Миф и личность, воображение и танец

Стэнли Криппнер СОН. МИФ. ДВИЖЕНИЕ.

Стенограмма семинара проф. Стэнли Криппнера (Сэйбрук) при участии проф. Рут-Инге Хайнзе (Беркли)

Новосибирск, 1993

Доктор философии, профессор Стэнли Криппнер анализирует феномены человеческой психики в таких областях, как творчество, парапсихологические феномены, изменение состояния сознания, сновидения и личная мифология.

Вашему вниманию предлагается стенограмма двухдневного семинара, проведенного СТЭНЛИ КРИППНЕРОМ в Новосибирске в июле 1992 г. С. Криппнер — доктор философии, профессор психологии в Сэйбрукском Институте и Калифорнийском Институте Интегральных Исследований, Сан-Франциско; член Руководства Американского Общества психических исследований; член Американского Общества клинического гипноза. В прошлом — директор Лаборатории снов Медицинского центра Нью-Йорка, директор Центра изучения детства Кентского Университета. С. Криппнер пользуется международной известностью как автор передовых исследований человеческой психики — особенно в таких областях, как творчество, парапсихологические феномены, измененные состояния сознания, сновидения и личная мифология; является автором более 500 статей и нескольких книг.

МИФ и ЛИЧНОСТЬ, ВООБРАЖЕНИЕ и ТАНЕЦ

Стэнли Криппнер: Сегодня утром нам предстоит сфокусироваться на психологических аспектах мифа. В современном мире смысл слова " миф" приобрел много отрицательных оттенков. Современные люди считают миф чем-то ложным и суеверным. Я, однако, хотел бы предложить нам с вами вернуться к изначальной концепции этого термина. Для древних людей именно миф придавал жизни смысл. Миф объяснял мир; миф давал направление жизням людей; миф помогал сообществам объединяться; миф обеспечивал связь с духовными измерениями.

Многие думают, что миф заменен наукой. Действительно, сегодня наука объясняет устройство мира. Однако наука менее успешно выполняет все остальные функции мифа.

Многим связь с духовным измерением обеспечивает религия; но религия основана на мифе.

Многим, и даже в настоящее время, направление деятельности указывает марксизм; но марксизм основан на мифе.

Наука происходит из царства эмпирики, непосредственного опыта. Миф — это все то, что не может быть изучено эмпирически и логически. Миф происходит из царства воображения. И мое предложение заключается в том, что эмпирический подход и подход, основанный на воображении, должны всегда работать рука об руку. Мы можем что-либо вообразить — но потом должны посмотреть, соответствует ли это тому, что мы наблюдаем и переживаем. Во времена древней Греции существовало мифологическое объяснение молнии: считалось, что Зевс бросает огненные шары с вершины горы Олимп. Теперь у науки есть эмпирическое объяснение молнии, так что этот миф более не воспринимается серьезно.

Однако в жизни есть много такого, что не может быть объяснено эмпирически. И я продемонстрирую вам это на примере Соединенных Штатов. У нас в Соединенных Штатах сейчас происходит очень серьезное мифологическое сражение, и разворачивается оно вокруг вопроса: " В какой момент жизни начинается человек? " Некоторые отстаивают точку зрения о том, что человек определяется в момент зачатия — что плод внутри материнской утробы есть человек, имеющий право на жизнь. Эти люди категорически против любой формы абортов. Есть другие, считающие, что человек " начинается" после рождения, в момент перерезания пуповины; до этого момента плод есть часть матери, и мать имеет право на аборт, если она того хочет. Научного способа разобраться в этом просто не существует. Что мы называем человеком или нечеловеком — относится к царству мифа. И сейчас это — одна из тем избирательной кампании в Штатах!

Может быть, вам интересно, что я в этом вопросе согласен с Раисой Горбачевой. Будучи в Сан-Франциско, она с большим воодушевлением говорила о правах женщин. После Великой Отечественной войны аборты в Советском Союзе были запрещены. И Раиса Горбачева своими собственными глазами видела женщин, умиравших от нелегальных абортов, и других — до конца жизни остававшихся ущербными из-за недоступности медицинских абортов.

Думаю, я донес смысл того, что хотел сказать: это — мифологическая баталия.

А также: существует Бог или нет? Это снова мифологическая проблема. Что есть добро, что — зло? Это — вопрос мифа. Какого направления придерживаться мне в моей жизни? Опять все это — мифологические проблемы. И именно с ними мы будем работать следующие несколько часов.

Это — крайне сложная тема, и я не хочу, чтобы вы думали, что сегодня утром мы разберемся во всех измерениях мифа. Свою точку зрения о мифе я поместил на доске:

—Мифы есть утверждения или истории (рассказы), которые адресованы экзистенциальным человеческим заботам и оказывают влияние на поведение.

—В мифах для передачи смысла часто используются символы и метафоры.

—Мифы могут быть культуральными, этническими, институциональными (организационными), семейными или личными.

Карл Юнг сделал интересное утверждение о мифе: " Миф есть общественный сон, а сон есть личный миф". Между мифом и сном много схожего. Оба они возникают из воображения, оба обеспечивают смысл, оба широко пользуются символом и метафорой, и оба в большой степени подсознательны. Мы никогда не работаем с самим сном, мы работаем с отчетом о сне; мы никогда не работаем с самим мифом, мы работаем с утверждением о мифе. Они уходят очень глубоко в " психе" — душу, и я считаю, что полностью осознанно осмыслить их невозможно. Мы просто делаем лучшее, на что способны.

Сон и миф могут быть рассказаны словами; они также могут быть рассказаны рисунками или танцем. Существует еще одно важное сходство между сном и мифом: они возникают из тела.

Я убежден, что оба они выполняют эволюционную функцию. Много миллионов лет назад на поверхности Земли существовали человекоподобные создания. Некоторые — выжили, некоторые — нет. Я думаю, что выжили те, кто был способен придать смысл стимулам, придать смысл происходившим событиям. Другими словами, миф выполнил эволюционную функцию. Выжили общества, обладавшие когерентными (организованными), работоспособными мифами.

С психологической точки зрения существуют участки мозга, определяющие смысл и порождающие истории (рассказы), и мы наблюдаем это каждой ночью, когда видим сны. Примерно четыре - пять раз за ночь низший мозг начинает посылать нервные импульсы. Так поддерживается некий род равновесия; эта активность стимулирует высший мозг, и из нашей памяти всплывают различные образы. Мозг должен немедленно породить рассказ, чтобы связать эти образы воедино. Часто эти истории представляют собой наши личные мифы.

Сегодня нам предстоит поисследовать некоторые из наших личных мифов. Я собираюсь продемонстрировать, как мы обнаруживаем мифы в своем теле, прежде чем облекаем их в слова. Если мы сначала используем слова, то иногда упускаем более глубинный опыт.

Еще вы должны иметь в виду, что эти упражнения очень уплотнены. Я думаю, они, по крайней мере, дадут вам некоторые указания о том, каким образом вы с течением времени можете отыскать свои собственные личные мифы. Может быть, вам даже удастся найти то, что я называю макромифом. Это — самый важный миф в вашей жизни, он организует все остальные ваши мифы. Вот несколько примеров макромифов: " Вся моя деятельность осуществляется ради блага моей семьи"; " Все, что я делаю, есть служение Иисусу Христу"; " Стать знаменитым для меня важнее, чем что бы то ни было". Это три очень разных макромифа, но в каждом случае они организуют жизнь человека, становятся управляющей основой для его мифологии.

Давайте возьмем два других примера. В Соединенных Штатах много очень бедных людей. У них нет домов, они живут на улице и каждый день должны искать пищу и кров. Их макромиф — это просто выживание изо дня в день. Ради этого они пойдут на все. Они будут продавать свои тела, продавать наркотики, воровать, может быть, даже убивать, потому что выживание есть макромиф, организующий все, что они делают.

Теперь позвольте мне предложить вам другой пример. Я читал эту лекцию группе дзен-буддистов, и один из них сказал: " Но у нас есть суть, которая выше личной мифологии. Мы просто живем здесь и теперь". Я ответил: " Это великолепный пример макромифа".

Думаю, я дал достаточно примеров для понимания концепции. Но я должен еще раз подчеркнуть сложность того, о чем мы говорим. Я не упомянул несколько крайне важных концептов: церемония, ритуал, архетип. Они важны, но сегодня я удерживаю себя в рамках очень простой структуры.

Через несколько минут нам предстоит первое упражнение. Но я хочу посмотреть, нет ли у вас каких-либо неотложных вопросов.

Рут-Инге Хайнзе: А мне можно?

С.: Конечно!

Р-И.: Два дополнения. Я только хочу подкрепить то, что сказал Стэнли. Говоря о мифе, я пользуюсь словом " рамка", " структурная основа" наших жизней. И у меня есть небольшое возражение: я не думаю, что миф происходит из воображения. Я думаю, что миф происходит из очень глубокого источника внутри нас, который является входной дверью в царство духа. И что входит через эту дверь, то становится потом нашим личным мифом. Для меня воображение есть нечто, что я придумываю; миф же есть нечто, что входит очень глубоко, нечто, что я пытаюсь понять. Его я не придумываю.

С.: Я думаю, между Рут-Инге и мной разногласия только в словах, не в концепциях. Я бы хотел найти лучшее слово, чем " воображение".

Р-И.: Да, меня это беспокоит.

С.: Я согласен, что миф происходит из самой глубинной части нас...

Р-И.:...и проявляется через дверь, соединяющую нас с высшей духовностью.

Вопрос: Стэнли, может быть, я забегаю со своим вопросом вперед, но все-таки. Что даст осознание личного мифа? Для чего? Что я буду делать, осознав?

С.: Некоторые из наших личных мифов вовлекают нас в серьезные неприятности. Позвольте мне привести вам пример: " Я определенно намерен потерпеть неудачу во всем, что делаю. У меня никогда не будет приятных и одновременно стабильных отношений". Некоторые в это свято верят. А как вы знаете, то, во что вы верите, с большей вероятностью произойдет в вашей жизни. Так что с психологической точки зрения очень полезно определить личный миф, который вовлекает нас в неприятности.

Когда я говорю о личных мифах, я не использую таких терминов, как " правда" или " ложь", " правильно" или " неправильно", " хорошо" или " плохо". Я не думаю, что эти слова полезны при объяснении мифологии. Вместо этого я использую такие слова, как " эффективно" и " неэффективно", " полезно" и " вредно", " конструктивно" и " деструктивно". Для того, чтобы оценить миф, вы сравниваете его с макромифом, главным руководящим мифом.

К тому же некоторые предпочитают пользоваться иными словами, нежели " миф". Для меня здесь нет проблемы. Термин Рут-Инге " структура" очень приемлем; или термин " сценарий" из Транзактного Анализа; или " руководящее верование"; или " взгляд на мир". Я очень доволен любым из них.

Есть еще вопросы?

Хорошо. (Музыка — продолжает звучать в течение всего упражнения). Теперь я приглашу встать всех, кто хочет участвовать. Я собираюсь продемонстрировать, как вы можете отыскать миф в собственном теле. Я думаю, что древние люди обнаруживали мифы в своих телах. Им нужно было объяснить рождение и смерть, здоровье и болезнь, рождение ребенка, созревание, все прочие телесные изменения. Я также должен упомянуть, что всю оставшуюся часть сегодняшнего утра вы можете работать с партнером, если это для вас предпочтительно; или вы можете работать в одиночестве. В упражнении будет момент, когда вы сделаете этот выбор.

Теперь я хочу пригласить каждого из вас найти такое место, где у вас есть пространство на шаг вперед, назад и в обе стороны. Это будет ваше особое место в этом упражнении. Вы выполните упражнение с открытыми или закрытыми глазами.

Давайте сделаем глубокий вдох, чтобы сцентрировать себя.

Теперь давайте сделаем шаг назад и вообразим, что мы ступили в след одного из наших родителей, отца или матери, или приемного отца, или приемной матери.

Теперь давайте вообразим, что мы находимся внутри тела этого родителя. В чем заключается важный личный миф этого человека, и как мы можем продемонстрировать этот миф своим телом? Что направляло жизнь этого человека, и как мы можем воплотить этот миф, превратив свое тело в статую? Проделайте это. Если хотите, пусть это будет движущаяся статуя.

Теперь давайте попробуем передать этот миф словами — одно предложение — и спросим себя, влияет ли он на нашу нынешнюю жизнь и полезно ли это влияние или вредно — или немного и то, и другое?

Теперь давайте сделаем еще один шаг назад. Теперь мы в следе своего деда или бабушки, или кого-то, кто был для нас словно дед или бабушка.

И снова превратите свое тело в статую, представляющую личный миф этого человека.

Как может этот миф быть передан словами?

Влияет ли он каким-либо образом на нашу жизнь? И если так, помогает ли он нам или причиняет боль — или немного и то, и другое?

А теперь мы сделаем шаг в сторону. Теперь мы в следе своего мужа или жены, своего друга (подруги) или возлюбленного (возлюбленной), или, может быть, сына или дочери — кого-то очень близкого нам. И как может быть воплощен телом миф этого человека? И как мы можем передать этот миф словами? Влияет ли он на нашу жизнь? И причиняет ли этот миф нам боль или помогает нам — или немного и то, и другое?

Теперь давайте сделаем один шаг вперед — в наше собственное тело, и найдем один из наших личных мифов, и воплотим его в своем теле. И как мы можем передать этот миф словами? И помогает ли нам этот миф, причиняет ли нам боль, или и то, и другое?

Теперь нам предстоит взять этот личный миф и превратить его в танец — и давайте посмотрим, делает ли нас миф легкими и счастливыми или прижимает к земле. И в этом танце вы можете двигаться по всей комнате или вы можете оставаться только в своем пространстве — как вам угодно; но это — шанс проверить ваш личный миф вашим собственным телом.

И, продолжая танцевать, вы найдете кого-то, с кем хотите работать как с партнером. И вы будете наблюдать за его (ее) танцем, а потом вы сядете и обсудите это переживание. А если вы хотите работать в одиночестве, вы просто сядете один (одна), как только будете готовы. И если есть один человек, которому нужен партнер, — возможно, одна группа могла бы работать втроем.

Сейчас у вас есть возможность поговорить.

* * *

Можете сесть на полу или на стульях. Сейчас я просто хотел бы, чтобы кто-нибудь вызвался и рассказал нам вкратце о переживаниях.

— Казалось, что я приподнимаюсь, как будто цветок, как лилия...

С.: Я надеюсь, что вы заметили использование метафоры в этом описании. Она говорила о поднимании вверх подобно цветку, подобно лилии. И в этом — ценность мифа: используя метафору и символ, можно передать гораздо более богатый смысл. Научное описание ощущения заняло бы у нее гораздо больше времени. Например, она могла бы говорить о том, на сколько метров она чувствовала себя поднимающейся; она могла бы сравнить свой вес до, во время и после. И это могло бы быть очень точно, но не передало бы того же смысла. Помните, что смысл — важная часть мифа.

Мог бы теперь один человек повторить миф, который он или она передали сегодня словами?

— Мне удалось поместить в слова миф моих родителей. Я поняла, что мифы отца и матери были в чем-то схожи. В словах это примерно так: " Ты должен тяжело трудиться". И все. Когда я сделала еще шаг назад к бабушке и дедушке, мне не удалось найти слова — мне не удалось даже телом нашарить — я очень мало общалась с ними. А когда я исследовала свой собственный миф, он сразу начался как танец, и в этом танце было как бы несколько стадий, и в конце концов словесная формулировка была такая: " Все это должно плохо кончиться".

С.: Позвольте мне сделать несколько комментариев по этому поводу. Прежде всего, вы видите сходство между мифом родителей и мифом Ольги 1.Оно — в слове " должен". " Ты ДОЛЖЕН тяжело работать". " Это ДОЛЖНО плохо кончиться". Тут есть ощущение фатальности. Не мне решать, полезный ли это для Ольги миф или вредный; но если бы это был" мой миф — в нем есть кое-что, на что я обратил бы внимание. Для меня " Ты должен тяжело работать" — это метафора. Слово " тяжело" 2 вызывает ассоциацию с камнем, металлом — чем-то, с чем трудно иметь дело. И, возможно, я некоторым образом изменил бы свой миф. Например: " Я довожу до конца больше дел, если добросовестно отношусь к своей работе". Вы видите, это удаляет из мифа часть " твердости" (" жесткости"). Или я мог бы изменить его другим образом: " Жизнь предъявляет мне много вызовов, и я успешнее отвечу на них, если буду сосредоточен". Все это по-прежнему предполагает работу — но теперь мотивация исходит изнутри меня, и работа кажется мне чуть менее изнуряющей.

Итак, вот некоторые способы, которыми, поняв мифы, мы можем модифицировать их. Позже у нас еще будут примеры этому.

Сегодня я стараюсь не уходить слишком глубоко в ваши переживания, потому что не хочу предлагать вам начинать что-либо, чего вы не сможете закончить. Вот почему музыка очень легкая. Для длительного семинара я бы использовал более серьезную музыку и дал бы гораздо больше времени, чтобы уйти очень глубоко. Тем не менее, у некоторых из вас в то время, что мы находимся вместе, может измениться настроение. Это тот момент, когда вашему партнеру надлежит оказать вам какую-то помощь и поддержку. А если вы работаете в одиночестве, то можете подойти ко мне или ко Льву3, чтобы обсудить что-то.

Я думаю, теперь мы готовы к следующему упражнению. Сейчас нам предстоит отыскать удобное место: или лечь на полу, или просто сесть в кресло. Позже в упражнении будет немного движения, но начнем мы в расслабленном положении. Упражнение будет основано на рисунках, которые вы делали с Айлин4. Люди, которые не участвовали в этом семинаре, могут просто вообразить рисунок.

(Музыка — до конца упражнения). Найдите кресло или место на полу — просто чтобы расслабиться. Еще раз глубоко вдохните, чтобы сцентрировать себя, и выберите рисунок, в котором для вас есть некий эмоциональный заряд; представьте, что эта эмоция прямо сейчас входит в ваше тело, и заметьте, как это ощущение влияет на ваше тело. Ваше тело легкое или тяжелое? Твердое или мягкое? Неприятное или приятное? И, может быть, вы найдете слово, которое описало бы эту эмоцию, — к примеру слова: " радость", " грусть", " горе", " экстаз" — и просто позвольте этому ощущению войти внутрь вашего тела. Теперь нам предстоит отправиться в путешествие обратно по времени; ваша эмоция поведет вас назад, к переживанию из вашей жизни наяву — может быть, в отрочестве или в детстве, — и в этом переживании вы испытали сходную или даже точно такую же эмоцию; и попытайтесь вспомнить все, что можете, об этом прежнем переживании. Другими словами, вы устанавливаете связь между нарисованным вами рисунком и тем прежним переживанием из вашей жизни; и в качестве связующего звена вы используете эмоцию.

Теперь давайте выясним, есть ли кто-нибудь, кто НЕ помнит такого прежнего переживания. Те, кто не вспомнил, — поднимите руку.

Очень хорошо. У каждого есть прежнее переживание, с которым можно работать. Я хотел бы, чтобы вы спросили себя, где произошло это переживание и когда оно произошло. Кто там присутствует во время этого эпизода? Что в действительности произошло? И какое влияние оказал этот опыт на вашу жизнь? Возможно, вы чему-то научились из этого опыта или опытов, подобных ему.

Теперь нам предстоит поставить хореографию этого переживания. Вы можете делать это лежа или стоя. Другими словами, вам предстоит взять это переживание, превратить его в танец и станцевать это прежнее переживание из вашей жизни наяву. Вы можете делать это в воображении или своим телом. И вы можете играть персонажей или играть только себя — как вам удобнее. Приступайте.

Делаете вы это в своем воображении или в танце — обращайте очень пристальное внимание на ощущение, которое вы испытываете во время этого танца, и не заканчивайте танец в конце переживания. Продолжите танец в вашу сегодняшнюю жизнь и попытайтесь представить себе влияние, которое оказало это переживание на вашу жизнь по мере ее развития.

Теперь начните оформлять словами тот урок, который вы по­лучили благодаря этому опыту, потому что, может быть, этот урок представляет собой еще один личный миф. И вы можете спросить себя, все ли еще этот миф каким-то образом влияет на вашу жизнь; и если он влияет на вашу жизнь — помогает ли он вам, причиняет ли боль или немножечко и того, и другого?

Закончив, вы потратите некоторое время на то, чтобы поделиться со своим партнером, — или, если вы работали в одиночестве, просто припомните свои впечатления для себя.

Теперь у нас будет короткое обсуждение перед следующим упражнением. И вновь я хотел бы, чтобы один доброволец изложил самую суть.

— У меня это был не рисунок, у меня возник орнамент. Это была лента, движущаяся; потом она начала сжиматься, растягиваться, изгибаться, менять цвет, рисунок; и она была плоская. Я пыталась понять, почему появилась эта лента, а не рисунок? Когда я увидела эту ленту, возникло какое-то волнение. Радость и предчувствие радости. И я вспомнила, что это связано с воспоминанием о детстве, когда мои родители собирались ехать со мной в отпуск. Вот то чувство дороги и ощущение, когда я ехала в поезде, а за окном мелькали разные города, деревья. И тогда было волнение, и была какая-то дрожь. Потом, когда я стала трансформировать это в нынешнее время, у меня получилось, что я сижу на одном месте, но могу от этого места перемещаться и возвращаться обратно. И я подумала, что это выражается словами " исследование мира с возвращением домой".

С.: Спасибо. Это очень живое описание. Я только сделаю комментарий по этому поводу. Есть много приемов, которые вы можете использовать, чтобы начать это упражнение; рисунок — лишь один пример. Любимый орнамент может быть еще одним примером. Вы также можете делать это со сном: взять сон, в котором присутствует очень интенсивная эмоция, взять эмоцию назад во времени и найти в своей жизни раннее переживание, а затем личный миф, родившийся из этого переживания. Как правило, этот личный миф объяснит сон; я просто приглашаю вас когда-нибудь попробовать это.

Теперь я хочу сделать несколько комментариев о культуральном контексте; пожалуйста, исправьте меня, если я ошибаюсь. Мое впечатление таково, что у русских очень личное отношение к пространству и времени. Замечаете появляющиеся сегодня комментарии по поводу времени и пространства? Время и пространство нагружаются очень богатыми качествами и характеристиками, такими как " танец" и " свет", " жидкость" и " текучий" — так что я обнаружил, что упражнения такого типа очень хорошо работают в русском культуральном контексте. Еще здесь есть очевидные связи с танцем и движением, потому что каждый человек двигался очень характерным образом внутри времени и пространства, в котором он (она) живет; и не было двух людей, которые бы делали одно и то же.

Теперь я хочу сделать еще одно утверждение о культуральном контексте, и это касается и России, и Соединенных Штатов. Обе культуры находятся сейчас в состоянии колоссального пре­образования. Вы лучше меня знаете о преобразовании, происходящем в России; но мы в Соединенных Штатах тоже переживаем некоторые очень важные преобразования — и я упомяну только три из них.

Во-первых, у нас начинает исчезать средний класс. В стране есть много людей более богатых и более бедных, чем когда бы то ни было — и это очень опасно для демократических институтов Соединенных Штатов.

Во-вторых, мы наблюдаем появление кандидата в президенты, у которого нет политической партии, — и он лидирует во многих опросах общественного мнения. Такого не происходило никогда на нашей памяти; и это показывает разочарование американцев в традиционных политических кандидатах и партиях.

И, в-третьих, у Америки теперь нет осязаемого внешнего врага. Я думаю, вы понятия не имеете о психологической функции, которую выполнял тот факт, что Советский Союз был осязаемым врагом. Это очень сложный вопрос, и я сделаю только один или два комментария в связи с ним. У Америки была возможность спроецировать на Советский Союз свою собственную тень и относиться к Соединенным Штатам как к абсолютному добру, а к Советскому Союзу как к абсолютному злу и аду. Конечно, это не было реальностью. Это невозможно доказать опытными данными; это была мифология, очень деструктивная мифология. Я могу предъявить вам длинный список очень разрушительных действий, совершенных Соединенными Штатами за последние пятьдесят лет; и я думаю, вы можете составить список очень разрушительных действий, совершенных в пос­ледние пятьдесят лет Советским Союзом. Никогда не было черного и белого — всегда были разные оттенки серого.

Теперь этого внешнего врага больше не существует. Разные маленькие диктаторы типа Саддама Хуссейна, Муаммара Каддафи недостаточно масштабны, чтобы выполнить эту функцию. Так что теперь Америка должна столкнуться лицом к лицу с собственной тенью. Президент Рейган ввел в обиход термин " империя зла", но теперь Америка должна найти зло внутри себя — и вынести его на свет.

Теперь вы можете видеть отношение, которое все это имеет к мифу, — особенно к культуральной мифологии. Во время перемен очень важно знать свою личную мифологию и то, как она взаимодействует с другими мифологиями. Иногда внешние силы будут ограничивать выражение нашей личной мифологии — но мы все равно должны оставаться верны этим убеждениям и ценностям. Как психологи, вы все знаете работы Виктора Франкля и вы знаете, что он много лет провел в нацистском концентрационном лагере. Что бы ни было, он держался за свою личную мифологию — и не впал в отчаяние и депрессию, не сотрудничал со злом; он удерживал постоянными свои ценности. Конечно, он внес огромный вклад в экзистенциальную и гуманистическую психологию и психотерапию.

Вам также известен случай с советским Министром обороны, покончившим с собой после неудавшегося путча. Он написал очень интересную записку: " Всего, во что я верил, больше не существует". Его личный миф обрушился, больше не было смысла жить.

Думаю, я сказал достаточно, чтобы вы осознали важность знания хотя бы некоторых из ваших личных мифов; и это бесконечный поиск, поскольку мы не порождаем своих мифов — мифы порождают нас. И лучшее, что мы можем делать, — это искать область выбора. Такова экзистенциальная парадигма: искать те области, где мы можем делать выбор и предпринимать полезные действия.

Все это — прелюдия к следующему упражнению. Теперь я приглашу вас найти удобное место... о, есть вопрос.

— Я попытаюсь сформулировать, но это трудно. Когда вы начинали свою лекцию, вы говорили о том, откуда исходит этот миф. Вы говорили о том, что находится очень глубоко, связано с высшей духовностью — что-то такое очень глубокое, исконное. И я это связала, может быть, даже с чем-то биологическим. Может быть, я ошиблась. Сейчас речь идет об изменении мифа. Но как можно изменить это биологическое, это исконное, если оно есть, как оно есть?

С.: Это зависит от того, о какого рода мифе мы говорим. Она точно уловила мою мысль: глубочайшие мифы являются биологическими. Я даже думаю, что наши духовные мифы являются биологическими, потому что они связаны с сохранением вида и служат другим членам вида. Однако на них накладываются существующие культуральные силы, культуральные мифы; на последние накладываются семейные мифы. Иногда наша задача состоит в том, чтобы счистить эти слои мифа, отделяющие нас от духовного источника... У Рут-Инге есть комментарий.

Р-И.: Я бы добавила. У вас есть биологический миф, растущий подобно цветку из земли. Это — ваша сущность. Вы можете культивировать потенции, которые заложены в нем (цветке) биологически, или пренебречь мифом — это ваш выбор.

С.: Да, я совершенно согласен с этим.

Р-И.: Особенно в твоем случае, ты очень мощно предпрограммирована своим " должен", — которое, несомненно, связано с твоей наследственностью — но я знаю, что ты обладаешь гораздо большим потенциалом, который можно раскрыть в конечном счете. Это подобно открытию двери к той биологической сердцевине. Наш выбор — либо пренебречь ею, либо культивировать ее.

С.: Вы видите, это — экзистенциальный выбор, перед которым мы все стоим.

— Если мы пренебрегаем — не насилие ли это над собой?

С.: Да, да, конечно. Если мы пренебрегаем — у нас сорняки в саду, растения не очень хорошо растут; мы можем продолжать пользоваться этой метафорой. Вот почему нам нужна подпитка — подпитка духовных дисциплин, подпитка искусства, музыки и культуры, подпитка близких друзей, социальных групп, подпитка значимой работы; и если мы не получаем подпитки из одного источника — мы находим ее в другом...

Р-И.: Природа.

С.: А! Замечательно, да! Подпитка природы!

Р-И.: Прикоснитесь к коре дерева.

С.: Итак, теперь я попрошу вас найти удобное место, чтобы сесть или лечь. Снова сделайте глубокий вдох, чтобы сцентрироваться (музыка — до конца упражнения), и вспомните эмоцию, с которой вы работали час назад, и вспомните свои рисунки. Теперь найдите рисунок, оживляющий совсем другую эмоцию. Или, если вы не можете выбрать рисунок — найдите какой-нибудь маленький объект, вызывающий у вас совсем, совсем другую эмоцию; и найдите эту эмоцию в своем теле и отметьте, как это ощущение очень, очень отличается от ощущения, которое было у вас час назад. Вновь подумайте о слове, которое более или менее описывает это ощущение, и отметьте, как сильно отличаются эти два слова — как, например, " любовь" и " ненависть", " ясность" и " растерянность", " счастье" и " грусть", " слабость" и " сила".

Теперь вернитесь в свое тело, к этой второй эмоции, и позвольте этой эмоции перенести вас назад во времени, обратно в ваше отрочество или детство; и найдите переживание, в котором вы действительно ощущали эту или сходную эмоцию; и если вы не можете найти переживание с точно такой же эмоцией — найдите переживание со сходной эмоцией. А если вы чувствуете, что вы не в состоянии найти такое переживание — поднимите руку.

Очень хорошо. У всех есть опыт, с которым можно работать. Вспомните об этом переживании все, что можете: где и когда оно имело место; кто там есть; что произошло; и как этот опыт сказался на вашей жизни, и как этот опыт, и сходные с ним опыты, сказываются на вашей жизни сейчас.

А теперь мы поставим хореографию этого переживания. Вы можете сделать это в своем воображении или подняться и сделать это в танце. Возьмите это переживание и представьте себе, что вы танцуете его, словно балет или выразительное движение, от начала до конца; и продолжите его в вашу сегодняшнюю жизнь и посмотрите, все ли еще этот опыт оказывает на вас какое-то влияние.

А теперь облеките этот урок в предложение; и это предложение представляет собой еще один личный миф. И спросите себя, все ли еще этот миф влияет на вашу жизнь? Если да — помогает ли он вам, или причиняет боль, или немножко и того, и другого?

Теперь поднимите перед собой две руки и представьте, что каждая из рук держит один из мифов, начните трогать и ощущать эти мифы кончиками своих пальцев; попытайтесь определить различия между ними. Возможно, один легче, а другой тяжелее; возможно, один больше, а другой меньше; возможно, один более гладкий, а другой более острый; возможно, один влажный, а другой сухой. Есть ли среди них такой, который вы хотите изъять из своей жизни? Есть ли среди них такой, который вы хотите сохранить, как часть своей жизни? Или есть ли у них части, которые полезны, и части, которые вредны?

Вы можете получить некие ключи к этим вопросам, прикасаясь к этим мифам и ощущая их. Это — один из примеров двигательного воображения: вы используете тактильно-кинестетическое воображение.

Теперь, если вы работаете в одиночестве — можете продолжить это созерцание двух мифов; если вы работаете с партнером — можете поделиться с партнером.

* * *

Вы все знаете слово " диалектика". Когда вы были моложе, вам говорили о марксистской диалектике. Сегодня нам предстоит научиться мифологической диалектике, и мы сделаем упражнение по этой диалектике. Очень часто бывает так, что у нас есть старый миф, направляющий нашу деятельность, и этот старый миф может стать причиной очень крупных проблем; и еще у нас есть контрмиф, который противоположен первому, и контрмиф воюет со старым мифом. Позвольте мне продемонстрировать это на примере.

У меня в Сан-Франциско есть группа, которая работает со снами. И у одного из ее участников была очень сложная проблема, связанная с женщинами. Обычно он очень близко сходился с женщиной — а потом прерывал отношения; и он не знал, почему он так поступает. Однажды ночью ему приснился сон. Во сне он спустился в подвал дома, в котором жил ребенком, и услышал какие-то крики и плач. Он осмотрел весь подвал и нашел сумку, сделанную из пластика; в сумке оказалось его собственное лицо. Он едва мог слышать крики и всхлипывания. Его лицо было словно заморожено. И тогда он почувствовал чье-то присутствие за своей спиной. Он обернулся — это была его мать, и у нее на лице было жуткое выражение. Он сказал, что это было такое выражение, которое могло превратить человека в камень. И он проснулся в диком ужасе.

Теперь позвольте мне пояснить, почему этот сон был так важен для него. Некоторые из вас осознают, что сон очень, схож с классическим греческим мифом — историей Медузы. Один взгляд на нее превращал человека в камень.

Некоторые из вас знают произведения Джозефа Кэмпбелла. Это американский писатель и мой друг. Он говорит, что каждый день своей жизни мы проживаем мифы, схожие с классическими или античными культуральными мифами. Есть общие темы, возникающие вновь и вновь; общие действия, общие образы — Карл Юнг называл их архетипами. Каждый из них по-разному сконструирован культурой и человеком — и вы можете увидеть это во сне, которым я только что поделился с вами, — но базовый образ остается тем же.

Этот сновидец вспомнил нечто, о чем не помнил много лет. Его отца почти никогда не бывало дома. Почему? Потому, что его мать была женщиной, жить с которой было невыносимо. Она была алкоголичкой, она была пьяна большую часть времени; она кричала на своего мужа и угрожала ему, и сыну тоже. Однажды ее сын — сновидец — начал плакать; мать ударила его по лицу и сказала: " Я хочу, чтобы ты прекратил плакать". Но он не мог прекратить. Она взяла пластиковый мешок и нахлобучила его ему на голову так, чтобы ей не был слышен его плач. И он почти прекратил дышать. Напряжение всех его сил потребовалось, чтобы стащить пластиковую сумку, и тогда он побежал в подвал и спрятался там. " Больше я никогда не заплачу". Это стало личным мифом: " Если я выражу свои чувства перед женщиной — она задушит меня. Женщина превратит меня в камень". Именно это и мешало ему иметь отношения с женщиной.

Воспоминание об этом сне было первым шагом в его изменении. Сейчас (пять лет спустя) он счастливо женат, у него есть семья. Вы можете видеть, сколь важно было для него определить личный миф, сдерживавший его развитие.

Что произошло в течение этих пяти лет? Это диалектика. Старый миф был: " Никогда не выражай своих чувств перед женщиной". Он сменил его на контрмиф: " Всегда выражай свои чувства перед женщиной". Это тоже не очень практично. Некоторые женщины не хотели, чтобы он выражал перед ними свои чувства. Так что ему пришлось отыскать синтез: " Перед некоторыми женщинами выражать свои чувства не опасно". То есть у нас есть тезис, антитезис и синтез. И, в конечном счете, у него был новый миф, очень хорошо работавший для него.

Ну, я не жду чего-либо столь же завершенного от наших сегодняшних упражнений, но я намерен рассказать вам о некоторых из возможных результатов. Мы представили два разных мифа. Что происходит, когда мы сводим их вместе? Может быть, один миф сокрушит другой миф и разрушит его. Может быть, будет такой конфликт, что они не соприкоснутся друг с другом. Может быть, будет какого-то рода компромисс, и они могут научиться, как существовать вместе. Может быть, будет синтез, и у нас возникнет новый миф — совмещающий лучшее из обоих.

Итак, мы не знаем, что произойдет, потому что нам еще предстоит проработать это посредством своего тела; и мы сделаем это под музыку (музыка — до конца упражнения). И мы начнем с того, что просто вытянем руки. Мы можем оставить глаза открытыми или закрыть их; и представьте один миф в одной руке, другой миф — в другой; и снова познакомьтесь с ними, трогая и ощущая их. И когда вы будете готовы, очень медленно сведите ваши руки вместе. Не делайте этого насильно — доверьтесь ощущениям своего тела. Посмотрите, что происходит, когда ваши пальцы даже касаются друг друга.

Какое изменение произошло там, где два мифа пришли в соприкосновение друг с другом? Как изменилось то, что ощущают теперь ваши пальцы? Это может быть сумма, взаимодополнение двух исходных мифов; это может быть их синтез, взаимопроникновение; это может быть совершенно новое ощущение, не похожее ни на одно из первых, но появившееся в результате их взаимодействия.

Я хочу, чтобы вы испробовали свой новый миф в действии. Сейчас мы поставим хореографию этого нового мифа. Вы можете станцевать новый миф в своем воображении; можете встать и воплотить его в движениях вашего тела. Может быть, вам захочется применить этот миф в вашей семейной жизни или в профессиональной деятельности; в вашем духовном развитии; или вы дадите ему место в игре, в своем отдыхе; танец — репетиция этого. И еще это — ритуал, в котором другие люди оказывают поддержку вашему мифу. Все вы сможете поддержать друг друга, воплощая этот миф в свою повседневную жизнь.

Итак, приступайте и создавайте свой танец, как только будете готовы; и когда вы завершите его — можете немного поделиться со своим партнером.

Теперь давайте вернемся в круг — и, я думаю, на этот раз мы будем стоять. Я хотел бы, чтобы каждый принял такую позу, которая выражает собой миф, с которым вы хотели бы уйти отсюда через пять минут. И это — публичный ритуал: мы демонстрируем свой миф своему сообществу. И у вас будут люди, которые поддержат вас в претворении этого мифа в вашу жизнь.

Спасибо.