ГЛАВА 21. Поцелуи никогда не были моей сильной стороной

Поцелуи никогда не были моей сильной стороной. Это то, что я делал крайне редко. Но знание того, как чист рот Блэр и как, черт побери, она удивительна на вкус, делает меня немного обезумевшим, стоит моим губам коснуться ее. Я не могу насытиться ею.

Я припал к ее лицу и пожирал ее. Голос в моей голове твердил остановиться. Не пугать или не давить на нее очень сильно, но Господи, я не мог заставить свой рот ослушаться. Корона на ее языке сделала меня голоднее. Вкус пива и лайма на Блэр оказался опасным. Когда она почувствовала штангу на моем языке, то потянула мои волосы на затылке и застонала.

Черт, надо притормозить. Я не мог взять ее возле мойки. Ей нужна кровать и долгая прелюдия. Я не хотел причинить ей боль. Никогда не хотел сделать ей больно. Я немного оторвался от ее губ. Мне нравилось ощущение ее теплое дыхание на своем лице.

- Пойдем со мной наверх. Я хочу показать тебе свою комнату, - улыбка растянулась на моих губах, - И мою постель, - добавил я.

Она кивнула и это все, что мне было нужно. Отпустив ее лицо, я протянул ей руку. Я повел ее наверх. Там не будет никаких правил, которые обеспокоили бы Блэр. Она была на более высоком уровне, выше каких-либо моих правил, которые касались других женщин. Я просто хотел ее.

Потянув ее в свои объятья, я с волнением припал к ее губам, и повел по лестнице. Оглянувшись, когда мы все же поднялись на второй этаж, я увидел румянец на ее щеках, и сломался.

Я всего лишь попробую, твердил я себе, затем прижал ее к ближайшей стене и укусил за нижнюю губу прежде, чем облизать ее и захватить ее рот снова. Она растворилась во мне так легко, и я был почти уверен, что смогу сделать ей хорошо прямо здесь. Я мог бы опуститься на колени и целовать ее между ног, пока она бы не закричала мое имя. Но нет. Нет. Мы сделаем это в моей кровати.

Я оторвал себя от нее и сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

- Еще один лестничный пролет, - сказал я больше себе, нежели ей. Затем, взял ее за руку и повел по коридору к двери ведущий в мою комнату. Я вытащил ключ из кармана. Я никогда не оставлял свою комнату открытой. Мне понравилось держать ее закрытой. Знать, что никто не войдет туда без моего приглашения. Дверь распахнулась, и я шагнул назад и жестом велел Блэр идти. Желание увидеть ее в своей комнате, около своих вещей и разделить, все это, было почти столь же мощным, как и жажда увидеть ее на моей кровати. Голой.

Она остановилась, сделав последний шаг и ахнула. Вид на океан через окна от пола до потолка был тем, во что я влюбился еще ребенком.

- Эта комната - то, почему я попросил маму купить этот дом. Уже в десять лет я понимал, что эта комната была особенной, - Я сказал ей и заключил ее объятья. Мне нравиться, что она может видеть это. Что это впечатлило ее, тоже.

- Это невероятно, - сказала она трепетным голосочком. Это было просто невероятно. Но с ней, здесь, все гораздо более удивительно.

- В тот день я позвонил своему отцу и сказал, что нашел дом, в котором хочу жить. Он перевел маме деньги, и она купила его. Ей понравилось его расположение, так что это дом, в котором мы любим проводить лето. У нее есть свой дом в Атланте, но она предпочитает проводить лето здесь.

- Мне бы никогда не захотелось уезжать отсюда.

Улыбаясь, я поцеловал нежную кожу ее уха и прошептал:

- Да, но ты еще не видела мои квартиры в Вэйл и на Манхеттане.

Но она увидит. Я хочу видеть ее и там, тоже.

Разделять свою личную жизнь и пространство с людьми это то, что я всегда ненавидел и отказывался делать. Но с Блэр я жаждал этого, жажда быть ее частью. Даже если все, что я мог сделать, это держать ее за руку, я хотел делать это здесь, сегодня.

Я повернул ее к двуспальной кровати, которая находилась справа и занимала большую часть той дальней стены.

- А это - моя кровать, - сказал я, держа ее за бедра и плавно направляясь в сторону кровати. Я чувствовал, Блэр напряжена. Говорить об этом и, фактически, стоять у своей кровати, и глазеть на нее, это две совершенно разные вещи. Я хотел ее, хотел больше, чем сделать очередной вдох, но я не могу ее заставить.

-Блэр, если даже все, что мы будем делать это просто лежать, целоваться и вести разговоры, я с этим справлюсь. Я просто хочу, чтобы ты была здесь. Рядом со мной.

Она повернулась назад, чтобы посмотреть на меня.

- На самом деле ты так не думаешь. Я видела тебя в действии, Раш Финли. Ты не приводишь девушек к себе, чтобы просто с ними поболтать.

Ее попытка раздразнить меня не увенчалась успехом. Ее неуверенность в голосе резала меня по живому. Она пришла сюда со мной, думая, что она была просто еще одной из тех девочек, которых я трахал и отправлял домой? Дерьмо. Как я мог слышать это от нее, если, на самом деле, с ней все больше? Гораздо больше. Она имела ввиду другое.

– Блэр, я вообще никогда не привожу сюда девушек.

– В первый вечер, когда я только приехала, ты сказал, что твоя постель занята, - сказала она, хмуро глядя на меня, словно поймала меня на лжи. Черт, она была милой.

– Да, потому что ее занял я. Я не приглашаю девушек в свою спальню. Не хочу, чтобы бессмысленный секс замарал эту комнату. Я люблю это место, - Ответил я, честно. Но я привел ее сюда. Она не понимает, что это значит?

– На следующее утро в доме была девушка. Ты оставил ее в постели, и она пошла, искать тебя в одном белье, - сказала она тихим голосом.

Сумасшедшая девчонка. У нее не было и гребаной мысли, что она значила для меня.

Нуждаясь прикоснуться к ней, я проскользнул рукой под ее рубашку и стал ласкать нежную кожу. Ее дрожь заставила меня улыбнуться.

– До развода наших родителей первая комната справа принадлежала Гранту. Сейчас я использую ее как свою холостяцкую спальню. Туда я и вожу девушек. Не сюда. Сюда я никогда никого не приводил. Ты первая. Ну, один раз в неделю я разрешаю подняться Генриетте. Клянусь, никаких шалостей, она только убирает, - Разъяснил я, усмехаясь.

- Поцелуй меня, пожалуйста, - сказала она, схватила за плечи и припала ко мне в поцелуи, так и не дождавшись от меня ответа.

Это, наверное, самое милое из того, что я когда-либо слышал. Поцелуй меня. Черт, эта девчонка собралась меня погубить. Хочу, чтобы она принадлежала только мне. Ее тело должно знать только меня. Полностью.

Толкнув назад, я уложил ее на кровати и раздвинул ее ноги в стороны, чтобы была возможность находиться между ними, не нарушая самый сладкий поцелуй, который я когда-либо имел. Блэр сжала мою за рубашку своими маленькими кулаками, будто хотела сорвать ее с меня. Если моя девушка хотела, чтобы ее руки покоились на моей груди, я упрощу ей этот чертову задачу.

Я отстранился от нее на достаточное расстояние, чтобы снять с себя рубашку и кинуть её подальше, а потом снова завладел её ртом. Я бы мог целовать её вечность. Я должен быть разорвать одежду на ней, но я позволил ей изучать моё тело. Каждое прикосновение её рук становилось требовательней и смелее. Она гладила меня по рукам, и каждое её прикосновение было мягким, как перышко. Но, когда она начала водить руками по моей груди ей показалось это недостаточным и тогда она задела мои соски я клянусь богом, чуть не кончил, тут же, на месте.

Я также хочу прикасаться к ее соскам. Ее твердые, маленькие розовые соски. Я оторвал рот от нее и расстегнул рубашку, в которую она была одета, и откинул ее прочь. У меня нет терпения играть с ней. Мне нужно ее попробовать. Сейчас же. Когда я отдернул лифчик вниз, обе полные и сочные груди освободились, а я пировал, как голодный человек. Я облизал их только, чтобы услышать ее стон и хныканье, тогда я начать сосать жестче.

Я дрожал и боролся со своим дыханием, когда она вскрикнула от удовольствия, после того, как я прижал свой член к ее нуждающейся киске. Она была опухшей и горячей. Я хотел попробовать ее на вкус. Она была такой сладкой на моих пальцах. Я расстегнул ее юбку и потянул вниз вместе с ее трусиками, удерживая свой взгляд на ее лицо. Если она разнервничается, мне надо будет сбавить темп. Я не хочу напугать ее. Ее губы приоткрылись, она тяжело дышала и наблюдала за моими действиями. Полное доверие в ее глазах раззадорило меня. Я так хотел всего этого.

Я сделал жест, чтобы она села. Она охотно сделала это, и я быстро избавился от рубашки и бюстгальтера, оставив ее мучительно красивое тело обнаженным. Она была вся моей. Это было все мое. Ни один мужчина не касался этого...даже не видел. Черт побери. Эмоции переполняли меня потому, что я получу ее здесь и сейчас.

– Ты голая в моей комнате – это еще прекраснее, чем я думал.… А думал я об этом, поверь, много. Очень много.

Ее глаза пылали, и я улыбнулся про себя. Блэр нравилось, когда я говорил с нею. Она нуждалась в похвале. Конечно, она все сделает. Она была неуверенной в себе. Это было новым для нее. Я хотел убедиться, что она знала, как до смешного идеальной она была. Опрокинув ее назад, я прижал свою пульсирующую эрекцию к ее теперь обнаженной киске.

– Да! Пожалуйста! - вскрикнула она и начала царапать мою спину.

Она была готова к большему. Она начала паниковать, когда поняла, куда я собирался направить свой рот. Она нужна мне горячей и нуждающейся, чтобы впустить меня.

Опускаясь, я поцеловал ее плоский живот и почти голый холмик, который пах чертовски удивительно. Смотря на нее, я удерживал ее пристальный взгляд до тех пор, пока не высунул свой язык и пробежался пирсингом по ее прямо таки опухшему клитору. Крик Блэр заставил мой член пульсировать, когда она начала извиваться и хвататься за простыни.

- Боже, ты такая сладкая, - прошептал я. Я должен привыкнуть к ее вкусу. Святые небеса, как хорошо.

- Раш, пожалуйста, - заскулила она.

Я перестал лизать ее. - Что – пожалуйста, детка? Скажи, чего ты хочешь.

Она покачала головой. Ее глаза были плотно закрыты, как будто она пытается бороться за воздух.

– Я хочу услышать, как ты говоришь это, Блэр, -сказал я ей. Я хотел услышать эти грязные слова, вылетающие из ее рта. Я не должен делать это, но я чертовски хотел слышать их.

- Пожалуйста, лизни меня еще раз, - сказала она, отчаянно всхлипнув.

Черт, это даже лучше, чем я ожидал. Я не был уверен, что продержусь и секунду, как только проникну в нее. Я начал двигать языком около ее щели с чистым наслаждением. Если бы она только догадывалось о той власть надо мной. Я бы дал ее все что угодно. Я могу быть на коленях и между ее ножек, ей хватит только надуть ее симпатичные губки. Я так жаждал этого.

Блэр вздрогнула и закричала мое имя, удерживая мою голову, как будто я мог остановиться. После того, как ей удалось кончить, и она больше не нуждалась во мне, я потянулся за презервативом, ухватив его и разорвал обертку. Ее глаза начали трепетно открываться. Я хотел позволить ей наслаждаться ощущениями подольше, но я не мог. Я должен быть в ней. И это ослабило бы ее боль, ощущение нирваны от ее оргазма, все еще плавающего по ней.

- Презерватив, я должен быть внутри, - шепнул я ей на ухо, когда я расположился между ее ног и направил свой конец ствола к ее теплу.

- Святое дерьмо, ты такая мокрая. Это будет сложно, действительно не скользнуть в тебя. Я собираюсь сделать это помедленней. Я обещаю.

Я не хотел причинить ей боль. Черт, я так хотел, чтобы все прошло хорошо, это был совершенно иной уровень для меня. Блэр не напрягалась, чего я ожидал. Вместо этого, она застонала и двинулась навстречу ко мне, когда я начал двигаться в ней. Ее тело обуздало меня и втягивало в себя, словно присоска. Святые небеса.

- Не двигайся. Пожалуйста, детка, не двигайся, - я умолял ее. Боже, я не могу причинить ей боль, но я так хотел войти в нее полностью. Барьер, который я ожидал, встретил меня и я остановился. Блэр почувствовала это и, наконец, напряглась подо мной.

- Вот и все. Я собираюсь сделать это быстро, когда я буду в тебе полностью, но сейчас я остановлюсь, чтобы ты привыкла ко мне.

Обнимая её за талию, я закрыл глаза, не в силах смотреть на нее. Я не могу контролировать себя, смотря на ее лицо. Контроль. Мне нужен, чертов контроль. Боже, я хочу войти полностью. Одним движением, я через тонкий барьер погрузился в бархат ее тепла, которого я никогда не знал. Хватая ртом воздух, я двинулся дальше. Она должна приспособиться ко мне. Но я хотел двигаться настолько чертовски сильно, я хотел наполнить ее.

- Я в порядке. Я в порядке, - прошептала Блэр.

Заставив свои глаза открыться, я осмотрел ее сверху донизу. Я должен удостовериться, что она говорит это не просто так. Я не мог причинять ей боль и дальше.

- Ты уверена? Потому что, детка, я хочу двигаться чертовски быстро.

Она кивнула, я смотрел ей в лицо, потом отстранился и снова вошел в неё.

- Это больно? - Спросил я, используя каждую частичку силы воли, чтобы быть неподвижным и ждать.

- Нет. Мне нравится, - сказала она с волнением в глазах.

Не уверен, что поверил, но я продолжил двигаться. Мне нужно двигаться. Мой проклятый член призывал меня двигаться. Никогда не чувствовал такого рода удовольствия. Блэр застонала, и сердце ускорилось в моей груди. Черт побери, ей нравится.

- Тебе нравится? - спросил я.

- Да. Это превосходно.

Господи, да. Ей хорошо. Я не должен сдерживаться. Откинув свою голову назад, я испустил стон удовольствия, вырвавшийся из моей груди и начал двигаться внутри ее. Двигаясь взад-вперед в тесноте её лона, я хотел большего. Блэр приподняла бедра и схватила меня за руки, встречая мои толчки. Как, черт возьми, она знала, что надо это сделать?

- Да. Господи, ты невероятная. Такая упругая. Блэр, ты чертовски упругая, - я похвалил ее. Ей нужно знать, как удивительно это было для меня. Она приподняла ноги и обхватила ими меня за талию, открываясь для меня шире. Мое тело погрузилось еще глубже в ее тепло, и я начал дрожать. Я собирался кончить. Я был на пределе. Это было сверх моих сил.

- Ты близко, детка? - спросил я ее. Я хочу, чтобы она кончила со мной.

- Я думаю, - сказала она, задыхаясь, схватившись за мои руки. Я не кончу без нее, черт возьми. Я хочу, чтобы она чувствовала это со мной. Я притиснул руку вниз и коснулся большим пальцем ее клитора. Чувствительный бугорок набух от моего прикосновения.

- Аа! Да, именно там, - Блэр вскрикнула, и ее тело обмякло подо мной.

Не уверен, кричал ли я, но рев вырывался из моей груди, самое эпическое ощущение в моей жизни прошло сквозь мое тело, посылая меня в места о которых я и не догадывался.