Глава 3 - Импровизация

- Итак, что бы вы хотели услышать? - спросил Шон Биггерстаф, мысленно подготавливая себя к самому худшему. Несколько минут назад вся компания дружно решила, что вместо обычного чтения, неплохо бы посмотреть небольшую сценку в исполнении этого актёра. До сих пор Шон умудрялся удачно увиливать от показательных выступлений, но на этот раз отказаться было невозможно - он единственный ещё ни разу не играл для друзей.

- Я бы посмотрел на что-нибудь яростное и агрессивное, - сообщил Паттисон, удобнее устраиваясь в кресле, чтобы насладиться представлением.
- Нет, - Эмма покачала головой, - злость никак не сочетается с нашим милым Шоном. Лучше пусть это будет романтическая сцена с не менее страстным признанием в любви.
- Признанием тебе? - ехидно поинтересовалась Клеменс.
- Почему же мне? - Уотсон посмотрела на француженку. - Меня бы вполне устроило признание и парню.
- Увольте, - Шон натянуто улыбнулся, - сегодня мне меньше всего хочется строить из себя озабоченного капитана школьной команды, который совращает своих игроков.
- А что, это идея, - усмехнулся Редклифф, - а то в последнее время только мой герой перекинулся на спортсменов. Один Флинт чего стоит… Брр…
- Может, стоит бросить жребий? - Предложил Фелтон. - Кто выпадет, тому и будешь угождать. Если Эмма, то подавай ей слезливое признание, а вот если Роберт, тогда будешь кидаться на него с кулаками, вырывать конкуренту Поттера волосы, срываясь на истерику.
- Неплохо, - согласился Шон, - значит, я должен играть или для Эммы, или для Паттисона? Другой альтернативы нет?
- Почему же, - широко улыбнулась Клеменс, - ты всегда можешь сыграть для меня. Я бы тоже не отказалась послушать признание в любви… А Эмма пусть отдыхает, ей прошлого раза должно было за глаза хватить.
- Я с каждым днём всё больше и больше поражаюсь твоему эгоизму, подруга, - рассмеялась Эмма, с теплотой посмотрев на неё.
- Ну почему сразу эгоизму? - шутливо возмутилась Клеменс. - Я просто хочу получить удовольствие от сегодняшнего вечера. Любая девушка обрадуется, услышав признание в любви от парня… а от такого красивого тем более.
- Слышишь, Шон, - Паттисон обратил на себя всеобщее внимание, щёлкнув пальцами, - она назвала тебя красивым! Хотя… во вкусе ей не откажешь, она знает толк в сладких мальчишках, верно, Клем?
- Уймись наконец, - девушка закатила глазки к потолку и, чтобы снять напряжение, запустила руки себе в волосы, слегка помассировав корни.
- Помощь не нужна? - усмехнулся Роберт. - Я хорошо массаж делаю, как раз получишь удовольствие.
- Вот кто рождён для того, чтобы играть озабоченных спортсменов, - Шон лёгким взмахом руки указал на Паттисона, - Я не один заметил, что у него через фразу непристойные предложения пробиваются?
- Спокойно, мы все это заметили, - Эмма протянула Биггерстафу несколько сложенных вчетверо салфеток, - выбирай.
- И что меня ожидает? - поинтересовался Шон, быстро пересчитав белые квадратики. Всего их на стеклянном столике лежало шесть штук. - Если я не ошибаюсь, у кого-то из вас есть двойной шанс выиграть… нас ведь только шестеро.
- Не рассуждай, а выбирай, - Эмма подмигнула юноше и картинно приложила руки к груди, - Я так волнуюсь…
- Избавь нас от мучений, - подыграл Уотсон Дэн, - Не томи.
- Уговорили, - парень глубоко вздохнул и выбрал первую попавшуюся салфетку.
- Ну, что там? - нетерпеливо спросил Дэниэл. - Кому посчастливилось?
- Клеменс, - жалобно протянул парень, - и за что мне такое наказание?
- О! - Паттисон досадливо поморщился. - Вечно ей везёт! В прошлое воскресенье у неё в ногах валялась Эмма, уговаривая свою дорогую Флер не возвращаться во Францию…
- У меня в жизни белая полоса, - Клем лукаво улыбнулась и начала перебирать листы с распечатанным на них текстом, - Сейчас найду хороший фанфик.
- Не стоит, у меня уже есть один, - Шон остановил девушку и показал ей на один из листов на столе. - Пошли.
Парень подал ей руку и помог выбраться с кресла.
- А это обязательно? - Она внимательно посмотрела на него. - Я ведь просто хотела послушать и как следует посмеяться.
- Ты и так всё увидишь, - Шон первый раз за вечер позволил себе широко улыбнуться, - у тебя и место самое лучшее будет… в первом ряду.
- Ну, ладно, - Клеменс с несвойственной ей неуверенностью посмотрела на актёра и вместе с ним подошла к огромному окну, которое обычно служило неплохой декорацией во время их маленьких презентаций.

- Немного поработаю конферансье, - Дэн тоже встал, представительно выпрямился в полный рост, подтянулся и торжественно начал. - Дамы и Господа! Актёры и Актрисы! Вашему вниманию представляется небольшая сцена из рассказа, - на этом месте он остановился, и быстро прочитал название фика, - «Не могу», в исполнении великолепного Шона Биггерстафа и непревзойденной Клеменс Поззи!
Раздались бурные аплодисменты (насколько бурными они могут быть, когда хлопают всего четыре человека) и молодой юноша очень привлекательной наружности начал лицедействовать.

- Я должен тебе кое-что сказать, - Шон посмотрел в глаза стоящей напротив девушке долгим пронзительным взглядом. Его чёткий профиль очень выгодно выделялся на чёрном фоне ночи, которая уже несколько часов назад завоевала всё пространство за окном.
- Что? - тихо спросила Клеменс, недовольная тем, что ей приходится играть без предварительного чтения сценария.
- Молчи, - он медленно взял её руку и неторопливо поднёс к своим губам, чтобы оставить на нежной коже мимолётный поцелуй, - я сам всё скажу.
Клеменс согласно кивнула, поражаясь тому, насколько правдоподобно ведёт себя Шон. Если бы она не знала, что это всего лишь игра, обязательно бы поверила этому, казалось бы, совершенному во всех отношениях парню. Он слишком честно смотрел ей в глаза, слишком уверенно и одновременно ласково, звучал его голос, слишком смело, но в то же время робко, держал он её руку в своей.
- Я люблю тебя, - голосом, полным безысходности, сказал Шон, всё ещё не отрывая взгляда от лица девушки.
- Я… - Клеменс почувствовала непроизвольное желание что-нибудь сказать.
- Нет, - он быстро прижал указательный палец к её губам, - я ведь просил тебя молчать. Неужели ты не выполнишь просьбу уже отчаявшегося от безнадёжной любви юноши?
Она моргнула в знак согласия, задержав веки опущенными чуть дольше, чем этого требовала ситуация. Со стороны могло показаться, что девушке больно слышать каждое слово, которое говорил Биггерстаф. На самом деле она мысленно твердила себе:
«Он слишком хороший актёр, слишком хороший актёр».
- Я понимаю, что не имею права на что-либо надеяться, - Шон глубоко вздохнул, как будто перед прыжком в воду, и продолжил. - Ты слишком божественна, слишком прекрасна, чтобы простой учитель по Квиддичу мог дотрагиваться до тебя, даже дышать с тобой одним воздухом. Вокруг тебя вьются кучи поклонников, готовых на всё ради тебя, готовых преподнести тебе весь мир, если ты этого захочешь. И я готов, но я ничего не могу… У меня нет власти, нет денег, вообще ничего нет, кроме безграничной любви и нежности, которую я готов бросить к твоим ногам по первому зову.
Ты сама не понимаешь, насколько красива и как сильно притягиваешь к себе своей жизнерадостностью и неприступностью. Я не могу ни есть, ни спать, ни работать… Всё о чём я способен думать - это твой звонкий голос, золотые волосы, которые я так люблю, твой грустный взгляд, которым ты одаряешь каждого, кто осмелится посмотреть на тебя… Когда я вижу тебя с другими, во мне борются противоречивые чувства: одни подсказывают умереть на месте от разрыва сердца, а другие пойти и убить любого, кто посмеет хотя бы подумать о тебе!

Шон замолчал. Последние слова он произнёс настолько яростно и горько, что ни у кого не осталось сомнений: он любит, может, не Клеменс, может, даже не девушку, но любит. Любит так сильно, что готов повесить это чувство на каждого, кто первый шагнёт навстречу, лишь бы больше не страдать, не бодрствовать по ночам, изводя себя невесёлыми мыслями.
- И ещё одно, - Шон немного помедлил, наблюдая за странной реакцией Клеменс на всю его речь. Ему только показалось, или в больших глазах появились несколько капель слёз? - Я никогда не прощу себе, если не сделаю это…
Он протянул руку к её лицу и отбросил с него выбившиеся из причёски прядки. Медленно приблизившись, на мгновение замер, но потом всё же дотронулся до её розоватых губ своими. Всего лишь секунду длился этот практически невинный поцелуй, всего лишь за секунду сердце девушки проделало огромный путь от груди до пола, всего лишь на секунду ей показалось, что вот оно, это волнующее чувство, которое заставляет забыть обо всём. Но секунда слишком мало, чтобы понять свои чувства, слишком мало, чтобы разобраться в самом себе…
Шон отстранился от девушки и хотел было повернуться к остальным, чтобы получить свою долю комплиментов и аплодисментов, но Клеменс ему не позволила, потянулась вперёд и прижалась к парню. Вот она, свобода действий, полная независимость, которая творит чудеса даже с самым застенчивым человеком. Губы торопливо исследуют чужие, пытаясь заполнить каждый изгиб, каждую трещинку. Руки жадно прижимают к себе, не давая отодвинуться и прекратить эту сладкую муку. Язык проникает в чужой рот, сметая на своём пути неуверенные губы. И вот, два прелестных тела сливаются в одном, неожиданном, яростном, глубоком поцелуе…

Раздались громкие аплодисменты и восхищённый свист Паттисона, который не переставая щёлкал на своём фотоаппарате новые кадры.
- Отличная импровизация, Клем, - отшутился Шон и, больше не обращая никакого внимания на раскрасневшуюся от жара девушку, вернулся в своё кресло. Блондинке не оставалось ничего другого, кроме как последовать его примеру.
- Это зачем? - спросила она у Роберта, имея в виду цифровую камеру. - Собираешь компромат?
- Ещё бы, - хмыкнул Паттисон, довольно рассматривая на маленьком экране фотографии, - получатся замечательные постеры! Выставлю их на продажу на E-bay.
- Всё шутишь, - Клеменс слабо улыбнулась, - ну, ладно, я пойду, наверное…
- Удачи! - Эмма на прощание обняла подругу. - Ты отлично сыграла. Никогда бы не поверила, что это просто притворство!
- Спасибо, - Клем махнула рукой всем остальным. - Пока!
- Я тебя провожу, - непонятно почему вызвался Шон, - нам ведь всё равно по пути.
- Не надо, - Клеменс покачала головой и задорно улыбнулась, - продолжения этой душещипательной сцены не будет.
- Да нужна ты мне! - равнодушно обронил Шон. - Я просто не хочу один брести сквозь тёмные сады Редклиффа…
- Не знала, что ты темноты боишься, - не преминула воспользоваться ситуацией девушка, начиная язвить.
- Не в этом дело, - он покачал головой, - Мне просто скучно идти одному.
- Ничего, - она легкомысленно махнула рукой, - уверена, что кто-нибудь составит тебе компанию. Чао!
Как только за блондинистым чудом захлопнулась дверь, Биггерстаф поднялся со своего кресла.
- Пожалуй, провожу её до стоянки такси, мало ли что, - объяснил он всем. - Adios!