошёл к машине. Это не мог быть ни кто иной, как Рэйдж. Стекло опустилось, и из салона вылетела струйка плотного табачного дыма. Высунув локоть из окна, Рэйдж хотел было выкинуть окурок, но покосившись на Пэннета, стоявшего позади меня, он затушил его в предназначенной для этого пепельнице в салоне машины.

- Я уезжаю – сказал он, по привычке глядя куда-то в сторону. Я понял, что он обращается ко мне. Признаться, я думал. Что после его возвращения у нас будет возможность поговорить, и я как нибудь подведу разговор к тому, что неплохо было бы взять с собой Пэннета. Он отлично разбирается в технике и вообще мастер на все руки. Я думал, мне хватит смелости попросить об этом Рэйджа. Так же, как я совсем недавно просил не бросать в Эдмонтоне меня самого. Но сейчас я впал в ступор, не зная, что мне делать.

Заметив моё смятение, Пэннет подошёл и крепко пожал мою руку.

- Будь здоров, Том. Ты хороший парень. Заглядывай в гости как нибудь.

Он улыбался, но я видел по его глазам, что он жутко не хочет с нами расставаться. Понятно, что его пугает мысль о том, что мы уедем, а он вновь останется один. Я тоже постарался улыбнуться в ответ. Повернувшись спиной к Пэннету, я шёл к машине и проклинал себя за нерешительность и трусость. Это Рэйдж так действовал на меня. Словно вокруг человека, сидящего в машине, было некое силовое поле, лишающее всех окружающих воли.

Но вдруг, вместо того, чтобы сесть на пассажирское место, я подошёл к водительской двери. Не знаю, почему я так поступил, но внутри у меня что-то переклинило. Я понял, что для того, чтобы изменить свою жизнь и мир вокруг себя самого, нужно решаться на серьёзные поступки. Посмотрев на Рэйджа, я сказал.

- Мы должны взять Пэннета с собой.

Колючий взгляд заставил меня опустить глаза. Мне показалось, что среди всего прочего в нём было удивление. Он выключил мотор, и стало совсем тихо. Я услышал, как Пэннет шмыгнул носом. Тяжело вздохнув, Рэйдж вышел из машины и прислонился к ней, скрестив руки на груди.

- Послушай, Том. Мне кажется. Ты не совсем правильно меня воспринимаешь. Я не твоя мамочка. Я жив до сих пор только благодаря тому, что всегда был один. Да, вы меня выручили, но не будь со мной тебя, я скорее всего не попал бы в плен к этим вонючим бродягам. Если хочешь – можешь остаться. И вам, мистер – Рэйдж, обращаясь к Пэннету, слегка приподнял шляпу – я выражаю своё глубочайшее почтение. И, надеюсь, вы понимаете, что у меня есть некие принципы, которым я стараюсь следовать.

- Конечно, конечно – закивал Пэннет, слишком торопливо. – Если в вашем экипаже нет места для меня – ничего страшного.

- Отлично. – Теперь Рэйдж смотрел на меня. - Ну? Что ты решил?

Я понимал, что от моего ответа зависит вся моя дальнейшая жизнь. Только я начал ощущать себя частью команды, теперь же приходилось делать нелёгкий выбор, потому как сожалеть о выбранном придётся в любом случае. Со стороны это выглядело, наверное, ужасно глупо, но я сказал.

- Том Трэвор не бросит друга.

Вот и всё, думал я, становясь рядом с Пэннетом. Конец моего путешествия. Однако дальше произошло нечто неожиданное. Некоторое время никто из нас не говорил ни слова. Внезапно Рэйдж подошёл к нам. Положив руку мне на плечо, он уставился на меня своим тяжелым взглядом.

- Твоя фамилия Трэвор?

- Ну да.

- А ты случайно не был знаком с Сэмюэлем Трэвором?

- Вообще - то был. Это же мой папаша, земля ему пухом.

Первый раз я видел Рэйджа растерянным. Сняв шляпу, он провёл рукой по жёстким, коротким волосам. Отойдя обратно к машине, он сел прямо на пол, прислонившись спиной к грязному колесу. Достав сигарету, жадно затянулся.

- Есть что - нибудь выпить? – вопрос был обращён к Пэннету.

- Только пиво – развёл тот руками. Происходящее удивляло его ничуть не меньше чем меня.

- Сойдёт – кивнул Рэйдж. – Тащи.

Пэннет исполнил просьбу, не забыв прихватить по бутылочке себе и мне.

- Рэйдж – я, наконец, обрёл дар речи. – Откуда ты знаешь моего отца?

- Присядь – сказал он, откупоривая свою бутылку. – Это длинная история…

Рэйдж говорил тихо. Мы с Пэннетом старались даже не дышать, чтобы не упустить ничего, ни единого слова.

- Я не люблю трепаться – начал он. – Поэтому постараюсь лишнюю воду не лить. Вы же знаете, кто такие искатели?

Мы дружно кивнули

- Давным-давно, лет двадцать назад, и я был искателем. Одним из первых. У меня был друг, с которым я был готов отправиться хоть в пасть к дьяволу. Надёжный и верный товарищ, меткий стрелок. Мы перерыли немало городов. Выбирались невредимыми из таких передряг, которые вам и не снились. Порой и вспоминать страшно, - он совершенно искренне покачал головой.

- Так вот, моего друга звали Сэмюэль Трэвор.

Увидев, как округлились мои глаза, Рэйдж сделал остерегающий жест рукой и продолжил.

- Да, парень. Это был твой отец. Тесен, однако, мир…Вам так не кажется? Вдвоём нам удавалось не только выживать, но и копить недурное состояние. Мы хорошо знали, как работают вещи и где нужно их искать. Мы знали, кого нужно остерегаться, и с кем можно дружить. Чёрт побери, удача была третьим членом нашей славной команды. Может поэтому мы нашли своё место в этом мире. Да… Это были славные времена. Мы объездили много земель, повидали всякого… Сэм частенько бывал в Эдмонтоне, и этому была причина. Если быть беде – ищи женщину. И это была твоя мать, Том. Он её очень любил. Несмотря на то, что она…как бы тебе это сказать…в общем, она была шлюхой. Работала на Клэйна. Но твой папаша был метким стрелком. Вскоре она забеременела. Я уже тогда знал, что нашей команде вот - вот придёт конец. Сэм всерьёз подумывал о том, чтобы остаться в этом паршивом городке, выкупить её у Клэйна и зажить тихой, мирной жизнью. Я пытался его отговорить, но он не слушал. Мужчина становится таким слепым и глухим, когда перед ним встаёт женщина…

Узнав о том, что она хочет уйти от него, Клэйн пришёл в ярость. Ты тогда уже должен был родиться. Он очень сильно её избил. Она умерла сразу после родов. Отдала свои последние силы, чтобы ты увидел белый свет.

Твой отец сломался. Я хотел отомстить Клэйну, но Сэм взял с меня слово, что я уеду и не вернусь больше никогда. У него на руках был младенец, и он не хотел, чтобы ему угрожала хоть малейшая опасность. Тогда - то я и потерял своего единственного друга. Сдержав своё слово, я уехал. Прошло много лет, и я случайно оказался недалеко от городка. Всё, чего я хотел – это узнать, как дела у Сэма. Я даже не стал бы попадаться ему на глаза. Просто посмотрел бы на него из за угла… Прибыв в город я узнал, что он умер. Я совсем немного опоздал. Забулдыги, которых я расспрашивал, не могли мне толком объяснить, что с ним стало. Я спрашивал о его сыне. Они пожимали плечами. Я понял, что смерть Сэма освободила меня от данного обещания. Клэйн был виновен во всём. Он сломал моего друга, убил его любимую женщину. Я жаждал мести

После всего этого я появился в баре, где ошивались люди Клэйна. Я хотел просто послушать, о чём они болтают. Получить всего лишь немного информации. Но эти придурки сами на меня нарвались. Пришлось импровизировать. Ещё и ты тогда прицепился ко мне. Теперь вот я узнал, что ты и есть сын моего старого друга. Чёртовы случайности…Я, в общем, не верю в судьбу, но если она есть – то это хитрая сука.

Одним мощным глотком он допил пиво и поставил бутылку на пол.

- Такие вот дела, Том Трэвор…

- Значит, отец остался в городе из за меня?

- Выходит, что так – подпалив сигарету, Рэйдж глубоко затянулся и прикрыл глаза. – Надеюсь оно стоило того…

- Чёрт… - я вдруг подумал о том, на какую жертву пошёл ради меня отец. Отказавшись от жизни, полной приключений, он практически похоронил себя в забытом богом городке, который высушил его и превратил в пьяницу и нытика. И всё ради меня… Детям в пустынях не место. Папаша это знал…

- Но он никогда мне не рассказывал ничего – мой голос задрожал, и я умолк, боясь не сдержать эмоций.

- Наверно хотел, чтобы у тебя была тихая, спокойная жизнь. – подал голос Пэннет, похлопав меня по плечу. – Похоже, твой старик был хорошим человеком.

Вот так, в один миг вся наша жизнь видится нам уже в совершенно ином свете. Эта история приоткрыла дверь в прошлое. В прошлое моего отца и Рэйджа. Двух лучших, как оказалось, друзей…

- А каким он был? Ну, до Эдмонтона…

- Сэм был верным, честным и добрым человеком. Даже слишком, порою, добрым. Мы частенько попадали в переделки из-за того, что он оставлял в живых тех, кто этого не заслуживал. И если бы я не знал, что он стреляет без промаха, то мог бы подумать, что он случайно бьёт в землю перед врагом или сносит с него выстрелом шляпу.

- Мне плевать на прошлое – любил говорить Сэм. Оно вообще не имеет никакого значения. Главное, это то, что будет завтра.

Он любил пофилософствовать. Я смотрел на вещи со стороны сугубо практической. Чёрт побери, мы были отличной командой. Но всему когда - то приходит конец…

- Мне надо побыть одному – сказал я. В горле застрял ком, а из носа потекли сопли. Выбравшись на крышу, я просидел там до самой ночи, думая об отце. Он был самым главным человеком в моей жизни, а я не знал об этом. Только теперь боль утраты приходила ко мне в полной мере…

Миллиарды звёзд загорались на небе, и я чувствовал себя совсем одиноким и маленьким в огромном и жестоком мире…

Не всегда правда – это то, что нам нужно. Порой, гораздо лучше оставаться в неведении, или жит иллюзиями. Я понял это, когда узнал истинную историю своего отца. Всю жизнь я считал его никчёмным человеком, по настоящему любившим только виски. Он же оказался настоящим героем. Сорвиголовой, который пожертвовал всем ради сына. Такая она, правда. Горькая…

Я уснул на крыше и проснулся от обжигающего жара утреннего солнца. Воздух нового дня казался мне особенным. И я был уже совсем не тем Томом, который прибирался в баре и затаив дыхание слышал байки подвыпивших клиентов. Я стал взрослее.

Когда я спустился вниз, Пэннет и Рэйдж стояли у поднятого капота джипа и о чём - то увлечённо спорили. Рядом валялись замасленные тряпки, банки с какими - то жидкостями и обрывки разноцветных проводов. Я был рад, что они общаются. Оба стали настоящими друзьями для меня и мне не хотелось, чтобы наша команда распадалась.

Заметив меня, Рэйдж слегка кивнул головой. Он не стал возвращаться к вчерашней теме. Может, ему было уже всё равно.

- А этот старый чёрт и правда знает толк в технике – сказал он, вытирая руки тряпкой. – Думаю, он нам пригодится.

- Спасибо, за тёплые слова – Пэннет закрыл капот одним ловким движением.

- Когда выезжаем? – спросил я Рэйджа.

- Вечером. Набери припасов и оружия. Я думаю, старику столько пушек незачем.

Я перевёл взгляд на Пэннета. Тот кивнул головой.

Д о вечера я был занят тем, что собирал в багажник припасы. Еду, воду, топливо, кое какие инструменты. Когда солнце коснулось горизонта, всё было готово к пути. Всё, кроме, пожалуй, самого Пэннета. За годы, проведённые здесь, он полюбил это место. Хозяин уедет, и оно придёт в упадок. Станет полноправной частью города. Скоро эти стены забудут о людях. Не сохранят даже их запаха.

Всё, что Пэннет взял с собой – это несколько книг, кое - что из одежды и свою винтовку с оптическим прицелом, с которой он не расставался никогда. Было очень трогательно наблюдать, как он прощался с уродцем, проводя ладонью по растрескавшейся краске.

- Поехали уже – торопил его Рэйдж. – Хватит тереться об эту колымагу.

- У тебя нет души – ворчал Пэннет, усаживаясь на заднее сидение. Миновав несколько этажей, мы выехали на усыпанную ржавыми автомобилями дорогу. Снова всё менялось.

- Останови - ка машину – попросил Пэннет, когда мы отъехали от здания метров на триста.

- Ну что ещё? Ты достал меня, старик. – Недовольно пробурчал Рэйдж, дёргая ручной тормоз.

Ничего не говоря, Пэннет вытащил из нагрудного кармана небольшую желтую коробочку. Вытянув из неё тоненькую антенну, он нажал на одну единственную кнопку на корпусе. Земля задрожала, и до нас докатился грохот взрыва. Выскочив из машины, я смотрел, как многоэтажное здание медленно оседает, окутанное облаком пыли. Вскоре это облако окутало и нас. Стало совсем темно.

Рэйдж, наблюдавший всё это в зеркале заднего вида, цокнул языком.

- А старик то совсем без крыши. Как бы он нас не угробил…

Мы молча сидели в машине, ожидая, пока облако пыли уляжется, чтобы можно было ехать дальше. Через некоторое время Рэйдж медленно двинулся, вглядываясь в дорогу сквозь ставшее ещё более грязным стекло джипа.

- Всё в порядке – вдруг сказал Пэннет, непонятно к кому обращаясь. Он глядел в окно, на проплывающие мимо дома. Рэйдж, многозначительно посмотрев на меня, покрутил пальцем у виска.

- Всё в порядке – снова повторил Пэннет. – Жизнь продолжается.

Мы покидали город. Возможно, мне не суждено больше сюда вернуться, но он навсегда останется в моей памяти…

Скоро дома кончились, и перед нами предстала безжизненная пустошь, которую пронизывали туго натянутые струны дорог. Ко мне в душу снова закрадывалось волнующее ожидание будущего. Что оно готовит? Никто из нас не знал этого…

Что же, могло быть и хуже, вспомнил я слова, которые любил повторять себе раньше. Тогда, конечно, я не мог знать, что самые серьёзные испытания всё ещё впереди…

Часто так бывает, что мы проклинаем всех и всё, что вокруг происходит, мечтая лишь о том, чтобы это поскорее закончилось. Но потом проходят года, и мы понимаем, что это было самое лучшее время в нашей жизни. И мы готовы отдать всё, что у нас есть, лишь бы вернуться туда снова, опять пережить эти минуты, может быть, что - то поменять, но…

Путешествия во времени, увы, невозможны. Нам остаётся только вспоминать, раз за разом прокручивая всё у себя в голове.

Те дни, когда я покинул свой дом, казались мне далёким прошлым. Пэннет сказал, что то, как мы воспринимает время, зависит от того, насколько насыщена событиями наша жизнь. Наверное, он прав. Со мной произошло столько всего, что я уже и не помнил, каким был раньше. Не могу сказать, что жизнь приобрела какой-то определённый смысл, но скучной и однообразной она уже не была.

Поистине, перемены творят с человеком настоящие чудеса. И сейчас я говорю не о себе. Чем дальше мы отъезжали от города, тем моложе и живее становился наш старичок Пэннет. За столько лет он стал частью этих ветхих зданий и сам стал на них чем - то похож. Теперь же, найдя в себе силы вырваться из этого оцепенения и покинув привычную обстановку он стал совсем другим. Отстриг свою бороду, причесал волосы и нацепил на голову выцветшую бейсболку козырьком назад. Мы увидели совсем другого человека. На вид он стал лет на пятнадцать моложе. Прямой нос и живые, подвижные черты лица. Умные, загорающиеся порой нездоровым блеском, глаза. Поразительные перемены.

У нас нет карты. Да и всё остальное имущество пропало. Рэйдж сохранил лишь своё ружьё, найденное случайно в дорожной сумке Микки. Всё остальное байкеры, скорее всего, просто сожгли вместе с машиной. Когда город скрылся за горизонтом, мы остановились в тени невысокой скалы, часть которой обрушилась прямо на дорогу. Забравшись на неё можно было осмотреться, не боясь неожиданного нападения. Но Рэйдж говорит, что мы скорее встретим бродячую собаку верхом на лошади, чем какого - нибудь человека.

- Места здесь безлюдные. Эта дорога идёт некоторое время параллельно той, по которой мы ехали к океану. Потом сворачивает вглубь страны. Эти районы даже мне не нравятся.

- Что же мы туда едем? – спросил Пэннет.

- У меня такая примета – ответил Рэйдж. – Дважды я одну и ту же дорогу не выбираю. И пока вы сидите в моей машине мои приметы – ваши приметы.

Я вдруг понял, что никто не заикнулся о том, куда именно мы направляемся. Или быть может это решили без меня?

Я спросил их об этом, но мои спутники в ответ молчали. Пэннет смотрел на меня, я на Рэйджа, а он куда-то в сторону, на совершенно ничем не примечательный пустынный пейзаж. Некоторое время он молчал, потом тихо ответил.

- Не всё ли равно?

Хлопнув дверью, он вышел из машины и полез на скалу осмотреться. Пэннет отправился возиться с мотором, а я, высунув ноги из окна, удобно улёгся на заднем сидении.

«Не всё ли равно» звучали у меня в голове слова Рэйджа. Мне не нравилось, что я всё время искал какой-то определённости. Очень плохое качество в мире, подобном этому. Когда ты не можешь знать, что с тобой будет завтра. Я прислушивался к своим мыслям. Чего я хочу? Просто быть с людьми, которых считаю своими друзьями. А как и где мне действительно не важно. Может завтра я сдохну. Потому надо жить так, чтобы это было интересно. А что может быть интереснее путешествия? Да и кто знает, может когда - нибудь я найду для себя смысл жизни. Решу, чего ждать от жизни. А пока можно сидеть в машине и наслаждаться окружающими пейзажами. Так и буду делать.

Мы решили ехать по ночам, потому что становилось слишком жарко. Мотор начинал перегреваться и с этим ничего не мог поделать даже Пэннет. Я как то спросил Рэйджа, почему он не любит те места, в которые мы направляемся?

- Глубинка. Так их называют в народе – пояснил он. Там, порой, происходят странные вещи. Пропадают люди. Целые конвои торговцев. Даже бандиты обходят эти места стороной. Я там бывал пару раз. Людей не встретил. Но всё равно было как - то не по себе. Унылое место.

- Но может люди бояться этих мест, потому что ничего о них не знают? - я старался скорее успокоить себя, чем найти логичное объяснение.

- Может – усмехнулся Рэйдж. – А может там и в правду творится какая то чертовщина. Сам скоро всё увидишь.

Я рассмеялся, но мой смех звучал слишком неестественно.

Мы были в пути уже несколько дней. Точнее, ночей. Днём мы спали. Честно говоря, спали только я с Пэннетом. Рэйдж же обычно чутко дремал или просто сидел неподвижно. В глубокий, настоящий сон он не погружался почти никогда. Обычно после этого он пребывал в особенно скверном настроении. Кажется, я к этому привык и смирился со многими странными вещами, которые окружали личность этого человека.

Иногда я сменял Рэйджа за рулём. Пэннету он машину не доверял. Один раз тот сел за руль и начал, как сумасшедший, ехать с такой скоростью, что чуть нас не погубил. Тогда Рэйдж сказал, что больше не пустит его за руль. Пэннет немного обиделся, но возражать не стал, понимая, что это бесполезно.

Пейзаж постепенно менялся. Песок сменила сухая земля, покрытая чахлой травой. Иногда попадались невысокие деревья с жёлтыми, дурно пахнущими плодами. Боюсь представить, что со мной стало бы, если бы я решился попробовать их на вкус. Местами попадались небольшие заросли дикой кукурузы. Я предложил нарвать немного листьев, но Рэйдж отрицательно покачал головой.

- У старика и так не все дома. Боюсь, мне придётся его пристрелить, если ему окончательно снесёт крышу.

Пэннет, который сидел сзади, хохотнул. Думаю, он не догадывался, что Рэйдж не шутит.

- Ладно – махнул я рукой, чтобы сменить тему. – Смотрите - ка на небо. Странное оно какое то.

Была тихая ночь, и луна довольно неплохо всё освещала. На неё наползали тяжелые, темно - синие облака, сделанные как будто из мягкой резины. Вдруг небо несколько раз озарилось ярким светом. Раздался жуткий грохот. Я перепугался.

- Спокойно – сказал Рэйдж. – Это просто гроза.

- Дождь – прошептал Пэннет. Его глаза стали большими. Такое лицо, наверное, бывает у ребёнка, ожидающего чуда.

- Дождь – громче повторил он. Потом закричал, тряся меня за плечо.

- Дооождь! Том, дождь. Ты понимаешь? Вода льётся с неба. Это Вода. Это Жизнь!

Его возбужденное состояние передалось и мне. В Эдмонтоне не бывало дождей. Воду нам привозили, но земля всегда оставалась сухой.

Внезапно мы как будто въехали в стену из воды. Стало даже немного холодно. По крыше стучали крупные, тяжелые капли и машину пришлось остановить, потому что щетки на лобовом стекле не справлялись с таким бешеным натиском стихии. Мы сидели, просто оглохнув от тонн воды, которые обрушивались на нас.

Рэйдж достал из своей сумки плоскую прямоугольную коробочку. Помахав ею у меня перед носом, он спросил:

- Знаешь, что это?

Я мотнул головой и услышал восхищенный голос Пэннета.

- Не может быть! Не думал, что когда - нибудь увижу такую штуку. Да это же самый настоящий компакт диск. С ума сойти.

- Верно, старик – на лице Рэйджа появилась довольная ухмылка. – Этот грёбаный мир много чего лишился. Но музыка, пожалуй, единственное, о чём стоит по - настоящему сожалеть.

- Можно посмотреть? – попросил я.

Конечно, я слыхал о компакт дисках, но они были так редки, что стояли на границе выдумки и легенды. За такой вот диск можно было много чего получить.

- Только осторожно – протянул мне его Рэйдж. – Сломаешь, и я отправлю тебя в дикие земли искать новый.

Чувствуя, как потеют ладони, я взял диск в руки.

«METALLICA»

было написано на нём большими и красивыми буквами.

Дождь барабанил по крыше машины, а мы сидели внутри, и, затаив дыхание, слушали музыку. Она была странной. Местами напоминала грохот камнепада, а местами была невероятно красива. Это сочетание вводило меня в состояние, близкое к трансу. Рэйдж барабанил пальцами по рулю в такт музыке, а Пэннет ежеминутно цокал языком и покачивал головой. До самого утра, пока шёл дождь, мы несколько раз слушали этот диск от начала и до конца. Я почти наизусть запомнил все песни. Спросите меня о лучших моментах в моей жизни. Я расскажу вам о музыке. О потерянной музыке.

О том, что я запомнил эту ночь на всю свою жизнь…

Человек склонен к странным поступкам. Почему нас всегда хочется сделать то, что запрещено? Многих проблем удалось бы избежать людям, если бы мы чаще прислушивались к тому, что нам говорят. Но так не бывает почти никогда.

Вот и сейчас мы втроём стояли и разглядывали большой, изрядно выцветший дорожный указатель. «Родстоун» было написано на нём. И уже от руки кто - то приписал коряво: «не поворачивай туда». Надпись была сделана красной краской.

Было раннее утро и дорога, по которой нам ехать не советовали, терялась, петляя меж холмов. Тот же путь, по которому мы ехали несколько дней, был прямой, как стрела, и упирался в горизонт. Обернувшись назад, я увидел ту же самую картину.

- Интересно, почему нам не стоит туда поворачивать? – ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс Рэйдж.

- Если кто – то не поленился сделать эту запись, на то были, наверное, причины. – Пэннет упёрся в столб, на котором крепился указатель, от чего тот угрожающе заскрипел и закачался.

- Логично, старик. Сюрпризы нам ни к чему. Думаю, стоит придерживаться прямой дороги и не искать приключений на подозрительных поворотах.

Внезапно моё внимание привлекла точка, появившаяся на дороге, идущей на «Родстоун».

- Смотрите – крикнул я. – Там машина.

За первой точкой появилась и вторая. Рэйдж выхватил бинокль, подаренный ему Пэннетом.

- Погоня – сказал он. – Первую машину преследуют. И они едут сюда.

- Что будем делать? – спросил я, не теряя надежду на то, что мы прыгнем в машину и уберёмся отсюда подальше.

- Подождём их – зловеще улыбнулся Рэйдж, доставая своё ружьё. – Может они нам расскажут, почему не стоит сворачивать на Родстоун.

Пэннет тоже выхватил свою винтовку, а мне вручили небольшой автоматический пистолет.

- Научишься стрелять – получишь серьёзную пушку – бросил Рэйдж, заметив моё недовольство. – Если ты хоть немного похож на отца, то научишься.

Машины, тем временем, приближались. До первой было километра два. Вторая отставала от неё метров на триста. И это расстояние постепенно уменьшалось. Уже можно было разглядеть, что первая машина – тёмно серый фургон. Вторым автомобилем был чёрный пикап. Послышались выстрелы. Внезапно из-под капота фургона повалил белый дым. Он начал терять скорость. Пикап стремительно сокращал расстояние между ними. В кузове стояло несколько человек. Один из них вскинул на плечо какую-то трубу. Послышался негромкий хлопок и рядом с фургоном взвился столб пламени и песка. Машина ушла в занос и, потеряв управление, несколько раз перевернулась, разбрасывая детали и всяческий хлам. Они не доехали до нас каких-то пятьсот метров.

Из лежащего на боку фургона резво выскочил человек и побежал в нашу сторону, интенсивно размахивая руками. Пикап преследователей остановился рядом с перевёрнутым фургоном. Из него высыпало человек пять и двое из них побежали вслед за беглецом. Рэйдж посмотрел на Пэннета и молча кивнул. Тот вскинул свою винтовку и замер, вглядываясь в оптический прицел. Раздался выстрел и один из преследователей упал, как подкошенный. Второй замедлил бег и вовсе потом остановился. Он тоже стал стрелять, встав на одно колено. Он целился не в нас, а в того, кого они преследовали. Пэннет выстрелил снова. Даже издалека я увидел, как раскололась голова второго преследователя. Чем всё закончилось, я видеть не мог, потому что меня стошнило.

Пока я, согнувшись у дорожного указателя, терял остатки завтрака и собственное достоинство, Рейдж перетащил раненного в ногу беглеца в безопасное место за нашим джипом. Он, точнее она, была без сознания. Пэннет осмотрел рану и сказал, что она не опасная. Преследователи на пикапе, тем временем, развернулись и уехали обратно, бросив убитых там, где их настигли меткие выстрелы Пэннета. Рэйдж сказал, что они выволокли из фургона ещё двоих и бросили их в кузов. Всё это произошло так быстро, и было совершенно необъяснимо. Лично я не понимал, почему остальные преследователи не напали на нас. Оружие у них было, да и в численности они нас превосходили. Ещё одна загадка.

Я взглянул на лицо девчушки, которой удалось сбежать. Его нельзя было назвать красивым. Щеки были покрыты грязью и сажей. Она была очень худой и выглядела измученной. Одета она была в самодельный синий комбинезон и такую же синюю куртку из грубого материала. Коротко отстриженные волосы торчали во все стороны.

Рэйдж тоже пристально всматривался в лицо беглянки. Внезапно она открыла глаза и, взвизгнув, царапнула его по щеке. Первый раз я видел такое, чтобы этот человек не успел среагировать. Ошарашенный, он провёл рукой по лицу, размазывая кровь. Сумасшедшая снова бросилась в атаку, но наткнулась на лёгкую зуботычину. Из разбитой губы закапала кровь. Схватив её за горло, Рэйдж спокойно сказал.

- Ещё раз так сделаешь – убью. Ясно?

Она несколько раз быстро кивнула и, казалось, её глаза вот - вот вывалятся из орбит.

- Успокойся – несильно встряхнул её Рэйдж, схватив за плечо. – Здесь тебя никто не тронет. Люди, которые гнались за тобой, ушли. Веди себя тихо и всё будет нормально.

- Ей надо отдохнуть – вмешался Пэннет, видя, что Рэйдж не слишком милосерден.

- У нас нет на это времени – отмахнулся тот. – Преследователи могут вернуться с подкреплением. Надо бы уже узнать, что, чёрт побери, тут происходит.

Я то и дело поглядывал в ту сторону, откуда появились машины и был полностью согласен с Рэйджем.

- Дайте воды – беглянка внезапно приковала наши взгляды. Голосок был совсем тоненький. Почти детский. – Пожалуйста – добавила она, после небольшой паузы. Я принёс ей бутылку. Сделав несколько глотков, она вернула её обратно.

- Спасибо.

- Незачто. – Рэйдж достал сигарету и положил её за ухо. – Теперь рассказывай, кто ты такая и что это за цирк?

- И почему нам не стоит поворачивать на Родстоун – добавил я.

- Я Джо – она немного успокоилась, и мы усадили её в тени машины. – С отцом и братом… - тут она запнулась, застыла на мгновение и вскрикнула, вскочив на ноги, изрядно напугав Пэннета, который стоял рядом с ней.

- Да что с тобой такое – накричал на неё Рэйдж. Он начинал злиться.

- Они остались там – она всё рвалась в сторону перевёрнутого фургона, но Рэйдж крепко схватил её за руку.

- Там никого нет, девочка. – Пэннет пытался обратить её внимание на себя, но тщетно.

Помогла только звонкая пощёчина, которую её влепил Рэйдж.

- Послушай, чертовка. Там нет никого. Люди, которые гнались за вами, забрали их с собой. Ясно тебе? Кто были этим люди? Зачем они вас преследовали? Хватит уже действовать мне на нервы. Клянусь, я тебя задушу.

Лицо Джо приобрело немного осмысленное выражение. Она заговорила вновь.

- С отцом и братом мы живём, вернее, жили в Родстоуне. Это место в стороне от больших дорог, среди холмов и скал. Там есть небольшой родник. Мы даже держали домашних животных и кое - что выращивали. Жили тихой и спокойно жизнью. Потом в посёлке появился один человек. Он называл себя проповедником. Его зовут Джон Грэйв. Он рассказывал людям странные, давно позабытые истории. Про ад и рай, про грехи и искупление. Многие верили ему. Совсем скоро у нас появилась церковь. Почти все её посещали. А тех, кто не ходил - принуждали. Люди совсем сошли с ума. Перестали работать. Они хотели только слушать дурацкие истории про райские земли, полные богатств и наслаждений.

Наша семья тоже ходила в церковь, но только чтобы не навлечь на себя гнев проповедника. Люди начали голодать. Вскоре стали происходить и вовсе ужасные вещи. Проповедник говорил что те, кто принесёт себя в жертву во благо остальных, без очереди попадут в рай. Люди поверили и в это. Теперь раз в две недели проповедник выбирает одного из нас и перерезает ему горло. На глазах у всех. Потом мы молимся, разводим костёр и жарим мясо избранного. Проповедник говорит, что так люди могут не голодать, пока не подойдёт их очередь. Следующей жертвой должен был стать мой брат. Мы бежали, собрав кое - какие пожитки. Похоже, только наша семья сохраняла рассудок в Родстоуне. За нами отправили погоню.

- Похоже, вы с удовольствием питались своими соседями, пока черёд не пал на вас – язвительно перебил её Рэйдж.

- Нет – пылко возразила Джо. – Мы не ели мяса. Просто забирали свою порцию и выбрасывали тайком, чтобы проповедник ничего не заподозрил. Но, очевидно, кто - то нас сдал. Выбор потому и пал на брата. Меня с отцом ждала та же участь. Нам оставалось только бежать. Но, как оказалось, не так уж просто уехать из Родстоуна.

Как мне это знакомо, подумал я, вспомнив родной Эдмонтон.

- Но кто сделал надпись – спросил Рэйдж, указав на знак, раскачивающийся от ветра – если нельзя покинуть ваш посёлок людоедов?

- Я не знаю – пожала плечами Джо.

- Да уж…Ну и дерьмо – пнул песок ногой Рэйдж.

- А вы кто такие? – спросила Джо, почти успокоившись.

- Путешественники. – Рэйдж кивнул в мою сторону. – Этот молчун Том. Старика зовут Пэннет. Я Изекииль Рэйдж.

Она оживилась.

- А я про тебя слышала. От брата, – она смотрела на него снизу вверх, простым, наивным взглядом.

- Да? – удивлённо вскинул брови Рэйдж. – Что же про меня говорят?

- Что есть человек, который помогает остальным. Он много знает и не боится ничего. Брат слышал всякие истории от бродячих торговцев, ещё до того, как посёлок сошёл с ума. Он верил, что это не выдумки. А я думала, что это просто слухи.

- Хм… - Рэйдж был явно озадачен. Он достал сигарету, спрятанную за ухом, и закурил. – Ну и дела…

- Так это о тебе говорят? – От слов Джо Рэйдж слегка вздрогнул. Помолчав секунду, он ответил.

- Нет. Не знаю, откуда взялись такие слухи, но со мной они никак не связаны.

- Я так и думала – она опустила голову.

- Люди придумывают такие сказки, чтобы им было легче жить и умирать, – взгляд Рэйджа совсем жестким и колючим. – Так не бывает в жизни. Вряд ли нам кто - то поможет…

Мне очень хотелось поддержать Джо. Но весь мой опыт общения с противоположным полом сводился к контактам со шлюхами из бара. А с ними особо и не поговоришь.

- Эй – я присел рядом с ней и тронул её руку. – Мы тебе поможем. Слышишь?

В этот момент Рэйдж грубо схватил меня за шкирку и отвёл в сторону, туда, где нас не могла услышать девчёнка.

- Кто тебе дал право решать за меня, щенок? - при каждом слове он сильно тряс меня за плечо.

- Я..я думал…

- Ты ничего не думал, – перебил он меня. – Ты такой же, как твой отец. Готов на всё, ради людишек, которые не стоят этого. И посмотри, к чему это его привело?

Я не знал, что ему ответить. Рэйдж был прав. И эта правда была из разряда тех, которые человек принимать отказывается.

Послышался лай. Бродячие собаки сбежались к двум трупам, которые так там и лежали. Парой выстрелов Пэннет попытался их разогнать, но к тому времени на месте тел осталась лишь кровавая каша. Я посмотрел на Рэйджа.

- Мы не станем помогать ей?

- Да кому ты, чёртов идиот, хочешь помочь? Они с удовольствием пожирали друг друга, позволяя управлять собой клоуну с крестом. Ты и правда думаешь, что эти люди заслуживают помощи?

- А как же семья Джо? Они ведь не такие.

- Они тоже опомнились, когда опасность стала угрожать непосредственно им. А до тех пор преспокойно наблюдали, как из людей делают жаркое. К тому же её отец и брат, скорее всего, уже мертвы.

И снова он был прав.

- Все боятся, потому что их некому защитить. – Я не знал, что ещё сказать. – Их нельзя в этом обвинять.

- Всё. – Рэйдж сделал остерегающий жест рукой. – Хватит меня доставать. Я тебе не хозяин. Если хочешь помочь – я дам тебе оружие. Можешь взять девчёнку, и хоть оставайся там навсегда. Мне плевать. У каждого своя дорога. Когда то твой отец меня бросил. История повторяется, только теперь мне всё равно. Катись…

И снова это был тот самый человек, которого я встретил тогда, в баре. Угрюмый и жесткий. Он отвернулся. Продолжать разговор не имело никакого смысла. Что же теперь мне делать? Одному не справиться, да и нет никакого желания бросать своих друзей ради совершенно незнакомых людей.

Джо уснула, и я поделился своими мыслями с Пэннетом.

- Это называется совесть, друг мой. Ты совершенно не обязан помогать этим людям, однако твоя совесть говорит тебе, что это сделать необходимо. – Он покачал головой. – Люди очень странные животные.

Пока я говорил с Рэйджем, Пэннет расспрашивал девчёнку. Оказалось, что её брат и отец могут быть всё ещё живы. Жертвоприношение должно произойти только через пару дней. Ещё Пэннет спрашивал её о проповеднике, но она не могла ничего толком рассказать. Она только говорила, что он может одним взглядом заставить людей делать то, что ему нужно.

- Смахивает на гипноз – размышлял вслух Пэннет.

- Что ещё за гипноз? – Рэйдж появился у меня из - за спины. От неожиданности я отпрыгнул в сторону.

- Искусство управления сознанием. Как своим, так и чужим. Практиковалось раньше. Нынче почти утерянное ремесло. Его использовали, чтобы вернуть людям память, например. Или, наоборот, чтобы заставить человека забыть что то.

- Вернуть память? – Рэйдж, как будто, заинтересовался. – И что, это работает?

- Зависит от самого человека. – Пэннет развёл руками. – Либо сработает, либо нет.

- А то я сам этого не знал – с сарказмом пробормотал Рэйдж. Он отошёл от нас и пару минут о чём - то размышлял.

- Чёрт с вами – крикнул он нам, глядя в ту сторону, где лежал, за холмами, Родстоун. – Заглянем в гости к этому проповеднику, мать его. Но не ждите, что это будет увеселительная прогулка.

Несмотря на то, что нам грозила немалая опасность, я был рад, что всё так обернулось. Как оказалось, мне очень тяжело спорить со своей совестью. Рэйдж продолжал смотреть в сторону Родстоуна. Глядя на его фигуру на фоне синего, без единого облака неба, я думал о том, что люди не зря, наверное, считают его героем. Он был порождением нашего сурового времени, однако отличался от всех остальных. И там, где другие боязливо поглядывали по сторонам, этот человек мог смотреть вперёд без тени сомнения и страха…

Конец пятой главы.