День рождения Дюсселя.

Воскресенье. Солнечный день.

АННА. Чур, я первая в ванну…. Поберегись, прохожий! У меня горшок.

ПЕТЕР (бурчит). Очень радостно слышать.

АННА (натыкаясь на облако сигаретного дыма). Апчхи! Доброе утро, господин Ван Даан.

Г-Н ВАН ДААН. Осторожней на поворотах.

АННА. Слушаюсь, ваше высокоблагородие!

Г-ЖА ВАН ДААН (выходит на зарядку). Раз-два-три-четыре… Петер, милый, сделай музыку погромче. Слава богу, в воскресенье можно не сидеть тише воды ниже травы. Раз-два-три-четыре… На фабрике никого…

Г-Н ФРАНК. (Петеру; про громкость). Но, по-моему, ты всё-таки переусердствовал.

АННА. Папочка побрился! Дай поцелую.

Г-ЖА ФРАНК. Ванна свободна?

АННА (в проброс). Абсолютно! Чего нельзя сказать о нас. (Целует отца.)

Г-Н ФРАНК. И в другую.

ДЮССЕЛЬ. У меня день рождения, к тому же совпал с воскресеньем… но я всё равно не планирую праздновать. Не те обстоятельства…

АННА. Когда у меня будет муж, я стану заставлять его бриться так же гладко по два раза в день. И каждый раз буду проверять, как он справляется. (Целуя.) Вот так.

Г-Н ФРАНК. Ну, и повезёт же ему!

Г-ЖА ВАН ДААН. Да уж… Раз-два-три-четыре… Знаешь, детка, в юности у меня было море поклонников. Море! И отец мне говорил: «Если молодой человек распустит руки, скажи ему: «Господин, я порядочная женщина!». Тогда он поймет, с кем имеет дело». Я всегда так и поступала. И чего смешного?

ДЮССЕЛЬ (госпоже Ван Даан). Доброе утро.

Г-ЖА ВАН ДААН. Раз-два…. Доброе! три-четыре…

ДЮССЕЛЬ. У меня день рождения, но я не планирую праздновать. Не те обстоятельства… А что у нас на завтрак?

Г-ЖА ВАН ДААН. Горох, сухарики и кофе. Суррогат, разумеется. Раз-два-три-четыре…

АННА. Кто хочет похудеть, добро пожаловать к нам в убежище.

ДЮССЕЛЬ. А на десерт? Вы что не приготовили десерта? Мне сегодня снился тот пирог, что Беп приносила на день рождения Отто.

АННА. Восхитительный пирог с надписью «Конец войне в 44 году!».

ДЮССЕЛЬ. И с яблоками. С яблоками!!!

Г-Н ФРАНК. Ну, тише, тише.

АННА. Пап, мне иногда кажется, что у меня здесь до конца войны все голосовые связки и все мышцы а-тро-фируют-ся.

Г-Н ФРАНК. Красивое слово.

АННА. Выучила по биологии.

МАРГО. Доброе утро.

ДЮССЕЛЬ. У меня день рождения …

Марго кашляет.

Г-ЖА ФРАНК. Дорогая, ты что простудилась?

МАРГО. Нет, ничего, мам.

Г-ЖА ФРАНК. Ох, это от сигарет. Конечно, просто невозможно…

ДЮССЕЛЬ. У меня день рождения. Я, конечно, не планирую праздновать!!..

АННА. Пап, ты сейчас будешь читать своего Диккенса?

Г-Н ФРАНК. Скорей всего, а что?

АННА. Ничего. Просто хорошо. У тебя во время чтения на лбу такая «читательская морщинка» – обожаю! Пап, послушай, я хотела с тобой посоветоваться. Как думаешь, прилично попросить господина Дюсселя, чтоб он хоть на пару часов уступал мне мой столик. Мне же всё-таки надо и заниматься, и писать…

Г-Н ФРАНК. Ну, конечно, попроси. Тем более, (чуть громче; лукаво) у господина Дюсселя день рождения…

ДЮССЕЛЬ. Я не планирую праздновать.

Г-ЖА ВАН ДААН. Да, но поиграть с нами в одну игру вы же можете…

ДЮССЕЛЬ. Поиграть? Августа, мне иногда кажется, даже вы иногда забываете, что я солидный уважаемый человек…

Г-ЖА ФРАНК. И всё-таки. Холодно…

ДЮССЕЛЬ. Вы с ума сошли? Духота!

ПЕТЕР. Нет, очень холодно.

АННА. Можно обморозить нос – поберегитесь! Он вам пригодится. (Отцу; шутливо шёпотом.) В чужие дела совать.

Г-Н ФРАНК (тоже шутливо). Анна-Анна…

Г-ЖА ВАН ДАНН. А теперь, кажется, теплее, правда?

Г-Н ВАН ДААН. Сейчас сгорите с потрохами.

АННА. Теплей!

ПЕТЕР. Ещё теплее.

АННА. Справа жар.

Г-Н ФРАНК. Ещё правее. Да, да, да! Эврика!

ДЮССЕЛЬ. Это что? Это мне? Мне???.. Подарок!

Г-ЖА ФРАНК. Это от жены.

ДЮССЕЛЬ. От жены??

Г-Н ФРАНК. Беп принесла …

ДЮССЕЛЬ. От жены! От моей ненаглядной! Подарок. Лотта, прелесть моя, печенье! Лоточка! Масло, хлеб…

ПЕТЕР. Масло.

ДЮССЕЛЬ. Вот как она меня любит! Коньяк. Коньяк! цветы, апельсины…

ПЕТЕР. Апельсины…

АННА. Господи, мне кажется, у нашего Дюсселя карманы сейчас просто вспухнут!

МАРГО. Сколько же у него карманов??

ДЮССЕЛЬ. Яйца! (Трясёт у уха.) Сырые!

АННА. Тоже в карманы? О, нет.

ПЕТЕР. Слюнки текут!

МАРГО. Неужели он спрячет всё это и не поделится? Невероятный человек. Мы же всё видели.

АННА. А кого это волнует? Господин Дюссель. Я хотела бы вернуться ещё раз к своей просьбе о столике.

ДЮССЕЛЬ. Надо же! И это в день рождения. Так испортить человеку праздник.

АННА. Да я пишу исторический документ! Да сам министр образования Нидерландов выступал по радио, что все свидетельства периода оккупации станут всенародным достоянием.

ДЮССЕЛЬ. Так ты у нас всенародное достояние? Поздравляю. В таком случае, без такой мелочи, как столик, ты легко обойдешься. Считаю вопрос закрытым.

АННА. Превосходный ответ… Как сказала бы госпожа Ван Даан… Достойный пример для всех нас.