Студопедия

Главная страница Случайная страница

Разделы сайта

АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника






Циклическое направление






Многие из идей, составивших сущность циклического направления, были высказаны еще в конце прошлого века в книге русского мыслителя Н. Я. Данилевского «Россия и Европа». Однако ввиду того, что Н. Я. Данилевский своей теорией стремился обосновать великую историческую миссию России, широкого распространения в других странах его идеи не получили.­

Только после Первой мировой войны, подорвавшей духовные основы всей европейской культуры – прежде всего веру в прогресс, главным носителем которого для остального мира вы­ступала «просвещенная» Европа, европейское сообщество ­начинает прислушиваться и к альтернативным идеям. Первым высказал их в своей книге «Закат Европы» (Т.1. –2, 1918–22) Освальд Шпенглер (1880–1936) – немецкий философ и историк, представитель «философии жизни».

Вопросы и задания:

1. Какое «коперникианское открытие в области истории» со­вершает, по его собственному мнению, О. Шпенглер?

2. Какие «великие культуры» обнаруживает в истории
О. Шпенглер?

3. Определите стадии, которые включает в себя цикл «жизни» каждой из «великих культур».

4. В чем О. Шпенглер видит главное различие между выделяемыми им в области исторического мышления «великими культурами» – с одной стороны, и между европейской цивилизацией и всеми остальными вместе взятыми – с другой?

 

Древний мир – Средние века – Новое время: вот невероятно скудная и бессмысленная схема, безоговорочное господство которой над нашим историческим мышлением без конца мешало нам правильно воспринимать действительное место, ранг, гештальт, прежде всего срок жизни маленькой части мира, проявляющегося на почве Западной Европы со времен немецких императоров, в его отношении ко всемирной истории человечества…

Это ограничивает объем истории, но гораздо хуже то, что это сужает ее арену. Ландшафт Западной Европы образует здесь покоящийся полюс – непонятно, в силу какого еще основания, кроме разве того, что мы, творцы этой исторической картины, именно здесь и чувствуем себя как дома, – полюс, вокруг которого скромнейшим образом вращаются тысячелетия мощнейших историй и далеко отстоящие огромные культуры. Это целая планетарная система, изобретенная на крайне своеобразный лад…

Я называю эту привычную для нынешнего западноевропейца схему, в которой развитые культуры вращаются вокруг нас как мнимого центра всего мирового свершения, птолемеевской системой истории и рассматриваю как коперникианское открытие в области истории то, что в этой книге место старой схемы занимает система, в которой античность и Запад наряду с Индией, Вавилоном, Китаем, Египтом, арабской и мексиканской культурой – отдельные миры становления, имеющие одинаковое значение в общей картине истории и часто превосходящие античность грандиозностью душевной концепции, силой взлета, – занимают соответствующее и нисколько не привилегированное положение < …>.

Культуры суть организмы. Всемирная история – их об­щая биография. Огромная история китайской или античной культуры представляет собой морфологически точное подобие микроистории отдельного человека, какого-нибудь животного, дерева или цветка… В судьбе отдельных, сменяющих друг друга, вырастающих друг возле друга, соприкасающихся, оттесняющих и подавляющих друг друга культур исчерпывается содержание всей человеческой истории < …>.

Культура рождается в тот миг, когда из прадушевного состояния вечно младенческого человечества пробуждается и отслаивается великая душа, некий лик из пучины безликого, нечто ограниченное и преходящее из безграничного и пребывающего. Она расцветает на почве строго отмежеванного ландшафта, к которому она остается привязанной чисто вегетативно. Культура умирает, когда эта душа осуществила уже полную сумму своих возможностей в виде народов, вероучений, искусств, государств, наук и таким образом снова возвратилась в прадушевную стихию… Как только цель достигнута и идея, вся полнота внутренних возможностей, завершена и осуществлена вовне, культура внезапно коченеет, отмирает, ее кровь свертывается, силы надламываются – она становится цивилизацией … В таком виде может она, иссохшее гигантское дерево в девственном лесу, еще столетиями и тысячелетиями топорщить свои гнилые сучья. Мы видим это на примерах Китая, Индии, мира ислама < …>.

Что, однако, всецело отделяет античную и индийскую картину истории от китайской и арабской, а с еще большей резкостью от западной ее картины – это узость горизонта…

То, что могли и должны были знать греки об истории Древнего Египта, они никогда не допускали в свою собственную картину истории, замыкавшуюся для большинства из них событиями, о которых еще в состоянии были поведать старейшие из ныне живущих…

Арабская культура первой отважилась на поразительный шаг в сфере исторического мышления, причем сделали его как иудеи, так и персы со времен Кира. Шаг этот заключался в том, что легенда о сотворении мира связывалась с современностью реальным летоисчислением; у персов бы­ли даже хронологически предустановлены Страшный суд и явление Мессии…

Подготовленная христианским летоисчислением, …картина всемирной истории начинается сразу же с колоссального расширения. Ок. 1200 г. Иоахим Флорский глубоко истолковал воспринятый западной церковью магический образ, поняв всю мировую судьбу как последовательность трех периодов – Отца, Сына и Св. Духа. Это сопровождалось все большим раздвиганием географического гори­зонта, который уже во времена готики был расширен ­викингами и крестоносцами от Исландии до отдаленных регионов Азии. Наконец (и в отличие от всех прочих культур), впервые с 1500 г. вся земля становится ареной человеческой истории для незаурядных людей барокко. Лишь благодаря компасу и подзорной трубе чисто теоретическое допущение шаровидности Земли стало у образованных лю­дей этого позднего времени действительным ощущением того, что они обитают на шаре в космическом пространстве < …>.

Шпенглер О. Закат Европы: В 2 т. –
М., 1993–1998. – Т. 1. – С. 144–147, 163–164; Т. 2. – С. 28–29.

В рамках этого общетеоретического подхода получает свое обоснование тезис О. Шпенглера о «закате Европы», в котором он оценил состояние современной ему европейской культуры.

Вопросы и задания:

1. Объясните, что подразумевает О. Шпенглер под определением цивилизации как «смерти культуры».

2. Когда, по мнению О. Шпенглера, начался «закат Европы»?

3. Какой смысл вкладывает О. Шпенглер в выражение «закат Европы», вынесенное им в заглавие книги, ведь к началу ХХ века, когда эта книга писалась, европейская цивилизация уверенно шла по индустриальному пути развития и в рамках колониальной системы распространила свое влияние практически на весь остальной мир?

 

Переход от культуры к цивилизации происходит в античности в IV веке, на Западе – в XIX веке. С этого рубежа великие духовные решения приходятся уже не на «весь мир», как это было ко времени орфического движения и Реформации, где на счету оказывалась каждая деревня, а не три или четыре мировых города, которые всосали в себя все содержание истории и по отношению к которым совокупный ландшафт культуры опускается до ранга провинции, только и занятой тем, чтобы питать мировые города остатками своей высшей человечности < …>.

Таков смысл всех закатов в истории – внутреннего и внешнего завершения, доделанности, ожидающей каждую живую культуру, – из числа которых в наиболее отчетливых контурах вырисовывается перед нами «закат античности», между тем как сегодня мы явственно ощущаем в нас самих и вокруг себя брезжащие знамения нашего – вполне однородного по течению и длительности с названным – события, которое падает на первые века ближайшего тысячелетия, – «заката Европы».

Шпенглер О. Закат Европы: В 2 т. –
М., 1993–1998. – Т. 1. – С. 262–265.

Не менее широкую известность в нашем веке получила и цивилизационная теория Арнольда Джозефа Тойнби (1889–1975) – английского историка, который в своем 12-томном труде «Постижение истории» (A Study of History) (1934–61) на основе анализа и обобщения обширного конкретно-исторического материала представил историко-культурный процесс как историю сосуществования различных цивилизаций. «Жизнь» каждой из цивилизаций, в свою очередь, состоит у Тойнби из четырех стадий: генезиса (зарождения, возникновения), роста, надлома и упадка.

Вопросы и задания:

1. Что представляет собой, согласно А. Тойнби, историко-культурный процесс?

2. Каковы критерии классификации цивилизаций? Сколько цивилизаций и какие именно описывает А. Тойнби?

3. На каком основании А. Тойнби считает возможным говорить не столько о поступательной смене одних цивилизаций другими, сколько об одновременности существования называемых им цивилизаций?

 

…подлинный предмет [Истории] – жизнь общества, взятая как во внутренних, так и во внешних ее аспектах. Внутренняя сторона есть выражение жизни любого данного общества в последовательности глав ее истории, в совокупности всех составляющих ее общин. Внешний аспект – это отношения между отдельными обществами, развернутые во времени и пространстве < …>.

…нами было классифицировано девятнадцать обществ: западное, православное, иранское и арабское (в настоящее время оно входит в исламское), индуистское, дальневосточное, эллинское, сирийское, китайское, минойское, шумерское, хеттское, вавилонское, андское, мексиканское, юкатанское, майянское и египетское… Исследуя основания каждого отдельного общества, в одних случаях мы обнаруживаем, что оно состоит в сыновнем родстве с более древним обществом благодаря наличию вселенской церкви. В других случаях такая связь не просматривается. Итак, мы определили, что вселенская церковь является основным признаком, позволяющим предварительно классифицировать общества одного вида…

Если возраст Человечества равняется приблизительно 300 тыс. лет, то возраст цивилизаций, отождествляемый до сих пор с длительностью человеческой истории, равен ме­нее чем 2% данного отрезка. На этой временной шкале все выявленные нами цивилизации распределяются не более чем в три поколения обществ и сосредоточены в пределах менее пятой части времени всей жизни Человечества. С философской точки зрения их жизнь протекает в одно и то же время < …>.

Итак, если на плане… улицы точками изобразить двадцать одну цивилизацию, то обнаружится, что точки не рассыпаются равномерно по всей длине улицы. Можно за­метить, что они сгрудились в одном весьма узком месте. Сза­ди оказывается довольно большое пространство, которое все из ехавших, включая и неудачников, успешно преодолели. Впереди же – то же свободное пространство – туда еще не въехала ни одна машина. Это и есть самая длинная часть дороги. Разумеется, если ограничить внимание лишь той частью улицы, где наблюдается скопление точек, то и говорить, собственно, не о чем. Какие-либо выкладки или сравнения будут просто невозможны. Если же рассматривать все точки по всей длине улицы, то можно увидеть, что дистанции между ними ничтожно малы по сравнению с расстоянием, которое отделяет их от начала и конца пути.

 

Самым оригинальным моментом в концепции А. Тойнби многочисленные исследователи (количество научных работ в рамках «тойнбинианы» исчисляется тысячами), считают «закон Вызова-и-Ответа», которым регулируется как жизнь каждой отдельно взятой цивилизации, так и сосуществование цивилизаций, смена одних цивилизаций другими в рамках всемирно-исто­рического процесса. В представленных ниже отрывках из «Постижения истории» А. Тойнби как раз и обосновывает свой закон.

Вопросы и задания:

1. Сформулируйте своими словами закон «Вызова-и-Ответа». Какого рода Вызов у А. Тойнби является оптимальным для возникновения цивилизации?

2. Назовите главный критерий развития цивилизации по Тойнби. Проследите действие этого критерия на тех примерах, которые приводит сам А. Дж. Тойнби, – совершенствование письма от рисунков до алфавита и увеличение используемой энергии – от мускульной до атомной.

 

Общество в своем жизненном процессе сталкивается с рядом проблем, и каждая из них есть вызов. Иными словами, можно сказать, что функция «внешнего фактора» заключается в том, чтобы превратить «внутренний творческий стимул», способствующий реализации потенциально возможных творческих вариаций < …>. Вызов побуждает к росту. Ответом на вызов общество решает вставшую перед ним задачу, чем переводит себя в более высокое и более совершенное, с точки зрения усложнения структуры, состояние. Отсутствие вызовов означает отсутствие стимулов к росту и развитию < …>.

…существует определенная мера суровости испытания, когда стимул вызова достигает наивысшей эффективности. Назовем эту степень суровости оптимумом. В соответствии с этим стандартом некоторые другие представления данного вызова окажутся недостаточными, а другие представления того же вызова – избыточными, тогда как на отрезке оптимума этот вызов мог бы стимулировать максимально успешный ответ.

…можно, вероятно, утверждать, что серия успешных ответов на последовательные вызовы должна истолковываться как проявление роста, если по мере развертывания процесса наблюдается тенденция к смещению действия из области внешнего окружения – физического или человеческого – в область внутреннюю. По мере роста все меньше и меньше возникает вызовов, идущих от внешней среды, и все больше и больше появляется вызовов, рожденных внутри действующей системы или личности. Рост означает, что растущая личность или цивилизация стремится создать свое собственное окружение, породить своего собственного возмутителя спокойствия и создать свое собственное поле действия < …>.

Воспользовавшись символом дороги, представим себе реальную дорогу далекого прошлого. Поначалу по ней мед­ленно движется примитивный колесный транспорт… Поскольку наша воображаемая дорога перегружена, столкновения неизбежны. Однако никто не боится, потому что серьезная опасность никому не угрожает, ибо мускульная сила, с помощью которой движутся все эти транспортные средства, не может развить высокую скорость. Однако проб­лемы на нашей дороге есть – это прежде всего проблема сохранности и защиты грузов и проблема времени…

А теперь посмотрим на путь-дорогу наших дней, по которой мчится, рыча, механизированный транспорт. Здесь решена проблема скорости и сохранности грузов, если судить по огромным грузовикам с прицепами и спортивным автомашинам, летящим, словно выпущенная пуля. Но в то же время проблема столкновения стала проблемой номер один. Конечно, если шофер трезв и вполне профессионален, то он не опасен для себя и других, но глупец или без­ответственный человек за рулем опаснее, чем дурак на стогу сена. Итак, современная магистраль предъявляет че­ловеку вызов уже не технологического характера, а психологиче­ского. Старый вызов физического расстояния ­превратился, таким образом, в новый вызов человеческих отношений – между водителями, которые, научившись «уничтожать расстояния», столкнулись с опасностью уничтожить друг ­друга.

Тойнби А. Постижение истории. –
М., 1991. – С. 77, 86–88, 171, 179–180, 238, 248–250.

При создании своих концепций современные представители циклического направления отталкивались от критики линейно-прогрессивного направления, уже успевшего продемонстрировать свою историческую несостоятельность. Ознакомившись с аргументами О. Шпенглера и А. Тойнби против идеи всемирной истории, попробуйте сформулировать собственную точку зрения на сущность историко-культурного процесса:

О. Шпенглер: Что для культуры Запада существование Афин, Флоренции, Парижа важнее существования Лояна и Паталипутры – это разумеется само собой. Но можно ли класть эти оценки в основание схемы всемирной истории? В таком случае китайский историк был бы вправе спроектировать всемирную историю, в которой замалчивались бы, как нечто незначительное, крестовые походы и Ренессанс, Цезарь и Фридрих Великий. Почему XVIII столетие, с морфологической точки зрения, важнее, чем любое из шестидесяти ему предшествовавших? Разве не смешно противопоставлять какое-то «Новое время», объемом несколько столетий и к тому же локализованное главным образом в Западной Европе, какому-то «Древнему миру», охватывающему столько же тысячелетий и насчитывающему просто в качестве придатка массу всякого рода догреческих культур, без какой-либо попытки более глубокого их расчленения? (Шпенглер О. Закат Европы. – М., 1993. – Т. 1. – С. 144–145).

А. Тойнби: …тезис о «единстве цивилизации» является ложной концепцией, весьма популярной среди современных за­падных историков, мышление которых находится под сильным влиянием социальной среды. Одна из причин, породивших это заблуждение, заключается в том, что современная западная цивилизация распространила свою экономическую систему по всему миру. За экономической унификацией, которая зиждется на западном основании, последовала и политическая унификация, имеющая то же основание и зашедшая почти столь же далеко < …>.

Ложная концепция «единства истории» на базе западного общества имеет еще одну неверную посылку – представления о прямолинейности развития.

Это не что иное, как простейший образ волшебного бобового стебелька из сказки, который пробил землю и растет вверх, не давая отростков и не ломаясь под тяжестью собственного веса, пока не ударится головой о небосвод… Представители одного и того же вида обществ по-разному реагируют на испытания – на так называемый вызов истории. Одни сразу же погибают; другие выживают, но такой ценой, что после этого уже ни на что не способны; третьи столь удачно противостоят вызову, что вы­ходят не только не ослабленными, но даже создав более благоприятные условия для преодоления грядущих испытаний; есть и такие, что следуют за первопроходцами, как овцы следуют за своим вожаком. Такая концепция развития представляется нам более приемлемой, чем старомодный образ бобового ростка, и мы в нашем исследовании будем исходить именно из нее. (Тойн­би А. Постижение истории. – М., 1991. – С. 81, 85).






© 2023 :: MyLektsii.ru :: Мои Лекции
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав.
Копирование текстов разрешено только с указанием индексируемой ссылки на источник.