Ричард повесил голову. Недавно отросшие волосы скрыли лицо. Когда он снова поднял голову, то отряхнулся, как человек, вылезающий из воды, отбрасывая волосы назад.

Блин, к удару — еще и оскорбление.

Я что-то не так сделал? — спросил Самсон.

Нет, все нормально. — Ричард вздохнул. Медленно, напряженно руки стали разжиматься, будто ему физически больно было расставаться со злостью. — Просто я не хотел относиться к тебе с симпатией.

Не понимаю, — сказал озадаченный Самсон.

Если бы у меня получилось тебя возненавидеть, я бы разозлился и возмущенно ушел. Вел бы ты себя как похотливый кретин, я бы просто убрался — завернулся в плащ собственной уязвленной праведности — и к чертовой матери.

Я встала и повернулась к нему, Жан-Клод слегка придержал меня за руку.

Я тебе уже сказала, Ричард: тебе не обязательно затевать для этого ссору.

Да нет, обязательно. Потому что я знаю, что подрываю нашу силу просто своим отсутствием. Будь я здесь, Огги тебя не подчинил бы. И мне некого винить, кроме себя, что вы с Жан-Клодом его оттрахали.

Чуть-чуть стал разогреваться его голос, первые искорки силы замелькали в комнате.

Я сделала несколько шагов, высвободившись из руки Жан-Клода.

Отчего это именно ты вдруг стал во всем виноват? — спросила я. — С нежитью я имела дела больше, чем ты, у меня должно было хватить способности себя защитить. Я должна была тогда видеть, что будет, но я же себя не ругаю сейчас? Что случилось, то случилось. Будем разбираться, что делать.

Вот так это для тебя просто, Анита? Что случилось, то случилось, разберемся и дальше пойдем?

Я подумала над его словами и кивнула:

Да, потому что так должно быть. Моя жизнь не оставляет места для смакования несчастий и даже для нравственных угрызений. Роскоши сомнения в себе я тоже не могу себе позволить — по крайней мере в такой степени.

Роскошь, — повторил Ричард. — Анита, это не роскошь, это мораль. Это совесть. Не предмет роскоши, а то, что отличает нас от зверей.

Так, опять с того же места, — подумала я. А вслух сказала:

Ричард, у меня есть совесть и свои моральные правила тоже есть. Сомневаюсь ли я иногда, не стою ли на стороне зла? Да, иногда бывает. Думаю, не распродаю ли душу по частям ради выживания? Да, иногда думаю. — Я пожала плечами. — Такова цена за жизнь в реальном мире, Ричард.

Это не реальный мир, Анита. Не обычный будничный мир.

Нет, но это наш мир.

Я стояла к нему лицом, почти на расстоянии прикосновения. Он держал себя в руках: его сила лишь слегка ощущалась в воздухе теплой тяжестью.

Он взмахнул руками, обводя гостиную:

Не хочу я здесь быть, Анита! Не хочу жить там, где у меня выбор: либо делиться тобой с другими, либо будут погибать люди! Не хочу такого выбора!

Я вздохнула, показывая, что я устала, что мне грустно и что мне очень жаль.

Было время, когда я с тобой согласилась бы, но кое-что в моей жизни мне очень нравится. Я ненавижу ardeur, но то, что принес он в мою жизнь, я принимаю с радостью. Мне бы хотелось попробовать жизнь за белым штакетником, но вряд ли даже без ardeur’а и вампирских меток она бы мне понравилась.