Молчание наступило такое громкое, что я слышала шум собственной крови в ушах.

Я знала, что вампиры могут быть недвижны и тихи, будто их тут вообще нет, но только сейчас я поняла, что у ликантропов есть собственный вариант такой неподвижности. Конечно, народу в комнате осталось меньше, чем было вначале. Как будто все постарались удрать раньше, чем начались неприятности. Тоже мне телохранители.

Хотя, надо признать, я не особенно разглядывала, кто там остался по углам. Может, все они здесь, жмутся друг к другу, шарахаясь от злобного большого суккуба, чтобы не схватил.

Жан-Клод шевельнулся первым, как будто отключили паузу в телевизионной программе. Он пошевелился, и все остальные тоже задышали, задвигались. Послышался негромкий гул голосов. Жан-Клод помог встать Реквиему, свалившемуся, очевидно, на пол. Наверное, ушел с кровати во время нашего с Лондоном небольшого… завтрака. И я сама услышала свой мысленный ядовитый комментарий: «Так это теперь называется».

Реквием крепко вцепился в руку Жан-Клода и говорил что-то тихо и настойчиво, будто хотел сказать что-то важное.

Дамиан идет.

Я повернулась на голос Натэниела. Мика помогал ему взобраться на кровать. Натэниел растянулся возле меня, мигая лавандовыми глазами в потолок, будто еще плохо видел. Насчет Дамиана он был прав — я ощущала, как он идет по коридору от зала гробов, где проводил дни. Через несколько минут он должен был уже подойти, так что я обернулась к Натэниелу и сказала:

Больше никогда так не делай.

— Не пытаться спасти Дамиана? — попытался он пошутить, но я шутку не приняла, тронула его за щеку:

Натэниел, не надо шутить.

Он потерся об меня щекой.

Ты нас спасла.

У меня перехватило горло, но черт меня побери, если я сегодня опять заплачу.

Едва-едва смогла, и ты это знаешь.

Мика положил руки нам обоим на плечи, стиснул, будто мы ссорились и он решил нас встряхнуть. По лицу было видно, как он был испуган, никаких слов не надо было.

Реквием подобрал с пола плащ, завернулся в него и направился к выходу. Не оглядываясь. Может, он понял наконец, что он — не пища. Хотелось надеяться, потому что так в моей жизни будет меньше сложностей, а не больше.

Римус подошел к Жан-Клоду, вытянулся и чуть было не отдал честь, но спохватился вовремя. Старые привычки нелегко умирают. И голос у него был военный, солдатский голос.

Прошу разрешения увести своих людей и уйти самому, сэр.

Жан-Клод поглядел на него, слегка наклонив голову набок, будто Римус сделал что-то очень интересное, чего я не заметила.

А если нам понадобится защита, Римус?

Римус мотнул головой.

От этого мы вас защитить не можем, сэр.

Жан-Клод заглянул ему за спину, в сторону камина. Я все еще лежала навзничь и потому не видела, на что он смотрит.