Глава шестнадцатая. Король Артур прекрасно понимал, что ждать под дверью спальни графини — более чем глупое занятие

Король Артур прекрасно понимал, что ждать под дверью спальни графини — более чем глупое занятие. И бояться, что Гиневра может как-то навредить Изабель, тоже нелепо.

Но потребность защитить переполняла его. И при этом Артура отчаянно смущало, что защищать он собирался не свою супругу.

Мэри наконец-то вышла в коридор, и вид у нее был перепуганный. Она бросилась прямиком к нему и поспешно сделала реверанс.

— Мой король…

— Рассказывай!

— Графиня попросила передать тебе вот это послание. Королева нездорова.

— Спасибо, — пробормотал король.

Он с трудом удержался, чтобы не вырвать письмо из рук девушки.

Король взял конверт и постарался открыть его как можно медленнее, пряча отчаяние.

«Артур, Гиневре нужна медицинская помощь. Пожалуйста, отнеси ее в ваши палаты и вызови Тома».

Он смял и отшвырнул листок.

— Спасибо, Мэри. Найди-ка того человека графини, Тома, — быстро сказал Артур и без стука ворвался в комнату.

Представшее ему зрелище было воистину изумительным. Графиня ладонями нажимала на грудь королевы, а потом наклонялась к ней и как будто целовала в губы.

И он тревожился за нее?..

— Что ты делаешь?

— Думаю, у нее что-то вроде шока, — ответила Изабель и снова принялась за дело.

Только теперь король понял, чем она занимается. Графиня зажимала нос королевы, а ртом вдувала воздух ей в рот. Это выглядело кошмарно.

— Прекрати!

Графиня перестала дуть, но принялась снова давить на грудь королевы.

— Ты хочешь, чтобы Гвен осталась в живых, или нет?

— Хочу, конечно.

— Тогда не мешай! Как я сразу не догадалась! Весь этот бред, перепады настроения… Черт побери, я-то думала, это дамские проблемы!

— Я должен помочь…

— Тогда подай воды.

Наливая воду в чашу, король с ужасом наблюдал за графиней и женой. Но тут Гиневра кашлянула и качнула головой.

Изабель села на пятки и вытерла мокрый лоб. Потом приподняла Гиневру, усадила ее и взяла из рук Артура чашу с водой.

— С возвращением, Гвен! Ты нас немножко напугала. Давай-ка выпей.

Королева схватила чашу и попыталась осушить ее залпом, но Изабель не позволила.

— Нет-нет, пей понемножку. Тебе нужно восстановить водный баланс, но не так быстро.

Король Артур никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным. Он не понимал, что случилось с женой, не понимал, что делала графиня, он только знал, что от него пользы не было, если не считать поданной воды.

Он тяжело опустился на стул.

Раскладывая все по порядку, король был вынужден признать, что его жена чуть не умерла, а женщина, которую он страстно желал, спасла жизнь Гиневры прямо у него на глазах. Сам же он просто смотрел на все это.

— Артур…

Он вроде бы услышал ее голос, но биение собственного сердца заглушало все.

— Артур!

Король открыл глаза.

Изабель, сидя рядом с Гиневрой, смотрела на него.

— Артур, ты не мог бы отнести ее в ваши покои? Опасность миновала, но нужно, чтобы Том ее осмотрел.

— Том лечит всего лишь зубы.

— Видишь ли, в моих краях, для того чтобы стать любого рода целителем, ты должен знать все виды лечебной помощи. И Том прекрасно умеет ставить диагноз.

— Диа…

Он умеет определять причину болезни. Но королеву нужно уложить в постель. Ну же, парень! Соберись! Доставь свою жену в ее спальню.

В комнату набилось полно народу. Изабель принялась быстро командовать.

— Мэри, пожалуйста, принеси как можно больше свежей воды в спальню короля и королевы.

— Да, мэм.

— Дженни, собери для Тома все виды цветов или трав, которые обычно кладут в чай для королевы, и все, что добавляли в ее еду сегодня.

Девушка по имени Дженни присела в реверансе и исчезла.

— Мордред! Ох, рада и тебя здесь видеть. Похоже, Дик увязал твою конечность, как гусиную ногу перед жаркой.

— Мне хотелось бы быть полезным, графиня.

Изабель кивнула.

— В таком случае не можешь ли ты позаботиться о том, чтобы никто не помешал доставить Гиневру в постель?

— С удовольствием, графиня.

Король усмехнулся, видя, как просиял от гордости его сын, получив задание. Артуру надо было самому дать мальчишке хорошего пинка, давным-давно. Изабель одним-единственным стремительным ударом добилась того, чего король не смог добиться долгими уговорами.

— Артур!

Король покачал головой, отгоняя сожаления.

— Да, говори, что я должен делать.

Изабель пристально посмотрела на него, и король вдруг ощутил связь между ними. Но сейчас не время размышлять об этом.

— Ее можно перенести? — спросил он.

— Да, а Мордред проследит, чтобы никто не помешал тебе по дороге.

Артур наклонился к жене; она выглядела совершенно больной.

— Ты можешь обхватить меня за шею, Гвен?

— Ланселот? — чуть слышным, слабым голосом пробормотала она.

Он чуть не швырнул ее обратно.

Но Изабель удержала его руку.

— Никто этого не слышал, только ты и я. Просто бери ее и неси в вашу спальню.

— Ее спальню. Но не мою.

Тем не менее он подхватил жену на руки.

— Мордред, сынок, я уверен, ты нас проводишь.

— Да, сэр, хотя, может быть, я буду идти немного медленнее, чем тебе хотелось бы.

Выходя за дверь, король Артур оглянулся.

— Спасибо, что спасла королеву.

Изабель улыбнулась.

— Да, невеселый денек для Камелота.

Король поморщился, когда Гиневра вцепилась в его шею.

— Подумай о том, что если бы все было наоборот, она вряд ли стала бы так стараться, чтобы спасти твою жизнь.

— Я предпочитаю думать, что она сделала бы для меня все, что в ее силах.

Артур покачал головой, но улыбнулся.

— Когда все это закончится, мне необходимо будет поговорить с тобой где-нибудь, где нас не услышат все местные болтушки.

Перешагивая порог, он услышал за спиной смех Изабель.

— Неужели это ты? — воскликнула Мэри, влетая в комнату.

Она бросилась к Изабель, едва не сбив ее с ног.

— Нет, это не я, Мэри. Но мне очень хотелось бы знать, кто это сделал и что именно это было.

Мэри выпрямилась, вытирая глаза подолом передника.

— Я не знаю. Но с тобой такого не случится.

Девушка подошла к ванне и начала убирать сухие травы и цветы.

— Мэри!

— Я никому не позволю тебя отравить, Изабель! Не позволю!

Изабель усмехнулась. Она могла поспорить на что угодно, что Мэри забыла, как строго-настрого приказала себе не называть ее иначе как графиня, мэм и прочее в этом роде.

— Мэри…

— А что, если это для тебя было предназначено? Что, если бы я приготовила что-то такое, от чего ты бы заболела? Разве я смогла бы сделать то же, что сделала ты, спасая королеву?

Девушка повернулась к ней. Ее фартук был полон тех самых растений, которые она щедро погружала в ванну совсем недавно.

Изабель и сама еще не опомнилась после происшествия.

— Брось все это обратно в воду, Мэри.

— Нет, не брошу! — ответила Мэри.

Ее веснушки при этом почему-то выглядели более гневно, чем все лицо.

— Они могут оказаться опасными!

— Пожалуйста, Мэри! Я прошу, не требую.

— А если я откажусь? — поинтересовалась девушка, вскинув подбородок.

— Тогда я попрошу тебя пойти и принести новые, чтобы я насладилась купанием.

Мэри вызывающе распрямила плечи, но все-таки высыпала травы в ванну.

— Но как же мне защитить тебя от яда?

Изабель усмехнулась.

— Может, сама заберешься в ванну до меня?

Мэри хихикнула.

— Если пожелаешь, графиня.

— Или выпьешь воды из нее?

Мэри снова захихикала и, похоже, не могла остановиться. Она опустилась на пол.

— Выпью, если от этого стану такой же прекрасной, как ты… Изабель!

Изабель на мгновение ошеломленно застыла. Она не знала, что поразило ее больше: то, что девушка наконец стала называть ее по имени, или то, что она оказалась способной на столь сильный комплимент. Изабель расхохоталась и шлепнулась на пол рядом со все еще хихикавшей Мэри. И обняла девушку.

— Мэри, ты удивительная и прекрасная юная леди! Это мне хотелось бы быть такой же хорошенькой, как ты… я имею в виду, когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас. Кстати, знаешь, как дразнили меня мальчишки, когда мне было тринадцать?

Мэри покачала головой.

— Нет… а как?

Ох, боже праведный… Изабель не могла припомнить! Как-то они ее называли… да, и она за это разбила в кровь парочку носов, но теперь забыла собственную кличку!

«Сушеная селедка».

«Спасибо за подсказку, Вивиан».

«Не стоит благодарности».

— Они меня называли сушеной селедкой. Меня это ужасно обижало.

— А я даже не понимаю, что это значит, — сказала Мэри.

— Я была очень высокой для своего возраста и очень худой, прямо-таки костлявой. Поэтому мальчишки безжалостно дразнили меня. Но на самом-то деле дурные люди говорят всякие гадости только для того, чтобы чувствовать себя лучше. Я давным-давно перестала обращать на это внимание. Так что если тебе начнут говорить неприятное, таких людей нужно пожалеть. Их слова — это просто слова, они ровно ничего не значат. Ты очень красивая молодая женщина. Ты выходишь замуж за человека, который занимает высокое положение в Камелоте. И можешь быть уверена, он не стал бы просить твоей руки, если бы не считал тебя прекрасной. Разве тебя это не радует?

Мэри склонила голову.

— Мне иной раз хочется, чтобы Джеймс не занимал такого высокого положения в нашем королевстве.

— Почему?

— Потому что тогда мои подруги не превратились бы так быстро в недоброжелательниц.

— А они настроены против тебя?

Мэри кивнула, и по ее щеке скатилась слеза.

— А потом меня назначили твоей служанкой, и они еще сильнее меня невзлюбили.

Изабель, видя искреннее страдание в глазах девушки, подумала о том, что же это за мир, если бедняжке приходится выбирать между подругами и возлюбленым. Или между успехом и безвестностью. Но и в ее прежнем мире тоже случается такое. Например, какой-нибудь глупый, фанатически настроенный папаша предпочтет увидеть свою дочь мертвой, чем замужем за человеком другой веры. Да, так оно и есть. Только это неправильно.

— Мэри, ты любишь Джеймса?

— О да, я очень его люблю!

— Вот и хорошо. Тогда помни, что настоящие подруги — те, кто порадуется за тебя после свадьбы. И когда выйдешь замуж и твое положение изменится, продолжай с ними дружить. А тех, кто завидовал и злился, забудь. И делай то, что тебе нравится. А несчастных завистниц либо прости, либо не обращай на них внимания. Но никогда, никогда не забывай тех, кто был рад за тебя.

— Графиня Изабель, я никогда не забуду тебя.

— Да уж, лучше не забывай!

Все это выглядело немножко по-детски, и Изабель прекрасно это понимала, но она чувствовала себя настолько близкой с Мэри, как будто они знали друг друга целую вечность. Неужели они знакомы всего пару дней?

Изабель подняла мизинец.

— Если не возражаешь, мы можем стать подружками на всю жизнь, поклянемся на пальчиках!

Мэри уставилась на руку Изабель, ничего не понимая. Но постепенно до нее дошло. Она тоже подняла мизинец и скрестила его с мизинцем Изабель.

— Друзья навеки, Мэри! Это самая важная клятва!

— Друзья навеки, — повторила Мэри.

Изабель сдержала подступавшие к глазам слезы.

И наконец встала, увлекая за собой Мэри.

— А теперь будь так добра, пойди и попроси кого-нибудь принести мне много-много горячей воды.

Мэри уставилась в ванну.

— Изабель, а что, если…

— Королеву отравили едой, а не ванной.

— Ты уверена?

— Если верить Дженни, принесшей эту новость, Том уверен. Он вызвал у королевы рвоту, и все вышло наружу.

— Как это неприятно…

— И не говори.

— Я доставлю тебе горячую воду как можно скорее.

— Спасибо, Мэри.

Они обменялись улыбками, и Мэри направилась к двери.

— Как я гордилась тобой сегодня, Изабель! — вдруг выдала она.

Изабель, измотанная так, что готова была проспать целую неделю, снова улыбнулась.

— Спасибо, Мэри. Я сделала то, чему меня учили в юности.

Как жаль, что эта наука не могла помочь Куртису там, в Афганистане…

— И еще, Изабель…

— Да, Мэри?

— Король очень за тебя тревожился.

— За меня?

— Да… то есть за королеву он беспокоился тоже. Просто я это заметила, когда он стоял там, в коридоре. Он спрашивал о тебе.

— Спасибо, что рассказала об этом. За ужином я постараюсь его успокоить.

После долгого роскошного купания Изабель выбралась из ванны, чувствуя себя освеженной, но все еще усталой. День, обещавший так много, пошел совсем и другую сторону.

Мэри, похоже, обладала сверхъестественной способностью точно знать, когда понадобится Изабель. Она вошла, чтобы помочь одеться и причесаться. Сегодня она заплела волосы Изабель в простую косу, которая почему-то сама собой падала через плечо на грудь.

— Сегодня утром я собрала кое-какие цветы, думала вплести их тебе в волосы. Но после того, что случилось…

Мэри содрогнулась.

— Мэри, мы ведь не знаем, какими растениями отравили королеву. И насколько известно, она съела или выпила нечто, от чего и заболела.

— Ну, лишняя предосторожность не помешает.

Это, скорее, попахивало суеверием, но Изабель предпочла промолчать.

— Твой целитель, Том, велел кое-что передать, — сказала Мэри, с удовольствием изучая результат своих трудов, — Он просил тебя встретиться с ним в спальне королевы.

Изабель встала.

— Так веди же меня туда поскорее!