Включение.

«Рассмотренные выше механизмы психологической защиты в принципе деструктивны.» (Л.С. Кондратьева (1991 г.) Возможна ли конструктивность в очень нелегком вопросе сохранения человеком своего психологического гомеостаза, когда речь идёт о механизмах психологической защиты? Да, возможна. Разберём конкретную ситуацию. Ребёнка на даче поцарапала бродячая кошка. Легче всего запустить механизм проекции, то есть пнуть эту кошку ногой и сказать: «Какая гадкая киска! Она оцарапала нашего Андрюшеньку!» Но есть и другой вариант: психологически и человечески зрелый отец, помазав зелёнкой оцарапанную ногу сына, говорит ему, что киска его оцарапала, потому что была голодна и обижена. «А давай покормим киску, чтобы она больше никого не царапала!» И двое настоящих мужчин идут кормить бездомное

животное. Вот оно – включение. Естественно, данный механизм в плане его реализации намного больше требует затраты и интеллектуальных, и эмоциональных сил, но в его конструктивности вряд ли кто усомнится.

Вспоминается притча, возраст которой несколько тысячелетий:

– Идущему с прогулки Сократу, окружённому учениками, повстречалась гетера, одетая в прозрачную тунику, подчёркивающую её прекрасные формы. Увидев старого мудреца, она сказала ему: «Вот ты, Сократ, так горд тем, что тебя окружают эти замечательные мальчики, твои ученики. Но задумался ли ты о том, что стоит мне только подмигнуть,

и они пойдут за мной, а ты останешься один?». – «Да, ты права, женщина, ты бесконечно права, – ответил мудрец. – Но суть проблемы в том, что я веду их вверх, а ты – вниз. А ведь давно известно, что дорога вверх намного труднее той, которая ведёт вниз». С этих позиций психозащитные механизмы проекции и переноса есть путь вниз, а включение, на наш взгляд, представляет собой вариант духовного самоусовершенствования, творческого восхождения человека над собою. Интересен малоизвестный факт:

– Почти никого не принимающий и уже гонимый властями А.И. Солженицын уделил, живя тогда в Рязани, необходимое внимание неожиданно, без предупреждения нагрянувшим к нему педагогам Никитиным, которые стали столь известны в будущем своими нетрадиционными подходами к проблемам семейного воспитания. Уже тогда они использовали для нравственного развития своих детей духовную литературу XIX века – поступок по тем временам явно революционный. Будучи хорошим учителем и воспитателем, Солженицын увидел, что в основу их системы положены не принятые в то время понятия о классовых ценностях, а нетленные постулаты нравственности: «Болейте болями друг друга и тако выполните завет мой», – учил Спаситель. Написав глубоко христианский по своей сущности рассказ «Матрёнин двор», то есть,

подойдя к проблеме морали с литературных позиций, Солженицын, естественно, заинтересовался решением её па педагогическом уровне.