Часть IV. Реалии

Пробуждение

Меня кто-то толкал в бок, и мне это мешало, ведь я был сонный.

- Проснись! Проснись! – твердил спросонья чей-то голос. – Она уже идет сюда!

Я лениво открыл глаза. Передо мной стояла какая-то женщина. Она была с указкой в руке, и что-то говорила мне на непонятном языке. Я огляделся вокруг. Помещение было похоже на обычный школьный класс. За партами сидели дети, их внимание было направлено на меня. Все слушали, как женщина с указкой что-то мне говорила. Но я не понимал, чего она хочет. Школьник, сидящий рядом со мной за одной партой, сказал мне:

- Она хочет, чтобы ты вышел из класса, и умыл свое лицо, - было сказано мне по-русски.

Я посмотрел на школьника, посмотрел на остальных детей, посмотрел на учительницу. Затем встал, и направился на выход из этого класса.

Это, действительно, была школа. Как я сюда попал? Вокруг ходили дети, которые смотрели на меня, как будто, я был какой-то чужой среди них. Немного пройдя вглубь коридора, я увидел знакомые символы на двух дверях – девушку в юбке и мальчика в костюме. Я зашел в туалетную кабинку, чтобы справить нужду. Закончив это делать, по привычке, подошел к умывальнику, открыл воду и всполоснул лицо водой. Подняв глаза на зеркало, я испугался настолько, что даже отпрыгнул от него на пару шагов. Я был в неописуемом ужасе. Постояв пару минут, не двигаясь, и успокоив себя, я снова приблизился к зеркалу. В моем отражении был я, когда мне было лет 14-15.

- Этого не может быть! – восклицал я сам себе. – Не может быть!

Я стал щупать свое лицо, осматривать свое тело. На мне была одета какая-то детская одежда. Как это возможно?! Я выбежал из туалета, помчался по коридору. В моих глазах все становилось расплывчато, я начинал терять равновесие. Дети смотрели на меня, как на чужака. Что им всем от меня надо? Я упал. Ко мне подбежала та же женщина, которая стояла надо мной с указкой в классе. Вновь она спросила меня о чем-то на непонятном мне языке. Все расплывалось у меня на глазах, и я потерял сознание.

Настоящий дом

Я очнулся в какой-то комнате. С виду она была мне знакомой, но все равно я не мог понять, где я. Из гостиной я слышал голос моей матери, которая с кем-то разговаривала. Разговор не был долгим, после его окончания, я услышал, что входная дверь в квартиру запирается. Через минуту в комнате появилась мама. Увидев, что я пришел в сознание, она расплакалась и начала обнимать меня. Я был в недоумении.

- Что произошло, мама? – спросил я.

- Ты потерял сознание… - сквозь слезы говорила она. – Что с тобой случилось, ты помнишь?

Я смотрел на нее. Она выглядела моложе своих лет. Возможно, она также помолодела, как и я. В эту минуту все это казалось мне каким-то бредом.

- Я шел по коридору, - начал я. – Затем все в моих глазах помутнело, и стало расплывчатым. Последнее, что я помню, что ко мне обращалась какая-то женщина на незнакомом мне языке. После этого, я потерял сознание.

- Если бы ты знал, как я перепугалась! – лепетала она.

- Все уже позади, мама! – продолжал говорить я. – Возможно, я мало пил воды.

- Тебе нужно отдыхать. Я оставлю тебя, поспи немного.

После этих слов, мама вышла из комнаты.

Я проспал несколько часов, проснулся, когда на улице уже стемнело. Вышел в гостиную. Все казалось знакомым – как будто я здесь бывал когда-то. В зеркале напротив, я увидел того же мальчишку, которого видел в туалете в школе. Неужели все это был мой сон? Почему я ничего не помню? Я не мог ответить себе на поставленные вопросы. Часы показывали без двух минут восемь. Я включил телевизор, чтобы посмотреть последние новости. А сам пошел на кухню, чтобы заварить себе чай. “Добрый вечер! Итоговая программа недели. Сегодня воскресенье, 9-го сентября” – послышалось мне из телевизора. Заварив чай, я собирался пойти в гостиную, и когда проходил мимо холодильника, заметил календарь. В календаре были отмечены дни – вероятно, это были рабочие дни мамы, она их отмечала. И тут я обратил внимание на год календаря. Это был 2001-ый год. Кружка вывалилась из рук.

- Не может этого быть! – похолодел я от ужаса.

Помчавшись в свою комнату, я не обнаружил ни нового телефона, ни новейшего музыкального проигрывателя.

- Господи! Этого не может быть! – твердил я сам себе.

Я присел, и пытался успокоиться. Этому всему должно быть какое-то рациональное объяснение. Мне сейчас двадцать пять, но не пятнадцать. Тут я услышал, как кто-то открыл дверь. Я вышел в гостиную, это была мама. Она посмотрела на меня и спросила:

- C тобой все в порядке?

- Не совсем! Какое сегодня число?

- 9-го сентября, - ответила она.

- А год?

- 2001-ый… а что случилось?

- Этого не может быть, - отвечал я. – Сегодня не 9-го сентября 2001-го, а 9-го сентября 2011-го. Я точно это знаю!

Мама подошла ко мне, чтобы меня обнять.

- У тебя опять начались галлюцинации, - сказала она расстроенным голосом.

Какие еще галлюцинации? Я нахожусь в здравом уме, и отдаю себе полный отчет в том, что со мной происходит. Или, я сошел с ума? Что есть реальность и что есть сон? Я запутался окончательно.

- Мама… через два дня случится событие, о котором будут говорить десятилетиями. Это событие изменит политическую ситуацию в мире. Ты должна мне поверить!

Мама ничего в ответ мне не сказала. Только посмотрела на меня печальными глазами. А я и не знал, что мне еще ей сказать. Она мне не верила.

Когда я ложился спать, я слышал, как она кому-то позвонила. Из разговора было понятно, что она собирается вновь отвести меня к какому-то психиатру. Значит, я уже бывал у психиатра? Значит, я, на самом деле, больной. А то, что вокруг меня – это и есть та реальность, в которой я живу? Тогда что я видел в своем сне? Вероятную картину будущего? Это все было невероятным! Чем больше я начинал размышлять о том, что есть правда, а что вымысел, тем больше меня это утомляло. В конце концов, я уснул под утро.

Встреча “старых” друзей

Утром 10-го сентября я проснулся разбитым. Я не выспался, и не хотел идти в школу. Но меня заставила мама. Сделав два бутерброда, я отправился на занятия. Но сейчас они мне казались полной тратой времени. Как будто, я все это уже знал, все это проходил и изучал. Я прекрасно помнил, как я поступал на факультет экономики, как я учился там. Тогда о какой школе сейчас может идти речь, ведь я чувствовал себя развитым не по годам.

Одноклассники встречали меня с опаской. Они помнили, что произошло вчера, и не знали, как ко мне относиться. По их глазам было видно, что они хотели меня о чем-то спросить, но их останавливало то, что они не знали русского языка. И я просто прошел к своей парте, за которой сидел вчера. Через пару минут ко мне подошел мой вчерашний сосед.

- Как дела, Петр? – спросил он.

- Петр? Ты назвал меня Петр? – переспросил я.

- Ты сам мне так представился. Ты забыл, что ли?

Я ничего ему на этот не ответил. Его черты лица мне показались очень знакомыми.

- А как зовут тебя?

- Ты что, забыл? Я – Генрих!

- Генрих?!

Передо мной сидел пятнадцатилетний мальчуган, но я узнал в нем Генриха. Генриха, которому было двадцать пять в моем сне. Мы разговорились с ним, и оказалось, что Дима, которого я также помнил по сновидению, учится с нами в классе, и он – один из лучших друзей Генриха.

Вместе с тем, я до сих пор никак не мог связать события, которые произошли со мной в моем сне. Если то, что я вижу сейчас – это реальность, то какое объяснение может быть дано моему сновидению? Возможные ответы я ожидал услышать от встречи с психиатром, которая была назначена завтра на 8: 30 утра. Я пытался вспомнить, когда произошли теракты 11-го сентября. Я точно помнил, что они были утром. Возможно, около 9-10 часов. И мне было интересно посмотреть на реакцию этого психиатра после того, как он узнал бы, что мое сновидение – это не вымысел, а часть реального будущего, которое будет вершиться.

Все эти мысли пролетали у меня в голове на протяжении всего учебного дня. Закончив школьные занятия, я направился домой. Сев на автобус, я увидел кучерявую девушку с голубыми глазами. Машинально я спросил ее:

- Катя? Это ты?

Девушка только улыбнулась.

- Меня зовут не Катя, а Катрин. Это мое полное имя. Откуда ты меня знаешь? – поинтересовалась она.

Я присел к ней рядом на сиденье.

- Ты не поверишь, - улыбнулся я. – Ты мне приснилась в будущем!

Последующая половина дня прошла еще более интересно. Вечером мы вышли с Катрин на прогулку. Как сильно она мне напоминала ту девушку, с которой я встречался в своем сновидении. Но сейчас это был не сон, это была реальность. И я этому радовался. Радовался, что я вновь ее встретил. Точно также, как это было во сне. Значит, реальность не так уж и плоха, как я думал раньше.

- До завтра? – спросила она возле своего дома

- Конечно! – с энтузиазмом ответил я и поцеловал ее в щечку.

Катрин немного засмущалась, но было видно, что она была польщена моим жестом. И мы разошлись.

Домой я вернулся поздно. И спать лег в бодром состоянии. Ведь следующий день должен был принести мне немало сюрпризов.

Разговор с Финкелем

Утро было солнечным. Я проснулся пораньше. Хорошо позавтракав, я отправился на встречу с психиатром, которая была назначена на 8: 30. В больничном центре нашел кабинет приема, на котором было написано имя – “Доктор Финкель”. Постучавшись, я вошел.

Доктор предложил мне сесть в кресло, которое находилось рядом с его столом. Я присел.

- Меня зовут доктор Финкель, Петр! Твоя мать звонила мне пару дней назад, сетовав на то, что ты опять начал предвидеть какие-то необъяснимые будущие события.

- То есть, вы хотите сказать, что вы не поверите в то, что я собираюсь вам рассказать?

Доктор Финкель надел очки и открыл мою больничную папку.

- Дело в том, Петр, что ты уже не первый раз пытаешься рассказать мне о том, каким ты видишь себя в будущем. Это – всего лишь плод твоего воображения. Ибо само будущее ты строишь себе сам. Ведь ты не из тех, кто верит в предначертанную им судьбу? - спросил меня Финкель.

- Конечно, нет! Я сам кузнец своего счастья. Я всегда это утверждал!

- В таком случае, что ты собираешься мне сейчас рассказать?

- Это может занять очень много времени, доктор…

- А я и не спешу, ведь это – моя работа…

Я сделал глубокий вдох, перед тем, как собирался начать повествовать ему обо всем, что я видел в своем необычном сне. Во время рассказа я обращал на него внимание. На его глаза. Ведь по глазам человека можно определить, верит ли он тебе или нет. Но его глаза выдавали полнейшее спокойствие, как будто, он уже все это слышал, и ничем новым его не удивишь. Я рассказывал ему свою историю, о том, как познакомился с моими друзьями, о том, как я летал с ними в Пермь. Описывал архитектурное строение Перми, все, что помнил. Примерно, через час, мое повествование окончилось.

- Это все? – спокойно спросил Финкель.

Я смотрел на него в недоумении.

- А вас это не убедило? Если вы до сих пор не верите мне, включите телевизор. Сегодня 11-ое сентября 2001-го года – вы увидите, что два американских самолета – рейс 11 авиакомпании American Airlines, и рейс 175 United Airlines врезались в здания Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке, примерно, в 9 часов утра. Сейчас почти 10. Из этого кабинета мы с вами не уходили. Соответственно, я не мог знать всех подробностей. Включите телевизор и посмотрите! И после этого вы скажете мне, здоров я или все выдумываю! – нервно закончил я.

Доктор Финкель никак не прокомментировал то, что я ему сейчас выпалил. Он только вышел из кабинета, и сказал, чтобы я ждал его тут. Я просидел в кабинете, минут десять, пока он не вернулся. Когда он вошел в кабинет, его лицо оставалось таким же спокойным, как и раньше.

- Ну что? – спросил я. – Теперь вы убедились?

Он присел.

- Петр, - начал он. – Я думаю, что нам нужно назначить тебе определенный курс лечения…

- Что?! – прервал его я. – Вы что? Не видели новостей?

- Видел, - спокойно ответил Финкель.

- И что? Что там говорят?

- Ничего… просто ничего… нет никаких террористических атак на Нью-Йорк.

Я выбежал в приемную, чтобы самому увидеть новости. Начал переключать каналы, несмотря на то, что другим посетителями больничного центра это не понравилось. Но ни по одному каналу не было новостей об атаке на ВТЦ. Именно в эту минуту я понял, что я, на самом деле, болен. Я уже не знал, что считать реальностью, а что вымыслом. Во сне было все по-другому, но может, сон и был реальностью? Тогда что же настоящее? Ведь я должен был разбиться, когда прыгал с крыши высокоэтажки. На моих глазах начали наворачиваться слезы. Я думал о том, что уже никогда не смогу быть с Катрин. Тем временем, я обнаружил, как ко мне начали приближаться санитары. Я понял, что они хотят меня схватить и отправить на лечение.

- Я вам так просто не сдамся! – крикнул я, и влепил одному санитару с кулака.

“Мнимые уроки бокса не прошли даром” – подумал я. Увернувшись от неповоротливых санитаров, я помчался прочь на выход из больницы. Было слышно, как кто-то кричал меня остановить, но никто этого не сделал. И через пару минут, я уже оказался вне территории больничного центра.

Финал

Изо всех сил я бежал, не зная куда. Передо мной мелькали сотни людей, лица которых я видел впервые, и вероятно, никогда их больше уже не увижу. Как же мне выйти из ситуации, в которой я оказался? Я бежал и думал. И тут я обнаружил, что оказался около высокоэтажного дома, с крыши которого я прыгал в своем сне. " Это судьба? ” – спросил я сам себя.

Путь наверх был долгим. Во сне мне казалось, что я с братом поднимался на лифте гораздо быстрее. Мне хотелось посмотреть на крышу. Я поднялся до последнего этажа, вбежал по лестнице на крышу. Был яркий солнечный день. Не было никаких терактов 11-го сентября. История была совсем другая.

Я подошел к парапету крыши. Бросил взгляд на окружающий меня город.

- Красивый вид, не правда? – спросил голос сзади.

От испуга, я чуть не сорвался с крыши. Обернулся, передо мной стоял Петр.

- Ты не настоящий!

- Конечно, настоящий! – с бодростью сказал он. – Ведь ты со мной сейчас разговариваешь. Я – часть тебя, брат.

- Тебе нравится играть с моим умом? Нравится? Да? – задавал я однотипные вопросы.

Тот подошел к парапету крыши.

- Я столько раз представлял себе эту сцену. Сцену нашего с тобой спора, брат. Я бы хотел, чтобы все было по-другому. Хотел бы, чтобы ты стал на путь истинный. Хотел, чтобы ты не был алчным и не поддался неправильному учению общества. Но, видимо, это уже не в моих силах.

Я стал немного успокаиваться.

- Я запутался, Петр, - сказал я ему. – Уже не знаю, что считать явью, а что – вымыслом.

Брат достал из кармана диктофон, включил его.

“Я должен верить в тот мир, который создает мой разум. Я должен верить, что мои действия имеют смысл. Я должен верить, что когда… я закрываю глаза… мир не исчезает. А я верю, что мир не исчез? Я верю, что он все еще здесь? Да… нам все нужны воспоминания, чтобы знать, кто мы такие… я – не исключение…”

- Я уже откуда-то это слышал.

- Конечно, слышал, брат, - отвечал Петр. – Эта фраза героя из одного фильма, который ты часто любил пересматривать. Но я не думаю, что сейчас ты вспомнишь, что это за фильм. То, что ты видел во сне – это твои воспоминания. Но воспоминания не прошлого, а будущего.

- Сегодня вторник, 11-ое сентября 2001-го года. Почему не было атак на ВТЦ в Нью-Йорке?

Петр посмотрел на часы.

- Мои часы показывают 15: 00. В Нью-Йорке сейчас 9 часов утра. И атака только началась. Твои предсказания были верны, ты просто забыл про часовые пояса.

- Значит, я не сошел с ума? Значит, все это правда? И я, на самом деле, видел свое будущее?! – переспрашивал я брата с облегчением на душе.

- Да, брат… ты, на самом деле, видел будущее в собственном сновидении…

Меня наполняла внутренняя радость. Меня не направят на лечение!

- Значит, все закончилось?

- Да, брат, это финал, - ответил Петр угрюмо.

Я посмотрел еще раз на панораму города, и вздохнул с облегчением. Я хотел пройти к выходу с крыши, но дорогу мне преградил мой брат.

- Что это значит, Петр? – спросил его я.

Он только вздохнул.

- Ты будешь использовать свои видения в предсказательных целях. Ты разбогатеешь на этом, так как видел будущее через десять лет. Все, чему я тебя учил, коту под хвост. А я этого не допущу.

- Опомнись, брат! У меня есть девушка, у меня есть будущая жизнь. Я хочу ей наслаждаться!

- Помнишь, - продолжал он, - ты говорил, что если человек перестанет верить в свои принципы и идеалы, которые строил десятилетиями, он перестанет существовать, как личность.

- Где это было? Во сне?

- Это неважно, брат. Ты похоронил свою личность под желанием собственного обогащения. Прощай!

Петр резко толкнул меня с крыши. Машинально, я пытался за что-то ухватиться. Но не за что было хвататься. На секунду я подумал, что будут говорить обо мне местные жители? Они будут думать, что у меня, пятнадцатилетнего подростка, были проблемы с психикой, и, поэтому, я спрыгнул с крыши. Но они не узнают правду. Неужели, такова моя судьба?

Открыв глаза, я увидел, как за мои руки держались Катрин и мама. Медбраты бегали вокруг меня, пытаясь спасти мою жизнь. Удивительно, что я еще мог соображать. Или, соображала только моя душа? Я смотрел на моих любимых плачущих женщин и думал, где меня похоронят в этом религиозном государстве? На кладбище или за его оградой? Потому что я – русский. Это показалось мне смешным. Я улыбнулся в последний раз, навсегда закрыв свои веки.