Глава 17. Что скрывает тьма

Закрыв глаза, Анна наслаждалась шумом фонтана на главной площади города, вдыхая прохладный вечерний воздух. Сейчас ей было намного лучше — успокоительные таблетки «Шанти», что любезно порекомендовала аптекарша, в самом деле действовали очень эффективно и быстро. Раздражение, злость и головные боли прошли, словно их и не было, и сейчас женщина наслаждалась восхитительной пустотой в своей голове, растворившись в ночных звуках Лимбо-сити.

Все в порядке. Этот мелкий засранец из «Диониса» никуда не денется. Она еще найдет его и выйдет на тех ребят, которые нанимают его. И с Эйбом не будет хлопот — главное не вмешивать его в свои замыслы и не позволять ему оказываться на шаг впереди себя.

Где-то вдалеке загудел клаксон автомобиля. И еще раз. И еще, своим раздражающим неровным ритмом сбивая Анну с мысли. Она застонала и открыла глаза, увидев темно-бурое от городских огней небо. Подсветка в фонтане раскидывала светло-голубые полосы по слабеющим струям воды.

Который час?.. Она вытащила из кармана мобильный телефон и чертыхнулась — аккумулятор сел. Ночные огни города отражались на матово-черном стекле дисплея.

Анна потянулась и встала с насиженной скамейки. И тут же пошатнулась — голова внезапно стала такой тяжелой, как будто превратилась в сплошной свинец. Женщина едва удержала равновесие, чтобы не шлепнуться на асфальт.

«Какого дьявола? Это ведь не похмелье!»

Она медленно разогнулась, втягивая ноздрями прохладный воздух. На секунду ей показалось, что она учуяла какой-то далекий резкий запах.

Пора домой.

Анна медленно развернулась к фонтану, стараясь не делать особо резких движений. Глаза женщины отыскали стенд с картой района. Подойдя к ней поближе, Анна изучила схему, отыскивая кратчайший путь до метро. Идти предстояло не очень долго — тем лучше.

Резким движением отбросив волосы за спину, она направилась в сторону Кондор-авеню, откуда вполне можно было дойти до метро через дворы. Но тут шум со стороны привлек внимание Анны. Она обернулась.

В глубине Рэдклифф-стрит маячила человеческая фигура. Силуэт пошатывался, но не спешил прислоняться к какой-либо стене, чтобы обрести опору. Анна выдохнула, осознав, что это всего лишь пьяный полуночник. Вновь развернувшись в сторону Кондор-авеню, Анна быстрым шагом направилась к мерцающей вдалеке вывеске тату-салона, которая служила ей одним из ориентиров. Она не заметила, что пьяница, который ее напугал, прислонился-таки к стене, скользнув по камню неестественно изогнутой рукой.

* * *

Бетси Браун любила кататься по городу в ночное время суток. Ее «кадиллак» с откидным верхом регулярно спасал свою хозяйку от стрессов ежедневной рутины, послушно скользя по темным городским улицам. Но, как и любой другой детали или вещи, которые находились в окружении Бетси, ему требовался особый уход. И требовался достаточно часто, учитывая далеко не идеальную чистоту улиц Лимбо-сити.

Поэтому этим вечером президенту компании «Асклепий Индастриз» предстояло воспользоваться услугами такси. Несмотря на свои финансовые успехи, Бетси не могла себе позволить купить второй автомобиль — слишком велик был страх потерять нажитое. Люди ее поколения зачастую боялись потерять вещи больше, чем близких людей, и женщина считала это нормальным явлением. По ее мнению, за последние несколько десятилетия человечество сильно извратилось.

Бетси широким шагом вышла из здания компании, коротко кивнув охраннику — тот начал набирать номер такси. Женщина тем временем подошла к пропускному пункту и, обойдя шлагбаум, оказалась на улице.

Ее уже ждали.

Массивный черный мотоцикл мерцал в свете уличных фонарей так, как будто был сделан из смолы. Двигатель медленно и размеренно урчал, словно наездник был готов сорваться с места в любой момент. Но Бетси знала, что мотоциклист не уедет до тех пор, пока не поговорит с ней.

Заметив женщину, наездник приглушил мотор и слез с мотоцикла. Бетси лишь нахмурилась, услышав, как высокие толстые каблуки цокнули об асфальт. Не снимая шлема, незнакомка подошла к Бетси, слегка покачивая бедрами.

— Почему я должна говорить именно с вами? — холодно спросила женщина, когда собеседница остановилась на расстоянии пары шагов от нее. — Вы не похожи на официального представителя банка.

— Мистер Райдер послал меня, — голос незнакомки звучал жеманно и чуть игриво, пусть и был приглушен закрытым шлемом.

— Мог бы просто позвонить, чтобы не утруждать вас. — Бетси как можно равнодушнее оглядела улицу, но желанное такси не спешило показываться.

— Мне захотелось лично встретиться с президентом «Асклепий Индастриз». Все же ваша продукция здорово мне помогла.

— Рада за вас, — устало выдохнула Бетси.

— Мисс Браун, вы неважно выглядите. Что-то случилось в компании?

— Всего лишь производственное совещание.

— О, — в голосе мотоциклистки зазвучало любопытство. — «Асклепий» ожидают большие перемены?

Бетси насторожилась. Женщина, посланная Кайлом Райдером, уж слишком заинтересовалась ее компанией. Видимо, «Сильвер Сакс» до сих пор не оставлял попыток прибрать к рукам детище Бетси. Ситуация была не слишком приятная — какие бы финансовые передряги ни ожидали компанию, этот проклятый банк все равно вцепится в «Асклепий Индастриз», пусть даже ему и удастся выжать из него лишь жалкие несколько миллионов. А эти средства были необходимы самой Бетси.

— Только в среде персонала, — хладнокровно ответила она. — Некоторые личности слишком расслабились.

— Деньги всех развращают, не так ли?

— Именно. — Женщина с облегчением вздохнула, когда увидела поворачивающее из-за угла такси. — Что ж, мне пора.

— Минутку, мисс Браун!

Такси притормозило возле женщин, и Бетси уже потянула руку к рукоятке дверцы:

— В чем дело?

— У меня к вам предложение от мистера Райдера…

— Нет.

— Погодите, я же еще не объяснила…

— Можете не утруждать себя, мэм. Я прекрасно знаю, чего хочет мистер Райдер — денег. — Бетси все же открыла дверцу машины и, сев внутрь, добавила: — При всем моем уважении к его методам работы с клиентами я отказываюсь от сотрудничества. Доброй ночи.

Она хлопнула дверцей, и машина тронулась с места. Проводив ее взглядом, мотоциклистка едва слышно прошипела:

— Вот сучка.

Раздалась мелодичная трель. Женщина сняла шлем — соломенного цвета волосы скользнули по ее кожаной куртке. Палец, затянутый в черную перчатку, включил наушник:

— Она отказалась, милый.

— Как я и предполагал. — Мужской голос в динамике звучал устало, но женщина понимала, что это не так. Ее собеседник мог позволить себе расслабиться — ведь когда все вокруг смиренно склоняют перед тобой головы, бояться абсолютно нечего. Но работа никогда его не изматывала — такое чувство, как усталость, было ему чуждо.

— Выходит, я зря притащилась в эту дыру?

— Разумеется, нет. У дамочки проблемы с компанией. Она уже наверняка готовится сбежать вместе во всеми средствами.

— Всего несколько миллионов… Это так важно? Я думаю…

— Скажи, кто президент нашего банка? — резко перебил ее мужчина. Мотоциклистка на секунду замялась:

— Ты…

— Правильно, детка. Президент — я. И мне решать и думать, как быть. Тебе необязательно себя этим утруждать. И когда я говорю «необязательно»… — голос в динамике наушника похолодел: — …я имею в виду «не суйся не в свое дело». Ясно?

— Д-да, дорогой… Разумеется. — По ее спине пробежал холод. Он нередко избивал ее во время их страстных игрищ, рвал мясо и кожу с ее тела, когда нервничал, ломал ей руки и обращался с ней как с жалкой тряпкой. Она не протестовала — более того, ей нравились такие игры. Что такое боль для нее? Пустяк, щекотка. Кроме того, ей было ради чего терпеть все это.

— Приезжай сюда, — голос тем временем смягчился. — Я соскучился. Ты ведь тоже ждешь его, верно?

— Мммм… конечно, милый, — медовым голосом ответила она, скользнув рукой по груди и животу и на мгновение задержав ладонь между ног. — Я скоро вернусь.

— Поторапливайся.

Наушник отключился. Шаткой походкой женщина вернулась к мотоциклу и села в седло. Довольно взревевший мотор возбудил ее еще больше.

Сегодня она изнасилует его. Прямо так, на мотоцикле, ворвется в его кабинет, не снимая одежды, оседлает своего мужчину и начнет рвать его дорогой костюм, а вслед за ним кожу и мышцы. Он не будет протестовать — с его регенерацией и бессмертием вообще нет смысла сдерживаться. А потом, когда она его подготовит, то с великим удовольствием попрыгает на его освежеванном мускулистом члене, впитывая в себя его кровь и мощь.

О да, это будет прекрасная ночь.

Облизнувшись от предвкушения, Лилит на полной скорости вырулила на шоссе, ведущее прямо к башне Сильвер Сакс.

* * *

Тату-салон оказался куда дальше, чем предполагала Анна. Она уже успела несколько раз потянуться и присесть на ближайшей скамейке, вытянув усталые ноги.

Что за чертовщина? По ее расчетам, она должна была уже давно оказаться в метро. Неужели «Гиннес» Чесса оказался настолько крепок, что Анна до сих пор не протрезвела?

— НАЙТИ…

Женщина резко остановилась и прислушалась. Никого и ничего. Это уже было странно — в ночное время суток Кондор-авеню буквально расцветала пороками и запретными удовольствиями. Но сейчас было тихо — не гремела музыка из ближайшего стрип-бара, не было зазывал, предлагающих опиум или крэк, не было уличных драк или веселых пьяных оргий. Улица словно вымерла.

— ОПАСНОСТЬ…

Голос напоминал рык зверя, и от него начинали трястись поджилки. Анна огляделась еще раз, но никого постороннего она не обнаружила. Рука сама собой потянулась к револьверу.

— Кто здесь? — спросила она. — Это полиция! Выйдите с поднятыми руками!

Тишина. Анна все же расчехлила оружие и отметила, что руки у нее подрагивают. Плохо дело — так и убить невинного человека по собственной глупости легко…

Позади нее раздались шаги. Анна резко обернулась, целясь в сторону звука. В нескольких ярдах от нее стоял пошатывающийся человек. Женщина выдохнула — это был тот самый пьянчуга с площади.

— Черт! — вырвалось у нее. — Мистер, вы напугали меня!

Мужчина не отвечал — чуть покачиваясь, он стоял на месте, его тяжелый взгляд словно приковал Анну к земле. Та не опускала оружие — какие-то древние, первобытные инстинкты подсказали ей, что дело нечисто.

— Медленно развернитесь и идите прочь, — тихо сказала она. — Выполнять.

Мужчина не отвечал. Он даже не сдвинулся с места, что начало пугать Анну.

— Развернулся и пошел отсюда! — рявкнула она, но голос ее предательски дрогнул. И тут мужчина сделал шаг вперед. Из-за спины показалась его немыслимым образом изогнутая рука. Глаза незнакомца налились кровью, которая начала стекать по его щекам.

— УБИТЬ… — вновь раздался тот же звериный голос, но уже из глотки мужчины. У Анны сперло дыхание — лицо незнакомца буквально на глазах разваливалось на части, словно фарфоровая тарелка. Трещины на лице покрывались черной жидкостью, туловище перекрутилось, а ноги с треском сухого дерева вывернулись, словно у богомола. Трещины на лице раскрылись, обнажая гнилое мясо и треугольные желтоватые клыки.

Анна завизжала. Тварь, появившаяся перед ней, трусцой побежала к женщине, по-прежнему сжимавшей в своих руках револьвер. Зубастый оскал раскрылся еще шире, и до ноздрей Анны дошел смрадный запах. Вонь отрезвила ее, вспышка адреналина пробежала по всему телу женщины.

Она спустила курок, и выстрел из служебного револьвера разнес голову твари в клочки. Тело сделало еще пару шагов, прежде чем кулем шлепнуться прямо к ногам ошарашенной полицейской.

— Господи Иисусе… — прошептала она, наблюдая, как тело в буквальном смысле тает в какой-то смольной жиже. Вдалеке раздался шум, и по ушам вновь ударил тот же голос:

— УБИТЬ СУКУ…

Анна подняла глаза — со стороны площади к ней приближались еще несколько гротескных фигур. Вместо рук у них было нечто, напоминающее огромные тесаки.

Она побежала прочь, не разбирая дороги. Твари бросились следом за ней.

* * *

Зачастую все далеко не такое, каким мы это видим.

В клубе «Осколок», скрывавшемся под невинной вывеской тату-салона на Кондор-авеню, располагался самый настоящий рай для тех, кто брал от жизни все.

Но пускали сюда далеко не каждого. В частности, здесь очень не любили полицию. Оно и понятно — в глубинах «Осколка» посетители свободно курили гашиш и марихуану, угощались крэком или героином, а некоторые занимали целые комнаты для приватных развлечений, и никто не мог сказать, что происходит за закрытыми дверями.

Но за одной из них в эту ночь раздавались женские крики и ругань.

— ДАЙ! — Девушка буквально исходила слюной при виде небольшого пакетика, небрежно покачивающегося в пальцах Данте. Парень расслабленно сидел на диване, запрокинув голову — после вынужденной пробежки от людей Марка у него пошла носом кровь. Все же стычка с Крэйгом и демонами дала о себе знаеготь.

Девушка, спасенная им, потянулась к пакетику с небольшой дозой кокаина, который Данте под шумок стянул у одного из посетителей «Осколка». Парень, которого он обчистил, мог позволить себе еще один день жизни без дури, хотел он того или нет. А самому Данте требовалось расслабиться перед тем, как взяться за дело.

— Отвали, — лениво отозвался он, резко отведя руку прочь от пальцев девушки, потянувшейся за наркотиком, как младенец за соской.

— Ну да-а-ай! — застонала она, ее лицо исказилось в гримасе боли. Данте скептически оглядел ее — в плохо освещенной комнате его новая знакомая выглядела даже привлекательно, если бы не круги под покрасневшими глазами, запах немытого тела и многочисленные язвы по рукам.

— А на хрена? — поинтересовался он, многозначительно покачав пакетиком перед ее лицом. Она уже набрасывалась на него один раз, желая получить дозу, и ему пришлось хорошенько вмазать ей по лицу, чтобы не протягивала руки. Но ее зависимость была на предельной стадии — невзирая на раздувшуюся от удара скулу, девушка продолжала хныкать и просить кокс, которого могло хватить только на одного человека.

— Мое это, — заявил Данте, убирая пакетик в карман. Увидев помрачневший взгляд девушки, он усмехнулся и кивнул на дверь: — Хочешь дозы — иди и попроси у кого-нибудь еще. Уверен, тебе не откажут.

На самом деле ему не хотелось, чтобы она уходила — до сих пор парень не знал ни ее имени, ни ее значения для Чесса и Марка. Вполне можно было бы заставить ее расколоться за кокс, но тогда самому Данте придется мучиться от очередной порции кошмаров, которые заглушались лишь дурью или алкоголем. Да и то, чем больше он старался забыться, тем чаще возвращались кошмары.

Для того, кто видел изнанку города со всеми его тварями, кошмарные сны были бы пустяком. Но только не для Данте. Он часто просыпался в холодном поту, понимая, что его сны с яркими красками мирного пространства с парящими вокруг каменистыми островками и чьим-то голосом, зовущим его по имени — какое-то мудреное послание его же разума. Словно что-то давным-давно забытое пыталось пробиться на поверхность его памяти. Забытое и очень важное.

Но парню не хотелось даже думать о том, чтобы вспомнить что-то. Иногда он задумывался над тем, что чересчур отличается от остальных, что его умения и возможности делают его нечеловеком. А для Данте все то, что не являлось представителем рода человеческого, было адской тварью, паразитирующей на ничего не понимающих людях. Принятие своей непонятной сущности могло означать лишь то, что он и сам — паразит. А этого ему очень не хотелось делать.

Ему хотелось жить нормальной человеческой жизнью. Выживать, бороться за свое место под солнцем, но — жить.

Внезапная тяжесть на животе вырвала его из потока размышлений. Девушка оседлала его, запах ее пота бил прямо в ноздри. Данте поморщился:

— Ты бы помылась.

— Здесь нет душевой.

— А у меня нет респиратора. Слезь - от тебя несет, как от помойки.

— Мария.

— А? — моргнул он. Девушка положила руки ему на плечи и прошептала на ухо:

— Меня зовут Мария.

— Заебись имя. А теперь, Мария, слезь с меня. От тебя действительно воняет.

— Не хочу, — лениво сказала она, и ее язык внезапно коснулся мочки его уха. Данте вздрогнул — прикосновение было приятным.

— На все готова, лишь бы получить дурь? — усмехнулся он и взял ее за подбородок, испытующе глядя в мутные серо-зеленые глаза. В них была неожиданно трезвая осмысленность. Интересная девка… только грязная.

— Ну ладно, — хмыкнул он и обнял Марию за талию. — Держись крепче.

Девушка обхватила его ногами. Вместе со своей ношей Данте вышел из комнаты, свистом подозвал охранника и тихо сказал:

— Обменяй на комнату с душевой.

— Дороже будет.

— Черт, — прошипел парень, одной рукой держа Марию, а другой шаря в кармане плаща. Выудил оттуда мятую купюру в пять долларов. Охранник лишь хмыкнул:

— Уже успел кого-то обокрасть?

— Всего лишь трофей, — пожал плечами парень. — Ну так как? Этого хватит?

Вместо ответа охранник кивком велел Данте идти следом. Они покинули накуренный гремящий от музыки зал, пройдя на второй этаж здания. Там было куда тише и прохладнее.

Охранник толкнул ближайшую обитую кожзамом дверь, предупредив:

— Вода может быть ржавой.

— Сойдет.

Эта комната практически не отличалась от той, из которой Данте вышел несколько минут назад. Разве что в дальнем углу была приоткрыта еще одна небольшая дверь, откуда раздавалось журчание.

— Приехали, — сказал парень, опуская Марию на пол. — Иди, приведи себя в порядок.

— Только вместе с тобой.

Парень недоуменно моргнул. В ответ девушка прижалась к нему, закинув одну ногу ему на бедро:

— Я не хочу быть одна.

— Лучше скажи, что хочешь трахнуться прямо в душевой. Так будет честнее, — в голосе Данте уже сквозило раздражение и нетерпение. — Меня тошнит от этих ванильностей.

— Хочу, — кивнула она, ее ловкие пальцы уже ласкали его спину под плащом. Легкая усмешка тронула губы парня:

— Меня или кокс?

Мария не успела ответить — снаружи раздался звук выстрела и женский визг. По спине Данте пробежал огонь.

— Бля, — пробормотал он, наблюдая, как за окном дома вновь начинают жить своей жизнью — разъезжаться в стороны, вырываться из-под земли, и рассыпаться на части. Приятной тяжести тела Марии он уже не ощущал — его затянуло в Лимбо.

Недолго думая, парень выскочил прямо в окно. Приземлился он удачно — прямо посреди толпы демонов.

— Доброй ночи, ублюдки, — недобро прошипел Данте, доставая меч. — Знаете, что обычно я делаю с теми, кто портит мне планы на вечер?

Демоны и без того были растеряны от внезапно свалившегося к ним на голову парня, так что атаковать или защищаться они попросту не успели — круговой рубящий удар Ребеллиона рассек пополам добрый десяток тварей. Остальных Данте щедро награждал колющими ударами, отсекал части тела, а то и вовсе бил кулаком особо настырных. Через какие-то полминуты демоны неподвижно распростерлись по земле, превращаясь в черную жижу.

— И это все? — Данте пожал плечами, убирая меч за спину. — Хотелось бы верить…

Вдалеке раздался очередной женский крик. И он не принадлежал Марии.

— Какого черта?..

Недолго думая, парень бросился на звук.

* * *

«Господи! Господи! Господи!»

Ноги несли Анну в неизвестном направлении, страх и отчаяние бушевали в крови, а проклятый переулок все никак не заканчивался. Но теперь женщина понимала, что это не из-за похмелья. Какая-то неведомая сила управляла городом, заставляя Анну играть в эти штучки с искривлением пространства.

Толпа тварей сбавила темп, но женщина ощущала, что это ненадолго. Она искала хоть какой-нибудь ночной магазин, или укрытие, или выход на открытое пространство, чтобы унять это адское чувство страха.

Неожиданно здание прямо перед ней резко выехало вперед, преграждая женщине дальнейший путь. Не рассчитав скорости, она ударилась о стену дома.

— О черт!

Вдалеке вновь раздались крики тварей. Анна лихорадочным взглядом оглядывала стены тупика, надеясь найти хоть какую-нибудь лазейку. Слева от нее была узкая щель, в которую Анна вполне могла пролезть.

Не раздумывая, женщина протиснулась в этот закоулок, медленно продвигаясь вперед. Тут в ее голове забилась тревожная мысль о том, что эти чертовы стены могут сойтись, раздавив ее как букашку. Сердце колотилось как сумасшедшее, дыхание участилось… и Анна вывалилась наружу.

Она оказалась в каком-то здании. Судя по всему, это была галерея — тут и там были разбросаны абстрактные картины, кое-где мерцали странного вида статуэтки. В углу приятно зеленела табличка с выбегающим человечком. Анна побежала было к ней, но тут дверь запасного выхода разлетелась в щепки от тяжелого удара снаружи.

Высокая, под два метра ростом, тварь была вооружена двумя длинными широкими тесаками, покрытыми бурыми пятнами. На руках играли огромные мышцы, маленькая голова была покрыта какими-то бурыми наростами. Из-за его спины выскочило несколько тварей поменьше, которые тут же заверещали, увидев Анну. В следующую секунду демоны были рассечены одним из тесаков здоровяка.

Анна рванула прочь по коридору, надеясь найти другой выход. Только не усложняй мне жизнь, думала она, обращаясь неизвестно к кому. Только не делай этого снова…

Коридор резко накренился, спускаясь куда-то вниз. Анна не удержалась на ногах и, упав, покатилась по наклонной в неизвестность. Здоровяк тяжело топал где-то позади, и его шаги приближались.

Прямо перед Анной появилось окно. Она тщетно пыталась цепляться за пол, чтобы не вывалиться из дома, но тело все же врезалось прямо в стекло. Женщина вылетела из окна прямиком в мусорный бак. В голове гудело и звенело, руки не слушались.

Топот приближался.

— Давай же… — прохрипела Анна, пытаясь совладать с тяжестью собственного тела. — Двигайся, ты, кусок дерьма!

Она всем своим весом кинулась на стену мусорного бака, опрокидывая его. Содержимое посыпалось на нее вонючим дождем, но Анне было все равно — она выкатилась из упавшего бака и оказалась у стены, где попыталась подняться на ноги. С трудом встав, она подняла голову — здание, откуда женщина только что вылетела, стояло как обычно, не накренившись и не исказившись.

— Что за черт? — прошептала она, но тут неподалеку раздался знакомый топот. С усилием оттолкнувшись от земли, Анна побежала прочь, но в голове все кружилось, и она не могла набрать скорости. Вильнув в очередной узкий проулок, она трусцой побежала вперед, крепко сжимая в руке револьвер.

Топот звучал прямо позади нее. Женщина надеялась, что тварь не последует за ней в столь узкий проход, но демон взревел и рванулся вперед, ломая плечами стены.

— О Боже!

Она подгоняла себя, пытаясь бежать быстрее, но тело Анны было уже настолько измотано, что ее бег замедлялся, а дыхание стало хриплым и прерывистым. Впереди виднелся очередной тупик, и не было никаких путей отступления.

Конец?..

Анна была на грани. Она понимала, что спасения нет, что сейчас ее нашинкует какая-то неведомая тварь, но ей очень хотелось жить. Или хотя бы достойно защитить свою шкуру.

Она взвела курок и резко развернулась, вскидывая оружие. И тут перед ее глазами откуда-то сверху появилась знакомая фигура в плаще:

— Эй, дамо…

Грянул выстрел.

* * *

Данте успел опрокинуться на спину буквально за доли секунды до того, как пуля, выпущенная из револьвера взъерошенной и обезумевшей от страха женщиной, угодила ему в грудь. Вместо этого кусочек свинца злобно царапнул его по правой скуле, рассекая бровь и направляясь к приближающемуся демону. Пуля угодила в ногу твари, когда-то бывшей Крэйгом — демон взревел и упал на одно колено.

— Охуела, старая дура?! — крикнул парень, тяжело поднимаясь и подбегая к раненому демону. Ребеллион опасно сверкнул над его головой:

— А вот теперь я точно победил тебя, здоровяк.

Одним рубящим ударом Данте рассек тело демона от шеи до паха. Фонтан черной жижи щедро выплеснулся прямо ему в лицо, которое он едва успел прикрыть рукой. Но тварь все еще была жива — отчаянно взревев, она подняла один из тесаков, стремясь обрушить его на Данте.

Раздался женский вопль — Анна, не сразу понявшая, что происходит, увидела струи черной жидкости. Несколько капель попало на ее одежду и руки, которые стали покрываться волдырями. Не помня себя от ужаса, женщина вновь взвела курок револьвера и, продолжая кричать, выпустила в демона все оставшиеся патроны. Очнулась она от щелчков курка пистолета, барабан которого уже был опустошен.

Тварь так и не смогла отомстить — рука с тесаком откинулась назад и вонзилась в стену. Труп демона зашипел и скорчился в черной луже, приобретая человеческие формы.

— Было весело, — пробормотал Данте, убирая меч за спину. Он обернулся к женщине, медленно подошедшей к обезглавленному трупу Крэйга.

— Что это за хрень?.. — тихо прошептала она, ее губы дрожали. Данте заинтересованно смотрел на полицейскую-наркоманку. Как ее вообще вынесло сюда? Она же человек. На его памяти бывали случаи, когда людей выбрасывало в мир демонов совершенно случайно, но итоги всегда были плачевны — несчастные погибали. Но даже такое было редкостью.

— Как вы тут оказались? — спросил он, но тут Анна навела на него пистолет:

— Руки вверх!

— Воу-воу, осторожнее! — парень сделал шаг назад и улыбнулся: — У вас же нет патронов, мэм.

— Зато есть кулаки, — Анна сообразила, ЧЕМУ были свидетелями те несчастные люди из «Голубых ангелов» и бара «Bullseye». Она теперь знала, что именно они видели, и не могла этому поверить. Не могла она и поверить своей удаче — ссыкун из «Диониса» сам попал к ней в руки.

Она медленно обошла Данте так, чтобы они стояли лицом к лицу. Тот с любопытством смотрел на женщину.

— Пойдешь со мной, — железным голосом сказала Анна. Парень приподнял бровь:

— С чего это я должен?

— Я тебя арестовываю, мальчик. По подозрению в многочисленных убийствах.

— А, — кивнул он. — Знаете, этот город шизанутый, но я никогда бы не подумал, что полиция… — последнее слово Данте произнес с некоторой издевкой — будет обвинять меня в убийстве этих ублюдков, — тут он пнул тело Крэйга. — Хотя чего ожидать от идиотов, которые не видят того, что творится вокруг…

— Заткнись, черт побери! — Анна не выдержала и ткнула ствол револьвера ему в грудь. — Ты убил эту гадину при мне! Этого вполне достаточно!

— Да ну? Я в него не стрелял, кстати. У меня и оружия нет, — Данте поднял руки, показывая женщине пустые ладони, Ребеллион за его спиной исчез, словно его и не было. Вдалеке раздался вой полицейских сирен, и парень вновь усмехнулся:

— Если память мне не изменяет, стреляли в этого бедолагу вы, леди. Так что с вас и спрос, а я пошел отсюда.

Он развернулся и сделал шаг прочь, но Анна схватила его за рукав плаща:

— Стой, мать твою!

— Отъебись! — толчок был не особо сильным, но вполне достаточным для того, чтобы Анна отшатнулась и, ударившись затылком о стену, бессознательно сползла вниз. Так ее и нашли полицейские — без сознания, с разряженным револьвером в руке и разрубленным обезглавленным трупом рядом.

* * *

Въедливая старая сука.

Данте равнодушно наблюдал за тем, как легавые оцепили недавнее поле боя с демоном и затащили бабу-полицейскую в одну из машин.

И чего она к нему прицепилась? Ну убил он демонов в баре и клубе — он всегда и везде так делал. С чего вдруг такое внимание к его персоне?

На секунду ему пришла в голову мысль, что эта баба может быть как раз одной из марионеток демонов, призванной найти его. Он знал, что после стольких убийств у тварей наверняка затаился на него зуб, но все же его грызли сомнения. Слишком эта женщина была напугана, оказавшись в Лимбо.

Жертва обстоятельств? Чья-то пешка? Просто злобная неудовлетворенная баба, зациклившаяся на своем гребаном девизе «Служить и защищать»?

К черту.

Глубоко вздохнув, Данте развернулся и побрел прочь по крыше галереи, в которой совсем недавно была Анна Абернати. Спустившись по лестнице, он вернулся в переулок, ведущий к «Осколку». Убедившись, что его никто не заметил, Данте вошел в клуб.

Быстро поднявшись на второй этаж, он без стука вошел в комнату, где на него накинулась Мария:

— Куда ты исчез?!

— Дела, — ответил он, наслаждаясь ее жесткими, жадными поцелуями. Закрыв дверь комнаты, парень отпихнул Марию на диван, быстро снимая плащ.

«Черт, я так устал».

Пакетик с коксом вылетел из кармана куда-то в угол, но ни Данте, ни Мария этого не заметили. Они были слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на какие-то мелочи.

Ему хотелось забыться. Не думать о прошедшем дне, не думать об убитом Чессе, который практически стал ему кем-то вроде друга, не думать о безумной полицейской, которая не пойми как оказалась в Лимбо, не думать о том, сколько крови он пролил на этот раз. Все, что интересовало Данте сейчас — это Мария. Ее тело, посвежевшее после душа, и пахнущее каким-то приятным ароматом, похожим на розы. Ее стоны, когда она изгибалась под его властными жесткими ласками. Ее язык, соревнующийся с его языком в грубости поцелуев.

Парень откинулся на спину, позволяя ей оказаться сверху. Мозолистые пальцы ловко проникли под его майку, скользя по потной груди, играя с его амулетом и гладя линию ребер. Постепенно руки Марии оказались на поясе Данте, медленно расстегивая его джинсы.

— Хватит нежничать! — прорычал он. Девушка лишь усмехнулась:

— Ты помнишь, как издевался надо мной полчаса назад? Как дразнил… — ее рука скользнула на его ширинку. — Как отказывал в помощи?

— Ух… отомстить решила, значит? — Данте ощутил, что брюки ему становятся тесны от стояка.

— Именно. — Пальцы Марии бессовестно гладили его член, выпирающий под джинсами.

— Сука, — поморщился он. Ткань штанов терлась о его плоть, и это было одновременно и больно, и неприятно. За свою недолгую жизнь Данте переспал со множеством девушек, и все возможные способы ласк и игрищ ему были знакомы так же хорошо, как собственные кошмары. На каждый раз он все равно испытывал те же приятные ощущения, которые испытывал бы любой девственник в первую ночь.

Перед всеми остальными у него было явное преимущество в этом плане.

Мария расстегнула его штаны. Чувствуя, как ее теплый и юркий язык щекочет ствол, Данте закинул руки за голову, довольно застонал и начал растворяться в приятных ощущениях. Сейчас он был вымотан, и позволял девчонке творить все, что она хочет. Но парень не терял бдительности — на его памяти были случаи, когда соседка по постели оказывалась очередным демоном, и ее приходилось убивать прямо во время секса. Эта девчонка явно не была одной из адских тварей, но с ней надо было держать ухо востро.

Наслаждаясь ее ласками, Данте мысленно вернулся к разговору с Чессом. Тот сказал, что Мария — весьма хороший способ заработать, да и Марк сказал то же самое. Она что, действительно родственница какого-то богатого ублюдка? Или умеет срать бриллиантами?

Девушка застонала, обхватив руками его ягодицы. От неожиданной приятной боли Данте и сам застонал, потеряв ход мысли. Больная девка. Что-то подсказывало ему, что эта его будущая работка хорошо не закончится.

Да и пошло оно все в задницу. Он привык жить и действовать сегодняшним днем.

Оттолкнув Марию, парень спустил штаны, снял майку и, прижав к себе девушку, шумно засопел, грубо и сильно лаская ее спину. Через несколько секунд ее платье полетело прочь, а сама Мария оказалась вжата в диван телом Данте.

Все произошло быстро, больно и грубо. Как чаще всего у него и получалось. Марии, казалось, это даже нравилось — она царапала ногтями его спину, кусалась, вопила, материлась, но продолжала двигаться с ним в одном ритме, все быстрее и быстрее. И когда парень кончил, выругавшись одним громким смачным «БЛЯ!», внутри него все обрушилось, как карточный домик. Дикая, невероятная усталость накрыла Данте с головой, и он рухнул на Марию — уставший, опустошенный и остывающий. Мысль о том, что девчонка может попросту его убить во сне, пришла слишком поздно — когда парень уже провалился в тяжелый беспробудный сон.

Кошмаров в нем не было.