Глава 3. Хотя процесс упаковки чемоданов и отъезда давно стал привычным, расставание с Кливлендом стоило Рику нервов

Хотя процесс упаковки чемоданов и отъезда давно стал привычным, расставание с Кливлендом стоило Рику нервов. Кто-то пронюхал, что тот снимает квартиру на шестом этаже стекляшки рядом с озером, и когда он проезжал на своем черном «тахо» мимо будки охранника, там уже околачивались два косматых репортера с фотоаппаратами. Рик поставил машину в подземном гараже и, не мешкая, поднялся на лифте. Когда он открыл дверь в квартиру, на кухне надрывался телефон. Сообщение было оставлено приятным мужским голосом, принадлежавшим не кому иному, как Чарли Крею.

Три часа спустя внедорожник был загружен одеждой, клюшками для гольфа и стереоаппаратурой. После тринадцатой поездки вверх и вниз на лифте — Рик их сосчитал — шея и плечи до смерти разболелись. Голову ломило и рвало на части, а обезболивающие почти не приносили облегчения. Нельзя было садиться за руль после стольких лекарств, однако Рик повел машину.

Он уезжал — бежал из съемной квартиры, от хозяйской мебели, расставался с Кливлендом, футбольной командой и ее страшными болельщиками, — отправлялся в неизвестность.

Рик благоразумно подписал договор лишь на шесть месяцев аренды квартиры. После колледжа он не снимал надолго жилье, довольствовался чужой мебелью и научился не обременять себя вещами.

Он пробился сквозь пробки в центре и в последний раз посмотрел в зеркальце на силуэт Кливленда. Прощай, город. Рик поклялся никогда не возвращаться сюда, если, конечно, не придется играть против «Браунс». Но решил не думать о будущем. По крайней мере в течение следующей недели.

Минуя пригороды, Рик признался себе, что Кливленду расставание дается явно легче, чем ему.

Он ехал на запад, в направлении Айовы, и при этом не испытывал ни малейшего энтузиазма — мысль оказаться дома совершенно не прельщала. Из больницы он позвонил родителям всего один раз. Мать спросила его про голову и умоляла больше не играть. Отец поинтересовался, чем он руководствовался, отдавая последний пас.

— Как дела в Давенпорте? — выдавил из себя Рик. Оба понимали, что он имел в виду. Его совершенно не волновало экономическое положение города.

— Не слишком, — ответил отец.

Внимание Рика привлек прогноз погоды. На западе сильные снегопады, в Айове — буран. Испытывая облегчение, он повернул машину и поехал на юг.

Спустя час зазвонил его мобильный. Говорил Арни из Вегаса, и, судя по голосу, его настроение поднялось.

— Ты где, парень?

— Только что покинул Кливленд.

— Ну и слава Богу. Направляешься домой?

— Нет, на юг. Может, заверну во Флориду поиграть в гольф.

— Отличная мысль. Как твоя голова?

— В порядке.

— На мозгах не сказалось? — Арни деланно рассмеялся. Такие приколы Рик слышал сотни раз.

— Остался без мозгов, — ответил он.

— Слушай, малыш, я здесь кое-что накопал. Место в команде, гарантирующее ведущее положение. Очаровательная группа поддержки.

Рик про себя медленно повторил слова агента, уверенный, что неправильно понял сказанное. Викодин размягчил травмированный мозг, он стал тугодумом.

— Выкладывай, — наконец проговорил он.

— Я только что разговаривал с главным тренером «Пантер». Он готов немедленно заключить с тобой контракт, сразу же, не задавая вопросов. Место не денежное, но это все-таки работа. Ты будешь по-прежнему квотербеком, притом ведущим квотербеком! Сделка на мази. Теперь все зависит от тебя.

— «Пантеры»?

— Ты не ослышался. Пармские «Пантеры».

Последовала долгая пауза — Рик пытался освежить свои географические познания. Скорее всего какая-то неизвестная лига, независимая кустовая группа, настолько далекая от НФЛ, что даже говорить об этом смешно. Но вот где эта Парма? Арни что, спятил? Неужели у него на уме аренабол? ^[7]

— Ты хотел сказать «Пантеры» Каролины?

— Сосредоточься, Рик. Пармские «Пантеры».

Рик смутно припоминал, что существовала какая-то Парма в пригородах Кливленда. В голове все путалось.

— Хорошо, Арни. Прости мне мои ушибленные мозги, только скажи, где находится эта Парма?

— В Северной Италии. Примерно в часе езды от Милана.

— А где Милан?

— Тоже в Северной Италии. Я куплю тебе географический атлас. В любом случае…

— Там играют в европейский футбол. Совершенно неправильный спорт.

— Послушай меня. В Европе существуют вполне оформленные лиги. Есть достаточно крупные — в Германии, в Австрии, в Италии. Может получиться забавно. Куда подевался твой вкус к приключениям?

В голове Рика возникла пульсирующая боль, захотелось принять еще одну таблетку. Но он и так достаточно одурманен. Не хватало только свидетельства полиции, что он управлял автомобилем под воздействием наркотических средств. Стоит копу взглянуть в его права и прочитать фамилию, и он тут же наденет на него наручники. Или того хуже — возьмется за дубинку.

— Мне это забавным не кажется.

— Соглашайся, Рик. Устрой себе годичный отпуск, поиграй в Европе, пусть здесь все уляжется. Скажу тебе так, малыш: мне не трудно продолжать звонить, только момент очень неподходящий. Поверь.

— Не хочу даже слушать. Давай поговорим позже. У меня разрывается голова.

— Хорошо, малыш, отдохни. Поговорим на свежую голову. Только действовать следует быстро. Команда в Парме подыскивает себе квотербека. Скоро там начинается сезон, и им срочно требуется игрок. Я хочу сказать, не настолько срочно, чтобы они подписали контракт с любым. Однако…

— Я все понял, Арни. Обсудим это дело позднее.

— Ты слышал о пармезанском сыре?

— Конечно.

— Так вот, его делают именно там. В Парме. Понял?

— Если мне захочется сыра, я отправлюсь в Грин-Бэй, ^[8] — ответил Рик и решил, что, несмотря на лекарство, он весьма остроумен.

— Я забросил удочку в клуб «Пакерс», но в ответ даже не перезвонили.

— Ничего не хочу слушать.

Неподалеку от Мэнсфилда Рик завернул в ресторан рядом с забитой грузовиками стоянкой и заказал картофель фри и коку. Буквы в меню слегка расплывались, но поскольку боль в верхней части спины не давала покоя, он принял еще одну таблетку. В больнице, когда телевизор наконец заработал, он сделал ошибку и посмотрел повтор матча по И-эс-пи-эн. Увидев, как его с силой сбили с ног и он кулем свалился на землю, Рик вздрогнул и съежился.

Два водителя грузовиков за соседним столиком не сводили с него глаз. Как же он не предусмотрел? Следовало надеть кепку и солнечные очки.

Они перешептывались, указывали на него пальцами, и вскоре все взгляды устремились в его сторону. Рику захотелось уйти, но викодин не позволил, помог не принимать близко к сердцу. Рик заказал еще одну порцию картофеля фри и попытался дозвониться родителям. Их либо не было дома, либо они не брали трубку. Он позвонил своему институтскому приятелю в Боку, надеясь, что сможет у него остановиться на несколько дней.

Шоферы грузовиков над чем-то смеялись. Рик старался их не замечать.

На белой салфетке он выводил цифры. Клуб «Браунс» остался ему должен пятьдесят тысяч долларов за матчи серии плей-офф. Он не сомневался, что получит эти деньги. В банке в Давенпорте хранилось сорок тысяч. Благодаря своей перелетной жизни он не обзавелся недвижимостью. Машину брал напрокат за семьсот долларов в месяц. Других капиталов не нажил. Рик вгляделся в цифры и понял, что итог его футбольной карьеры — восемьдесят тысяч долларов.

Оставить спорт с тремя сотрясениями мозга и восемьюдесятью тысячами — не самый худший вариант. Средний срок игры бегущих в НФЛ — три года. А уходят они из команды со всеми мыслимыми травмами ног и полумиллионом зеленых.

Финансовые проблемы Рика стали следствием его неудачных капиталовложений. Он и его товарищ по команде из Айовы задумали скупить все автомойки в Де-Мойне. Последовала тяжба, и его фамилия до сих пор оставалась в списке банковских заемщиков. Еще он владел третью мексиканского ресторана в Форт-Уэрте. Два других владельца, его бывшие друзья, постоянно требовали денег. Когда он в прошлый раз попробовал в этом ресторане буррито, его чуть не стошнило.

Арни спас его от банкротства — иначе газеты бы его не пощадили, — но долги росли неудержимо.

Высокий шофер с необъятным, как пивная бочка, животом приблизился к столику Рика и презрительно усмехнулся. Он выглядел как любой уважающий себя водила: густые короткие бачки, шоферская кепка и приклеившаяся к губе зубочистка.

— Ты ведь Доккери, так?

Долю секунды Рик намеревался это отрицать, но затем решил не обращать внимания.

— Ты просрал игру и сам это знаешь, — громко продолжал шофер. — Облажался в Айове и в Кливленде выступил не лучше.

Сзади кто-то рассмеялся. Его поддержали другие. Один тычок, и эта пивная бочка завопит, катаясь по полу, но Рик расстроился, что такая мысль могла прийти ему в голову. Заголовки — хотя какое ему дело до заголовков? — будут потрясающе броскими. «Доккери подрался с водителями грузовиков». И читатели, разумеется, будут на стороне шоферов. Истинная удача для Чарли Крея.

Рик улыбнулся своей салфетке и прикусил язык.

— Почему бы тебе не отвалить в Денвер? Готов поспорить, тебя там любят. — Смех усилился.

Рик добавил к столбику несколько бессмысленных цифр и притворился, что ничего не слышит. Наконец шофер с самодовольным видом отошел — не каждый день выдается случай высмеять квотербека из НФЛ.

Рик поехал на юг по магистрали И-71 в Колумбус, вотчину команды «Конского каштана».^[9] Там не так уж и давно, прекрасным осенним днем, на глазах ста тысяч болельщиков, он точно, словно хирург, рассек защиту противника, отдав четыре передачи, завершившиеся заносом мяча в зачетную зону. И был признан лучшим игроком недели из «Большой десятки». За этим, разумеется, последовали прочие похвалы. Будущее казалось настолько светлым, что слепило глаза.

Через три часа Рик остановился, чтобы заправиться, и заметил рядом с бензоколонкой новый мотель. Он наездился досыта. Упал на кропать с намерением проспать несколько дней, но тут зазвонил его мобильный телефон.

— Ты сейчас где? — спросил Арни.

— Не знаю. Вроде бы в Лондоне.

— Где?!

— В Лондоне. Это в штате Кентукки.

— Давай поговорим о Парме. — Голос Арни звучал по-деловому твердо. Что-то явно случилось.

— Я полагал, мы договорились обсудить это позднее. — Рик ущипнул себя за нос и медленно вытянул ноги.

— Позднее некуда. Им нужно решение.

— Хорошо. Расскажи мне детали.

— Тебе платят три тысячи евро в течение пяти месяцев плюс к этому предоставляют жилье и машину.

— Что такое евро?

— Европейская валюта. В настоящее время евро на треть дороже доллара.

— Так какова сумма? Что мне предлагают, Арни?

— Примерно четыре тысячи баксов в месяц.

Поскольку цифр было немного, они быстро отпечатались у Рика в голове.

— Если квотербек зарабатывает двадцать тысяч, сколько в таком случае получает лайнмен? ^[10]

— Какая тебе разница? Ты не лайнмен.

— Просто интересно. Ты чего такой ершистый?

— Потому что я трачу на это слишком много времени. У меня есть много других предметов для переговоров. Ты же знаешь, сколько проблем возникает после окончания сезона.

— Ты меня сбрасываешь со счетов, Арни?

— Разумеется, нет. Просто полагаю, что тебе лучше на некоторое время уехать за границу. Как говорится, подзарядить аккумулятор, подлечить мозги. Дай мне время, чтобы я здесь оценил ситуацию и определил размеры ущерба.

Ущерба! Рик попытался сесть, но тело не слушалось. Все кости и мышцы от пояса и выше болели. Если бы Коллинз не проворонил блок, его бы не снесли. Лайнмены — будь они неладны! Дались ему эти лайнмены!

— Так сколько зарабатывают лайнмены?

— Ничего. Лайнмены — итальянцы. Они играют, потому что им нравится футбол.

«Агенты там, должно быть, умирают с голоду», — подумал Рик, глубоко вздохнул и попытался вспомнить, когда в последний раз видел человека, играющего только потому, что ему нравится футбол.

— Двадцать тысяч, — пробормотал он.

— На двадцать тысяч больше того, что ты имеешь теперь, — огрызнулся Арни.

— Спасибо. Я всегда считал, что на тебя можно положиться.

— Послушай, парень, уезжай на годок. Посмотришь Европу. Дай мне время.

— Насколько хорошо там играют в футбол?

— Какое это имеет значение? Ты будешь звездой. Все квотербеки — американцы, но из второстепенных вузовских команд. Им НФЛ и не снилась. «Пантеры» пришли в восторг только от того, что ты согласился подумать над их предложением.

Кто-то еще испытывал восторг от возможности его заполучить. Приятная мысль. Но что он скажет родным и друзьям?

Каким друзьям? На прошлой неделе о нем вспомнили только два старых приятеля.

Арни помолчал, кашлянул и продолжил:

— Есть еще один момент.

По его тону Рик догадался, что ничего хорошего ждать не приходится.

— Выкладывай.

— В котором часу ты уехал сегодня из больницы?

— Не помню. Примерно около девяти.

— Выходит, разминулся с ним в коридоре.

— С кем?

— Со следователем. Одна из участниц группы твоей поддержки беременна и наняла адвокатов, тех еще прощелыг. Они намерены раздуть шумиху, чтобы увидеть свои рожи на страницах газет, и теперь выдвигают нелепые требования.

— Что за девчонка? — спросил Рик и почувствовал, как новая волна боли прокатилась по плечам и шее.

— Некая Тиффани.

— Абсолютная чушь. Она переспала с половиной команды. Почему ей понадобился именно я?

— Ты с ней спал?

— Разумеется. Но только потому, что подошла моя очередь. Если она собирается родить ребенка на миллион долларов, то с какой стати показывает пальцем на меня?

Резонный вопрос из уст самого низкооплачиваемого игрока команды. Арни занял ту же позицию, когда спорил с адвокатами Тиффани.

— Может быть, потому что папочка — именно ты?

— Исключено. Я был осторожен. С ней иначе нельзя.

— Она не сможет предать эту историю огласке до тех пор, пока не предъявит тебе иск. А для того, чтобы предъявить иск, надо сначала тебя найти.

Рик все это знал. С ним такое уже случалось.

— Укроюсь на время во Флориде. Там меня не отыщут.

— Не надейся. Адвокаты этой Тиффани полны решимости. Им нужна шумиха. Ты же знаешь, что существуют способы выследить человека. — Арни помолчал и выложил решающий довод: — Но тебе ничего не смогут предъявить, если ты будешь в Италии.

— Я ни разу не был в Италии.

— Выходит, пришло время.

— Дай мне подумать до утра.

— Нет проблем.

Рик закрыл глаза, но через десять минут проснулся, как от кошмара. Кредитные карточки оставляют след. Автозаправочные станции, мотели, стоянки грузовиков — все это связано в одну обширную информационную сеть. Сведения за долю секунды облетают мир, и нет сомнений, что можно найти кого-нибудь помешанного на компьютерах с мощным процессором, который за хорошее вознаграждение отыщет его и сообщит ищейкам. А те предъявят иск от имени Тиффани об установлении отцовства. За этим последуют новые заголовки в газетах. Утомительная судебная возня.

Рик схватил еще не распакованную сумку и бросился вон из мотеля. Следующий час он вел машину под впечатлением своих мыслей и нашел дыру, где сдавали дешевые номера за наличные — можно на час, можно на ночь. Рухнул на пыльный матрас, вскоре крепко уснул и, громко похрапывая, видел сон про «падающие башни» и римские развалины.