Конец первой части 19 страница

Вау!

Он начал идти вперед вместе со мной, наши языки были переплетены, одна его рука крепко сжимала мою попку, пока я не почувствовала спиной деревянный крест. Он прижал меня так, что я ощутила контуры его тела.

- Давай избавимся от этого платья, – сказал он. Опустив обе руки вниз, он медленно начал тянуть его вверх по моему телу, моим бедрам, животу… Очень медленно ткань скользила по моей коже, касаясь груди. – Наклонись вперед, – сказал он.

Я послушалась, и он стянул платье через голову и отбросил его на пол, оставляя меня стоять в моих босоножках, трусиках и лифчике. Его глаза пылали, когда он схватил меня за руки и поднял их над моей головой. Он моргнул и наклонил голову в сторону, и я знала точно, что он просил моего разрешения. Что, блядь, он собирается сделать со мной? Я сглотнула, а затем кивнула, и тень восхищения… почти гордости… промелькнула на его лице, а его губы слегка растянулись в улыбке. Он сковал мои запястья кожаными манжетами на верхних перекладинах и снова достал шарф.

- Думаю, ты видела достаточно, – пробормотал он.

Он обернул его вокруг моей головы, снова лишая меня возможности видеть, и я почувствовала, как дрожь прошла сквозь мое тело, и как обострились все мои ощущения: звук его мягкого дыхания, мой собственный возбужденный ответ; кровь, пульсирующая в моих ушах; смесь запаха Эдварда, цитруса и полированной мебели в комнате – все это оказалось в более резком осязании, потому что я не могла видеть. Его нос коснулся моего.

- Я собираюсь свести тебя с ума, – прошептал он. Его руки сжали мои бедра и он наклонился ниже, снимая мои трусики, медленно скользя руками по моим ногам. Иисус… было ли это хорошей идеей? – Подними ноги по очереди, – сказал он.

Я выполнила это, и он снял сначала мои трусики, затем босоножки. Аккуратно сжав лодыжку, он слегка потянул её вправо.

- Сделай шаг, – сказал он.

Он сковал мою правую лодыжку манжетой на кресте, затем повторил точно так же с левой ногой. Я была беспомощна и практически распростерта на кресте. Эдвард отступил назад, и я чувствовала его тепло, хотя он и не трогал меня. Он схватил меня за подбородок, откидывая голову назад, и целомудренно поцеловал меня.

- Немного музыки и игрушек, я думаю. Вы выглядите очень красиво вот так, миссис Каллен. Может быть, я воспользуюсь моментом полюбоваться видом, – его голос звучал мягко. В животе все затянулось узлом. О, Боже. Что он собирается делать?

Через некоторое время, я услышала, как он тихо подошел к комоду и открыл ящик. Анальный ящик? Я понятия не имела. Он что-то взял и положил сверху, а затем… что-то еще. Что? Музыкальная система очнулась ото сна, и спустя секунду звук солирующего фортепьяно мягкой мелодией заполнил комнату. Это было чем то знакомым… Думаю, это был Бах, но не уверена, что за композиция. Что-то в этой музыке заставило меня волноваться. Я нахмурилась, пытаясь понять почему, но Эдвард опять встал передо мной. Он снова ухватился за мой подбородок, поражая меня, и нежно потянул, так, что я освободила свою нижнюю губу. Я слегка улыбнулась… Я не могла поверить, что все еще не осознаю, когда прикусываю ее… и что этим успокаиваю себя. Почему мне стало не по себе? Было ли это из-за музыки?

Эдвард прошелся рукой от моего подбородка к моему горлу, к груди. Большим пальцем он оттянул чашечку моего лифчика, освобождая грудь. Он низко зарычал, выражая свое удовлетворение, и, наклонившись, поцеловал. Его губы начали двигаться на моей груди, целовать, сосать. Его пальцы коснулись моей левой груди, так же освобождая её от лифа. Я застонала, когда он провел пальцем по левому соску, а его губы находились на моем правом, дразня и мягко подергивая, пока они оба не затвердели и не набухли.

- Ах!

Он не остановился. Медленно, изящно, он увеличивал интенсивность своих ласк, и я прижалась бедрами к нему, безуспешно натягивая свои манжеты, и острые стрелы удовольствия пронзили меня от сосков в самый центр моего желания. Я попыталась пошевелиться, но не могла, и это делало вкус пыток еще приятнее.

- Эдвард, – выдохнула я, и это была просьба.

- Я знаю, – прошептал он. – Это то, что ты заставляешь меня чувствовать.

Что? Я застонала, и он начал снова, терзая мои соски своими сладкими мучительными прикосновениями, снова и снова… подводя меня к краю.

- Пожалуйста, – промычала я.

Он зарычал низким примитивным рыком, а затем выпрямился, оставляя меня чувствовать себя обделенной, задыхающейся и извивающейся в своих оковах. Он пробежался руками по обе стороны меня, останавливая одну руку на бедре, а вторую – внизу моего живота.

- Давай посмотрим, как ты тут, – тихо пропел он. Он аккуратно накрыл мою промежность ладонью, потирая большим пальцем клитор и заставляя меня кричать. Медленно он ввел в меня один, а затем два пальца. Я застонала и толкнула бедра вперед, чтобы встретить его пальцы и ладонь. – О, Изабелла, всегда такая готовая, – прошептал он.

Он очертил круг пальцем внутри меня, вновь и вновь, в то время как его другой палец продолжал дразнить мой клитор, снова и снова, и снова. Это была единственная точка моего тела, где он касался меня, и все напряжение, все тревоги дня были сосредоточены в этой части моего естества. Твою мать… Это было так интенсивно… и странно… И эта музыка… Я чувствовала, как внутри меня начинает нарастать… О, Боже… Эдвард подвинулся, его рука все еще двигалась во мне, и я услышала низкий вибрирующий звук.

- Что? – ахнула я.

- Тише, – успокоил меня он, его губы накрыли мои, эффективно заглушая меня. Я гостеприимно приветствовала его теплый, более тесный контакт, жадно встречая поцелуем. Он отстранился, и жужжание стало ближе.

- Это специальный стимулятор, детка, – пробормотал он. – Он вибрирует.

Он прижал его к моей груди, и это чувствовалось как большой шарообразный предмет. Я задрожала, когда он задвигался по моей коже, вниз между моих грудей, сначала к одному, затем к другому соску… И я была переполнена ощущениями, повсюду чувствуя покалывания, волнами проходившими по мне, в то время как темные, темные стрелы достигали своей цели внизу моего живота.

- Ах! – простонала я, пока пальцы Эдварда продолжали свои движения внутри меня. Я была близка…. Все это возбуждало… Откинув голову, я громко застонала, и пальцы Эдварда тут же замерли. Все ощущения прекратились.

- Нет! – беззвучно прокричала я. – Эдвард!.. – взмолилась я, пытаясь двигать бедрами, создавая нужное трение.

- Замри, детка, – сказал он.

И мой нарастающий оргазм растаял. Ох, нет… Он наклонился вперед и поцеловал меня.

- Фрустрирует, не так ли? – пробормотал он.

О, нет! Внезапно я поняла, что за игру он затеял.

- Эдвард, пожалуйста.

- Шшш, – прошептал он и поцеловал меня.

И он начал двигаться снова… Стимулятор, пальцы, большой палец… убийственная комбинация чувственной пытки. Он подвинулся так, чтобы его тело оказалось возле моего. Он все еще был одет, я чувствовала его мягкие джинсы возле своей ноги, его эрекцию возле моего бедра… так соблазнительно близко. Он подвел меня к краю вновь, мое тело пело от желания, и он остановился.

- Нет! – громко простонала я.

Он оставил влажный поцелуй на моем плече, в то время как извлек свои пальцы и направил стимулятор ниже. Вибрация опускалась на мой живот, ниже, еще ниже, и остановилась напротив моего клитора. Блядь, это было интенсивно.

- Ах! – закричала я, натягивая свои оковы.

Мое тело было настолько чувствительным. Я чувствовала, что сейчас взорвусь, а Эдвард просто снова остановился.

- Эдвард, нет! – закричала я.

- Фрустрирует, да? – пробормотал он возле моего горла. – Точно как ты. Обещает одно, а затем… – он замолчал.

- Эдвард, пожалуйста, – молила я.

Он прижал стимулятор снова ко мне.

- Каждый раз, когда я останавливаюсь, это чувствуется интенсивнее, когда я вновь начинаю. Правильно?

- Пожалуйста, – умоляла я. Мои нервные окончания кричали об освобождении.

Вибрация прекратилась, и Эдвард поцеловал меня. Он потерся носом о мой.

- Ты – самая фрустрирующая женщина, которую я когда-либо встречал.

Нет. Нет. Нет.

- Эдвард, я никогда не обещала слушаться тебя. Пожалуйста, пожалуйста…

Он навис надо мной, хватая меня за попку, прижимаясь ко мне и толкаясь бедрами вперед, заставляя меня задыхаться; его желание сблизилось с моим, пуговицы его джинсов прижались к моей коже, едва сдерживая тканью его эрекцию. Одной рукой, он сорвал маску с моих глаз, и повернул мое лицо за подбородок; я заморгала, встречая его пылающий изумрудный взгляд.

- Ты сводишь меня с ума, – прошептал он, толкаясь навстречу моим бедрам, раз, два, три, еще... и в результате этого мое тело вспыхнуло и было готово загореться. И он снова отстранился… Я хотела его так сильно! Я нуждалась в нем так сильно. Я закрыла глаза и начала умолять. Я не могла помочь, но чувствовала, что была наказана. Я была беспомощна, а он – беспощаден. Слезы полились из моих глаз. Я не знала, как далеко он собирается зайти с этим.

- Пожалуйста, – прошептала я еще раз.

Он смотрел на меня сверху вниз неумолимым взглядом. Он просто будет продолжать. Но как долго? Нет. Нет. Нет… Я не могла допустить это. И плотину прорвало – все опасения, тревоги и страхи последних дней поглотили меня вновь, в то время как слезы полились по моим щекам, и я отвернулась от него.

- Красный, – взмолилась я. – Красный. Красный.

Он замер.

- Нет, – задыхаясь, прошептал он, полностью ошеломленный. – Иисус Христос, нет!

Он быстро начал освобождать мои руки, прижимая к себе, удерживая за талию, пока отвязывал мои лодыжки; я прижала голову к его груди и зарыдала.

- Нет, нет, нет. Белла, пожалуйста. Нет.

Освободив меня, он подвинулся к кровати, усаживая меня на коленях, в то время как я безутешно рыдала. Он потянулся рукой за свою спину, срывая атласную простынь и обернул ею меня. Прохладная ткань чувствовалась чужой и нежеланной возле моей сверхчувствительной кожи. Он укутал меня ею и обнял, прижимая ближе, слегка покачивая меня вперед назад.

- Прости меня. Прости меня, – бормотал Эдвард: его голос был полон боли и печали. Он целовал мои волосы снова и снова. – Белла, прости меня, пожалуйста.

Повернув голову, я уткнулась лбом в его шею, продолжая плакать, и это было слабым освобождением. Так много произошло за последние несколько дней – пожар в серверной, погоня, попытка похитить меня, тролль-архитекторша, вооруженный сумасшедший в квартире.

- Пожалуйста, выключи музыку, – шмыгнув носом, прошептала я.

- Да, конечно, – Эдвард подвинулся, но не отпустил меня, вытягивая из заднего кармана джинсов пульт управления. Он нажал кнопку, и фортепьянная музыка прекратилась. – Лучше? – спросил он.

Я кивнула, мои рыдания начали утихать. Эдвард нежно вытер мои слезы большим пальцем.

- Не фанатка Баха? – спросил он.

- Не этой части. Если бы ты ее играл, было бы по-другому.

Он посмотрел на меня, его глаза были широко раскрыты и полны тревоги, пытаясь скрыть свой стыд, но потерпев неудачу.

- Прости меня, – повторил он.

- Зачем ты делал это? – мой голос был едва слышен.

Он печально покачал головой и закрыл глаза, словно от боли.

- Я просто зол, Белла. Ты никогда… – он замолчал. Я пошевелилась на его коленях, и он вздрогнул.

Ох.

Я покраснела.

- Извини, – пробормотала я.

Он закатил глаза, затем откинулся назад, утягивая меня за собой так, что мы оба легли на кровать, я была в его объятьях. Мой лифчик причинял дискомфорт, и я поправила его.

- Помочь? – тихо спросил он.

Я покачала головой. Он подвинулся так, чтобы посмотреть на меня сверху. Неуверенно подняв руку, он нежно погладил пальцами мое лицо. Слезы вновь хлынули из моих глаз.

- Пожалуйста, не плачь, – прошептал он.

Я заморгала, пытаясь избавится от слез, глядя в прищуренные глаза мужчины, которого любила. Я сделала глубокий вдох, не разрывая зрительного контакта с Эдвардом. Что я собираюсь делать с этим контролирующим мужчиной? Учиться быть контролируемой?

- Я никогда «что»? – спросила я.

- Не делаешь, как тебе велят. Ты передумала, ты не сказала мне, где ты была. Белла, я был в Нью-Йорке, бессильный и вне себя от ярости. Если бы я был в Сиэтле, я мог бы приехать и забрать тебя домой.

- И поэтому ты наказываешь меня?

Он сглотнул, его глаза широко распахнулись. Он не должен был отвечать, я знала, что наказать меня было его твердым намерением.

- Ты должен прекратить делать это, – пробормотала я.

Он нахмурился, осмысливая мои слова.

- Для начала: это ты чувствуешь себя более дерьмово, в конечном счете, – продолжила я.

Он тихо фыркнул.

- Это правда, – пробормотал он. – Мне не нравится видеть тебя такой.

- И мне не нравится быть такой, – я потянулась и коснулась его щеки. – Я прошу прощения, что не позвонила тебе. Я не буду такой эгоистичной снова. Я знаю, ты беспокоился обо мне.

Он кивнул.

- О’кей. Хорошо, – сказал он. Он склонился надо мной, но замер, прежде чем коснулся губами моих губ, молча спрашивая моего разрешения. Я подняла лицо навстречу его, и он нежно поцеловал меня. – Твои губы всегда такие мягкие после того, как ты плакала, – пробормотал он.

- Я никогда не обещала подчиняться тебе, Эдвард, – прошептала я.

- Знаю.

- Смирись с этим, пожалуйста. Ради нас обоих. И я постараюсь быть более внимательной к твоим… контролирующим склонностям.

Он моргнул, выглядя потерянным и уязвимым, полностью растерянным.

- Я попытаюсь, – пробормотал он.

Я вздохнула.

- К тому же, будь я здесь…

- Я знаю, – ответил он, побледнев. Откинувшись обратно на кровать, он прикрыл лицо свободной рукой. Я прижалась к нему, кладя голову на его грудь. Молча мы пролежали так несколько минут. Его рука поднялась к кончику моей косы. Он стянул резинку, освобождая волосы, и мягко, ритмично, начал расчесывать их, пропуская сквозь пальцы.

- Что ты имел в виду раньше, когда сказал «или»?

- Или?

- Что-то насчет Джеймса.

Он посмотрел на меня сверху вниз.

- Ты не сдаешься, не так ли?

Я прижалась подбородком к его груди, наслаждаясь успокаивающими ласками его пальцев в моих волосах.

- Расскажи мне. Мне не нравится находиться в неведении. У тебя, кажется, есть слишком раздутые идеи о том, что я нуждаюсь в защите. Ты даже не умеешь стрелять, а я умею. Ты думаешь, что я не справлюсь с тем, что ты мне не хочешь рассказать? Эдвард, на меня был направлен пистолет твоей экс-саба-сталкершы, твоя педофилка экс-любовница изводила меня… И не смотри на меня так, – заворчала я, когда он хмуро взглянул на меня. – Твоя мать чувствует себя также насчет нее.

- Ты говорила с моей матерью об Ирине? – ахнул Эдвард.

- Да. Эсме и я разговаривали о ней.

Он уставился на меня.

- Она очень расстроена из-за этого. И винит себя.

- Не могу поверить, что ты разговаривала с моей матерью. Дерьмо! – он снова откинулся и накрыл лицо рукой.

- Я не вдавалась в подробности.

- Надеюсь, что нет. Эсме не нужно знать все чудовищные подробности. Господи, Белла. С моим отцом тоже?

- Нет! – возмущенно покачала я головой. Я и так-то не имела никаких отношений с Карлайлом. Его комментарии по поводу брачного договора до сих пор не давали мне покоя. – В любом случае, ты пытаешься отвлечь меня… снова. Джеймс. Что о нем?

Эдвард убрал руку и мельком взглянул на меня: выражение его лица было нечитаемым. Вздохнув, он снова закрыл лицо рукой.

- Смит причастен к саботажу с Эхо Чарли. Следователи обнаружили частичный отпечаток… Только частично, поэтому они не смогли установить совпадение. Но, когда ты узнала Смита в серверной, его отпечатки совпали. Он был несколько раз осужден, будучи несовершеннолетним, в Детройте.

В моей голове все перемешалось, пытаясь осознать эту информацию. Джеймс подстроил аварию Эхо Чарли?

Но Эдвард продолжал.

- Этим утром грузовой фургон был найден здесь в гараже. Смит был за рулем. Вчера он доставлял какое-то барахло новому парню, который переехал… Тому, которого мы встретили в лифте.

- Я не помню его имени.

- Я тем более, – сказал Эдвард. – Но так Смиту удалось попасть в здание легально. Он работал на компанию по доставке.

- И? Что важного было в фургоне?

Эдвард ничего не ответил.

- Эдвард, скажи мне.

- Копы нашли… вещи в фургоне, – он снова замолчал и крепче прижал меня к себе.

- Какие вещи?

Он молчал несколько секунд, и я открыла рот, чтобы подтолкнуть его снова заговорить, но он начал первым.

- Матрац, бутылка хлороформа и записка, – его голос перешел почти на шепот, и я почувствовала ужас и отвращение, исходившие от него.

Твою. Мать.

- Записка? – выдохнула я.

- Адресованная мне.

- Что там сказано?

- Я не знаю. Кларк не захотел говорить мне.

Ох.

- Смит пришел сюда прошлой ночью с намерением похитить тебя, – замирая, прошептал Эдвард; его лицо было напряжено. Как только он произнес эти слова, я вспомнила скотч… и дрожь пронзила меня. Но глубоко-глубоко внутри, это не было для меня новостью.

- Дерьмо, – пробормотала я.

- Именно, – напряженно произнес Эдвард.

Я попыталась вспомнить Джеймса в офисе. Всегда ли он был сумасшедшим? Как же он думал, что это сойдет ему с рук? Я имею в виду, он был очень жутким, но сумасбродным?

- Я не понимаю почему, – пробормотала я. – Это не имеет никакого смысла для меня.

- Я знаю. Полиция копается дальше, так же как и Дженкс. Но мы думаем, что это связано с Детройтом.

- Детройтом? – в замешательстве переспросила я.

- Ага. Там что-то есть.

- Все равно не понимаю.

Эдвард поднял голову и посмотрел на меня: выражение его лица было нечитаемым.

- Белла, я родился в Детройте.

Глава 103 (16)

Я чуть прищурилась и посмотрела на него, оценивая услышанное.

- Я думала, ты родился в Сиэтле, – пробормотала я.

В голове все перемешалось. Как это относится к Джеймсу?

Эдвард вытянул руку над головой, дотягиваясь до подушек, и ухватился за одну из них. Положив её под голову, он откинулся на подушку и настороженно посмотрел на меня. Спустя еще мгновенье он покачал головой.

- Нет. Эммет и я были усыновлены в Детройте. Вскоре после моего усыновления, мы переехали сюда. Эсме хотела жить на Западном побережье, подальше от городских застроек, и отец получил работу в Северо-Западной Больнице. У меня очень мало воспоминаний о том времени. Элис удочерили уже здесь.

- Так, Джеймс из Детройта?

- Да.

Оу…

- Как ты узнал?

- Я проводил проверку, когда ты устроилась к нему на работу.

Конечно, он сделал это.

- У тебя еще и мания на информацию о нем? – усмехнулась я.

Эдвард скривил рот, пытаясь скрыть свою ухмылку.

- Думаю, отчасти, – сказал он. Его пальцы продолжали неспешно расчесывать мои волосы. Это так успокаивало.

- И что сказано в его личном деле?

Эдвард моргнул. Подавшись вперед, он ласково коснулся моей щеки.

- Ты действительно хочешь знать?

- Это так плохо?

Он пожал плечами.

- Я знал и похуже, – прошептал он.

Ох, нет! Он имеет в виду себя? И образ, созданный мной, об Эдварде – маленьком, грязном, потерянном, испуганном мальчике – вновь встал перед моими глазами. Я покрепче обняла его, натягивая на нас простыню, и прильнула щекой к его груди.

- Что такое? – спросил он, озадаченный моей реакцией.

- Ничего, – пробормотала я.

- Нет, нет. Это работает в оба направления, миссис Каллен. Так что такое?

Я взглянула на него и тут же наткнулась на настороженный взгляд. Я снова прижалась щекой к его груди.

- Иногда, я представляю тебя ребенком… до того, как ты переехал жить к Калленам.

Эдвард замер.

- Я говорил не о себе. Я не хочу твоей жалости, Изабелла. Это часть моей жизни окончена. Пройдена.

- Это не жалость, – ужаснувшись, прошептала я. – Это сочувствие, печаль, грусть от того, что кто-то может делать такое с ребенком, – я сделала глубокий вдох, почувствовав тошноту и подступившие к глазам слезы. Я не хотела больше плакать. Эдвард напрягся подо мной, но промолчал. – И эта часть твоей жизни не окончена, Эдвард. Как ты можешь такое говорить? Ты живешь каждый день со своим прошлым. Ты сам мне сказал «Fifty Shades», помнишь?

Эдвард фыркнул и свободной рукой прошелся по своим волосам. Его тело медленно начало расслабляться.

- Я знаю, почему ты чувствуешь необходимость контролировать меня. Беречь меня, – смиренно добавила я.

- И все же ты предпочитаешь бросать мне вызов, – произнес он, сбитый с толку.

Я нахмурилась. Вот черт! Разве я делаю это преднамеренно? Мисс Подсознание сняла свои очки-полумесяцы и, зажав между зубами кончик душки, кивнула и усмехнулась мне. Я проигнорировала её. Это приводило меня в замешательство: я являлась его женой – не его гребанным Сабом, не кем-то из сотрудников его компании, которую он нанял! Я не была той гребанной шлюхой, которой являлась его мать… Блядь. Это мысль была отвратительной. Слова доктора Баннера тут же всплыли у меня в голове:

«… Эмоционально Эдвард – подросток, Белла. Он полностью пропустил этот этап своей жизни. Он направил все свои силы на достижение успеха в бизнесе, и он, вне всякого сомнения, достиг его. Его же эмоциональный мир... должен теперь играть в догонялки…»

«…Просто продолжайте делать то, что делаете. Мир Эдварда перевернулся с ног на голову... И мне приятно видеть это…»

Вот оно что. Я просто делаю то, что всегда делала до этого. Разве это не было тем, что привлекло Эдварда во мне в первую очередь?

- Ты заставляешь меня смотреть на мир по-другому, Изабелла. Ты не хочешь меня из-за денег. Ты даешь мне… надежду. И ты права. Я привык, чтобы женщины делали именно то, что я говорю, когда я говорю… делать именно то, что я хочу. Это проходит со временем. Что-то в тебе, Изабелла… зовет меня на каком-то ином уровне – что-то, чего я не понимаю. Это словно зов сирены… Я не могу сопротивляться, и я не хочу потерять тебя.

Ох, этот мужчина мог быть таким сбивающим с толку.

- Доктор Баннер сказал, что мне следует выдать тебе кредит доверия. Думаю, я так и делаю, но я не уверена. Возможно, это мой способ привести тебя сюда, в настоящий момент – подальше от твоего прошлого, – я пожала плечами, словно оправдываясь. – Я не знаю. Я просто не могу увидеть, как далеко ты можешь зайти в своей чрезмерной реакции.

Его рука замерла в моих волосах, и на какое-то время он затих.

- Гребанный Баннер, – пробормотал он себе под нос.

- Он сказал, я должна продолжать вести себя так, как всегда веду себя с тобой.

- Он и сейчас говорит? – съязвил Эдвард.

О’кей. Это ни к чему не приведет.

- Эдвард, я знаю, что ты любил свою маму, и ты не смог бы спасти её. Это не было твоей задачей, ты не обязан был делать это. Но я – не она.

Он снова замер.

- Не надо… – прошептал он.

- Нет, послушай. Пожалуйста, – я подняла голову, чтобы взглянуть на него: он пристально смотрел на меня, и его изумрудные глаза были парализованы страхом. Ох, Эдвард… Мое сердце сжалось. – Я не она. Я намного сильнее, чем она. У меня есть ты, и ты намного сильнее сейчас, и я знаю, что ты любишь меня. Я тоже тебя люблю, – прошептала я.

На его лбу пролегли морщины, будто мои слова были не теми, что он ожидал услышать.

- Ты все еще любишь меня? – спросил он.

- Конечно, люблю. Эдвард, я всегда буду любить тебя. Не важно, что ты сделаешь мне, – это были те самые заверения, в которых он нуждался?

Он выдохнул и опустил веки, снова закрывая лицо рукой, но второй все же прижимая меня к себе еще крепче.

- Не прячься от меня, – пробормотала я. Дотянувшись, я убрала его руку от лица. – Ты провел всю жизнь, прячась. Пожалуйста, не надо… не от меня.

Он моргнул, взглянув на меня, и снова нахмурился.

- Прячась? – услышала я недоверие в его голосе.

- Да.

Неожиданно он перевернулся на бок и развернул меня так, чтобы я легла рядом с ним на кровать. Он протянул руку и убрал волосы от моего лица, заправляя прядь моих волос за ухо.

- Ты спросила меня сегодня утром, ненавижу ли я тебя. Я не понял тебя, почему ты… И теперь… – он замолчал, пристально вглядываясь в мое лицо, словно я была для него полнейшей загадкой.

- Ты думаешь, я ненавижу тебя? – теперь настала моя очередь быть потрясенной.

- Нет, – он покачал головой. – Не сейчас, – он выглядел так, словно испытал облегчение. – Но мне нужно знать: почему ты использовала стоп-слово, Белла?

Я побледнела. Что я могла сказать ему? Что он напугал меня? Что я не знала, остановится ли он? Что я умоляла его, а он не остановился? Что я не хотела, чтобы это переросло в… в то, что я однажды уже испытывала здесь? Я содрогнулась, вспомнив его, отхлеставшего меня своим ремнем.

Я сглотнула.

- Потому что… Потому, что ты был так зол и дистанцирован и… холоден. Я не знала, как далеко ты зайдешь.

Выражение его лица стало непонятным.

- Ты собирался дать мне кончить? – мой голос стал едва различимым шепотом, и я почувствовала, как румянец залил краской мои щеки, но я не отвела своего взгляда.

- Нет, – ответил он, в конце концов.

Я не смогла сдержать потрясенного вздоха. Святое дерьмо.

- Это… жестоко.

Он поднял руку и костяшками провел вверх-вниз по моей щеке.

- Но эффективно, – пробормотал он. Он пристально посмотрел на меня так, словно пытался заглянуть в мою душу; его взгляд потемнел. Спустя вечность он добавил: – Я рад, что ты это сделала.

Оу!

- Правда? – я не могла этого понять.

Он печально улыбнулся.

- Да. Я не хотел причинить тебе боль. Я увлекся, – он наклонился и поцеловал меня. – Потерялся в тот момент, – он снова поцеловал меня. – Так часто происходит, когда я с тобой.

Ох? И по какой-то непонятной мне причине, эта мысль была приятной для меня… очень. Я усмехнулась. Почему это делало меня счастливой? Он усмехнулся в ответ.

- Я не знаю, почему вы усмехаетесь, миссис Каллен.