Витязи Мач-Чабаана и Танггача

Жил один старик по имети Ишаайин, который, как и мы, вел тунгусский образ жизни. Он имел трех сыновей. Старшего из них звали Мач-Чабаана. Два других сына были подростки. Они проживали в верховьях реки Оленека, но промыслы их находились и по речке Гуонамка. Мач-Чабаана имел свой кош (кёс), т. е. семью с домашним обзаведением.

Однажды Мач-Чабаана с домочадцами отделился от своих и укочевал на р. Гуонамку, чтобы осмотреть там свои засеки и ловушки на диких оленей. Он обещал вскорости вернуться.

Ждут его со дня на день, но напрасно. Точно пропал. Нако­нец, старик-отец, измучившись ожиданием, даже захворал. Стало хуже и хуже, совсем собрался умирать. Перед смертью он, при звав двух сыновей, держит такую заветную речь: «Ребятки мои, вашего старшего брата, видимо, убили его враги из чужого пле­мени. Имейте в виду, что люди этого враждебного племени имеют на своих лицах прошитые швы, изображающие рога оленя. Но есть и дружеское нам племя с такими же прошитыми на лице рогами оленя: однако, у последних рога будут прямее, чем у пер­вых. Если случится вам встретиться с враждебным племенем, то заранее кончайте жизнь самоубийством, ибо все равно погибнете от их руки».

Умер старик. Пришла весна. По приходе речной воды настало время охоты на диких оленей, которые вплавь переходят через реку.

Однажды младший брат, гоняясь на ветке, из одного стада заколол много диких оленей и приткнул всю добычу на берег. В это время приплыл на ветке один человек и вышел на то самое место, где лежали олени. Парень пошел к нему навстречу и разглядел на его лице прошитые оленьи рога. Попытался было раз­говориться с ним на своем языке, но тот не понял. Парень по­думал про себя, что этот человек из того самого племени, о котором говорил умирающий отец. Пошел в свой чум и рассказал брату о незнакомце. Спокойно переночевали, настало утро.

На следующий день показались чужеплеменники. Одни плыли на ветках, другие ехали по берегу на оленях. Остановились табором недалеко от чумов наших парней. Пришельцы без спроса забрали заколотых оленей. Самого большого оленя преподнесли своему главному витязю. Через некоторое время из их лагеря пришла женщина за огнем. Парни узнали в ней жену своего старшего брата. Она рассказала, что захватили ее после убийства мужа и отдали в жены самому главному витязю. Она сообщила, что на следующий день пришельцы собираются разделаться с ними. Посоветовались, как выпутаться из неминуемой беды. Парни решили напасть ночью на сонных врагов. Попросили тетку, чтобы она колчан мужа (нимсикилээх ох) перед сном положила в услов­ленное место под кучами домашнего скарба.

Около полуночи, когда лагерь врагов погрузился в глубокий сон, оба парня, вооружившись, направились к ним. Младший брат разыскал чум главного витязя и под покрышками домашнего скарба (дасына) нашел лук и три колчана, наполненных стрелами. Колчаны надел на себя. Затем, опираясь на свою большую пальму (лёкё батыйа), приподнял полог чума и вошел. Витязь спал глубоким сном. Парень вспомнил рассказ своего отца, что хороший воин не должен убивать врага без предупреждения. Поэтому он громко крикнул: «Я пришел, проснись!»

Три раза повторил этот возглас, но витязь спал. Наконец, с криком: «Берегись, я колю тебя в самое сердце!» — кольнул пальмой. Противник, видимо, проснулся и успел увернуться от удара. Он тотчас же выскочил наружу и бросился к оружию, но парень, догнав, отсек ему голову. В это время стали просыпаться и другие витязи. Когда они высовывали из чумов свои головы, парень рубил их. Так зарубили десять человек. Поднялась сума­тоха, повыскочили все. Началась стрельба. Оба брата стали рас­стреливать обезумевших людей и рубить их без разбора. Мало кто уцелел из них. Лишь один молодой парень ловко увертывался от стрел и начал отстреливаться. Младшему брату удалось двухразвильчатой стрелой прорезать тетиву ег лука. Обезоруженный про­тивник с криком отчаяния бросился бежать. Парень за ним. Бе­жали вдоль по реке Гуонамка. Убегающий, приблизившись к вер­ховью реки, перепрыгнул через нее. Он едва ступил на ил противо­положного берега, как стрела парня прорезала толстую жилу его ноги. Присел и остался сидеть тут же на берегу. Наш парень тотчас же перепрыгнул через реку. Раненый говорит ему: «Ты по­губил нас без предупреждения. Чтобы мое тело не терзали вороны, ты придави его срубленными деревьями».

Наш парень возразил ему: «Ты не именитый витязь, чтобы так обряжать твое тело. Убью тебя как собаку иль дурную птицу».

Тут же заколол его ножом в затылок. Возвратился к месту побоища. Тихо кругом, не видно ни одного живого человека. Подумав, что брат убит, наш парень стал осторожно обходить мертвые тела. Вдруг раздался треск тетивы лука. Парень едва успел увернуться от стрелы. Оказывается, осталась жива жена сред­него витязя, она-то и выстрелила. Парень прострелил кисть ее руки. Женщина прежде чем быть убитой, успела сказать: «Ты дрянь-человек!.. Есть у нас знаменитый витязь, царь наш Танггача-Хосуун, у которого огромный лук. («Агыс ангаабыллаах» — не совсем понятное выражение). Встретишься с ним днем или ночью, все одно он порубит ваши головы. Будет лучше, если по­мрешь до встречи с ним. Твоего брата я легко ранила».

Парень разыскал брата, который действительно был ранен не смертельно. Тетка же спряталась в яме.

Парни хвалили бога, что он выручил их из неминуемой смерти. Стали жить, овладев всем богатством убитых. Но тем не менее они очень опасались Танггача-Хосууна, который, по рассказам тетки, должен был прожить где-то в верховьях Оленека.

Младший брат не находил покоя. Он держал в своих мыслях одно: убить Танггача-Хосууна или погибнуть от его руки. Только тогда он нашел бы желанное удовлетворение. Однако, свои замыслы он держал в тайне. Меняя свои кочевки, он постепенно прибли­жался к тому району, где, по его предположениям, он мог бы встретиться с Танггача. Однажды он сказал своим людям, что идет высматривать места, где водятся дикие олени. И пошел. Идя вниз по одной речке, он вышел в обширную равнину, на середине которой виднелись пять чумов. Около среднего чума на большом камне сидел человек в одежде, подбитой горностаевым мехом. По этому признаку он узнал в нем чужеплеменного витязя. Тотчас же своего верхового оленя и оленя огдоону (олень, употребляемый для приманки дикого оленя) привязал в скрытом месте. Сам спря­тался в тальниках, росших на краю речной наледи. В это время витязь, сидящий на камне, сев на верхового оленя, поехал по направлению к спрятавшемуся парню. Последний подумал, что его заметили. Но тот, не замечая его присутствия, ехал прямо на него. Когда витязь приблизился на расстояние десяти шагов, па­рень, скрестив две стрелы, крикнул: «Берегись, летит оружие! Я тот самый витязь, который когда-то порубил твой народ».

С этими словами он спустил тетиву Одна стрела пронзила оленя противника, а другая пролетела мимо. Всадник прыгнул на лед. Парень начал пускать стрелы, но витязь, скользя по льду, так ловко увертывался, что ни одна стрела не задела его. Лишь последняя угодила в локоть. Витязь тотчас же крикнул: «Не стреляй, коли одна стрела задела, я должен сдаться. Ты испол­нишь две мои просьбы. Над моим телом ты устрой помост из де­ревьев, а затем возьми мою косу, украшенную серебряным латаханом и передай ее моим родителям. Пусть хранят ее в чистоте».

Тут же заколол его. Взяв косу с латаханом, парень пошел в средний чум, где жили родители убитого витязя. Войдя в чум, он говорит старику: «Я убил вашего сына, имеющего знаменитый тугой лук».

Когда старик усомнился в правдивости его слов, парень подал ему косу с латаханом. Тогда лишь старик поверил в смерть своего сына. Он сказал: «Ну, тогда ты сам оставайся у нас взамен сына. Вот у нас есть одна дочь-девица, ее дам тебе в жены».

Парень согласился и женился на той девице. Затем он пере­селил к себе брата с теткой и стали жить.

Прожили некоторое время спокойно, парень в поведении старика-тестя и его людей не замечал ничего подозрительного и по­тому перестал остерегаться.

Однажды он заметил, что тесть с сыном-подростком стали обвязывать свой чум длинной веревкой «суунхаан». На вопрос пар­ня, что это за приготовления, его жена ответила: «Да, наверное, укрепляют чум на случай наступления сильного ветра».

Уснул он с женой. Вдруг ночью парень заметил, что кто-то подходит к их постели и приподнимает занавес. В это время подошедший с криком: «Летит оружие, берегись!» — кинулся на него с пальмой. Парень успел увернуться от удара и вскочил на ноги. Нападал на него брат жены, тут же был и сам старик. Оба кинулись рубить его пальмами. Парень выхватил с очага железный крюк, на котором подвешивается чайник, и одним ударом в затылок повалил старика. Умирая, старик свою пальму отбросил наверх. Падающую пальму парень поймал в свои ладони. Ею он разрубил полог чума и выскочил наружу. Там стояли наго­тове два витязя, которые кольнули его с двух сторон, но попали друг в друга и оба упали замертво. Парень побежал, что было мочи, думая — все одно, где ни помирать. Люди тестя погнались кто верхом на оленях, кто и пешком. Парень продолжал убегать. Много он пересек речек и речушек, а погоня все еще не отста­вала. Наконец, он видит перед собой 7-8 чумов. Парень вскочил в самый большой чум с криком: «Спасайте, убивают, дайте одежду!» Сначала на его крик никто не отозвался. Однако, парень успел раз­глядеть, что лица обитателей чума были прошиты швами, изобра­жавшими рога оленя, но не так, как у его врагов. Тут он вспомнил завет умирающего отца о дружественном племени...

Наконец, один старик сказал: «Ребята, мое сердце почему-то тревожно забилось. Не родственник ли нам этот пришелец?»

Тут разговорились и узнали, что отец нашего парня был с этим стариком в дружбе. Старик снарядил своих витязей, чтобы отразить преследователей. Произошла битва-резня, в которой люди старика одержали победу и истребили своих противников. Старика того звали Мас-Туруук. Такое прозвание дали ему потому, что он в период своей возмужалости, убегая от врагов, перескакивал с дерева на дерево.

Стручков Герасим, якут Борогонского наслега, Верхоянского улуса.

26 марта 1924 года. Уроч. Эбитиэм.