Чувствовать Божьим сердцем

Значит, для того, чтобы научиться нежности, мы, жестокосердные люди, должны сперва начать смотреть так, как смотрит Бог. Во-вторых, мы должны быть готовы к тому, чтобы буквально оказаться в «шкуре» другого человека. Мягкосердечные люди обладают естественной склонностью придавать окружающим их людям особое значение, чувствовать то, что чувствуют они. Жестокосердные же люди, напротив, могут взглянуть на человека, которому больно, который сокрушен или расстроен, и сказать: «Кажется, у него проблема». Для них гораздо легче анализировать проблемы других, чем сопереживать вместе с ними.

Несколько лет назад мы с Лайон пошли посмотреть «Выбор Софи», довольно тяжелую психологическую драму, часть сюжетной линии которой происходила в концлагере Второй мировой войны. В тот вечер у меня было очень хорошее настроение. Чувствуя себя словно подросток на свидании с самой красивой девочкой школы, я купил попкорн, обнял жену и уселся поудобнее, приготовившись получить удовольствие.

Фильм подходил к концу, сюжет становился все напряженней. Вот на экране Софи, она держит на руках двоих детей и сейчас ей предстоит принять непростое решение, в результате которого одного из них придется отдать нацистскому офицеру на верную смерть. «Тяжелый фильм, — подумал я в этот момент. — Но что-то он затягивается. Интересно, буфет все еще открыт? Не пойти ли купить еще попкорна». Повернувшись к Лайон, я увидел, что она сотрясается в рыданиях. Я понял, что попкорн откладывается, а Лайон проплакала до конца фильма.

Возвращаясь к машине, я мог без особого труда понять, что сейчас не время для искрометных шуток. Домой мы вернулись в полной тишине, и тут же, не говоря ни слова, легли спать. Я никак не мог понять, что с ней не так, до тех пор пока, через полтора дня, она наконец смогла заставить себя это обсудить. «Я хочу сказать, почему была так расстроена, — сказала она. — Дело все в том, что я представила, как держу Тодда в одной руке, Шауну в другой, и у меня есть всего тридцать секунд на то, чтобы решить, кто из них будет жить, а кто умрет. Мне кажется, что я бы просто не смогла принять такое решение». Лайон не только поставила себя на место Софи. Она буквально влезла в ее «шкуру». На какое-то время она стала Софи.

Со мной этого не произошло. Я просто сидел и со стороны наблюдал за ходом фильма. Кстати говоря, до меня даже не сразу дошло, почему это кино оказало на мою жену такое сильное влияние. Сопереживание является для нас, людей жестокосердных, чем-то неестественным. Мы должны остановиться, подумать и приложить немалые усилия, чтобы попытаться залезть в «шкуру» другого человека. Мы должны прежде спросить себя, что мы будем чувствовать, окажисьв их ситуации.

Что бы мы чувствовали, если бы оказались прикованными к инвалидной коляске, не имея возможности стоять, ходить самостоятельно одеваться, ни даже найти подходящее место в церкви, потому что там нет места для коляски?

Что бы мы чувствовали, если бы нас вдруг уволили, а нам во что бы то ни стало нужно выплачивать кредит за дом, за машину и кормить детей?

Что бы мы чувствовали, будучи черным в белом сообществе, не испытывающем особенной привязанности к меньшинствам?

Что бы мы чувствовали, если бы нам вдруг пришлось развестись, овдоветь, потерять ребенка или близкого родственника?

Что бы мы чувствовали, если бы мы вдруг заболели раком, рассеянным склерозом или СПИДом?

В тот момент, когда мы останавливаемся и уделяем время, чтобы попытаться понять кого-то, чтобы залезть в «шкуру» другого человека, на тех наростах жестокости, которые толстым слоем окружают наше сердце, появляется несколько маленьких трещинок.