Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Глава 5 2 страница. — Ниоба в состоянии есть сама






— Ниоба в состоянии есть сама! – резко бросила я Игрру.

— Она раненая! – возразил он. – Я врач и обязан заботиться. Ты же сама велела!

От взглядов, устремленных на меня, я ощутила, как задымилась кожа. «Бунт! – подумала. – Немедленный! Сначала проспала сарм, теперь передала Игрра сестре. И зачем мы наткнулись на этих пришлых?»

— Отойдем! – сказала я Игрру.

Он встал и пошел за мной.

— Прекрати! – потребовала я, когда мы отдалились.

— Почему? – Он сделал невинное лицо.

— Девочки передерутся. Ниоба – моя родственница. Наши матери – сестры. Все подумают, что я тебя ей отдала.

— А не надо было! – заметил он.

— Игрр! – я прижала руки к груди. – Прошу!

— Мы снова спим вместе?

— Нет! – отрезала я.

— Тогда и я говорю: «Нет!»

— Ты не понимаешь! – взмолилась я. – Мне этого не простят. В турме тридцать воинов, и каждая тебя хочет.

— А я не переходящий приз, чтобы ходить по рукам! – хмыкнул он.

— Неужели ты этого не желаешь? – удивилась я. – Такие красивые девочки!

— Только с тобой! – отрезал он. – Как? Договорились?

Я покачала головой и вернулась к костру. Там, присев, быстро перекусила. Игрр явился следом. К счастью Ниоба успела позавтракать, поэтому сцена кормления не повторилась. Игорь поел сам, после чего, взяв Ниобу на руки, отнес в повозку. Там, видимо, попросил крупного пришлого по имени Ольг уступить место, потому что тот встал и перебрался к мальчикам.

Когда турма двинулась в путь, каждый из девочек могла наблюдать: пришлый и Ниоба лежат, обнявшись, и о чем-то мило беседуют. С седла-то видно далеко. Я почувствовала, как почва уходит из-под ног. Подозвав декурионов, я отъехала с ними в сторону.

— Это он нарочно! – объяснила нахмуренным девочкам. – Притворяется.

— Почему? – спросила Лола.

— Вчера я не пустила его к себе.

— А он хотел этого?

— Он и сейчас хочет! – вздохнула я.

— А ты?

— Ты знаешь тех, кто его не желает? – разозлилась я.

— Нет! – покачала головой Лола. – Но раз так, забирай!

— Что? – удивилась я.

— Ты могла забрать его сразу! – пожала плечами Лола. – Никто бы не пикнул – ты старший декурион. Но ты поступила честно, и все это видели. Девочкам мы объясним.

— Спасибо! – поблагодарила я.

— Не стоит! – улыбнулась Лола. – Ты водишь турму три года, и у нас нет убитых. Ты треспарта, но не заносишься, как другие, и делишь с нами горе и радость. Игрр не случайно выбрал тебя. Пусть лучше он будет с тобой, чем девочки примутся выяснять, кому он достанется.

— Остальные пришлые должны спать с нами! – вмешалась Калисса. – До Рома нужно успеть каждой!

— Не получится! – прикинула я. – Если, конечно, не в каждую ночь.

— Пусть будет по правилам! – возразила Лола. – Не то обозлим их, и они совсем откажутся. Сделаем лучше – свернем на объездную дорогу.

— Как объясним это в Роме?

— Нападения сарм мало? – усмехнулась Лола. – Что может быть важнее жизни пришлых? Объездной путь дольше, но безопаснее. Если доставим мужчин в сохранности, не упрекнут.

— Пожалуй! – согласилась я.

Вернувшись к повозке, я кивнула Игрру:

— Надо поговорить!

Он оставил Ниобу и забрался в седло.

— Я согласна! – сказала я, когда мы отъехали. Он заулыбался. – При одном условии, – добавила я жестко. – Твои друзья будут спать с девочками!

— Так они не отказывались! – пожал он плечами.

— Ты не понял, – возразила я. – Со всеми, по очереди и через ночь.

— Почему «через»?

— Так нужно!

Он внимательно посмотрел на меня.

— Это как-то связано с нашими контрактами?

— Да! – призналась я. Чего уж теперь?

— Мы можем и сверхурочно, – улыбнулся он. – Не мешки же носить.

— Как знаешь! – не стала я возражать. Если он сам предлагает…

Игорь ускакал к пришлым, а я вернулась к Лоле с Калиссой. Услыхав о предложении Игрра, те заулыбались.

— Как будем делить? – спросила я.

— У нас три декурии и трое пришлых, – пожала плечами Кларисса. – Проще простого. Степа забираю я, Лола возьмет Алекса, а Ольг достанется твоим девочкам. Дальше – по жребию.

«В котором вы тоже участвуете! – подумала я. – Потому и выбрали своих мальчиков. Ладно, не мое дело…»

— С одним условием. Те, у кого Дни, без очереди!

Декурионы, не сговариваясь, кивнули. Дни – это святое…

* * *

Игорь, вернувшись, сообщил о разговоре спутникам.

— Что за фигня? – спросил Олег. – Ничего не понимаю! Нет, я не против, конечно, девчонки они хорошие, но почему со всеми?

— Потому что это редкая возможность. Ты что, не видишь? С тех пор, как мы здесь, вокруг ни одного мужчины. Девчонки над нами трясутся. Вита чуть не убила меня за то, что полезли к сармам. Думаю, пострадай мы, ей бы не поздоровилось. Словом, мужики у них в дефиците, и они хотят этим воспользоваться.

— А если забеременеют? – спросил Леша. – Алименты не заставят платить?

— Ой! – Олег всплеснул руками и повалился на мешки. – Ой, не могу! Алименты… Они же про них не знают. Первобытные люди!

— Античные, – поправил Игорь.

— Какой хрен разница! – не согласился Олег. – Теперь все ясно. Поможем нуждающимся? – он подмигнул братьям.

Те покраснели.

— А ты? – спросил Олег Игоря.

— Не участвую.

— Запал на Виту?

Игорь кивнул.

— Она симпатичная! – согласился Олег. – Особенно после того, как ты ей глаз починил. А с той малой ты специально выделывался? Виту хотел позлить?

— Ага! – кивнул Игорь. – Спать со мной отказывалась. Пихала к другим.

— Правильно сделал! – одобрил Игорь. – С ними так и надо – на ревность бить. Только осторожно. Еще зарежет!

— Не посмеет.

— Кто знает? – не согласился Олег. – Была у меня одна. С ножом кидалась, когда с другой видела. А потом пристала: женись! Как жениться, если ей сорок, а мне двадцать три? Ее дочке шестнадцать!

— Зачем такую выбрал? – удивился Игорь.

— А кому я нужен без денег? – вздохнул Олег. – Бабы, они богатых любят. А эта сама подлезла. Я же не знал, что она психованная.

— Сбежал? – спросил Игорь.

Олег кивнул.

— Потихоньку. Сказал, что к ребятам в гараж иду. Она что-то почуяла, проводила. Только сумка моя была уже там – с утра занес. Ребята припрятали. Она увидела, что в гараже мужики, а баб не имеется, и слиняла. Я за сумку – и на вокзал! Как думаешь, с Аурелией мне разрешат?

— После остальных! – сказал Игорь.

— Тогда выбирать не буду! – заявил Олег. – Пусть сами решают! Ох, и оттянемся! – Он ухмыльнулся. – Так, пацаны?

Братья кивнули и снова покраснели.

— Договорились! – сказал Игорь и поспешил к Виталии. Та обрадовано заулыбалась, и скоро новость облетела турму. Воины повеселели и с криками стали носиться вокруг повозок, скаля зубы. Одна Ниоба грустила. Но это никого не интересовало.

Виталия, «дикая кошка». Прирученная

Вечером Игорь пек блины. Тесто он приготовил заранее. На стоянке поставил глинные сковороды на угли, выждал, пока те прогреются, и смазал каждую салом. Над лагерем поплыл дух жареного. Игорь плеснул в сковородки по ложке теста, разровнял и стал ждать. Сбившиеся вокруг девочки напряженно ждали. Выждав, Игорь ножом перевернул блины, подождал, пока они пропекутся снизу, затем сбросил в миску. После чего оторвал от одного блина кусочек и бросил в рот.

— Как? – не утерпела я.

— Не получились! – вздохнул он. – Вкус не тот. Мука грубого помола, закваска вместо дрожжей, молока нет…

— Дай! – попросила я.

Он оторвал кусочек мне. Я прожевала. Замечательно! Что ему не нравится? Вкусная лепешка! Горячая, свежая и нежная. Я не замедлила это сказать.

— Да? – удивился он. – Ну, если понравилось…

Дальше он работал, не разгибаясь. Мазал сковородки куском сала, плескал в них тесто, ровнял, переворачивал… Готовые лепешки летели в миску. Как только их набиралась стопка, миску немедленно уносили. Когда тесто кончилось, он разогнулся и с удивлением глянул на опустевшую миску.

— Не осталось! – виновато сказала я. – Прости! Не усмотрела.

— Я каши поем! – успокоил он. – Она-то хоть есть?

— Сколько угодно! – засмеялась я. – Все лепешки хватали. Я сама съела три. Вкусно!

— Буду кормить вас блинами! – пообещал он. – Каждый день! К концу пути располнеете так, что на лошадь не влезезете!

Я засмеялась. Что-что, а полнота «кошке» не грозит. На мгновение прильнув к его плечу, я вскочила и побежала за кашей. Посты в тот вечер я проверила наспех. С трудом сдерживаясь, я неспешно подошла в своей палатке и нырнула внутрь. Игрр ожидал меня. Нет, я не буду об этом рассказывать!..

Наутро Игрр проведал Ниобу. Сняв повязку, осмотрел раны, покосился на меня, а затем принялся ощупывать ее всю – с головы до пальчиков ног. Ниобе это, конечно, понравилось. Мерзавка охотно подставляла тело рукам Игрра, а тот вдруг стащил с нее штаны, после чего стал трогать и рассматривать то, что «кошки» под ними прячут. Меня затрясло. Это зачем? Стрела угодила Ниобе в плечо, а не между ног! Это я и высказала Игрру, когда мы отошли.

— Я медикус, – сказал он. – Мне интересно, чем вы отличаетесь от наших женщин.

— И чем?

— Чтобы точнее узнать, нужно осмотреть других.

— Только попробуй! – прошипела я.

— Ревнуешь? – улыбнулся он.

Я? Ревную? Да что он себе возомнил! Я гордо подняла голову и пошла к лошади. Турма выстраивалась в колонну, следовало присмотреть.

Когда мы тронулись в путь, Игрр подъехал ко мне. Я приняла независимый вид. Пусть только заикнется об осмотре!

— Почему раны Ниобы заживают так быстро? – спросил он. – У нее нет воспаления и жара. У тебя после операции – тоже. Это особенность вашего организма?

От неожиданности я не нашлась, что сказать. Достала из сумки мешочек и протянула ему.

— Что это?

— Горный воск. Его находят сармы. Это трофей. Если пожевать кусочек, раны не воспаляются и быстро заживают.

Он взял воск, лизнул, после чего, откусив чуточку, пожевал.

— Никогда не слышал о таком лекарстве, – сказал, возвращая мешочек.

— Оно очень редкое и дорогое. Нам повезло, что воск обнаружился в сумках сарм. В Роме он стоит больших денег.

«Которых у «кошек» нет», – мысленно добавила я.

— Сколько Ниобе лет? – спросил он.

«Зачем это ему?» – насторожилась я.

— Она взрослая.

— А ты?

Я возмущенно засопела. Он что, издевается?

— Не сердись! – улыбнулся он. – У моем мире врач первым делом спрашивает возраст пациента. Вы в моем попечении, поэтому хотел знать. Это секрет?

— Ниобе – пятнадцать, мне – двадцать.

Лицо его выразило удивление. Дальше расспрашивать он, к счастью, не стал.

На дневке Игрр снова гладил мне спину. Помня о предыдущем впечатлении, я велела девочкам отогнать повозку в сторону и к нам не подходить. Не зря. Когда волна блаженства вновь затопила меня, я успела вцепиться зубами в мешок, поэтому мычала вместо того, чтоб кричать. А он все мял и гладил… Когда я, наконец, пришла в себя, то заметила, что Игрр с любопытством меня разглядывает.

— Очень необычная реакция, – пояснил, протягивая тунику. – Наши женщины тоже любят массаж, но им лишь приятно. А чтобы так… Интересно: это всех? Хорошо бы проверить!

— Кого ты собрался гладить? – насторожилась я. – Ниобу?

— Ей нельзя – раны могут открыться.

Подумав, я позвала декурионов. Если ему хочется, пусть попробует. Лола с Кассинией будут молчать, а мне интересно. Убеждать девочек не пришлось. Лола сбросила тунику и улеглась на повозку. Игрр плеснул на ладони масла и приступил…

Свою ошибку я осознала почти сразу. Лола завопила так, что турма вскочила и помчалась к нам. А ведь я Лолу предупредила… Она корчилась и орала, Игрр, как ни в чем не бывало, продолжал ее гладить, сбежавшиеся девочки смотрели на это, распахнув глаза. Когда Лола, простонав в последний раз, затихла, Игрр обернулся.

— Повышенная чувствительность к тактильному воздействию, – сказал довольно. – Плюс нетипичное расположение эрогенных зон.

Ни я, ни девочки ничего из сказанного не поняли.

— Ладно! – сказал он, оценив устремленные на него взгляды. – Сейчас сделаю массаж еще одной, остальные пусть записываются. Прием вечером и строго по очереди, – он засмеялся.

В этот раз его поняли. Турма ринулась к биваку, где под присмотром Лолы принялась метать жребий. От злости я едва не прокусила губу. Да что это творится? Почему никто не подумал спросить меня! Кто здесь старший?!. А Игрр улыбнулся и подмигнул мне. Едва сдерживаясь, я повернулась и пошла к биваку. О чем разговаривали Игрр с Калиссой, оставшейся на массаж, я не слышала, а зря.

Едва мы тронулись, как Калисса подскакала ко мне.

— Игрр предлагает ехать вперед и варить кашу, – сказала, оскалившись. – Можно?

Я только плечами пожала. Скачите хоть в Гадес! Мне все равно. Я тут никто и звать меня никак. Пусть он там всех вас перещупает и перетрогает. Мне до этого дела нет.

Калисса махнула рукой, ее декурия сорвалась с места и с гиканьем умчалась вперед. Игрр скакал в центре колонны, закрытый со всех сторон «кошками», и я невольно отметила предусмотрительность Калиссы. Нападения мы не ждали: захваченная в плен сарма, перед тем, как ее прирезали, сообщила, что другой орды рядом нет. Но береженого Богиня воительница бережет…

К биваку мы прибыли до заката, издалека разглядев дымок костров. С приближением ощутили запах. Аромат, доносившийся к нам, был столь притягателен, что рот мой заполнила слюна. Это что же он приготовил? Не кашу, точно. Почувствовав запах, оживились девочки и стали подгонять коней.

Игрр и Калисса встретили нас улыбками. Я спрыгнула с лошади и направилась к костру.

— Разреши пробу, старший декурион? – вытянулся Игрр.

Я с подозрением глянула на него. Нет, похоже, не издевается. Я кивнула. Он схватил чашку и навалил в нее чего-то густого и вкусно пахнущего. Каша? Он все-таки сварил кашу? Тогда почему она так пахнет? Подув на ложку, я бросила еду в рот и прожевала. Вкус необыкновенный. Свежее мясо и… Ориза? Он приготовил оризу?

— Раздавай! – севшим голосом велела я и отошла в сторону. Весело загомонившая турма выстроилась в очередь. Я села на траву. Да что же это? Он меня в асс не ставит!

…Кто-то сел рядом. Я подняла голову.

— Поешь!

Игрр протягивал мне полную чашку.

— Это ориза, – сказала я.

— И что?

— Очень дорогая крупа. Ее держат специально для раненых. Варят в молоке и дают для укрепления сил. В припасах ее совсем мало.

— Молока у нас нет, – возразил он, – и вряд ли найдем. А вот раненые имеются. К тому же, как сказала Калисса, дальнейший путь безопасен, и нет смысла оризу беречь. Почему не побаловать девочек? Они у тебя молодцы – сражались храбро. Два боя за три дня…

Я подумала и взяла чашку.

— Как это называется? – спросила, проглотив несколько ложек.

— Плов. В своем мире я его часто готовил. Там этой оризы – горы!

— А мясо откуда?

— Козу подстрелили. Их тут стада. Из костей я сварил бульон – раненым полезно. Ешь!

— А ты?

— Повар запахом сыт! – засмеялся он, но все же сбегал за своей порцией.

Я не заметила, как очистила чашку. Игрр, не слушая моих возражений, сунул мне в руки свою.

— Я вправду не голоден, – заверил меня. – Из бульона ребрышек натаскал. Девочки есть не стали – не захотели кости грызть. А я люблю…

Наелась я так, что хоть неси. Сказав это в шутку, я пожалела. Игрр вскочил и подхватил меня руки.

— Отпусти! – испугалась я. – Смотрят!

— И что? – хмыкнул он.

— Ну…

— Ты раненая, а я врач. Почему не отнести больную к палатке?

Я не нашлась, что возразить. Не хотелось, честно говоря. У палатки Игорь уложил меня на войлоки, чмокнул в щечку и убежал делать массаж. Я слышала, как он распоряжался у повозок, затем оттуда донеслись чьи-то страстные вопли. Странно, но меня это не взволновало. Я закрыла глаза и провалилась.

…Меня ворочали. Кто-то стаскивал с меня пояс и сапоги.

— Нет! – попыталась воспротивиться я. – Мне надо проверить посты.

— Калисса проверит! – возразили мне. – Ей все равно нечем заняться: Степ ночует с другой, – он засмеялся. – А вот тебе нужно поспать. Мало того, что раненая, так еще ложишься позже всех, а встаешь затемно. Не о чем беспокоиться! Нет здесь сарм!

Не слушая моих возражений, он затащил меня в палатку, и уложил на мешок с сеном.

— А ты? – удивилась я.

— Я здоровый и могу и на войлоке.

— Иди ко мне! – велела я.

Он подчинился. Мешок отказался вполне широк: можно и вдвоем, если обняться.

— Спи! – велел он. – Я же вижу, как ты замучилась.

— Разбудишь меня под утро?

— Непременно! – пообещал он. – Я ведь собирался тебя ощупать – с головы до ног. Чем и займусь.

Я хихикнула. Он чмокнул меня в губы и погладил по спине. Последнее, что я запомнила, – ласковый шепот над ухом. Что он мне говорил? Амор? Или это я ему?..

Глава 7

Игрр, медикус и архимагирус турмы. Официальный

Через два дня после боя с сармами мы свернули с наезженного пути и потащились какой-то тропой. Виталия пояснила: старая дорога. Ехать ею в Рому дольше, зато безопаснее – места кочевий сарм остаются в стороне. Детский лепет. Ребенку понятно, зачем им время тянуть.

Мои планы это, впрочем, не нарушало. Наоборот. До прибытия в Рому я собирался кое-что выяснить. Тохесом чувствую, что ничего хорошего нас в столице не ждет. Недаром хвостатые об этом молчат, как пионер–герой на допросе в гестапо. Пусть! Нас тоже не в капусте нашли. Если линию Мажино нельзя взять штурмом, то можно попытаться обойти. Лучший способ получить что-то от женщины – сделать вид, что тебе это не нужно. Я перестал задавать неудобные вопросы и сделал вид, что увлечен другим. Виталия переживала, что я лезу в ее дела, командую девочками, и я ей кое-что нашептал, ночью. Назавтра меня объявили медикусом и архимагирусом турмы – на все время путешествия. Так сказать делегировали полномочия. Теперь могу общаться с «кошками» в рамках обозначенного, чем и пользуюсь. И Вите приятно, и мне полезно.

От женщины, если к ней с лаской, можно узнать многое. Первое и самое главное: ни у кого из девочек, как оказалось, не имеется отцов. Матерей они вспоминали, а вот отцов – нет. Любопытно, не правда ли? Удивил и возраст «кошек» – от четырнадцати до семнадцати. Самой старшей, Виталии – восемнадцать. При этом все девочки выглядят явно старше. Это подтвердил и медицинский осмотр, осуществленный в рамках массажных процедур. Никакой угловатости, характерной для подростков, недоразвитых органов – взрослые женщины, почти не отличающиеся от земных. Если, конечно, забыть о хвостах. Хвосты я тоже исследовал. В принципе ничего особенного: дополнительная конечность – и только. У большинства на хвостах имелась шерстка – короткая и негустая, в редких случаях – кисточка на конце. Как мне объяснили, кисточка – признак породы. У каждого народа свои тараканы в голове. У европейских Габсбургов, к примеру, признаком породы считалась выдающаяся вперед нижняя челюсть, причем, у отдельных представителей династии она выдавалась настолько далеко, что дождь заливал рот. Кисточка – это еще ничего, даже приятно, особенно когда ею тебя под подбородком гладят… Ладно, это меня понесло, вернемся к нашим хвостам. Длина их – примерно до середины голени, и только у Виты – до колена. У сарм были до земли. «Кошки» управляются хвостом как с любой конечностью – ловко и не задумываясь. Я видел, как Вита, одеваясь, не глядя, просунула хвостик в специально предназначенный для него разрез сзади штанов. Так мы вдеваем руки в рукава пальто. На хвостах много нервных окончаний, «кошки» просто обожают, когда их здесь гладят. При любом удобном случае Вита тут же подсовывает мне свой, прямо мурлычет, когда я откликаюсь. У всех девочек оказались сильные и гибкие тела, мускулистые руки и ноги. Последние большей частью короткие. Ничего удивительного. Снимите земных женщин со «шпилек» и убедитесь: длинноногих мало. Что, к слову, не препятствует привлекательности. Наоборот. В постели коротконогая дама даст фору любой модели – сексопатологи подтвердят. Есть даже специальный индекс по определению половой конституции, который высчитывается отношением роста женщины к длине ее ног. Чем индекс больше (читай, ноги короче), тем фемина чувственней.

Чувственность наших спутниц зашкаливает. В постели они стонут, кричат и норовят кусаться. Нередко теряют сознание. Притом в сексе абсолютно не искушены – парни твердят это в голос. Сексопатолог в этом мире не нужен.

А вот повар – очень даже. Моя стряпня девочкам нравится. Не удивительно. Как мне рассказали, в походах «кошки» питаются сухарями и мясом, причем, нередко сырым, а кашу варят, если есть время и желание. Сплошное надругательство над организмом! Куда смотрит начальство? Или оно у них, как у нас? Хуже, чем армии, в России кормят только тюрьме.

Быть поваром турмы совершенно не трудно. Помощников – море. Костер разведут, котлы помоют, воду согреют, продукты доставят, причем, свежайшие. Дичь по степи ходит непуганая. Ежедневно притаскивают козу или пару дроф (так, вроде, называются эти огромные курицы), причем, мясо можно заказать по выбору. Дичь освежуют или ощиплют, разделают и порежут. Остается только заложить это в котел и добавить нужное.

По два раза на день тушим, варим, печем. Гуляш, поджарка, беф–строганов, мочанка… Девчонкам последняя очень нравится. В первый раз, макая блины в подливу, перемазались, как дети мороженным. Шаурму тоже одобрили. Настоящую, а не ту, что вокзалах строгают неизвестно из чего. Ведь ничего хитрого. Блины испечь (девочки навострились), мясо, предварительно замаринованное, на углях подрумянить, а дальше – покрошить и завернуть. А мой крупяной супчик на ребрышках или похлебку из овощей на бульоне с потрошками пробовали? Завидуйте! С радостью приготовил бы борщ, да свеклы нет. Ее здесь выращивают, но в припасах не оказалось. Зато много фасоли. Лобио мое трескали – за уши не оттянуть. А блюдо простейшее. Фасоль замочить и отварить, слегка помять после готовности, добавить поджаренные лук и чеснок, после чего перемешать.

Так вот и ехали, вернее, тащились по степи, останавливаясь на дневки и ночлеги. В Паксе заканчивалась весна. В воздухе плыл аромат отцветающих трав, кричали птицы, поскрипывали колеса повозок, и звенела, украшенная бронзовыми бляхами, сбруя. Табун захваченных у сарм коней трусил за обозом, неся на спинах добычу: оружие, доспехи, одежду. «Кошки» ворковали с парнями, которые, нахватавшись латинских слов, предлагали им «амор». Девчонки в ответ смеялись и просили подождать вечера.

Красивый здесь мир. Солнышко ласковое (правда, девочки говорили, что летом жарко), воздух чистый, вода в ручьях вкусная. Трава стоит в рост человека. Никто ее не косит, в стога не складывает. Живности полно, и нас она не слишком боится. Вечерами к кострам выходит зверье – посмотреть на гостей. Тонконогие козы, какие-то грызуны, похожие на наших сурков, лисы… Волков не видел. Они, как сказали девочки, здесь есть, но человека боятся. Мелкие…

Я подружился с Лолой. Хорошая девочка: веселая и шебутная. Как-то насобирала лягушек – целый мешок, и ночью вытряхнула его посреди стана. Лягушки попрыгали к палаткам – прятаться. Утром визгу было! Калиссе Лола горсть соли тишком в кашу бросила. Та попробовала, сплюнула и прибежала ко мне с претензией. Лола в это время от смеху каталась. Дети, честное слово! Но поболтать с Лолой приятно. Отношения у нас чисто приятельские. Во–первых, Вита меня пасет, как чабан овцу в окружении волков, во–вторых, Лола втрескалась в Лешу. Кормит его, моет, обстирывает – прямо, как мать. Ночью она разрешает ему с другой, а утром все: кыш, куры! Хозяйка пришла. Леше Лола тоже нравится: сам видел, как он ей пальчики целовал. При этом лицо у нее было… Словами не описать.

Парни перестали обращать внимание на хвосты девочек – привыкли. Ничего удивительного. На третьем курсе к нам в группу пришла Аллочка – перевелась из другого вуза в связи с переездом родителей. Страшненькая! Вылитая баба Яга в молодости. Нос большущий, рот – до ушей, губы – тонкие, волосенки – жидкие, зубы крупные и желтые. Витек, мой приятель, как увидел, застонал. «Я, – говорит, – буду смотреть на ЭТО три года? Не переживу!» Пережил… Очень скоро болтал с Аллочкой и даже с курсовыми ей помогал. А новенькая к диплому замуж вышла. Да за кого? Андрея Демина, первого красавца курса. Причем, видно было, что это брак по любви. Андрюша топтался вокруг избранницы, как голубь вокруг голубки, бормоча: «Аллочка! Аллочка!..» И та принимала его восторги, как должное. Это мы считали ее уродиной, а вот она себя – нет. Так и наши спутницы. Им хвосты сзади как нам спереди… Словом, вы поняли.

Лола рассказывает мне о Вите. Хвалит. Командир грамотный – за три года в турме ни одного погибшего, о людях заботится. Как поведала Лола, Вита высокого рода, но с подчиненными держится запросто, что «кошки» ценят. Еще, по словам Лолы, Вите пора возглавить алу, но назначение зажимают: похлопотать некому, а сама Вита просить не станет. Я не слепой и тоже кое-что вижу. Девочки у Виты вышколены, каждая знает свой маневр. Достаточно вспомнить, как турма отбивалась от сарм, и как ловко воспользовалась их замешательством. Вита не ляжет спать, пока не обойдет посты, да еще ночью встанет, чтобы проверить. Днем постоянно в заботах. Ведь не бережет себя совсем! Я как-то решил помочь и ночью, пока она спала, сам посты обошел. Трудно, что ли? Наутро случился скандал. На меня наорали, пообещав разжаловать из медикусов в пассажиры – за превышение полномочий и дискредитацию начальства.

— А спать будешь в своей палатке! – закончила Вита разнос.

Все женщины одинаковы, неважно, с хвостами они или без. Как не по ним, так отлучают от тела. Будто это нам только нужно. И ведь в чем подлость? Вздумай я подчиниться, выйдет хуже. Вытянут из палатки, надают по ребрам и обвинят в коварстве. Дескать, специально вынудил любимую себя прогнать, поскольку в душе подлец и замыслил измену. Небось, кого-то уже присмотрел? Кого? Колись! Молчишь? Вот тебе, вот! Любые слова в таких случаях бесполезны. Поэтому я встал на цыпочки и лизнул Виту в щечку. У местных это означает любовь, раскаяние и просьбу не сердиться – все вместе. Она хлопнула ресницами и смутилась.

— Больше не будешь? – спросила жалобно.

— Мамой клянусь! – чистосердечно заверил я.

Она кивнула, мы помирились, а ночью парафировали соглашение. С чувством глубокого взаимного удовлетворения. За всем этим я не заметил, как миновали большую часть пути. Заросшую тропу сменила накатанная дорога, а еще через день вдали замаячили стены и башни. Турма разом оживилась.

— Это Рома? – спросил я Виталию.

— Тара, – покачала она головой. – Но Рома неподалеку.

В город мы въехали до полудня. Парни ради такого случая взгромоздились в седла – сверху видней. Мы крутили головами, разглядывая, крытые черепицей дома с внутренними двориками, мощеные улицы, фонтаны и местных жителей. Симпатичный городок! Но внезапно я испытал шок. По улицам наравне с привычными женщинами бродили сармы! Такие же мохнатые, с хвостами до земли. Женщины одеты в свободные, длинные платья до пят, мужчины – в туники и сандалии, с плащами через плечо.

— Кто это? – спросил я Виталию.

— Нолы, – ответила она и отвернулась.

С таким же успехом она могла сказать: «к’ханги!» «Нолы» мне ничего не говорило. Не успел я уточнить, как одна из мохнатых вдруг завопила и ринулась к нам. От неожиданности девочки растерялись и не сумели ей воспрепятствовать. Мохнатая, проскользнув между крупами коней, вцепилась мне в ногу. Я струхнул, ожидая, что она укусит, но нола стала ногу лизать. «Кошки», опомнившись, оттеснили ее на обочину и в сердцах перетянули по спине плетками. Нола жалобно вскрикнула, и осталась стоять, провожая нас взглядом.

— Что это с ней? – спросил я, придя в себя.

— Дни… – процедила Виталия.

Какие «дни»? Я собирался это спросить, но, глянув на лицо Виталии, не решился. Турма проследовала на постоялый двор. Лошадей назначенные «кошки» погнали в конюшни, мы разместились по комнатам, после чего спустились к обеду. Еду подавали женщины, одновременно похожие и не похожие на уже виденных нол. Фигуры и лица вполне человеческие, но черты грубые, а на щеках – заметный пушок.

— А эти кто? – шепнул я Лоле, не решившись беспокоить Виталию.

— Кварты! – таким же шепотом сообщила она.

Разъяснила, называется…

Турма пообедала, после чего я отозвал парней и предложил сходить на базар. Удобный повод, чтоб осмотреться. Да и нужно. Наши туники пообтрепались, сандалии поизносились, и вообще человек должен иметь запасную одежду. Нельзя же в одной и той же постоянно!

— В Роме вам выдадут новую! – заявила Виталия, когда я изложил просьбу.

— Не хотим приезжать оборванцами! – возразил я. – Деньги есть. Смотри!

Я отцепил трофейный кошель и высыпал монеты на стол. Глаза у Виталии и ее спутниц стали круглыми.

— Это много? – спросил я, заметив ее смятение.

— Очень! – ответила она. – Мое жалованье за год, даже больше.

— На одежду хватит?

— Вот за эту, – сказала Виталия, ткнув пальцем в золотую монету. – Вас оденут с головы до ног. Только не ходи с такими деньгами по рынку! Тара – приграничный город, народ здесь разный. Могут ограбить!

— Пусть попробуют! – хмыкнул я. – Я же с парнями!

— Ткнут украдкой ножом в спину – и все! – не отстала Виталия. – Не спорь! Возьми пару монет, кошель оставь дежурным. А я с девочками сопровожу вас.






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.