Испытание расцветом

Вы знаете, самые трудные времена для Синтона наступили тогда, когда Синтон расцвел. По крайней мере, именно тогда и только после этого у меня появились серьезные разногласия с моими коллегами, моими же бывшими учениками, а ныне — ведущими Синтона. В чем дело?

Живя только на свои, Синтон долгие был небольшим и скромным Клубом. Сто-двести человек синтоновцев, пара-тройка ведущих, весь Синтон держался на одном Козлове и его можно было окинуть одним взглядом. Мы жили одной семьей и все было хорошо.

· Хотя, может быть, и бедновато.

То есть в семье зарабатывал один папа, и домочадцы его более или менее благодарно слушались. Потому что без папы им жить было бы голодно, и раз папина работа хлеб в дом приносит, значит — папа прав. Для домочадцев самих не всегда очевидно, что папа прав потому, что кормит. Приятней попереживать именно чувство сопричастности к папиному внутреннему миру, соглашаться с ним не за хлеб, а за идею (а хлеб как бы сам собой). Но дети растут. И даже — учатся зарабатывать. (Сначала у папы).

В Клубе появлялись новые перспективные ведущие, и каждому из них мы вместе радовались. Сказать, что я с кем-нибудь занимался воспитательной работой, было бы неправдой: я просто давал каждому расти, почему-то веря, что каждый разделяет мои, то есть синтоновские ценности, что каждому процветание Клуба дороже процветания личного,

· Повторю: делить было особо нечего. Да и некому: был Козлов и были ведущие при нем. Но и только.

То есть был Козлов, и были другие, которые — тоже были Козлов, потому что чувствовали себя сопричастными. (Почему — смотри выше). И пока они были Козлов, благо Козлова (который Синтон), было и их благом. Но семья оказалась хорошей, и люди в ней росли.

А потом ведущие стали личностями. Ведущие — выросли. У них появились собственные программы, программы приобрели популярность, ведущие приобрели — имя. У них появились свои люди, своя территория и своя идеология.

· Как вы догадываетесь, в Синтоне иметь свою идеологию никогда не запрещалось.

Во многом, кстати, именно потому, что долгое время никому такая — уж совсем своя идеология и в голову не приходила. Во-первых, это же Синтон, где есть Козлов. А что у вас? Ну-у, это несерезно. Во-вторых, зачем людям другая, если до поры кормила их именно эта? Ну, и наконец, до недавнего времени такая — своя, ценная именно тем, что она НЕ синтоновская, идеология не была нужна ведущим в клубе, потому что она не была им — выгодна. Пока благо клуба было их, ведущих в клубе, благом. А потом, когда настала пора эмансипации, своя идеология оказалась очень даже насущной. И она — появилась. Спрос рождает предложение.

Итак, московский Синтон расцвел, стал большим и многоликим: не каждый синтоновец сходу назовет сразу всех ведущих, а чтобы пройти все их программы, не каждый сокол долетит до середины Днепра. В общем, ай да мы!

· Ура! Классно! Здорово!

Но я вижу и другое: Синтон начинает все более и более напоминать раздробленные феодальные княжества, где каждый ведущий, как удельный правитель замкнулся в своих границах и подозрительно смотрит на своих соседей: нападут? Не нападут?

· Ну ладно, не нападут.

Дети выросли, и у папы-князя сначала просят, а потом и требуют — удел. А если папа не реагирует достаточно быстро, то папа уже и не папа вовсе, а тот, кто мне мешает — развиваться. Да?

Но очевидно, что каждый ведущий живет сам по себе: самореализуется.

Каждый ведущий знает, что в его цикле занятий его куски очень сильные, эффектные, результативные, а есть — ну, так, скорее проходные, стоящие просто потому, что-то здесь стоять должно, а ничего лучше нету. Точнее, у тебя нет, у твоего коллеги-то есть, но разве он даст? Его кусок — это его кусок, и просто так, то есть просто ради дела, ради народа синтоновского — с тобой никто не поделится.

· Ну, можно устраивать обмен, можно пытаться выкупить — но в реальности проще не хлопотать и работать, как работается.

На мой взгляд, это не Синтон. В Синтоне есть и должно быть общее методическое пространство, когда нет моих наработок, нет твоих, есть методики наши, синтоновские, и мы из них делаем курсы не авторские, то есть твои или мои, а такие, какие нужны людям.

· Организуем такой маленький коммунизм.

В феодальном княжестве каждый ведущий работает на себя и борется за себя: тянет на себя рекламное одеяло, бьется за лучшее место и время тренинга, а потом, раскрутив свой тренинг, создав ему имидж — по возможности делает свой тренинг подороже. Неправда, что дорогой тренинг народ отпугивает: многих как раз высокая цена и привлекает.

· Как гарантия качества, как вызов тебе, как момент престижа…

Не всегда дорогой тренинг будет лучше кормить ведущего (дополнительные расходы на рекламу, на помощников, на маечки, фенечки…), но очевидно, что свой престиж такой ведущий повышает.

· Ведущий становится известным и толстым.

Повторю: не в деньгах дело. Дело в выборе: или мы строим каждый свой отдельный домик для себя, деля между собой участки и споря, чьи тут кирпичи, или одной командой строим эдакое здание Университета. Очевидно, что, работая в рамках Синтон-программы, ты не сделаешь себе имя. Ты сделаешь людям классный тренинг, но останешься одним из — одним из тех каменщиков, который строил главное здание города. Наш Университет. А если ты выйдешь из рядов каменщиков и рядом со строгим Университетом начнешь строить крутое Казино, имя ты себе обеспечишь. Ну и деньги, естественно.

· А что, все в рамках закона!

Неправда, что кто-либо из синтоновских ведущих ставит заработок денег на первое место. Но правда, что хорошие деньги иметь приятно, и это — мотивирует.

· Бывает, что и хорошо мотивирует. А называется это благообразно: достойная оплата за профессиональную работу.

И вот я и думаю: может, лучше меньше, да лучше? Нужно ли Синтону быть таким большим, становясь таким разным? Становясь — таким? В Синтоне выросли сильные, классные, высокопрофессионально работающие ведущие — этим можно гордиться, но если кто-то из них начинает работать не по-синтоновски, может, пусть он работает вне Синтона?

Трудный вопрос. Это — размышление, а не решение, как и эта главка — не ответ на вопрос, а скорее, только постановка вопроса. Вообще: история эта еще не закончена, пусть не будет закончена и эта главка.

· Пусть Синтон думает, как пережить свой расцвет…

Если метафору семьи продолжить, то можно предположить время, когда дети удостоверятся, что они могут сами, и перспектива работать вместе их уже не будет пугать, как угроза их Актуальной Самости. Только надо, чтобы хоть самые тонкие ниточки сохранились — память, что мы все-таки из одной семьи. И тот дядя, сравнение с которым нам так важно, а если не в нашу пользу, то это он виноват — что этот дядя все-таки тот самый, хотя и постаревший папа.