Никогда не вмешивайтесь

«Освободить людей от идеи того, что они

страдают, — акт величайшего сострадания».

Тони Парсонс

«Больше величайшего добра в жизни есть знание о том, кто мы».

Нисаргадатта Махарадж

На вопросы о том, почему он не уходит в мир, чтобы помочь ему, или работать над облегчением страдания, или, по крайней мере, попытаться донести учение до большего количества людей, Рамана Махарши отвечал: во-первых, откуда вы знаете, что я этого не делаю? (Ва­ши суждения основаны только на физической видимо­сти). Во-вторых, почему вы полагаете, что есть что-то, что требуется сделать, что миру нужна помощь, а людям — учение?

С определенной точки зрения, вся эта история с про­буждением разбавлена большим количеством иронии. Одна такая ирония заключается в том, почему истинно пробужденные столь редко проявляют интерес к со­циальной активности. Эти инструменты тела-умы, ко­торые на собственном опыте, оказавшись за пределами всех сомнений, познали подобную сну иллюзорную природу того, что другие называют «реальным» миром, перед чьими глазами мир предстал в своем истинном виде, говоря словами Будды,

«как звезда на рассвете, пузырь на поверхности потока; мерцающая лампа, вспышка летней мол­нии; эхо, радуга, фантом и сновидение» (Алмаз­ная Сутра), —

они-то, казалось бы, находятся в том самом уникальном положении, в котором способны действительно что-то изменить; рассеять зло, преумножить покой и красоту, исцелить боль и болезни и улучшить общее состояние вещей вокруг. Но именно они выказывают наименьшую склонность к подобного рода вещам. Конечно же, как в истории, так и в современности, есть исключения, ред­кие примеры пробужденных целителей и чудотворцев, занимающих активную позицию. Духовные и менталь­ные техники существуют, дабы сгибать и растягивать то, что подчиняется видимым законам времени и природы. Но путь йоги, адепта, специализирующегося на этом, и путь джняни, мудреца, отдающегося уничтожению «я» Самореализации, весьма разнятся, если вообще не исключают друг друга. По большей части,

«Тот, кто полностью исследовал себя, тот, кто об­рел Понимание, никогда не сделает попытки вме­шаться в игру Сознания». (Нисаргадатта Махарадж)

Глубокое осознание понимает, что все вещи совер­шенны именно в том виде, как они есть:

«То совершенно. Это совершенно. Совершенное порождает Совершенное. Возьми у Совершенного Совершенное, и останется Совершенное». (Иша Упанишада)

Говоря «совершенны», я не подразумеваю суждение о плохом и хорошем или о том, что одно лучше друго­го. Я имею в виду, что

«Понимание совершенно, как совершенно без­брежное пространство, где ни в чем нет недостат­ка и ни в чем нет излишка». (Сэнцзан)

И снова говоря словами Нисаргадатты,

«этот сон, который вы называете миром, — не проблема; ваша проблема в том, что что-то в этом сне вам нравится, что-то — нет. Когда вы увидите, что сон — это всего лишь сон, тогда ваша задача будет выполнена».

Было бы полезно отказаться от идеи о том, что Бог слегка напортачил, и теперь ему требуется ваша помощь и участие, или помощь и участие какого-нибудь мудре­ца, дабы привести вещи в надлежащий вид. То, что есть, не может быть чем-то иным, кроме совершенного раз­вертывания Сознания. И если потребуется внести ка­кие-нибудь изменения для поддержания космического баланса, то к «кому»-нибудь, возможно даже к «вам», поступит импульс, который вызовет непреодолимое же­лание действия, служащего этой цели. И это будет все то же совершенное развертывание. Только не принимайте ничего на личный счет.

Не удивительно, что этим инструментам тела-ума, с их ограниченными возможностями видения, занима­ющим лишь маленький уголок вселенной, некоторые со­бытия кажутся не очень-то привлекательными. Говоря точнее, если учесть запрограммированность, обуслов­ленность и ситуацию в целом, многие аспекты того, что мы привыкли здесь называть жизнью, предстают как крайне неприятные, ужасающие и откровенно непри­емлемые.

Видение, возникающее при пробуждении, не в том, что их не существует, а в том, что каким-то образом, не укладывающимся в человеческом уме, они часть всеоб­щего баланса, совершенного развертывания и подлежат приятию как таковые. Это и есть «приятие того, что есть», о котором толкуют мудрецы. Это вовсе не означа­ет, что при пробуждении страшные и болезненные ве­щи, происходящие в жизни, выглядят менее ужасными или менее болезненными. На самом деле это осознание часто даже еще более обострено. Но целое предстает те­перь в совсем иной перспективе, меняющей интерпре­тацию предмета. Идея того, что что-то пошло непра­вильно, что-то требует исправления, что «кто-то должен что-то с этим сделать», — интегральная часть «божест­венного гипноза» самсары.

Как со всей лаконичностью выразился Адьяшанти: «Представление о том, что существует какая-то пробле­ма… — это чирей на жопе человечества». Сколь бы ни было велико количество спорных вопросов и проблем, при пробуждении все проблемы и вопросы не решают­ся, а просто растворяются.

«С верой в индивидуальную сущность/деятеля проблемы никогда не прекратятся. Когда стано­вится видимой иллюзорная природа индивиду­ума, проблемы никогда не возникают». (Рамеш)