Глава 7. - Сольвейг, давай собирайся, домой пора

- Сольвейг, давай собирайся, домой пора. Мне еще надо со своим наблюдателем встретиться. - Аня подгоняла разленившуюся за три дня леди С.

- Зачем тебе знакомиться с наблюдателем?

- Врага надо знать в лицо, - отрезала раздраженная кузина.

Свидания с рыжим драконом в " лечебном заведении" и купания в лагуне оказались лишь одной стороной медали. Подарок Дарьяны имел и вторую, практическую сторону: каждый день в кожу головы брюнетки втирали пахучую мазь, следствием чего стал активный рост иссиня-черных волос и сводящий с ума свербеж. Сольвейг скривилась в очередной раз - Аня слишком рьяно чесала голову. Так и до ран недалеко.

Наблюдатель появился в момент, когда девушки, наконец, расслабились, отправив в белокаменный замок подарки Сюрпена и собственный гардероб. Представший перед Аней дракон отличался от виденных ранее: не выточенный из камня, а вырезанный из дерева, приземистый, хмурый и безразличный в одночасье, молчаливый и сосредоточенный.

- И я рада вас видеть, многоуважаемый, - неприкрытый сарказм. - Как ваше имя?

В ответ тишина.

- Знаете, я тоже не в восторге от подобного решения ваших старших и бесконечно мудрых, но имя вы просто обязаны мне сообщить, иначе придется называть вас по-своему.

В ответ тишина.

- Если вы меня понимаете - кивните головой.

Сдержанный кивок.

- Вы умеете говорить?

Снова кивок.

- Вы не желаете говорить. - догадка подтвердилась новым кивком. - Ну, что ж. Мистер Бодигард. Многоуважаемый Гард. Устраивает вас такое имя?

Многоуважаемый отвел глаза.

- Хорошо, еще несколько моментов. Вам сообщили, что леди под надзором- амагична. - Гард вскинул голову, в глазах промелькнуло сожаление. - Не сказали. Понятно. Так вот, у амагичной леди нет возможности воспользоваться телепортом. Отсюда вытекает следующее: в ваш круг обязанностей входит транспортировка моего бренного тела? Молчите? Тогда спрошу по-другому: вы отнесете меня на своей могучей спине в Кельтию?

Сдержанный и несколько обреченный кивок.

- А мне нравится такое положение вещей. - Аня обернулась к Сольвейг, - молчаливая тень, охранник для леди. Отлично. Тогда Сольвейг, я думаю, мы встретимся с тобой уже завтра. Буду ждать тебя дома.

Блондинка кивнула и исчезла в мареве перехода.

- В добрый путь, - раздалось от двери, Аня от неожиданности дернулась всем телом.

- Никак не ожидала еще раз узреть вас, достопочтенный Саирэ, - путешественница обернулась на голос дракона.

Гард потупил взгляд и незаметно отошел в тень.

- Вы обещали рассказать про... цитирую: о " ризотто", о креветках в томатном соусе, о супе харчо, о говядине с перцем и о борще, в конце-то концов.

- А все очень просто. В доме на столе я оставила несколько листов с описанием приготовления этих и других блюд. Не забывайте про чайную ложку красного перца к каждому блюду. И передавайте привет Америке.

Аня отвернулась, не желая продолжать, махнула вопросительно головой в сторону Гарда, тот вмиг превратился в столб дыма. Аня отвернулась и зажмурилась, ударная волна толкнула в бок. А когда ветер перестал терзать прическу, девушка вновь глянула на дракона и заледенела: ящер был на месте, но совсем не такой, каким ожидался.

Перед ошеломленной девушкой стоял карликовый дракон. Ростом со взрослого коня, с размахом крыльев не больше трех метров, но зато красавец, каких мало: черная блестящая рельефная кожа покрывала тело от бороды до кончика хвоста, отливающие золотом шипы по хребту, три пары длинных рогов, золотые надбровные дуги, сверкающая грудь, словно защищенная доспехами из благородного металла, и золотистый шип прямо на кончике подбородка.

- Да вы словно редкий черный бриллиант в золотой оправе! - Аня по-настоящему восхищалась красотой создания.

Дракон отвернул голову к горизонту, то ли не воспринимая всерьез подаренный комплимент, то ли просто игнорируя девушку.

- Ладно, без комментариев. Вы позволите? - Аня махнула рукой, указывая на спину дракона.

Ящер нарочито медленно подставил крыло, чтобы помочь девушке забраться на спину. Земная в который раз посетовала на долю, обделившую иномирянку, и ограничившую в средствах передвижения, аккуратно ступила на золотое крыло. Дракон качнулся, перебирая лапами, словно скакун в нетерпении, затем, почувствовав, что всадница, наконец, смогла принять удобное положение, взмахнул крыльями и взмыл в воздух.

Аня скривилась от боли - мягкая филейная ее часть была прижата к совершенно не мягким частым шипам. Дальше - хуже: обнаружив себя в поднебесье, девушка ужаснулась холоду и свистопляске ветра в ушах. Началась паника, Аня попыталась достучаться до дракона и объяснить причину беспокойства. Ящер резко пошел на посадку, упал на землю и сбросил брюнетку на землю.

- Что за обращение, черт побери! - Аня сидела на камнях, потирая ушибленные места.

Дракон тем временем перекинулся и, стремительно прыгнув, в мгновение ока оказался подле девушки:

- Я вам не марионетка! - зло шипел дракон.

" Говорящий", - ужаснулась Аня, прикрывая рот рукой, дабы не ляпнуть лишнего. Злой говорящий дракон!

- Я не должен выполнять все прихоти избалованной девчонки! Не должен катать вас на загривке, словно пони! Не должен вообще находиться с вами! - надзиратель рвал и метал.

Аня воспитанно слушала и ждала, пока приступ истерики подойдет к логическому завершению. Выплевывая накопившуюся злость, дракон пинал камни ногой, булыжники размером с половину Ани разлетались, словно мячики. Мужчина рычал, крутился, прыгал и бросался проклятиями.

А когда выговорился, уселся напротив Земной и уставился на девушку, словно первый раз увидел.

- Поговорим? - Аня заглянула в желтые змеиные глаза.

Ящер обреченно кивнул.

- Я не знаю, почему ваши старейшины решили, что мне нужна сидел... наблюдатель. Язык за зубами я держать научилась еще в школе, и вредить самой себе у меня нет никаких резонов.

Дракон непонимающе воззрился на Аню.

- Язык мой - враг мой, - пояснила девушка. - А вас за что наказали?

- Никто не наказывал дали задание. - Аня выразила недоверие сказанному посредством хмыканья. - За то, что я не такой, как все.

Настала очередь девушки вопросительно глядеть.

- Я амагичен.

" Так вот откуда то сожаление во взгляде. Родственные души", - сложив два плюс два, выдали мозги.

- От вас избавились. - Аня подвела черту. - Плохо, когда свои же и отказываются. Или, может, вы думаете выслужиться перед ними?

У дракона запрыгал кадык, лицо превратилось в каменную маску.

- Ну, что ж, милости прошу до нашего шалашу - в компанию обманутых, брошенных и не таких, как все. Как ваше имя?

- Пусть будет Гард.

Аня пожала плечами - не все сразу.

В ближайшей деревеньке удалось раздобыть захудалый тулуп и пуховую косынку, вызвав покупкой немалое удивление. Обратная дорога не высекла даже малую искру энтузиазма, в сравнении с незабываемым полетом на красном драконе. И все потому, что сильнейший напор ветра постоянно норовил стянуть с головы косынку, высушивал губы и не позволял открыть глаза. Путникам приходилось делать остановки, чтобы передохнуть и напиться. Просторов Кельтии парочка достигла уже в полной темноте далеко за полночь.

Аня в очередной раз предложила остановиться на постоялом дворе, Гард в очередной раз проигнорировал просьбу девушки. Ну, и как с этим бороться? Прыгать? Так высоко ж! Бить? Так ведь каменный, гад! Аня уже было смирилась с положением жертвы, как вдруг дракон дернулся всем телом, взревел и встал на дыбы, Аню рвануло назад, руки не удержались, соскользнули с шипов, и девушка стала стремительно падать в бездну.

Свист ветра в ушах перекрывал собственный крик, жизнь мелькала яркими картинками перед глазами, холод снаружи, холод внутри, паника, перехватывающая дыхание, и яростное желание жить - все смешалось в миксере свистопляски. В какой-то момент мозги выдали финальный аккорд, Аня расслабилась и отрешилась от мира. Тем более стал неожиданностью удар в бок: падающий дракон обнаружил пропажу, отсек боль в крыле и понесся наперерез падающей девушке. Взлететь сил уже не было и горе-путешественники слишком быстро планировали к земле. Аня снова ожила, обнаружив себя зажатой между передними лапами и шеей змея. Однако радость была прервана хлестким ударом ветки по лицу - дракон падал. И падал в лес. Планировал над деревьями, снижался, цепляя все больше и больше верхушек. Ветки били девушку по лицу, по рукам, которыми она пыталась закрыться, по болтающимся в воздухе ногам. Аня закричала.

Дракон попытался взмахнуть крыльями, но вышло только хуже: боль ударила ящера, тот сжался в комок, пару раз кувыркнулся и траектория падения стала во сто крат круче. Аня оставалась прижатой к брюху ящера, который, как метеор летел к земле сквозь ельник вперед спиной, оставляя за собой длинный коридор из обломанных веток и поваленных деревьев.

Удар об землю выбил из обоих дух. Последнее, что Аня увидела, перед тем, как провалиться в темноту, было звездное небо, разрисованное неумелым и подвыпившим художником.

Земной снился сон: Аня снова убегала от преследователей, скакала по поляне в поисках зарослей папоротника и все никак не могла найти. Снова сидела на поваленном бревне и чувствовала запах корицы, исходящий от господина в маске. Запах манил, обещал покой и уют, был полным и законченным, не предвещал беды, но и не сулил приключений. А Ане хотелось бешенной скачки или стремительности полета. Полета... Полета... Аня уже летала, совсем недавно... И падала.

Тело непроизвольно дернулось, сметая видения и с силой надавливая на голову. Девушка застонала.

- Все хорошо, хорошо, - кто-то засуетился у изголовья, положил холодную ладошку на лоб. - Уже все хорошо.

- Где... - Аня попыталась заговорить - слова налипли на язык жесткой коркой.

- Дома. Аня, ты дома.

- Мама?

- Нет, не мама. Это я...

И снова пустота. А затем колючий подбородок от мочки уха и до плеча поцарапал кожу. И сильные руки сдавили грудь в объятиях. Аня пыталась открыть глаза, обернуться, чтобы посмотреть на кого-то позади. Но руки держали крепко, не давая пошевелиться, а подбородок уперся в затылок, и только горячее дыхание шевелило волосы на макушке. Земная боялась произнести вслух мужское имя, боялась спросить, где она, почему он рядом. Просто ждала и молчала. А когда собралась уж было силами, он вдруг сильно толкнул ее вперед. Аня закричала.

- Анечка, Аня, пожалуйста, очнись! - голос Сольвейг срывался на крик. - Возвращайся, пожалуйста.

Брюнетка открыла глаза, молча уставилась перед собой, чувствуя, как слезы, бегущие по щекам, оставляют за собой прохладные дорожки.

- Пить, - одними губами попросила брюнетка.

Сольвейг повелительно махнула и, получив в руки чашку с водой, принялась поить больную.

- Что было? - первый вопрос после второй чашки воды.

- Я толком не знаю. Тебя не было два дня. Я искала. Зевс искал. Даже отца подключили бы, но его не было на месте. Потом вас привезли. Крестьяне. В крови, в горячке. Дракон очухался быстро, а ты еще два дня лежала. Он говорит, вас сбили. Вы упали в лес. Дальше не помнит.

- Чем нас сбили?

- Стрелой. Попали в крыло. Люди нашли вас в лесу, перепуганные были. Живого дракона никогда не видели. Он же не мог перекинуться. Без сознания.

- А кто сбил?

- Не знаю. Но Зевс и Гард сейчас этим занимаются. Может, и найдут что-то.

Аня отвела глаза - мыслей не было, сил гонять мозги тоже не было.

- Я посплю.

- Да, да, конечно.

- И пусть Григорий приготовит рыбу. Кушать хочу.

Сольвейг улыбнулась: хочет есть, значит, выздоравливает.

К вечеру подавленное состояние сменилось апатией, а после очередной кружки душистого чая глаза заблестели былым азартом.

- Зевс, Пэйона ко мне, срочно. И наплевать, чем он там занят. Скажи, я при смерти, хочу его в завещание вписать.

Секретарь кивнул и исчез.

Ждать пришлось недолго, как и предсказывала Аня. Господин Пэйон прискакал взмыленный и ошарашенный новостью. Пришел в наигранно дикий восторг, увидев леди Анну в здравии, и разочарованно плюхнулся на диван.

- Спасибо, мэтр, что соизволили, наконец, посетить меня, - Аня язвила, но решила на этот раз спуску не давать. - Мы с вами делаем новую постановку.

Энтузиазма в глазах богемного служителя не добавилось. Аня махнула рукой и из музыкального угла библиотеки послышались скрипы граммофона: по наставлению шефини, Зевс включил фрагмент оперы в исполнении дуэта Трофимова и Рыбниковой и с первых аккордов романса " Я тебя никогда не забуду" вся спесь и раздраженность Пэйона улетучиваются в дымоход.

Дослушав балладу, блондин перевел вопрошающий взгляд на Аню и замер в ожидании условий.

- Сегодня вы свободны. Но завтра с утра я жду вас здесь. Трезвого, чистого, свежего. - мэтр лишь кивал. - Мы ставим эту постановку тут, в Керколди. Один раз. Благотворительно. Потом можете забирать себе в столицу на общих условиях авторства.

Блондин чуть ли руки не потирал от удовольствия.

- В Керколди главную роль сыграю я. И будьте готовы к наплыву людей. У нас с вами две недели, чтобы все подготовить. За эти две недели пройдет массированная рекламная атака. Даже не кампания. Это захотят увидеть и услышать все.

Утро оказалось не таким уж солнечным, как показалось Ане поначалу. По привычке легко перекусив овощами на завтрак, брюнетка отправилась на встречу с богемным блондином. Однако в библиотеке его не застала. Зато объявившаяся без приглашения Сольвейг мило беседовала с замкнутым обычно Зевсом.

- Зевс! Где Пэйон?

- Он...он...

- Ну?!

- Он боится...

- Боится?! Чего?!

- Вашего гнева, по-видимому.

- Леди Сольвейг, вы в курсе происходящего?

Блондинка отрицательно мотнула головой.

- Зевс, бери Гарда... ах, черт! - Аня постучала пальцами по столу. - Тащи его задницу сюда. Скажи, что нет безвыходных ситуаций.

Через пять минут ни капли не похожий на себя, ссутуленный Пэйон сидел напротив Ани и поскуливал.

- То есть какая-то фифа не желает больше быть вашей примой только из-за того, что главная роль в провинции не достанется ей?! Бред! Дура! И вы дурак! Пэйон! Гоните ее в шею! С нашими постановками люди будут идти не на голос, а на шоу!

Блондин затрясся, как осиновый лист. Аня сжалилась:

- Ладно. Сделаем так. Мы с вами устроим поединок. Пусть учит партию, все равно ей петь потом в столице. А когда придет время генеральной репетиции, мы притащим эту курицу сюда и выставим на жюрейский суд высокочтимых господ два варианта исполнения - мой и ее.

Спустя две недели прима императорского театра была разбита в пух и прах оригинальным исполнением арии вторым голосом: Аня пела чувственно, вплетала мелодию каноном. У фифы не было ни малейшего шанса. Зато Пэйон убил двух зайцев одновременно - избавился от крикливой актриски и выдвинул в первые ряды новую приму, естественно, свою любовницу.

Хорошо, Сольвейг не знала про подвиги Пэйона, ведь чувства к другу девства не просто не ослабли, а перешли на новый качественный уровень. И в основном благодаря поездке в Сюрпен.