Меч Убийственного удара

Гавейна отнесли в замок и уложили в красивых покоях. К нему позвали лекаря, и Гектор решил оставаться с другом, пока тот не оправится от раны.

Галахад, одержав победу, тут же покинул поле битвы и поскакал дальше так быстро, что еще до ночи попал во владения замка Корбеник. Там он нашел жилище отшельника, где и провел ночь, а на рассвете кто-то постучал в дверь. Отшельник открыл дверь, и вошла знатная дама.

– Отец, – сказала она, – не могли бы вы разбудить сэра Галахада? Мне нужно с ним поговорить.

Галахад подошел к двери.

– Чего вы желаете, госпожа? – спросил он.

– Сэр Галахад, вооружитесь и следуйте за мной. Обещаю: не пройдет и трех дней, как я укажу вам самое достойное приключение, когда-либо выпадавшее на долю рыцаря.

– Если это так, госпожа, то я охотно последую за вами.

Рыцарь попрощался с отшельником и сел на коня.

– Ведите меня, – сказал он даме. Они отправились в путь и выехали к берегу моря.

– Еще немного, – сказала она.

Там, в маленькой гавани, их дожидалась ладья. Приблизившись, Галахад увидел под мачтой сэра Борса и сэра Персиваля.

– Добро пожаловать, Галахад, – сказал сэр Персиваль. – Мы только вас и ждали.

Дама и сэр Галахад оставили коней на берегу, прихватив с собой только седла и уздечки. Перекрестившись, они поднялись на борт. Галахад снял шлем и отстегнул меч.

– Откуда вы явились? – спросил он рыцарей. – Что вы здесь делаете?

– Воистину, – ответил сэр Борс, – милость Божья привела нас сюда. Другого проводника у нас не было.

– Не думал встретить вас здесь, на чужбине.

– Если б еще ваш отец, Ланселот, был с нами, – сказал юноше сэр Персиваль, – то мы были бы в полном сборе.

– Этого не будет, – ответил Галахад, – если только Господь наш не пожелает этого.

Ладья отплыла уже далеко от берега, подгоняемая благим ветром, и приблизилась к водовороту промеж двух огромных скал. Туда нельзя было проникнуть, не рискуя жизнью, однако в этот момент рядом появилось другое судно.

– Это за нами, – сказала дама. – Корабль послан нам Господом. Прочтите слова, вырезанные у него на носу.

Там была вырезана надпись:

«Вы, всходящие на это судно, должны обладать совершенной верой. Я – знамение веры. Если не будете тверды в вере, я не смогу вас спасти».

Юная дама обернулась к сэру Персивалю.

– Сэр, – сказала она ему, – узнаете ли вы меня?

– Я никогда в жизни вас не видел, госпожа.

– Так знайте же: я – ваша сестра, я дочь Пеллинора, короля Островов, и потому люблю вас больше, чем какая-либо другая женщина. Я хочу дать вам совет: если вы не преисполнены веры, если вера ваша несовершенна, не пытайтесь взойти на борт этого корабля. Ни один грешник не сможет править им.

Поняв, что перед ним родная сестра, сэр Персиваль возликовал:

– Дорогая сестра, – сказал он, – я поднимусь на борт корабля: готов погибнуть, коли я виновен в грехе.

Галахад, перекрестившись, первым перешел на это судно, за ним последовали и другие, дивясь богатству, которое обнаружили на корабле. Посреди него стояла кровать, а на ней – шелковая корона. У подножия кровати лежал меч, он не до конца входил в ножны, и видно было, что он изукрашен драгоценной отделкой. На рукояти также были всевозможные драгоценные камни, чей чистый цвет свидетельствовал об их высочайшем качестве, а сделана рукоять была из костей двух диковинных тварей. Одну кость взяли от змеи, именуемой враждебным змием, – тот, кто держит в руке эту кость, не знает усталости и не получит рану. Другая кость была от рыбы, обитающей в Евфрате и именуемой эртанакс.^[141] Она также защищает от усталости, а еще одно ее свойство – направлять разум вперед и препятствовать воспоминаниям о прошлом. На рукояти были написаны слова: «Лишь один воин сможет взять меня, и он превзойдет всех прочих».

– Во имя Господа! – сказал сэр Персиваль. – Я попытаюсь завладеть этим мечом.

Он положил руку на эфес, но не смог ухватить его. Та же участь постигла и сэра Борса.

Тогда выступил вперед сэр Галахад, и вдруг на мече проступили буквы, алые, точно кровь: «Посмотрим, кто извлечет меня из ножен. Он должен быть сильнее всех. Если возьмет меня, то никогда не изведает позора и не получит смертельной раны».

– Я бы охотно взял этот меч, – сказал сэр Галахад, – но я уверен, что за неудачу придется дорого заплатить.

– Только вы, сэр, и сможете взять этот меч, – сказала дама. – Для всех остальных он запретен. Этим мечом король Хюрлейн сразил короля Лабора, отца Увечного короля. Этот Убийственный удар причинил большой ущерб землям обоих королей, повсюду начались голод и мор. Не было ни плодов, ни травы, ни зерна, ни даже пресной воды. И оба королевства стали называться Пустынной землей, а тот удар – Прискорбным ударом.^[142] Когда же король Хюрлейн попытался вновь сложить меч в ножны, он пал мертвым. Доказано, что всякий, кто возьмет этот меч, будет тяжко ранен или погибнет. Король Хюрлейн лежит сейчас на этом самом корабле, у вас под ногами, беззащитный. Никто не осмеливался взойти на корабль. Но однажды – так сказано – явится целомудренная дева и сбросит его с корабля в волны.

Все трое рыцарей стали разглядывать ножны, сделанные как будто бы из змеиной кожи. Пояс или перевязь был не так богато отделан, ножны же украшала надпись серебряными и золотыми буквами: «Кто возьмет меня, должен быть сильнее всех – только тогда он будет владеть мною так, как следует. Тот, на чьем боку я буду висеть, не узнает позора. Никогда не снимай меч с перевязи – ее может коснуться лишь девственница несравненной добродетели. Она должна быть дочерью короля и королевы, не грешить ни словом, ни делом. Если же она лишится своей девственности, то умрет такой страшной смертью, как ни одна женщина».

– Сэр, – сказал Персиваль Галахаду, – поверните меч, чтобы мы смогли прочесть, что написано на оборотной стороне.

И они увидели, что обратная сторона лезвия кроваво-красная, а буквы на ней черные, как уголь: «Кто больше всех восхваляет меня, тот более всех станет винить в пору великой нужды. Я нанесу рану тому, к кому более всех должен быть милостив, и это случится только однажды».

– Какое у этого меча имя? – спросил сэр Борс девицу. – Как нам звать его?

– Он прославится как Меч Убийственного удара, а ножны – как Сохраняющие кровь.^[143]

Сэр Персиваль и сэр Борс стали просить сэра Галахада:

– Сэр, во имя Христа, молим вас взять этот меч и носить его.

– Я возьму его, – ответил тот, – чтобы придать вам отваги. Но он столько же ваш, сколько и мой.

Галахад вытащил меч из ножен и показал его друзьям, а затем сэр Персиваль и его сестра привязали меч к боку молодого рыцаря.

– Добрый рыцарь, – сказала девица, – король, именуемый Увечным, прежде звался Дагдон.^[144] Он – добрый христианин, и всегда поддерживал Святую Мать Церковь. Как-то раз он охотился в своих лесах, которые доходят до самого моря, и все псы, а также все рыцари, кроме одного, отстали от него. Король и рыцарь выбрались на берег и увидели там это судно. Дагдон прочитал надпись на носу и с радостью поднялся на корабль. Но рыцарь, сознавая свою греховность, не решился следовать за ним. Король нашел меч и отчасти вытащил его из ножен – вы сами видели, докуда. После этого ему в тело вошло копье, ^[145] и теперь он зовется Увечным Королем, – поклонившись Галахаду, девица завершила свой рассказ: – Это ваш дед.^[146] Собственная гордыня изувечила его. Вы с ним еще встретитесь.

– Во имя Бога! – воскликнул Галахад.

– Я готова умереть, – сказала юная дама. – Теперь я благословеннейшая из всех девиц на земле: я послужила достойнейшему в мире рыцарю.^[147]

– Госпожа, – сказал ей сэр Галахад, – я буду вашим рыцарем до конца моих дней.