Наследницеs

Жизнь Кристины оказа­лась длинной чередой замужеств, разводов, новых браков и новых разводов, не говоря уже о мимолетных увлечени­ях и страстях с первого взгляда. В своем боль­шинстве избранники ее сердца были люди со­всем не бедные: Петрос Гуландрис и Александр Андреанис, если упоми­нать лишь сыновей су­довладельцев. Но пуб­лике больше всего по­нравился один русский по имени Сергей Ивано­вич Каузов, у которого не было ни копейки. Из любви к нему прекрас­ная наследница согласи­лась даже разделить со своей будущей све­кровью двухкомнатную квартиру в окрестностях Москвы. Эта сказочная история интересовала в равной степени и репор­теров светской хроники, и агентов КГБ. Впрочем, длилась она совсем не­долго.

• Еще богаче и... счастливее

В семье Онасисов, жизнь которой двенадцать дол­гих лет оставалась более или менее счастливой, ро­дились двое прекрасных детей-Кристина и Алек­сандр. Теперь, обогатившись приданым жены-ты­сячами мелких судов, укоренившись, благодаря пре­стижу тестя, в мире бизнеса, и подстегиваемый кон­куренцией свояка, Аристотелес мог продолжать рас­ширение созданной им империи.

Онасису было мало, подобно современному По­сейдону, царить на морях, он хотел распространить свои владения в небеса и на берега Средиземного моря. Для завоевания воздушной стихии он создал авиационную компанию под названием «Олнмпик», как его сигары. Что касается побережья, то сначала Аристотелес выбрал Монако и вместе со свояком приобрел престижное «Общество Морских Купа­ний*, намереваясь превратить его в троянского коня для захвата всего Княжества. Но он сразу не пола­дил с принцем Ренье, который нашел грека слиш­ком настырным и вежливо попросил его переехать куда-нибудь в другое место с яхтой, свояком и неф­тедолларами.

Именно таким образом наш миллиардер пришел к осуществлению мечты, тайно лелеемой каждым греком еще со времен Гомера-стать единоличным владельцем острова на Средиземном море.

* Счастливый остров

Конечно, остров своей мечты Онасис нашел именно в Греции. Он назывался Скорпиос и сразу же стал его излюбленным портом приписки. Для плаваний

по широким океанским просторам между своим ма­леньким королевством и тем огромным миром, ко­торый пока еще ему не принадлежал, Аристотелес построил яхту, ослепительно сверкавшую хромом. Это судно, названное «Кристиной», имело экипаж из тридцати человек, длину не менее ста метров и несло в своем обширном чреве две группы сверхско­ростных двигателей, которые могли перемещать его с фантастической быстротой.

Став легендарным миллиардером морей, Онасис теперь получил возможность проводить свое время то на голубых просторах, то на островке, затерян­ном среди «бесчисленных вод», сохраняя в то же время и днем, и ночью телефонную связь с той об­ширной империей, о которой он любил говорить, что там никогда не заходит солнце.

• Фальшивая нота

Аристотелес, Тина и двое их детей счастливо жили на своей яхте, как и полагается Бессмертным Богам, пока в один прекрасный день 1958 г. некая сирена по имени Мария Каллас не явилась усладить их уши своим бель канто. Но поскольку наш миллиар­дер не последовал примеру Улисса, предусмотри­тельно привязавшего себя к мачте, певица с легкос­тью завлекла его в свои сети.

При виде этой соперницы Тина почувствовала, что само небо обрушилось ей на голову. Не менее ревнивая, чем Гера, она впала в ужасный гнев, по­трясший весь Олимп, и яростно искала средство, за­ставившее бы дорого заплатить неверного мужа за ее унижение.

• Месть за месть и еще полмести

Она сразу потребовала развод, моментально полу­чила его и тут же, словно в насмешку, вышла замуж за одного очень родовитого англичанина, близкого родственника самого Уинстона Черчилля. Единст­венное достоинство этого человека состояло в том, что он принес ей титул маркизы Блэндфорд, и ее бывший муж только из-за одного этого мог умереть от ревности!

Тем временем Аристотелес уже несколько пресы­тился чарами оперной дивы с ее нескончаемыми ис­териками и понял, что все еще очень привязан к Тине, которая была не только матерью его детей, но и вообще единственной женщиной, которая много значила в его жизни. От этого досада и обида толь-

ко увеличивались, и он все время придумывал ка­кую-нибудь месть поэффектнее, чтобы смыть нане­сенное ему оскорбление.