Заграждения, перегруппировывали подразделения с менее угрожаемых участков, порой оголяя фронт. 21 страница

Важную роль в оборонительном бою играют боевые вертолеты. Организуя взаимодействие с ними, необходимо в полной мере использовать такие их качества, как: отсутствие необходимости оборудования для взлета и посадки специально оборудованных площадок, способность к ведению боевых действий независимо от рельефа местности и наличия препятствий; способность к быстрому маневру; высокая точность попадания (вероятность поражения цели первым пуском ракет); использование фактора внезапности; неожиданное появление из-за укрытий, находясь в режиме зависания; возможность многоцелевого использования; применение основного оружия, радиус действия которого превышает дальнобойность большинства систем войсковой ПВО; возможность боевого применения при очень низкой облачности.

Однако при организации взаимодействия с вертолетами надо иметь в виду, что они имеют и существенные недостатки: длительное время нахождения в режиме зависания и вследствие этого большая вероятность поражения вертолетов различными видами оружия; многие системы управляемых ракет, находящиеся на оснащении вертолетов, могут действовать с расстояния не ближе 400-500 м; полная или частичная непригодность вертолетов для всепогодного применения; практическая невозможность даже временного захвата вертолетным подразделением участков местности; ограниченные условия видимости (отсутствие кругового обзора); эффективность действий оружия лишь при отсутствии помех.

При выполнении таких задач, как закрытие брешей, охрана флангов, прикрытие промежутков, борьба с рейдовыми, обходящими отрядами противника весьма, эффективны так называемые «кочующие группы» вертолетов, взаимодействующие с мотострелковыми и танковыми подразделениями. В состав таких групп в зарубежных армиях используются вертолеты типа «Апач», «Линкс-3», «Газель», многоцелевые вертолеты огневой поддержки типа «Блек Хок», «Ирокез», «Линкс» АН-1.

В целях непрерывности огневого воздействия по противнику в течение всего периода боевых действий предусматривается применять вертолеты по принципу «одной трети»: одно подразделение атакует противника, второе - находится на маршруте для нанесения огневого удара или после его осуществления; третье – находится на передовом пункте пополнения боеприпасами и топливом.

В динамике оборонительного боя наибольшую сложность представляет организация взаимодействия, когда предусматривается перенос боевых усилий обороняющихся войск с одной позиции (рубежа) на другую, т.е. при переходе от позиционной к маневренной обороне. Своеобразие условий в данном случае заключается в чрезвычайной динамичности и напряженности обстановки. Обладая инициативой, противник может широко применять охваты и обходы с целью отсечения и окружения отходящих подразделений, высаживать в их тыл воздушные десанты, осуществлять глубокие прорывы для упреждения обороняющихся войск в выходе к выгодным рубежам в глубине.

Согласуя усилия частей и подразделений в этих условиях, важно обеспечить отрыв главных сил от наступающего, связать его на необходимое время боями в межпозиционном пространстве ведением активных действий подразделениями прикрытия, искусным применением мобильных противотанковых подразделений, вертолетных и наземных огневых засад, нанесением внезапных контратак даже силами небольших подразделений, а также устройством заграждений преимущественно средствами дистанционного минирования. Удары ракетных войск и авиации, огонь артиллерии с закрытых огневых позиций организуются таким образом, чтобы обеспечивались поражение противника с предельных дальностей, воспрещался его подход, развертывание и подготовка к атаке, осуществлялось противодействие обходам и охватам, а главное - достигался выигрыш времени и своевременный маневр отходящих подразделений с целью занятий выгодного рубежа в глубине.

Искусство организации взаимодействия сил и средств при ведении маневренной обороны состоит в том, чтобы, имея ограниченные возможности нанести поражение многократно превосходящему противнику, выиграть время, поставить его войска в трудные условия, затруднить маневр и вместе с тем сберечь свои силы, уметь вовремя выводить войска из-под его удара, вовлекать наступающего в огневые мешки, под удар из засад, обманными приемами вводить его в заблуждение относительно своих истинных намерений.

Определенные особенности имеет организация взаимодействия сил и средств на случай отхода, который осуществляется в целях вывода своих войск из-под ударов превосходящих сил противника, выигрыша времени и занятия более выгодного рубежа (района). Его принципиальное отличие от маневренной обороны заключается прежде всего в целях и способах их достижения. При отходе боевые усилия подразделений согласуются с таким расчетом, чтобы как можно быстрее оторваться от противника, по возможности не вступая с ним в бой, и своевременно выйти в назначенный район в глубине. При ведении же обороны маневренным способом, напротив, преднамеренно осуществляется ведение длительных сдерживающих боев на ряде промежуточных рубежей.

Конечно, не исключено, что и при отходе не всегда удастся беспрепятственно вывести войска из-под удара противника, и они окажутся вынуждены развертывать не только аръергарды, но и главные силы на одном или нескольких рубежах. Но при всех обстоятельствах следует нацеливать отходящие части, чтобы они могли быстрее оторваться от противника, не дали ему возможности выйти на пути маневра и своевременно заняли назначенные им рубежи.

Взаимодействие при отходе исключительно сложно по своей организации. Особенно важно согласовать усилия подразделений при выходе из боя. Малейшая оплошность, неорганизованность, недисциплинированность, самовольное оставление подразделениями позиций могут привести к тяжелым последствиям.

Особое значение при отходе имеет маневр огнем и заграждениями. Удары боевых вертолетов и огонь артиллерии с закрытых огневых позиций организуется таким образом, чтобы обеспечивалось поражение противника с предельных дальностей, воспрещение его подхода, развертывание и подготовка к атаке, а также прикрытие отхода своих подразделений, противодействие обходам и обхватам наступающего, уничтожение его высадившихся десантов. Наиболее благоприятные условия для скрытного отвода подразделений создаются в ночное время, на закрытой местности, а также при снижении наступающим боевой активности.

В целях введения противника в заблуждение обороняющиеся подразделения перед началом отхода сохраняют прежний режим боевой деятельности, а иногда и наносят контрударов. Подразделения прикрытия отходят скачками, оказывая друг другу взаимную помощь огнем. Для противодействия маневру противника важнейшее значение имеет организация тщательной разведки перед фронтом, на флангах и в тылу своих войск.

5.6 Скрытность и внезапность в обороне

Первостепенная задача, которая стоит перед командирами и штабами при подготовке обороны – это обеспечить скрытность ее занятия, систему построения позиций. Дело в том, что обороне присуща определенная стабильность, однажды созданные ее атрибуты – окопы, траншеи, хода сообщения, огневые позиции, пункты управления, тыловые объекты, пути маневра и т.п. невозможно изменить в одночасье. Это во многом затрудняет введение противника в заблуждение. Отрытые траншеи, окопы, хода сообщения, огневые позиции видны на аэрофотоснимках даже из космоса, как на ладони.

В современных условиях резко повысилась эффективность разведки всех видов. И это существенно затрудняет достижение скрытности в обороне. Войска должны уметь противодействовать теперь в 4–6 раз большему количеству видов разведки противника, чем это было в период второй мировой войны.

Общевойсковые соединения ряда зарубежных армий в состоянии своими силами и средствами вести техническую разведку многих видов: оптическую, радио- и радиотехническую, радиолокационную, тепловую, радиационную, магнитометрическую, звуковую. Они располагают такими высокоэффективными средствами автоматизированного сбора и обработки разведданных, как: вертолетные радиолокационные системы типа «Сотас», наземные разведывательные системы типа «Рембасс», системы ПЛРС, системы наземной радиолокационной инструментальной разведки полевой артиллерии типа «Файрфайндер», беспилотные летательные системы «Акила» другие.

Только для ведения радиолокационной разведки «дивизия ХХI века» армии США может использовать 90 РЛС, что позволяет создать сплошное радиолокационное поле на глубине от 2 до 20 км в целях обнаружения движущихся бронеобъектов. Что касается войсковой разведки, то каждая часть может выделить большое количество разведывательных дозоров и разведывательно-диверсионные группы, которые ведут разведку на глубину от 10-30 до 75 км. Командир соединения имеет возможность получать данные о характере объектов на глубину до 25 км от 5-6 разведорганов одновременно. Причем вероятность вскрытия объектов составляет 0, 8 и более.

Существенно обратить внимание и на то обстоятельство, что если во вторую мировую войну воздушная разведка являлась средством оперативного командования, то теперь она ведется и тактическом звене. Например, механизированная дивизия армии США может использовать для этого 56 вертолетов, а дивизия бундесвера –10. Вертолеты ведут разведку из своего расположения на глубину до 25 км. Общая глубина ведения разведки в интересах дивизии составляет 150 км.

На первый план в современных условиях выдвигается космическая разведка. В операции «Буря в пустыне» для разведки из космоса было задействовано большое количество искусственных спутников Земли радиолокационной разведки «Лакросс», радио- и радиотехнической разведки «Феррет», «Джапсат», «Шале» и др. Спутниковая разведка обеспечила создание цифровых карт местности для крылатых ракет и других средств поражения. Всепогодная спутниковая разведка велась с интервалом в 1, 6 часа.

Все это указывает на то, что скрыть оборону сейчас практически невозможно. Однако одно дело выявить объекты оборонительной группировки (это разведка противника сделать в состоянии) и совсем другое - раскрыть систему обороны. Такая задача значительно сложнее. Ныне возможности обороняющегося по противодействию разведке противника, укрытию в короткие сроки войск, оружия, боевой техники при наличии современных средств механизации инженерных работ значительно возросли. Повысилась и эффективность табельных маскировочных средств. Применяя их (дымы и аэрозоли, средства радиоэлектронного противодействия, звуковые и световые завесы), можно значительно затруднить ведение противником разведки. Все это даст возможность скрыть систему построения обороны.

Задача заключается в том, чтобы найти новые пути построения обороны, позволяющие в полной мере использовать ее потенциал внезапности, благодаря многообразию боевых комбинаций, применению неожиданных для противника тактических приемов, перехитрить его, а, значит, во многом снизить эффективность вражеских ударов.

Зарубежные исследователи делают попытку придать внезапности определенный материальный вес. На основе анализа, опыта войн и учений ими делается заключение, что фактор неожиданности может в 1, 4-2, 6 раза повысить шансы на успех[343]. Вряд ли такое столь определенное математическое выражение потенциала внезапности является бесспорным. В зависимости от условий обстановки эти показатели могут колебаться в более значительных пределах. Однако несомненным является тот факт, что внезапность способна многократно повысить эффективность использования оружия. В обороне она способствует тому, чтобы в определенной мере компенсировать недостаток сил и средств. Без преувеличения можно сказать, что внезапность составляет «изюминку» обороны. Ее сила и непреодолимость в неповторимости, оригинальности построения, неприемлемости стереотипов. Без этого она не может достичь своих целей – отразить удар превосходящих сил противника. Оборона до той поры сохраняет свою устойчивость, доколе она остается неразгаданной загадкой для противника.

Командиры и штабы должны в полной мере овладеть искусством создания скрытной обороны, уметь использовать таящий в ней потенциал внезапности. Стихийно, произвольно, бездумно достичь этого, разумеется, невозможно. С этой целью должна быть спланирована и осуществлена комплексная система мероприятий. Весь важно в этой связи воспринять и развить богатый опыт, накопленный во время войны в части маскировки и дезинформации противника, учиться у фронтовых командиров умению разрабатывать и претворять в жизнь план обмана, который, как отмечал Г.К. Жуков, во многом способствовал достижению внезапности[344].

В Великую Отечественную войну такой план составлялся во фронте и в армии, поскольку только оперативное командование располагало для этого силами и средствами. В нынешних условиях представляется необходимым разрабатывать подобного рода план и в звене дивизия-полк. Требование времени таково, чтобы идея обмана противника стала неотъемлемым элементом любого тактического решения, поскольку без этого невозможно в полной мере достичь целей обороны, обеспечить ее устойчивость и активность.

План обмана – документ сугубо творческий. Не существует строгих штабных правил, как его оформлять – графически или письменно. В годы войны мероприятия по обману противника отражались в различных документах – в планах операции, боя, маскировки, дезинформации, применения дымовых средств т.п., а также в отдельных распоряжениях и указаниях[345]. В 1944 г. для этой цели было издано специальное «Наставление по оперативной маскировке»[346]. Применительно к современному оборонительному бою, представляется целесообразным разрабатывать такой план при наличии времени на карте. В плане целесообразно в суммированном виде отразить важнейшие мероприятия, которые планируется осуществить в целях введения в заблуждение противника. Прежде всего в нем показывается цель проводимых мероприятий по достижению внезапности. В общем виде эти мероприятия заключаются в том, чтобы скрыть от противника свой замысел в отношении создания обороны, сосредоточения основных усилий, построения боевого порядка, системы позиций, огня и заграждений, противотанковой, противовоздушной и противодесантной обороны.

В Великую Отечественную войну в плане превалировали главным образом мероприятия пассивного характера по обману противника такие, например, как сохранение в тайне своего замысла, осуществление маскировочных работ, создание ложных объектов, применение дымов, имитация районов сосредоточения войск, ведения разведки, осуществление перегруппировок, демонстрация подготовки обороны на второстепенных участках, постановка звуковых завес и т.п.

В современных условиях есть более широкая возможность осуществлять обманные мероприятия активного характера. Это может найти свое выражение: в поисках оригинальных и эффективных решений по созданию разнообразной системы обороны; в сочетании как позиционных, так и маневренных ее форм; в осуществлении скрытого вывода подразделений из-под готовящегося удара наступающего противника, заманивания его в огневые мешки, под удар из засад; во внезапном создании заграждений на путях маневра противника средствами дистанционного минирования; в сооружении ложных объектов с имитацией в них деятельности войск; в активном противодействии всем видам разведки противника созданием массированных радиоэлектронных помех; в навязывании ему ложных сведений; в осуществлении мероприятий, направленных на подрыв его боевой устойчивости; в непрерывном ведении беспокоящего огня; в диверсионно-раздывательных действиях; в нанесении неожиданных контратак; в широким использовании ночных условий для осуществления перегруппировок, маневра, вывода подразделений из боя, устройством заграждений, проведением разведки боем и т.п. Все эти мероприятия должны быть объединены единым замыслом и находиться под постоянным контролем штаба.

Для достижения скрытности важно прежде всего организовать эффективное противодействие разведке противника, чтобы исключить, либо максимально ее ограничить. Для этого требуется своевременно выявлять и уничтожать обнаружение средств разведки, либо пресекать (препятствовать) их деятельность, подавлять помехами, добиваться умелой маскировки войск и объектов. Борьба с разведкой противника должна тщательно планироваться и включать комплекс оперативно-тактических, технических и организационных мероприятий, вестись непрерывно от начала до конца боя. Организуя противодействие разведке противника, важно выявлять и умело использовать ее уязвимые места.

Одним из действенных путей введения противника в заблуждение относительно построения обороны является создание системы ложных сооружений – позиций, районов сосредоточения, пунктов управления, проведение демонстративных перегруппировок. Этот способ широко и умело использовался советским командованием в годы Великой Отечественной войны. Примером может служить Сталинградская оборонительная операция. К октябрю 1942 г. лишь в полосах обороны 36-й и 29-й стрелковых дивизий 64-й армии на основном рубеже обороны было отрыто 334 ложных окопа, установлено 20 макетов танков и 8 орудий. Особое внимание уделялось оборудованию ложных артиллерийских позиций. К каждому макету орудия прокладывались ложные подъездные пути.

Для имитации задульных конусов вытаптывалась, выжигалась или скашивалась трава. Позиции «оживлялись» стрельбой из кочующих орудий, имитацией стрельбы с помощью подрыва зарядов ВВ, обновлением разрушений, а также имитацией наличия на позициях артиллерийских расчетов (разведением костров, постройкой шалашей и т.п.). Создание ложных объектов и имитация их жизнедеятельности, как правило, достигали цели. 90% ложных объектов разведка противника обнаруживала[347].

Боевой опыт учит, чтобы ложный объект имел эффект, имитация жизнедеятельности в нем должна быть характерна именно для данного объекта. В ложных районах наряду с устройством макетов и сооружений надо умело имитировать их скрытие, чтобы создать у противника впечатление неудачного выполненной, «небрежной» маскировки. С этой целью широко используются табельные имитационные комплекты, включающие сборно-разборные макеты основных видов боевой техники с набором имитации звуковых, световых средств. Важно, чтобы такие комплекты были мобильными, автономными, многоразового действия, обеспечивали быстрое развертывание из походного в боевое положение. Оценивать эффективность действия ложных сооружений можно по следующему критерию, выработанному во время Великой Отечественной войны, если противник примет 20-25% имитируемых войск (объектов) за действительные, то цель маскировки можно считать достигнутой[348].

Проведение мероприятий по введению противника в заблуждение должно осуществляться с учетом применения им комплекса оптических, тепловых, радиолокационных, космических и других средств разведки. Насыщение войск боевой техникой повысило требования к маскировке, и, прежде всего к применению табельных маскировочных средств, различных имитаторов ложных целей (ловушек). Вместе с тем возросла роль скрытных действий, в том числе ночью и в условиях ограниченной видимости. Немалый эффект по обману противника можно достичь периодической сменой занимаемых районов и умелого рассредоточения войск. Для скрытия отдельных объектов целесообразно применять маскировочные комплекты и маски-экраны, обеспечивающие защиту от визуального наблюдения, оптических средств разведки. Для защиты от радиолокационной разведки следует использовать радиолокационные помехи, а от оптической и лазерной разведки – аэрозольные завесы. Дымовые и аэрозольные средства являются особенно эффективным средством быстрого скрытия районов сосредоточения войск, их передвижения и маневра. Основной принцип их применения – массирование на направлениях, где сосредоточиваются основные усилия обороны.

С принятием на вооружение высокоточного, самонаводящего оружия, использующего визуально-оптические, телевизионные, лазерные средства и инфракрасный диапазон электромагнитных излучений для наведения боеприпаса на цель, усложняется противодействие ему. Для этой цели эффективно использование аэрозолей в комплексе с другими средствами. Тепловая маскировка достигается выполнением мероприятий, снижающих тепловой контраст, применением тепловых имитаторов, теплозащитных тентов, вентиляторов с вытяжной трубой и маскировочных сетей. Для скрытия боевых и транспортных машин применяется маскировочное окрашивание с использованием красок, ослабляющих излучение объектов в ближней инфракрасной области электромагнитных волн. Важно, чтобы современные маскировочные средства обеспечивали скрытие подразделений во всех диапазонах спектра электромагнитных волн, при любых погодных условиях, были компактными, простыми в эксплуатации и переводились в рабочее положение в минимально короткое время.

Однако следует отметить возникшее противоречие (разрыв) между существующими возможностями разведки по обнаружению войск и объектов и возможностями существующих средств маскировки. Если войсковая система разведки включает порядка 15-18 видов, то табельные средства маскировки способны эффективно противодействовать только 3-5 ее видам. Так, имеющиеся комплекты МКТ-Л, МКТ-С обеспечивают скрытие от визуального и частичного оптического наблюдения на дальности до 400-600 м. Для защиты от лазерной, инфракрасной, телевизионной, радиолокационной разведки эти покрытия непригодны. Отсюда настоятельная необходимость дальнейшего их технического совершенствования. Особенно следует обратить внимание на развитие технических средств маскировки с целью скрытия от радио-, радиотехнической и тепловой разведки противника.

Обеспечить скрытность и внезапность в обороне – это значит в полной мере использовать скрывающие и защитные средства местности при выборе переднего края, начертании позиций, расположении огневых средств, пунктов управления и объектов тыла. Незамаскированная, не укрытая техника при занятии обороны обнаруживается разведкой противника на открытой местности с вероятностью 0, 7-1, 0, на закрытой – 0, 1-0, 15. Исходя из этого, важно обучать личный состав умелому использованию скрывающих средств местности. Во время Великой Отечественной войны с этой целью издавались специальные памятки бойцу и сержанту по маскировке и применению приемов военной хитрости[349].

Особую роль в достижении внезапности, как показал опыт Великой Отечественной войны, играет умелое применение приемов военной хитрости. С самого начала боевых действий этому вопросу уделялось большое внимание. В директиве начальника Генерального штаба от 5 сентября 1941 г. отмечалось, что случаи применения военной хитрости с целью навязывания ложного представления о нашей группировке и намерениях еденичны[350]. Директива требовала, чтобы командующие, штабы, вырабатывая решение, одновременно задавались целью, как ввести противника в заблуждение относительно своих намерений.

По мере того, как войска приобретали боевой опыт, они все шире, искуснее применяли обманные действия. Так, уже в ходе оборонительных боев под Москвой наши соединения и части, чтобы ввести противника в заблуждение создавали ложный передний край, огневые мешки и засады, скрытно располагали вторые эшелоны и резервы, применяли неожиданный маневр силами и средствами в ночное время; осуществляли внезапные вылазки в тыл противника и на его фланги; иногда отводили подразделения с переднего края в глубину с началом артиллерийской подготовки противника; широко использовали кочующие орудия и батареи.

Начиная с 1942 г., Ставка Верховного Главнокомандования и командующие фронтами стали практиковать разработку и осуществление так называемых маскировочных операций, которые способствовали скрытному проведению перегруппировок и сосредоточению войск на тех участках, где противник этого не ожидал[351]. Подводя итоги первого периода войны, Г.К. Жуков писал: «… Советские Вооруженные Силы научились сохранять в глубокой тайне свои намерения, производить в широких масштабах дезинформацию и вводить противника в заблуждение. Скрытные перегруппировки и сосредоточения позволяли осуществлять внезапные удары по врагу»[352].

Представляет определенный интерес опыт советских войск по применению такого тактического приема с целью обмана противника как преднамеренный отвод войск на том участке, где ожидалось нанесение противником главного удара. Этим преследовалась двоякая цель: во-первых, вынудить противника провести артиллерийскую подготовку атаки по пустому месту, а, во-вторых, втянуть его в заранее созданный огневой мешок в глубине и уничтожить. Один из подобных случаев имел место в марте 1942 г. на Северо-Западном фронте в районе Старой Руссы. Командир 46-й отдельной стрелковой бригады, установив, что немцы готовятся к атаке, принял решение скрытно в ночное время отвести подразделения первого эшелона на одном из участков обороны на 500-700 м в глубину леса, оставив на месте боевое охранение. Замысел действий состоял в том, чтобы поставить противника под удар из засад в глубине леса, остановить его дальнейшее продвижение и разгромить нанесением контратаки.

Этот замысел командиру бригады удалось полностью реализовать. Противник не заметил отвода подразделений. В течение часа он вел огонь по оставленным позициям, а затем перешел в атаку. Но его ждал подвох. Углубившись в лес, немцы наткнулись на завалы и попали под губительный перекрестный огонь из засад. Потеряв до 500 солдат и офицеров убитыми и ранеными, они вынуждены были отойти в исходное положение[353].

Обманные приемы в обороне иногда применялись и по инициативе командиров батальонов и рот. Этому способствовало умелая разведка противника, выявление его уязвимых мест, быстрая ориентировка в обстановке, гибкий маневр.

Военная хитрость не раз выручала наших командующих, когда войска попадали в критическую ситуацию. Выход из создавшегося положения они нередко находили, применив дерзкий прием. Об одном из таких примеров рассказал Маршал Советского Союза М.В. Захаров. События происходили в декабре 1942 г. при отражении попыток немецко-фашистского командования деблокировать окруженную группировку Паулюса под Сталинградом. 2-я гвардейская армия Р.Я. Малиновского, на которую возлагалась эта задача, оказалась в тяжелом положении – у танков не было горючего. «Надо было, - писал М.В. Захаров, - выиграть время, хотя бы самую его малость, чтобы наши танки могли быть пущены в дело, получив горючее. И тут Малиновский решил взять врага хитростью. Известно ведь, что она не раз в трудные минуты выручала войска Суворова, Кутузова, других талантливых русских полководцев. По его приказанию наши танки были преднамеренно выведены из балок и укрытий на ровную, открытую местность. Расчет был прост: пусть враг подумает, перед тем как пустить в ход готовые к наступления танки стоящие в девять рядов, сумеет ли он одолеть столь крупную группировку.

Хитрость удалась. Заметив массу советских танков, Манштейн умерил свой пыл, и в ставку Гитлера полетели донесения: «Вся степь усеяна советскими танками». Пока фашистские танкисты ждали дальнейших указаний, время шло. А командующему Второй гвардейской армией только это и было надо: танковые дивизии, которыми располагала Вторая гвардейская армия, тем временем получили горючее, привели себя в готовность к участию в сражении»1.

Следует заметить, что приемы применения обманных действий, особенно по отводу частей в глубину своей обороны, применялась советским командованием не часто. Причиной тому являлась жесткая централизация руководства войсками, подавлявшая инициативу подчиненных. Довлел над командирами жесточайший приказ Народного Комиссара обороны, вошедший в историю, как приказ «ни шагу назад». Этот приказ, безусловно, сыграл свою положительную роль в наведении строжайшего порядка в войсках в критическое для армии время, когда она под ударами врага откатывалась на восток, вплоть до берегов Волги. Отступать дальше уже было невозможно, и пришлось принимать чрезвычайные меры.

Но в последующем, когда обстановка на фронте уже не была столь острой, командиры все равно были напуганы: они не решались рисковать - слишком дорогой ценой могла обойтись для них инициатива. Поэтому, роясь в архивах, можно найти лишь единичные эпизоды, когда применялся преднамеренный отвод подразделений с переднего края в глубину. Это было, конечно, крупным недостатком в оборонительной тактике советских войск. По-иному действовали немцы: точно обнаружив время и место проведения нашими войсками артиллерийской подготовки атаки, они нередко скрытно выводили свои подразделения из-под удара.

Далеко не просто перехитрить противника, ввести в заблуждение, навязать ему свою волю. Обманывая его, надо всегда быть начеку – как бы самому не оказаться обманутым. Вот почему важно, организуя оборону, всегда помнить о том, что к достижению внезапности несомненно будет стремиться и противник. Поэтому надо предусматривать соответствующие меры по противодействию его внезапности, чтобы быстро ликвидировать ее последствия.

5.7. Маневр в обороне

Интенсивное обновление материально-технической базы войск в современных условиях существенно повлияло на характер маневра. В триаде составных элементов боя – огонь-удар-маневр – роль последнего возросла. В обороне маневр выступает не только в качестве важного фактора повышения ее устойчивости и активности, но и обеспечения живучести войск. Увеличение маневренных действий вносит определенные изменения в систему построения боевых порядков соединений, частей, оборонительных позиций и районов, систему огня и заграждений, а также выбор районов сосредоточения усилий.

Если обратиться к опыту пошлого, то, как в первую, так и во вторую мировую войну, маневр в обороне носил в большинстве своем подчиненный по отношению к позиционным формам борьбы характер. Его назначение состояло в том, чтобы обеспечить прочное удержание оборонительных позиций, поскольку оборона обычно строилась по принципу «ни шагу назад». Посредством маневра в силах и средствах достигалось уплотнение обороняющихся войск в ходе боя на опасных участках, а также восстановление утраченного положения нанесением контратак. Ныне маневр огнем и ударами войск стал основой достижения устойчивости обороны.